Андрей Платонов - Трагедии Финского залива

• Название: Трагедии Финского залива
• Автор: Андрей Платонов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: Издательский дом «Вече»

Во второй половине 1941 года Финский залив стал ареной трагических событий. В августе Балтийский флот, потерявший контроль над заливом, совершил трагический прорыв из Таллина в Кронштадт. По своим последствиям он был сравним с поражением при Цусиме. Загнанные противником на свою последнюю базу балтийские моряки выдержали разрушительные удары германской авиации по Кронштадту, провели сложнейшую эвакуацию гарнизона Ханко, а затем пережили страшную блокадную зиму.

---

А вот З.П. Рожественского обычно однозначно лишают звания флотоводца за разгром возглавляемой им эскадры в Цусимском проливе, хотя анализ его послужного списка дает все основания отнести его к военачальникам. С точки зрения военно-морского искусства подобное отстранение З.П. Рожественского от высокого звания может быть корректно только в том случае, если мы точно знаем, что на его месте другой флагман это сражение мог не проиграть.

В России принято считать, что военное (военно-морское) искусство является составной частью военной науки. Если обобщить несколько энциклопедических определений, то военная наука — это система знаний о законах и военно-стратегическом характере войны, путях ее предотвращения, строительстве и подготовке вооруженных сил и страны к войне, способах ведения вооруженной борьбы. Обратите внимание на словосочетание «система знаний». Физическими носителями системы знаний являются научные труды, научно-исследовательские работы, таковыми же могут быть (а могут и не быть) учебники, учебные пособия, лекции и так далее.

Одновременно объективно всегда существует еще одна система, которую применительно к нашей теме «возглавляет» военная доктрина. В общем случае под ней понимается система принятых в государстве взглядов на сущность, цели, характер возможностей будущей войны, на подготовку вооруженных сил и страны к войне, способах ведения вооруженной борьбы. Здесь обратите внимание на словосочетание «система принятых в государстве взглядов». Физическими носителями системы принятых в государстве взглядов, кроме текста самой военной доктрины, являются боевые руководящие документы — в том числе, например, «Наставление по ведению морских операций» (НМО-40) с которым отечественный ВМФ вступил в Великую Отечественную войну, Боевые уставы, различные Тактические руководства и так далее.

В повседневной жизни мы часто пользуемся одновременно как системой знаний, так и принятых взглядов. Например, вы едете летом в отпуск на поезде отходящем в 23:00. И есть все основания надеяться, что в 23:00 поезд тронется и унесет вас к теплому морю, так как по всей стране в данном часовом поясе 23:00 — это одиннадцать часов вечера. В это же время штурман на корабле, находясь на нашем меридиане, решив определить свое место по небесным светилам, для расчетов примет не 23:00, а 21:00. Почему? Потому что для определения своего места штурману необходимо фактическое время соответствующее положению конкретной точки на Земле в пространстве. Это время существует объективно, и мы его знаем благодаря системе научных знаний. Одновременно в нашей стране в 1930 года ввели так называемый декретный час, а с 1981 года весной мы стали переводить стрелки еще на час вперед переходя на так называемое летнее время. Вот и получилось, что, согласно системе знаний, ваш поезд тронулся в 21:00, а согласно принятым в государстве взглядам — в 23:00.

Обе эти системы — научных знаний и принятых в государстве взглядов — существуют объективно и в любой стране. Это вполне естественно, так как не всегда можно воспользоваться системой научных знаний «в чистом виде» для практической деятельности, поскольку она не может учитывать национальных, экономических, физико-географических и других существенных особенностей конкретного государства.

Одновременно, чем система принятых в государстве взглядов ближе к системе научных знаний, тем в большей мере можно воспользоваться наработанным человечеством опытом, прогнозировать исход тех или иных событий. Причем зачастую не важно, насколько одна система расходится с другой, а важно знать конкретную величину расхождений. Именно знание этого зазора позволит и на поезд не опоздать, и точно определить свое место в море.

Кроме этого, чтобы знать, насколько система принятых взглядов по данному вопросу отличается от научных знаний, надо быть уверенным, что мы владеем именно научными, а не квазинаучными знаниями. Это очень важный момент. Если какая либо область знания подменена принятыми в государстве взглядами, то такая страна обречена на провал в данной области. Это в полной мере относится и к военно-морскому искусству.

2. Анализ командного состава Краснознаменного Балтийского флота

Провести анализ командного состава на основании лишь личных дел можно только формально. Например, если человек закончил Военно-морскую академию, то будем считать, что он в полном объеме усвоил ее курс. Если человека назначают с повышением, то будем считать, что предыдущую должность он полностью освоил. Но прежде рассмотрим основные «действующие лица» данной книги.

Командиры и офицеры штаба флота и объединений

Вице-адмирал В.Ф. Трибуц — командующий Краснознаменным Балтийским флотом (4.1939-3.1946).

Окончил ВМУ им. М.В. Фрунзе (10.1922-10.1926), ВМА им. К.Е. Ворошилова (9.1929-4.1932).

С 1926 по 1935 гг. последовательно прошел все корабельные должности и стал командиром эсминца, причем уже имея академическое образование. Явление для того времени исключительно редкое. Затем за 2,5 года (1937–1939) становится командующим флотом. Нельзя сказать, что Трибуц был не готов к этой должности: в течение двух лет он являлся начальником штаба флота, да и до начала войны командовал флотом уже более двух лет.

Дивизионный комиссар М.Г. Яковенко — Член Военного совета КБФ (6.1939-7.1941).

Окончил Курсы политруков в Севастополе (3–6.1931), Высшие военно-политические курсы (10.1938-4.1939).

Политработник, не имевший ни фундаментального профессионального, ни реального военно-морского образования, а значит не способный принимать какие-либо обоснованные решения по управлению силами флота. Впрочем, уже через несколько недель после начала войны он снят с должности, так что его роль как члена Военного совета была минимальна.

Дивизионный комиссар Н.К. Смирнов — Член Военного совета КБФ (7.1941-6.1945).

Окончил Военно-политическую школу им. Энгельса (1923–1924), ВПА (1933–1934), Институт красной профессуры (9.1936-9.1938).

С 1924 на партийной работе в армии и на флоте, где прошел путь от политбойца до заместителя начальника ВМУЗ по политчасти. Всю войну являлся членом ВС КБФ. Безусловно, опытный и высоко профессиональный политработник. Учитывая содержание учебных программ в ВПА, по крайней мере формально, по уровню военных знаний он должен соответствовать занимаемой должности.

А.Д. Вербицкий — Член Военного совета КБФ (6.1941-7.1945).

Окончил военно-химический факультет Ленинградского химико-технологического института (1931–1935). После чего находился на партийной работе в Ленинграде. Естественно, никакими военными знаниями не располагал. Занимался вопросами тыла флота.

Генерал-майор М.И. Самохин — командующий ВВС КБФ (7.1941-2.1946).

Окончил Военно-теоретическую школу ВВС РККА в Ленинграде (12.1928-12.1929), 1-ю воен. школу летчиков им. Мясникова (12.1929-12.1930).

Военное образование только первичное, опыт командования соединениями не велик — около трех лет, почти отсутствует практика штабной работы. Однако почти два года являлся заместителем командующего ВВС КБФ, так что, по крайней мере, был полностью в курсе состояния дел и решаемых задач.

Контр-адмирал Ю.А. Пантелеев — начальник штаба КБФ (10.1939-9.1941), затем командир ЛенВМБ (10.1941-4.1942).

Окончил штурманский класс СККС (12.1923-2.1925) и ВМА им. К.Е. Ворошилова (10.1930-4.1933).

До 1928 служил на кораблях, в основном на штурманских должностях, затем 8 лет в штабах и в течение двух лет командир бригады. Таким образом, по образованию и по прохождению службы можно признать, что этот человек стал начальником штаба флота вполне обосновано, тем более что до начала войны он уже успел пробыть в этой должности более полутора лет.

Капитан 1-го ранга Ф.В. Зозуля — начальник штаба Кронштадтской ВМБ (7.1940-8.1941), зам. НШ КБФ (8-12.1941).

Окончил ВМУ им. М.В. Фрунзе (10.1925-5.1928), ВМА им. К.Е. Ворошилова (12.1931-11.1934).

Семь предвоенных лет прослужил в штабах, в том числе полгода был начальником штаба флотилии. Так что, несмотря на отсутствие опыта командования, не то что соединениями, но и кораблем, занимаемой должности соответствовал.

Капитан 1-го ранга Г.Е. Пилиповский — начальник Оперативного отдела штаба КБФ (9.1938-8.1941).

Окончил ВМУ им. М.В. Фрунзе (11.1923-10.1926), штурманский класс СККС ВМС РККА (10.1928-10.1929), ВМА им. К.Е.Ворошилова (12.1931-11.1934).

Семь лет прослужил в оперативном отделе, в том числе почти три из них, последних предвоенных, его начальником. С учетом полученного образования даже трудно себе представить, кто мог бы лучше справиться с обязанностями начопера в начале войны.

Капитан 1-го ранга С.В. Кудрявцев — начальник Отдела боевой подготовки штаба КБФ (5.1940-12.1942).

Окончил ВМУ (2.1922-5.1925), арт. класс СККС ВМС РККА (10.1926-10.1927), ВМА им. К.Е. Ворошилова (12.1934-5.1937).