Джек Хиггинс - Игра для героев

• Название: Игра для героев
• Автор: Джек Хиггинс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Боевик
• Год: 1995

---

Он достал из внутреннего кармана желтовато-коричневый конверт, вынул письмо и передал мне.

– Надеюсь, теперь тебе все станет ясно. Когда мы с ним обнаружили это дело, я не преминул подчеркнуть, что ты можешь отказаться от задания.

Письмо было отправлено из правительственной резиденции на Даунинг-стрит, написано от руки и подписано обычным образом. В нем сообщалось, что меня с настоящего времени возвращают в действующую армию и что я должен находиться в составе отделения "Д", в подчинении профессора Генри Брандона, в связи с операцией «Гранд-Пьер». Приятный штрих: «Гранд-Пьер» был мой войсковой позывной в бою в Вогезах. На письме стоял штамп с пометкой: «Вступает в силу немедленно».

Вот оно что...

Я сказал:

– Первое письмо, адресованное мне лично, из всех, что он посылал. Можно его взять себе?

Он забрал письмо из моей руки, сказал:

– Потом, Оуэн, когда вернешься.

Я кивнул и снова уселся на камень рядом с ним.

– Ладно, Генри, расскажи-ка мне все по порядку.

– По нашим данным, остров сильно укреплен, – сказал Генри. – Когда-то там находился гарнизон численностью около тысячи шестисот человек, но за последние два года он существенно сокращен. Взлетно-посадочная полоса коротковата, а после шести бомбардировок они забросили ее и вывели оттуда весь личный состав люфтваффе.

– А военно-морские силы?

– Они пытались их использовать некоторое время для обеспечения деятельности торпедных катеров, но из этого так ничего толком и не получилось. Мне не надо говорить тебе, насколько опасны там воды, и приливы имеют свои законы. Частенько бывает, что бухту невозможно использовать, так что и моряков тоже убрали, хотя время от времени их привлекают. Остались главным образом артиллеристы и саперы.

– Сколько всего?

– Мы полагаем, шестьсот. В основном старики и юнцы. Времена изменились с того славного похода через Францию в сороковом году.

– Сколько островитян?

– Их можно сосчитать по пальцам одной руки. Большинство населения предпочло эвакуироваться в Англию как раз перед оккупацией.

– Но ведь оставались человек шестьдесят, – сказал я. – Включая Сеньора и его дочь.

– Ах да, Анри де Бомарше. Он погиб, кажется. При обстреле с моря.

Я тупо уставился на него, ничего не понимая.

– Погиб? Анри де Бомарше? Какой обстрел с моря?

– В прошлом году. Мы пытались пробиться к бухте и обстреливали остров с удаления в три мили. Дочь его, очевидно, еще там, но почти всех вывезли оттуда полгода назад. Я даже толком не знаю, почему она не уехала с остальными.

– Теперь она будет Сеньором, – сказал я. – Правителем острова Сен-Пьер. Там когда-то уже была правительницей женщина, еще в тринадцатом веке. У нее был мужской титул. Симона сделает то же самое. Она очень почитает традиции.

На мгновение мне представилась она – там, за горизонтом, в старом особняке, который на протяжении бессчетного количества поколений служил поместьем Сеньора. Война была долгой. Должно быть, она одинока. Еще более одинока теперь, когда не стало отца.

Прошло почти пять лет с тех пор, как я ее видел. Было это темной июльской ночью 1940 года, через две недели после немецкой оккупации островов пролива Ла-Манш. Я вышел на своей подводной лодке и высадился, достигнув берега на надувной резиновой лодке, в районе залива Ла-Гранд на восточной оконечности острова. Дело было такое же неудачное, как и большинство подобных попыток, предпринимавшихся в то время. Я виделся с Симоной и ее отцом в их поместье и выяснил, что на острове насчитывается не более двух сотен немцев. Меня должны были подобрать за пару часов до рассвета, и я умолял их уйти со мной. Они отказались, как я и предполагал, но Симона настояла, что проводит меня до берега. Сейчас мне вспомнилось все это, вспомнилось и ее лицо – бледное пятно в темноте.

– Дело вот в чем, – сказал Генри. – Мы теряем большое количество кораблей в районе пролива, что отмечено полгода назад. В то время, имей в виду, большинство населения было эвакуировано. Мы были потрясены, когда поняли, что это значит.

– Секретное оружие?

– Слава Богу, нет. Мы знали об этой штуке еще со времен Анцио. Немцы запоздали с подводными диверсантами, людьми-лягушками и прочим. Удивительно, но по части подводной войны итальянцы их обошли. Так или иначе, у немцев появилась небольшая смертоносная штука под названием «Черномазый». Они довольно успешно использовали ее в боях при Анцио.

– А теперь они пытаются применить ее в проливе Ла-Манш?

– Вроде бы так. Они взяли обычную торпеду, вывернули боеголовку и установили приборы управления. Смонтировали стеклянный купол для защиты оператора, который сидит верхом на этой штуке. Снизу прикреплена боевая торпеда. Общая идея такова: вывести связку на цель, выпустить вторую торпеду в последнюю минуту и попытаться отвернуть в сторону.

– Где же они найдут людей, чтобы играть в такого рода игру?

– Главным образом в дивизии Бранденберг. Немцы, кажется, из всего, что осталось дельного, создали подобие наших коммандос. В их числе и те, кто уцелел из группы «Дунай», которой командовал Отто Скорцени. Его водолазы тогда показали русским ад.

– И ты полагаешь, что они сейчас действуют с острова Сен-Пьер?

– По крайней мере, так было три недели назад.

– Ты в этом уверен?

– У нас есть человек, который побывал там как раз в это время. Он это утверждает. Его имя – Джозеф Сент-Мартин. Оказался на французском побережье близ Гранвиля, доплыл туда на обычной лодке. Говорит, что знает тебя.

– О да, он меня хорошо знает, – сказал я, слегка пощупав переносицу. – Он мне перебил нос, когда мне было четырнадцать лет.

– Да ну? – сказал Генри тихо. – Между прочим, он сейчас у меня в доме.

– Уж больно вы скоры, – сказал я, нахмурившись.

– Другого выхода нет. Тебе надо отправляться послезавтра. Моряки подсказывают, что, если мы упустим время прилива, новой возможности не представится еще в течение трех недель.

– Давай я изложу дело прямо. Общая цель моего задания в том, чтобы выбраться на берег, узнать как можно больше об операции «Черномазый» и уйти предположительно в ту же ночь, так?

– Примерно так. Надеюсь, та информация, которую даст Сент-Мартин, поможет тебе сориентироваться. На острове есть люди, с которыми ты мог бы войти в контакт. Мисс Бомарше например.

Я сидел нахмурившись, пытаясь осмыслить сказанное.

– И ты действительно полагаешь, Генри, что это важно – сейчас, в конце войны?

Помахав письмом, он сказал:

– Правительство так полагает. Если немцы решат воевать на островах пролива Ла-Манш вместо капитуляции, то «Черномазый» может натворить много бед с кораблями вторжения.

– А как насчет Фитцджеральда? Какая роль отводится ему?

– Он хороший парень, Оуэн. Трижды награжден. Два года воевал в составе двадцать первого диверсионного спецсоединения. Это – смешанные войска. Американские рейнджеры, французские и британские коммандос. Их конек – действия с малых судов, подводные диверсии и так далее. Фитцджеральд участвовал в двадцати трех отдельных диверсионных операциях в проливе.

– Ты сюда включаешь и тот случай, когда они взорвали пустой маяк в Бретани, а также все высадки на необитаемых островах близ французского побережья, на пустынном берегу, где они не встретили ни единой души... Или это было другое подразделение?

– Ну вот, ты опять злишься.

– Только не пойми меня неправильно. Я с большим уважением отношусь к настоящим подразделениям коммандос, как и любой человек. К тем парням, которые прорвались вчера к Люнебургу, например. Но компании вроде Фитцджеральдовой – это нечто другое. Они больше похожи на частные наемные армии средних веков, живущие в роскоши и выступающие на войну из благоустроенных загородных вилл. Сложи их вместе – чего они достигли?

– Ну, – ответил он с улыбкой, – во-первых, они дали работу разным нескладехам.

– Вроде Фитца – Богатейшего из богатых? – поддакнул я. – Семья должна гордиться им, угощать фруктовым салатом, обязать его достукаться до медали Почета, не забудь об этом. Ну, ладно, скажи самое худшее. Что должен делать он?

Когда он рассказал, я не поверил своим ушам. Фитцджеральд и еще пятеро должны войти в бухту у Шарлоттстауна на двухместных шотландских байдарках с задачей расставить мины-присоски, прикрепив их ко всему, что попадется на глаза, и уйти, пока их не обнаружили.

– Ради Бога, Генри, в чем же смысл? Диверсия ради самой диверсии, – сказал я, как только он закончил. – Нам крупно повезет, если в бухте найдется хоть что-то, ради чего стоит рисковать.

– Возможно. Ты волен считать так, если хочешь, но позволь мне прояснить детали. Первоначально эта группа готовилась не нами. Это исходило от командования совместных диверсионных операций. Я услышал о ней совершенно случайно и немедленно вмешался, доложив наверх. Думал я о тебе, естественно, о твоем уникальном знании острова и убедил их внести поправки в план.