Сергей Кремлев - Россия и Япония: стравить!

• Название: Россия и Япония: стравить!
• Автор: Сергей Кремлев
• Издательство: Яуза
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-87849-189-3

На Дальнем Востоке издавна завязывались в тугой узел интересы сразу многих народов и держав...

Россия, Япония, Китай, Корея, США и страны Запада... Взаимосвязь их судеб, «дальневосточный» «клубок» проблем мировой истории XIX-го века — тема нового исследования Сергея Кремлёва (Сергея Брезкуна), автор книг «Россия и Германия: стравить!», «Россия и Германия: вместе или порознь?» и др. Особое внимание в книге обращено на отношения России и Японии, начальная история которых уходит во времена Екатерины Великой...

Идеолог викторианской Британии Гомер Ли считал, что тот день, когда Германия, Россия и Япония объединятся, будет, будет днем гибели англосаксонской гегемонии.

Да, с Японией нам можно и нужно было дружить. Однако на излете своей истории царская Россия с Японией воевала. Почему? Не потому ли, что враги России ссорили русских с японцами на Востоке так же, как они ссорили нас с немцами на Западе? Ссорили, смертельно боясь их общего союза...

Рассказ о движении русских к Амуру, о «Небесной» Китайской империи и древнем народе Корё, о средневековой Японии сегуна Токугавы и Японии эпохи Мэйдзи, о происках графа «Полусахалинского» Витте и роли США в русско-японском конфликте, а также о многом другом в новой книге Сергея Кремлёва.

---

Коллективный же труд «Антисоветская интервенция и ее крах» содержит цифры уже иные: англичане получили 2883 пуда, французы — 1225 пудов (то есть в сумме — всего 4 108 пудов), Япония — 2672 пуда. А вот Штаты — 2118 пудов. Общий вес в «золотых» пудах тут — 8898 пудов.

Опять концы с концами не сходятся!

Такой вот, уважаемый читатель, получается «золотой» разнобой. И что особо непонятно, так это — чрезмерно скромная американская доля.

Насчет французов не знаю, но англичане и японцы Колчаку помогали серьезно (японцы, впрочем, поддерживали прежде всего Семенова). Из Англии войска адмирала получили, например, 100 тысяч винтовок, более 2 тысяч пулеметов. Но Америка-то дала винтовок около 400 тысяч, пулеметов — 3 тысячи, плюс сотни самолетов, паровозы, рельсы, сталь, нефть... В целом поставки США были, конечно же, решающими — даже если часть из них была передана Колчаку лишь на бумаге, поскольку Колчак потерпел поражение раньше, чем успел все заказанное получить.

Думаю, что и золото Колчака тоже утекало прежде всего в США. Оно в те годы вообще только туда и текло, в том числе и из Англии, и из Франции, и даже из Японии... Просто часть доли США не афишировалась. И если уж пускаться в догадки, то смею предположить, что в итоге за океаном осело из русского золотого запаса пудов этак с тысяч шесть, а то и побольше... Недаром же государственный департамент неоднократно запрашивал Колчака, намерен ли он передать золото «на хранение в США».

Конечно, не только Америка, но и весь Интернационал интервентов пользовался Колчаком при этом вовсю — как и Колчак пользовался интервентами. Наживались на этом, конечно, только интервенты. Причем и богатства Сибири и Дальнего Востока, и «адмиральское» золото доставалось им фактически даром, потому что к концу 1918 года винтовки, пулеметы, патроны и мундиры были уже не в цене... Неходовым был этот товар к концу мировой войны.

Но вот же — обошелся России не только в цену русских пота и крови, но и в неточно обозначенную цену русского золота.

Много, много потрудилась Америка, чтобы таких вот неточностей и белых пятен в истории ее участия в интервенции в Россию было как можно больше... Как уж историки расписывают, что французские, мол, империалисты командировали к Колчаку генерала Жанена, который был назначен «главнокомандующим союзными войсками, действующими на Дальнем Востоке и в Сибири к востоку от Байкала» с «правом контроля на фронте и в тылу».

А ведь генерал Жанен смыслил в полководческом ремесле не намного больше адмирала Колчака. Во время Первой мировой войны он воевал всего ничего, а в основном представлял французское командование при русской Ставке. То есть был чем-то вроде гибрида разведчика, дипломата и политика. В этом же качестве он подвизался и в колчаковской Сибири до самого конца колчаковщины. Причем — именно что до самого конца, потому что по приказу-то Жанена чехи адмирала Политцентру и выдали.

Фигура это была для США удобная — француз, сносится не с Вашингтоном, а с Парижем. Однако с 18 января 1919 года (Колчак тогда как раз осваивал кресло «Верховного правителя») Париж на целый год стал филиалом Вашингтона, потому что под Парижем, в Версале, открылась Парижская «мирная» конференция.

Это туда, в Париж, президент США Вильсон привозил карту, составленную госдепартаментом с «предлагаемыми границами в России», которая оставляла русским лишь Средне-Русскую возвышенность и которая лишь к началу XXI века во многом действительно стала картой Российской федерации.

И именно из Парижа Золотой Интернационал устами Вильсона отдавал директивы западному миру. А конференция оказывалась — кроме прочего — еще и Главным штабом интервенции в России. Жанен тут был всего лишь представителем этого «штаба» при Колчаке и не командовал, а координировал...

А ведь в служебной переписке все точки над «i» расставлялись без обиняков. Исполняющий обязанности госсекретаря США Филиппс докладывал Вильсону: «При ссылке на обмен нотами, состоявшийся между Вами и другими главами правительств, находившимися в Париже, с одной стороны, и адмиралом Колчаком из Омска — с другой, имеется в виду, что англичане снабжают одеждой и всем необходимым вооружением Деникина, французы — чехов и антибольшевистские силы в западных пограничных странах, в то время как Колчак полагается на получение вооружения от Соединенных Штатов».

О Колчаке советские газеты писали: «Мундир — английский, погон — французский, табак — японский, правитель — омский».

Соединенные Штаты в этой частушке отсутствовали.

Зато они прочно присутствовали в судьбе «омского правителя».

Так же, как с самого начала русской революции 1917 года они присутствовали вообще в любой стратегически важной точке России. Пусть зачастую и незримо.

И об этом тоже надо сказать хотя бы несколько слов...

Адмирал Колчак оказался последней ставкой янки в «русской игре», а первой (точнее — второй, после Корнилова) был атаман Войска Донского генерал Каледин.

После провала Корнилова Антанта (то есть — Золотая Элита Запада) всерьез заинтересовалась казаками. А те — Антантой.

Тогда на Юге России набирало политическую силу Войсковое правительство Каледина. И оно казалось силой — ведь казаки в разваливающейся России внешне выглядели неким монолитом. 3 октября 1917 года в Екатеринодаре (будущем Краснодаре) собралась конференция главнейших казачьих войск (Донского, Кубанского, Терского, Оренбургского, Уральского и Астраханского) и горских народов Кавказа.

22 октября 1917 года члены Совета «Союза казачьих войск» посетили американского посла Френсиса.

— Казачество чрезвычайно ценит ту высокую дружбу, с которой президент США и вся Америка относятся к России, — строевым голосом заявил ее глава генерал Михеев.

— Рад слышать это из уст представителей Тихого Дона, — со знанием «местных» условий отозвался посол.

— Нет, — уточнил Михеев, — наша признательность выражается не от имени какого-то одного казачьего войска, а от лица конференции в Екатеринодаре!

— Конференции?

— Так точно.

И Михеев стал докладывать...

Френсис слушал внимательно, а выслушав, сказал:

— Я немедленно сообщу господину президенту обо всем, что вы рассказали, господа.

Казаки обрадованно зашевелились и подправили усы, а Френсис их еще и подбодрил:

— Америка, господа, высоко ценит русское казачество, так много положившее на алтарь свободы во имя благополучия России.

И «апостолы русской свободы» удалились восвояси, похлопывая по голенищам сверкающих сапог нагайками, так много и часто трудившимися во имя «прав человека и гражданина»...

Стоит ли удивляться после этого, что 3 ноября 1917 года в Киеве открылся Казачий съезд! Приветствовал его, между прочим, и председатель Чехословацкого национального совета Масарик (еще одно американское создание, через полгода реализовавшее мятеж чехословацкого корпуса).

Через четыре дня в Петрограде большевики низложили Керенского, и «все здоровые силы России» потянулись на Тихий Дон... Начиналось второе издание корниловщины — калединщина.

29 ноября 1917 года в Екатеринодаре создается «объединенное правительство Юго-Восточного союза», а через десять дней консул США в Москве направляет депешу государственному секретарю Лансингу с докладом о переговорах с эмиссарами Каледина.

Еще через день Лансинг представляет меморандум Вильсону, где предлагается «низвержение большевистского господства путем военной диктатуры, поддержанной лояльными дисциплинированными войсками». Для официального документа «свободной страны» словарь здесь был несколько, гм... того, но писалось ведь не для газет. Поэтому все называлось своими именами.

«Единственно реальным ядром организованного движения, достаточно сильного, чтобы сместить большевиков и учредить правительство, является группа высших офицеров во главе с атаманом донских казаков Калединым», — сообщал Лансинг.

Еще через два дня меморандум Лансинга получил официальное одобрение Вильсона, но уже до этого Френсис в Петрограде санкционирует по просьбе полковника Робинса отправку Каледину эшелона с 80 грузовиками.

Через полторы недели посол США в Лондоне Пейдж получил указание «скрытно финансировать в необходимых размерах Каледина через английское и французское правительство».

Обращу твое внимание, уважаемый читатель, на то, что Пейджу предписывалось не запросить согласие «суверенных» англичан и французов на такую скрытную комбинацию, а просто финансировать русскую контрреволюцию через них, и — точка!

Однако на деле тут вышла запятая, потому что Каледин оказался еще неудачливее Корнилова, и в середине февраля 1918 года его затея провалилась, а сам он застрелился.

И Золотая Элита начала готовить розыгрыш уже «чехословацкой» карты (о чем я упоминал в книге «Россия и Германия: путь к пакту»), еще не зная, что ей придется вытаскивать из рукава и карту русского адмирала.