Стив Айлетт - Атом (Atom)

• Название: Атом (Atom)
• Автор: Стив Айлетт
• Жанр: Контркультура

С 1994 года Стив Айлетт задает миру такую литературную трепку, какой тот до сих пор никогда не получал. Конструктивный стиль его писательской манеры уносит вас во взрывное путешествие софтверных чар, многозначительных патронов и искривленных карикатур на существующие социальные стереотипы. Совершенно затягивающий от начала до конца, его последний подарок, “Атом”, – не исключение… В нем писательское мастерство Айлетта достигло зрелой точки почти релятивистской безукоризненности… развлекайтесь подвозящим оружие лирическим путешествием сатирических жемчужин, но берегитесь, глубокое погружение может вызвать саморазрушение черепа. Вас предупредили.

---

Уже не радостный и непробиваемый, он передёргивается, смотрит вокруг, словно ни в чём не уверен.

– Ты на связи, Кэндимен?

– … в той свивающейся катастрофе, которую зовут миром. Отказ определяет вас среди подвижной жестокости. Отличная оценка, сэр… – Он опирается о стену и тяжело соскальзывает на пол, его голос слабо трепещет. -… преждевременное прерывание методической процедуры … и подпольные муравьи роятся, как электроны… хватит агонии … к чему продолжать … – Он очень жалостно смотрит вверх, перемена в нём подчеркивает слабеющие рыдания. Может, время и пренебрежение сделали свою работу над его мозгом, но первое ясное заявление К:

– Я не воровал Гогола. – Его дух пронизан ядом. – Не больше, чем Шульц воровал у меня. И я вообще не слышал о Замятине!

– Видишь? – лает ДеВорониз, указывая пистолетом.

– И чего ты кривишь моську – ты получил, что хотел, так? Вот он. Эй, К, Брод неласково обошёлся с твоим завещанием, а? Ты будешь рад услышать, что он уже умер.

– Вот это действительно и есть Америка, – мычит К, неуверенно вставая.

– И как ощущения?

– Словно её построили на прошлой неделе.

– Ага. Ты осознавал что делается, пока у руля был джентльмен?

– По большей части. Кость чужого лба блокировала меня. И я жирный – не получается исчезнуть.

– Наверно, ужасно обидно, – говорит Джед из бака, – смотреть на мир, но не иметь возможности действовать или влиять на него.

Кафка смотрит на него напряженным взглядом с зарождающимся презрением.

– К у нас скандальная техника, Джед, – говорит Атом.

– Говорит как девчонка, – замечает Джед.

– А это что за херня? – выдыхает ДеВорониз, уставившись в бак. – Ты сам это сделал? Он наделён сознанием? Гибрид?

– Видишь, почему я хотел закончить это дело, Джед?

– Ты прав, пахнет оно неважно.

– Хочешь сходить на рыбалку?

Они ещё смеются, когда звонит телефон.

– Извините, ребята, – говорит Атом и щёлкает тумблером. – Да, Мэдди.

– Термидор считает, что похитил меня, – говорит она ему.

– Ты где?

– Комната Кэндимена на улице Птиц.

– Как он нашёл лабораторию?

– Никак – я навещала Блоху в обезьяннике, там они меня и сцапали.

– Что-нибудь использовала?

– Не хочу пачкать кровью штаны. Давай приезжай.

– Я знал, что если мы побродим у дома Атома, то найдём шкурку Гудини. Скелет Сойера щёлкает, как манометр котла.

Давно расставшийся с собственным скелетом, Блинк неодобрительно оценивает чужие. Полицейское наблюдение приносит ограниченные плоды.

– Вы хотите помочь Атому разобраться с Сойером, или как? Система ломается, Шеф, наручники расщёлкиваются.

– Может, да, может, нет. Только если руки как веточки, можно из них выскользнуть, но Сойер уродец. Эти наручники были закрыты, когда включился свет, Бенни. Гадская дверь тоже, а Сойер сделал ноги. А потом он располагается здесь, принёс с собой какую-то носяру – может, ту, которую описал таксист. А где она была между этими сценами? Он её проглотил? А что, удобно.

Только их головы торчат из моря пончиков в патрульной машине. Они как тонущие гиганты, поросшие спасательными поясами.

– Ты замечал когда-нибудь, что нельзя увидеть в одной комнате Иисуса и Оливера Харди? Я первый, кто видит в этом подозрительное?

– Как правило, да, Шеф. А что за арбакль пришёл потом?

– Где-то я это видел – Атом истинный катализатор. Не меняется. Может, я решу его за это уважать.

– Зачем-зачем?

– Зачем пилот-камикадзе надевает гадский шлем? Я не делаю прогнозов, Бенни, и никогда не буду.

– Так какова настоящая история Атома?

– Влип в какие-то благородные неприятности и вылип отягощённый дарами, которыми пришлось владеть с честью, как я слышал.

– Кто-то выходит, Шеф.

Три фигуры появляются из дома Атома. Завёрнутый в плащ труп баюкает окровавленное лицо, сзади идёт обнажённый Атом, а между ними жирный джентльмен тащит рыбобак. Во мраке бака перекатывается гигантская пасть с хвостом – голос Атома доносится до коповозки.

– Самооперирование, а, профессор? Очень модно. Не забудь, Джед, жевать не меньше десяти минут Правильно, К?

– Ну что ж, Господи, благослови, – громыхает Блинк. – Зацени, Бенни. И пусть не говорят, что идеализм умер.

17 – Девушка, которая смерть

– Хочешь порядка в этом мире, – бурчит Мэдди, разглядывая полную комнату толкущихся задержанных, – где есть холодильник.

– Думаешь, Атом придёт за тобой? – спрашивает Китти на соседнем диване. Она ретуширует губную помаду из баллончика.

Мэдисон скрывает удивление – она не знала, что Китти здесь.

– В Атоме нет перманентного зла, – говорит она. – А что у вас с Фиаско?

– Эдакая любовь-ненависть. Он меня любит, а я его ненавижу. Мёд твёрже, чем сердце Гарри.

– А?

– Говорю, мягче, чем варёный смарф. Он мечтатель, но сам об этом не знает. Когда мечтаешь, то не знаешь, что мечтаешь, правильно? Он такой, неотёсанный, да?

– А как он тебя воспринимает?

– Как что-то, чем я не являюсь.

– Я не то имела в виду, милочка.

– А? О, ты в том смысле, что люди иногда притворяются, мол, меня нету? Да, в этом плане он не такой высокомерный.

– А где ты выбирала личико?

– Вот, из газетной вырезки, – говорит Китти, вытаскивая потрёпанный кусок пергамента из сумочки. – Не помню точно, как всё было, но разве это не клас-сический гламур?

– Мама! – кричит Термидор, узнавая лицо. – Когда она была молодая, эту фотографию напечатали в некрологе в день её кончины! – И он взрывается рыданиями.

В конце концов, почти в десять часов вечера, Атом приходит к дверям комнаты в отеле, его пускают вместе с рыбобаком, К, а перед ними входит доктор ДеВорониз.

– Вся команда в сборе, – объявляет Термидор, наливая «Брызги Джакада» у стойки бара. – Ну что ты как не родной, Атом.

– Ничего не могу с собой поделать. Я рад, что ты завёл новых друзей, Термидор. – Атом видит Турова, угрюмо сидящего в углу. – Вернулся назад, а?

Туров ёрзает. – Нет, просто было поздно, и… – И тут он видит ДеВорониза. – А что он тут делает? Не верьте ему, мистер Кэндимен, никого не слушайте.

ДеВорониз фыркает.

– Это не Кэндимен, болван. Твой хозяин покинул нас, когда я вскрыл коробочку и вытащил его мозг – через два часа после того, как Фиаско вернулся из Хранилища. Мозг в этом конфетном клоуне принадлежит Кафке.

– Он врал, – вскипает Туров. – Он врал мне! Врал, когда открыл этот проклятый морозильник!

– Мальчики, мальчики! – смеётся Термидор. – А ну прекращайте, а то под перекрёстным огнём я начинаю нервничать. Я порос бивнями, собирая всех в одном месте, так что воздержитесь от беспорядков, лады? Вы все меня знаете. На сегодняшний вечер аварийная бригада – Кортес Убийца.

– Йо, – говорит Кортес.

– Сэм «Сэм» Б ликер.

«Я тот, кого представляет босс», – думает Сэм.

– И Глушак.

Глушак шевелит губами, не издавая ни звука.

– Если вы как следует посмотрите, то сможете засечь Невидимую Мисс Мира, Китти Стиклер. Печально, что эта кукла теплая исключительно по ассоциации.

– Если бы я не была леди, я бы вбила тебе зубы в рот.

– Да, но в этом платье ты выглядишь по-дурацки. Далее, в углу у нас дрожит мистер Туров, поток жалоб. Шприц испуган, но действует.

Туров жалко выглядит.

– Джоанна, силач, выросший в полиэтиленовом тоннеле.

– Капризный, капризный, – хихикает Джоанна.

– Парень без одежды – Тэффи Атом, шутник.

– Мужик, ты знаешь, где подлить уксуса.

– Рыба-мутант немножко музицирует.

– В шторм сойдёт любой порт, – булькает Джед.

– Дикая кошка – Мэдисон Барбитур, она – интересный случай. Всё, что я знаю наверняка – она не просит чужого одобрения. Прислушайся к совету, он тебе пригодится.

– Можешь хранить свой совет в сухом прохладном месте.

– Вон то шатающееся тело, шустрые руки, – я не уверен, что это у нас тут. Видел что-то похожее в старых фильмах с пробирками и электрическими бурями. А его жирный друг, похоже, кому-то крепко задолжал. Какая турбулентность по ту сторону глаз.

Жирный Кафка сидит на деревянном стуле рядом с рыбобаком. Он в испуге поднимает глаза, готов защищаться.

– Насколько я знаю, я никому ничего не должен. Конечно, я получал взятки от юристов, чтобы помягче обойтись с ними в «Процессе», но сделка есть сделка, правильно? Свою часть я выполнил. И разве кто-нибудь пострадал? Что вы на меня уставились? Я похож на подозрительного персонажа? Вы думаете, я хотел оказаться в этом месте? Я представлял всё по-другому! Где поющие голоса? Где гармония? Это чёрное бремя правды! Время длится дольше, чем надежда! Время дольше, чем надежда! – Он зарывается лицом в ладони. – Холодный нож сквозь тонюсенький покров работающего мозга! – И он в конвульсиях обрушивается на пол.

– Мне нравится этот парень! – выдыхает Туров.

– - Близится время сделать наш ход, Бенни; пускай то, что развивается там наверху, дотушится до полного вкуса. Помнишь убийства-клише? Засунь их в реаль-ность, посмотри, сколько они выдержат? Похоже, что народ в этом город больше заботится о качестве преступлений, чем о количестве. Интересно было только, когда шла серия.