Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств – следите за руками! – превращается… превращается… превращается…

---

– Ваше величество, – мягко, как ребенку или больному, заглянула ему в глаз царевна. – Так кто из нас начитался сказок? Я имею в виду вамаяссьских золотых рыбок. Согласно античному вамаяссьскому учению хуо-ди о том, как правильно расставлять мебель, чтобы водились деньги, аквариум с золотыми рыбками должен стоять в северо-восточном углу комнаты, чтобы течение энергии дзынь отражалось от их чешуек и поворачивало в направлении донг…

Костей, как прилежный ученик на уроке иностранного языка, мог бы сходу задать по нескольку вопросов к каждому члену только что услышанного им предложения, потому что прозвучи оно по-вамаясськи, оно не стало бы менее понятным для него, но вслух пока смог произнести только одно универсальное вопросительное слово:

– Че-во?..

– …Но поскольку речь у нас идет о целом замке, а не просто о комнате или доме, то и мыслить мы будем масштабней. Значит, так. Запоминайте, ваше величество. В северо-восточном углу двора замка у нас должен быть пруд с зеркальными карпами или любой другой рыбой с отражающей чешуей. Напротив входа – то есть, главных ворот замка, надо повесить большое зеркало, чтобы входящие видели себя и их дурные мысли отражались в пространство и не мешали вашему монетаристскому благополучию. На всех стенах надо будет нарисовать глаза.

– Глаза?!.. Что у стен имеются уши, я такое слышал, но чтобы глаза…

– Да, глаза, – не терпящим возражения тоном подтвердила Серафима. – Чтобы никто не смог сглазить ваше финансовое положение.

– Ну, если вы так думаете…

– Это не я так думаю. Это утверждает хуо-ди. Вопросы есть?

– Э-э-э…

– Замечательно. Тогда продолжим. Куда открываются двери в замке?

– На себя?..

– Плохо. Надо от себя. Чтобы плавному току энергии синь ничего не препятствовало. Придется переделать. Так… В каком направлении стоят кровати?

– Какие… кровати?

– Все кровати в замке.

– Н-не знаю… В разном?

– Плохо. Надо чтобы с запада на восток. И спать на них нужно непременно на спине, по стойке "смирно", головой к восходу Солнца. Чтобы энергия дзяо плавно входила спящему в пятки, выходила через макушку и не застаивалась.

– Но какое отношение это имеет к деньгам?!

– Деньгам не все равно, к кому приходить. И они никогда не появятся у человека, у которого в районе третьего чакраборти произошел застой энергии дзяо. Так учит хуо-ди.

– Да?..

– Да. Так, пойдем дальше. Что у нас в юго-восточном углу замка?

– Кухня?..

– Плохо! Кухня – стихия огня. Она должна быть на противоположной стороне от пруда – стихии воды, чтобы не было конфликта между этими двумя стихиями. Нет, ваше величество. Это из рук вон никуда не годится. Ваши подданные неправильно спят, не там едят, не туда ходят, и с таким отношением к хуо-ди вы еще хотите, чтобы ваша страна была полной чашей?! С сегодняшнего дня в юго-восточном углу замка у нас будет роща денежных деревьев. Надеюсь, это можно поручить советнику Зюгме. Ну, хоть что-то ему ведь можно у вас поручить?

– Выращивать деньги как яблоки? – заморгал царь, и было похоже, что его один глаз старался за двоих. – До этого я бы никогда не додумался…

– Нет, ваше величество, это будут простые деревья, только к веткам нужно привязать золотые монеты. Подобное притягивается к подобному. Утка летит к уткам. Волк бежит к волкам. Энергия синь течет к энергии сянь. А деньги идут к деньгам. Так пишут вамаясьцы в трактатах о хуо-ди. И им виднее.

– А что – это самая богатая страна?

– Да, – с твердой как базальт уверенностью отрезала и похерила дальнейшие сомнения Серафима.

– А как они разбогатели?

– Продавая книги об искусстве хуо-ди остальному миру. А теперь – вперед, ваше величество. Нас ждут великие дела.

Только Серафима ступила на порог своих апартаментов заключения, как навстречу ей кинулась Находка.

– Чего ваше царственное величество изволят пожелать?

– Ничего не надо, спасибо.

– Нет, если вашему царственному величеству нужно умыться, кос… прическу расчесать, туфельки помыть, наряды погладить, в стирку чего отдать…

– Нет, я сама, спасибо.

– А, может, почитать чего прикажете на ночь…

– Сказку рассказать, песенку спеть, – ухмыльнулась царевна. – Все еще спасибо, все еще не надо. А что, девица, ты еще и читать умеешь?

– Нет, ваше царственное величество, не умею.

– А чего ж тогда предлагаешь? – удивилась Серафима.

– Так ить я ж не сказала, что почитаю, я токмо спросила, может, прикажете… Приказать-то каждый может, а токмо я грамоте не ученая, я сразу говорю…

– Чудная ты, Находка, – усмехнулась царевна, и вспомнила вдруг: – Кстати, тебе сегодня есть где спать? А то ведь вчера на ковре, бедная, клубочком свернувшись, уснула.

– Есть, ваше царственное величество, – умудрилась поклониться на ходу горничная. – Есть. Господин кастелян Ужим приказали сегодня после обеда принести кровать и поставить в соседнюю с вашей комнату.

– Это хорошо, – удовлетворенно кивнула Серафима.- Спасибо тебе за заботу, Находка, и спокойной ночи. Ступай, милочка, – видя, что горничная все еще колеблется или мысленно перелистывает список доступных услуг, изобразила она снисходительно-покровительственный тон, которым боярыни у нее дома разговаривали с прислугой.

Это сработало, и служанка, еще раз поклонившись и пожелав царице спокойной ночи, удалилась к себе за стенку.

Убедившись, что осталась одна, Серафима плюхнулась в кресло перед камином и вытянула ноги к огню – так удобнее было думать. Надо было спокойно подвести итоги трудового дня. Устраиваясь поудобнее, она почувствовала, как в бок под слоем собольего манто ей впечаталось что-то маленькое и твердое.

Коробочка, которую она сегодня днем позаимствовала у Костея в Пауке и про которую на время напрочь позабыла!

Надо посмотреть, что хоть там, внутри. Может, ерунда какая-нибудь – так прямо сейчас и надо будет сжечь ее. Еще не хватало, чтобы она на глаза кому-нибудь из этой шатии-братии попалась не вовремя.

Серафима не без труда выловила из лабиринта складок манто и платья коробочку и повертела ее для начала в руках, осматривая.

Коробок как коробок. Маленький, берестяной, потемневший от времени, без надписей или знаков, внутри что-то брякает, суда по всему – маленькое.

Царевна подцепила крышку ногтями и не без труда, скрипя берестой и зубами, открыла ее.

Внутри лежало желтое увеличительное стекло размером с пятикопеечную монету и кольцо.

И всего-то?..

Вид что у одного, что у другого был абсолютно не магический. Стекло было тонкое, без оправы, без гравировки – без чего бы то ни было, что отмечало бы его как волшебный талисман.

Она взяла его осторожно пальцами за края и посмотрела на рукав манто.

И увидела свое платье.

Маленький кружочек зеленой парчи выглядывал тропическим островком среди серебристых волн ворсинок.

"Ах, Зюгма, подлец – драное манто подсунул! Ну, я ему устрою завтра сладкую жизнь," – прищурилась Серафима, убрала стекло, чтобы рассмотреть дырку получше и уже без помехи подивиться, как она ее раньше не разглядела…

Но та пропала.

Царевна потерла пальцами в том месте, где она только что была, подула, вызвав среди ворсинок бурю местного масштаба, поковыряла – но все напрасно. Манто было вызывающе целое и невредимое.

"Не поняла…" – озадаченно заморгала она. – "А ну-ка еще?"

Стекло у рукава, у подола, у груди – видно платье. Стекло в сторону – блуждающая дырка пропадает.

"Хм… Интересно. Это все, что может магия этой лупы, или от этого может быть какая-то польза? Польза, польза… Какая может быть польза от…" – и вдруг от скепсиса царевны не осталось и следа. Раздумывая о пользе крошечной непонятной стекляшки, она навела ее на ручку кресла и… увидела сквозь дырку размером с пятикопеечную монету пол.

"Ага!!! Ага!!! А нут-ка…"

Она соскочила с кресла, бросилась к камину и приложила лупу к дымоходу.

Через маленькое отверстие замерцали отблески догорающего огня на закопченном фоне противоположной стенки.

"Ага!!! А нут-ка…"

Она на цыпочках подошла к входной двери и приложила стекло к покрытой позолотой железной плите.

Перед ней предстал крошечный фрагмент черной спины часового.

"Хм-м-м… Хорошо, но мало… А если ее держать чуть подальше от поверхности? А еще?.. А еще?.."

Сказано – сделано.

Методом научного тыка было почти сразу установлено, что чем дальше держишь лупу от просматриваемой насквозь поверхности, тем больше и неразборчивее изображение той стороны. На расстоянии пятнадцати сантиметров пятикопеечный кружочек изображения увеличивался рублей на семь, но понять, что оно представляет, без применения фантазии в смертельных дозах было практически невозможно. На еще большем расстоянии контакт просто обрывался.