Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств – следите за руками! – превращается… превращается… превращается…

---

– Ага, потеряли…

Сумрачный взгляд Никодима недвусмысленно говорил то, что поостереглись сказать благоразумные губы: "Плохо потеряли, надо было лучше".

– Ты, кажется, что-то приготовил нам показать, Граненыч? – с любопытством и надеждой привстал со своего трона царь и потянулся к подкатившемуся чуть не к его груди исписанному с обеих сторон свитку.

– А чего там показывать, – презрительно пробасил Никодим, брезгливо отодвигая от себя ветхий том в порыжевшем от времени потертом кожаном переплете, – опоздал ты, Митрофан, со своей макулатурой. План кампании мы только что приняли.

– Лукавишь, боярин, – строго погрозил Никодиму Митроха тощим узловатым пальцем. – Али боишься, что лучшее враг хорошему?

Оставив Никодима со сведенными к переносице глазами размышлять над афоризмом фельдмаршала Блицкригера, бывший истопник проворно навел порядок на поле бумажного боя, раскатал и прижал по углам книжками карты, расправил схемы, развернул таблицы, извлек из-за пояса засунутую в пустые ножны указку и солидно откашлялся в кулак.

– Начать я хочу с того, царь-батюшка и господа думные бояре, что видел я план вот этого вот… – он прервал речь, чтобы коротко кивнуть в сторону наливающегося пунцовой краской Никодима, – боярина… и признаю его хорошим…

Недоуменное бормотание пронеслось по рядам собравшихся.

– …если бы не несколько ма-ахоньких шероховатостей.

– И каких же? – стрельнув на поражение глазами сквозь прищуренные веки-бойницы, с подозрением поинтересовался Демьян.

– Махоньких, говорю же, – с доброй укоризной, как терпеливый учитель на невнимательного школяра, глянул на него Митроха. – Вот, к примеру. Граница с Сабрумайским княжеством проходит у нас по Бабушкиному лесу. Лес их, а поля уже наши. Боярин Никодим и иже с ним предлагают встретить костеево войско в чистом поле лоб в лоб, и говорит, что один лукоморский ратник пятерых костеевых стоит.

– А ты что ж, Митрофан, в нашего лукоморского солдата не веришь? – испытующе прищурился боярин Никифор. – Что он любого врага побьет?

– А я вот тебе, боярин, встречный вопрос задам, – продирижировал указательным пальцем перед носом обиженного боярина Граненыч. – Ты у нас фигурой не слабый, ведь так?

– Да уж не обойден, – не догадываясь, к чему клонит оппонент, уклончиво, но гордо ответил тот.

– Так вот, ежели на тебя сейчас пятеро амбалов навалится, таких же, как ты, сбоку, сзади, со всех сторон одновременно, побьешь ты их?

– Н-ну… – неуверенно замычал Никодим.

– А ежели в их пользу еще колдун пошепчет?

– Н-ну-у-у… – мычание сошло на нет.

– А ведь я в тебя верил, – разочаровано вздохнул и поджал губы Митроха и шутовски подмигнул царю.

– Да я костьми лягу!.. – поняв, к чему идет дело, взвился Никодим, но Граненыч оперся о столешницу обеими руками и подался ему навстречу.

– А какая нам будет польза с твоих костей, боярин, ежели враг по ним к беззащитным землям да к столице вприскочку пойдет, а?

Никодим, красный и злой от бессилия, прорычал что-то нечленораздельное и бухнулся на свое место между посрамленными оптом союзниками.

– А погоди, Митрофан Гаврилыч, – непонимающе захлопал глазами царь. – Ты ж только что сам сказал, что план Никодима Ивановича хорош. Так чем же?..

– Нарисован шибко красиво, – проникновенно качнул лошадиной головой Граненыч.

Никодим зашипел, словно кружка масла, выплеснутая на раскаленную сковородку.

– Ну, а твой план кампании в чем заключается, князь? – с любопытством подпер подбородок кулаком Симеон и приготовился слушать.

– И если тебе колдун пошепчет, ты что делать будешь? – не преминул ехидно поинтересоваться боярин Евсей.

Граненыч взял наизготовку длинную деревянную указку, выстроганную специально для такой оказии этой ночью в перерывах между разработкой плана обороны Лукоморья и нанесением его – впервые в жизни! – не на слой пыли на столе, а на настоящую бумагу, аж по десять копеек за рулон! – и лицо его приняло торжественно-серьезное выражение.

– Дионисий, выходи к людям, – махнул он свободной рукой, и из стены со стороны книжного шкафа выступил под пораженные ахи и охи высокородных невысокий человечек в диковинном платье, берете со страусовым пером и огромных, на пол-лица, очках.

Скрывающих разноцветные чернильные полосы на щеках.

– Вот, разрешите представить, – Граненыч степенно указал рукой на прибывшего таким удивительным способом соавтора своего плана, – Дионисий, хозяин дворцовой библиотеки. Он будет отвечать за взаимодействие с древним народом Лукоморья.

Все, включая царя, непонимающе уставились на него.

– Лешими, водяными, домовыми, – как нечто само собой разумеющееся пояснил Митроха, и аудитория смогла только сморгнуть.

А в это время библиотечный снял берет и с достоинством раскланялся.

– Польщен столь высокой честью – присутствовать и вещать в благородном обществе харизматичных представителей самых древних родов Лукоморья, столпов нашей государственности, опор благополучия страны и ее процветания, на коих зиждется связь времен и преемственность поколений, – обратился он к боярам, закончив поклон, и харизматичные опоры и столпы онемели от присутствия в своем благородном обществе существа, которое могло без запинки выговорить такие слова, ни разу не заглянув в спасительную бумажку.

Пока бояре, менее привычные к манере общения маленького библиотечного, приходили в себя, царь подтянул к себе одну из карт, ту, что была побольше и изображала план Лукоморска и ближайших окрестностей – и углубился в ее изучение.

До обкома долетали только разрозненные междометия и комментарии.

– Хм… Хм… Ха… Ишь ты, как придумал… Хм… И тут так… Угу… Угу… Ага… Не-ет, а тут купцы не согласятся… хотя, кто их будет спрашивать?.. Хитро, хитро-о…

Рассмотрев всю карту вдоль и поперек несколько раз, Симеон поднял сосредоточенный взгляд на собравшихся родовитых, нашел в череде бородатых лиц нужное ему, прищурился задумчиво и обратился:

– А скажи мне, боярин Демьян… Помнишь, мы тебе поручали полгода назад Сабрумайскую дорогу вымостить?

– Помню, царь-батюшка, как не помнить, – с готовностью вскочил с места Демьян и поклонился царю.

– И что – вымостили твои молодцы ее, али нет?

– Вымостили, царь-батюшка, вымостили.

– Всю вымостили?

– Всю вымостили, всю.

Царь досадливо поморщился.

– Так вот не надо было всю-то мостить!..

Боярин хитро ухмыльнулся.

– А мы и не всю вымостили.

– Так вообще не надо было мостить!..

Вид у Демьяна был такой, как будто он выиграл в лото мешок трюфелей.

– А мы и не мостили!

Дождавшись, пока аудитория снова будет в состоянии адекватно воспринимать человеческую речь, Симеон строго постучал карандашом о кубок на своем конце стола, и в зал совещаний нехотя вернулась тишина.

– А теперь мы с Дионисием изложим вам свою диспозицию… – сухо, по-деловому проговорил князь Граненыч, разворачивая все карты на столе.

Стук в дверь личных палат новоявленного князя, которые были отведены ему во дворце, чтобы он на время Костейской кампании всегда был под рукой у главнокомандующего, оторвал его от вычерчивания схемы линий обороны города.

– Заходите, не заперто! – громко буркнул он и снова уткнулся было в карту: ему предстояло решить очень важный вопрос распределения регулярного войска и ополчения по стенам в соответствии со степенью вероятности штурма этого направления.

Пока получалось не очень: направлений и степеней было гораздо больше, чем солдат и ополченцев, и поэтому Митроха был далеко не в самом лучшем из своих настроений.

– Э-э… кум? – не дождавшись более знаков внимания от хозяина палат, нерешительно топтался у порога вошедший. – Не сильно помешаю?

– А-а… Твое полковничество… – улыбнулся Граненыч и оторвался от работы. – Ну, проходи, коль пришел. Сказывай, что опять случилось. Семиручко мечи без подписи царя не выдает? Дружинники стрельбище для твоих орлов освобождать не хотят? Или обеды опять холодными привозят?

– Да нет, кум… светлый князь, то есть…

– Ты еще поклониться забыл, – сурово нахмурился Митроха, но, увидев, что бывший шорник принял его шутку за чистую монету, поспешно вскочил: – Ты чего, Данила, совсем в этом дворце с ума спятился?! Ручку еще почеломкай!.. И ты мне это "сиятельство" да "светлость" брось, коли поругаться со мной не хочешь! Мало того, что лакеи со своей опекой пристают – скоро ложку сам до рта донести не смогу без них – так еще ты туда же!..

– Дак это… извиняй, Митрофан… С этими атикетами тут и вправду мозга за мозгу у нормального человека зайдет… Это ведь тебе не по нашей Соловьевке в лаптях на босу ногу рассекать: тут же князей как грязей, да графьев – как воробьев! И все на тебя косятся, как на врага народа, ежели не по положенному с ними обойдешься… Эх, жил шорником – не тужил, а тут на тебе – под старость лет в благородные попал… Со свиным-то рылом…