Софья Ролдугина - Тонкий мир

• Название: Тонкий мир
• Автор: Софья Ролдугина
• Жанр: Фэнтези

---

Сегодня бывший маг Ордена контроля и созидания вдруг вспомнил о нашей первой встрече и последовавших за ней событиях.

– …Честно говоря, это было ужасно неожиданно. Я имею в виду, что меня направили в отряд, на настоящую операцию. Ну, вы же понимаете, Найта, обычного ассистента из отдела прикладных исследований – и вдруг в «боевку». Но тогда-то я был в абсолютном восторге. Так хотелось попробовать свои силы в чем-то действительно серьезном! – разглагольствовал он, сильно жестикулируя. От горячего чая с имбирем лицо его раскраснелось, особенно сильно почему-то выделялись скулы. На подбородке было маленькое пятнышко плавленого сыра – наверное, Кей в запале случайно мазанул себя бутербродом, но никто из деликатности не обращал на это внимания. – Мы прибыли на место по воздуху, не используя магию, и раньше, чем планировали. Разбили лагерь недалеко от портала. Отходить от него запрещалось, потому что Путь королев мог увести нас обратно, к месту первого испытания. Старшие по рангу расставляли ловушки, а меня отправили в лагерь, чтобы не мешался. Я тогда прямо весь извелся, пока ждал, а потом вдруг…

– … а потом вдруг появились мы, – закончила я с ноткой грусти по старым временам.

Нет, именно этот эпизод, с бессмысленным и кровавым сражением, когда я впервые применила магию против человека, был не самым хорошим воспоминанием, но само путешествие… Лес, ночевки в «коконе», Ксиль, соблазняющий меня, чтобы потом легче было уговорить глупую девчонку стать жертвой на алтаре…

– Да, да, – с энтузиазмом кивнул Кей. – Совершенно неожиданно, как снег на голову. Чудища, огонь, кровь… И эта страшная магия, – его передернуло, и я почувствовала укол совести: то заклинание могло убить и Кея, как убило других. – Я тогда просто ну ужас как перепугался, все на свете проклял! Северный князь… он был такой… такой… – в глазах у юноши появилось затравленное выражение. – В общем, я думал, что все – прощайся с жизнью, милый Кей, как дядя говорил. Ну, в песенке одной пелось что-то наподобие этого.

Риан невежливо фыркнула и отхлебнула из глубокой чашки совсем не по-королевски. Холли расплылся в улыбке, смешно морща нос, и пригладил пальцами неизменную желтую ленту в косе. Я поспешила поддержать Кея, пока кто-нибудь не свел разговор к шуткам:

– Ну, Ксиль и меня напугал при первой встрече. Я так драпанула – только пятки сверкали, – мне вдруг стало смешно, но Кей внимал этой нехитрой истории совершенно серьезно. – Потом он меня все-таки догнал… и тогда-то я поняла, что раньше это был не страх, а так, ерунда какая-то.

– Вот! – с энтузиазмом подхватил Кей, опираясь ладонями на стол. Мазок сыра на подбородке смотрелся теперь интригующе, словно средневековая «мушка». – У меня то же самое было, что у вас. Он так говорил… Приказывал – невозможно не подчиниться. А потом, когда я открыл глаза, и наконец увидел князя… Понял вдруг: я полностью в его власти. Знаете, Найта, жутковатое чувство появилось… Желание саморазрушения, что ли… У князя такое невероятное обаяние! Я подумал тогда: какая глупость, этот Орден – разве может такое существо быть низшим? А потом вы заговорили, Найта, и я будто очнулся.

Фраза прозвучала глуховато, а Кей словно потускнел, как перележавшая на солнце газета.

– Умирать стало очень страшно. И когда вы заставили его пообещать, что жизнь он мне сохранит, я решил, что вытерплю все, и потом буду жить совсем по-другому. А князь… странно, но мне даже не было больно. Я не помню почти ничего о том моменте – только то, что он дергал немного за мои волосы, будто не мог решить, что ему делать – погладить или ударить. А вы сидели на ступеньках постамента, уши зажимали… И у вас было такое лицо, что я поверил ненадолго, что от беспомощности можно умереть. И плечи у вас дрожали, и губа была прикушена. Нижняя, – он смутился и неловко провел рукой по подбородку, наконец-то стирая пятнышко сыра. – Вы были такой удивительной – сильная и слабая одновременно. Как будто из кусочков составленная. А сейчас – цельная. И сильная, – закончил Мейер совсем тихо.

Я низко опустила голову, разглядывая в кружке всплывшие чаинки. К лицу кровь прилила – стало жарко. Наверняка щеки горели. Последний глоток был торопливым, и вместе с чаем я подцепила и одну из этих дурацких чаинок и теперь перекатывала ее во рту – шершавую, безвкусную, похожую на маленький скученный кусочек бумаги.

Взгляд со стороны – страшная штука. Иногда сшибает, как мешком по голове.

«Сильная»… И как же теперь… соответствовать?

– А потом? – спросила я, чтобы не молчать.

– А что потом… – рассеянно почесал светлую бровь Мейер. – Потом все было хорошо. Я очнулся на песке, магии не чувствовал – ну, последствия слишком близкого общения с князем. Мы с вами говорили, наверное. Не помню, о чем, но у меня после этого словно новая цель в жизни появилась. Я себя таким свободным почувствовал, таким смелым… Вот так. Северный князь отвел меня в странное место, где было несколько кланников. Он поговорил с ними… Так я и попал в Пепельный клан, – развел он руками, улыбаясь чуть виновато, словно быть частью клана Пепла времени было неприлично, но модно. – Магия со временем восстановилась, а еще появилась жажда деятельности… Ну, сначала меня, конечно, к серьезным проектам не допускали, а потом я уже стал приносить настоящую пользу. И знаете, Найта, что удивительно? Эти кланники ни разу не посмотрели на меня, словно на второсортное существо, отработанный материал, как в Ордене делали.

Я невольно улыбнулась.

– Думаю, это заслуга Тантаэ, – Пепельный князь никак не изменился в лице, но я почувствовала, что он был польщен. – Если он даже Ксиля может одним своим присутствием заставить вести себя прилично…

Это сошло за шутку, и все мы вежливо посмеялись… По правде сказать, Тантаэ только улыбнулся, но все равно было весело. А я вдруг задумалась о том, что Пепельный князь действительно в любое явление вносил элемент стабильности. Он был такой серьезный, мудрый… надежный. В отличие от других шакаи-ар, того же Ксиля, например, на Тантаэ всегда можно было положиться.

– Право, Найта, вы меня смущаете подобными комплиментами, – с легкой иронией заметил Тантаэ, и я запоздало вспомнила, что рядом, вообще-то, есть телепаты, а мои последние мысли звучали слишком «громко». – И зря вы недооцениваете Ксиля. Сейчас он, конечно, похож больше на подростка, но лишь потому, что таким вы подсознательно желаете его видеть. А вы видели когда-нибудь, как Максимилиан ведет себя с детьми? – вдруг спросил меня Тантаэ, и я даже вздрогнула от неожиданности. – Понаблюдайте, если выдастся такая возможность. Думаю, это будет интересным опытом.

Губы почему-то резко пересохли. Я, будто вживую, увидела, как у Максимилиана, такого же юного и прекрасного, как сейчас, сидит на коленях маленькая черноволосая девочка лет четырех. У нее зеленые глаза… и она несмело водит пальцем по строчкам в книге, а Ксиль с необычайно сосредоточенным лицом нараспев читает вслух…

Ириано сорванной пружиной вскочил на ноги и с такой силой ударил ладонями по столу, что чай из кружек расплескался, и на скатерти расплылись некрасивые желтые пятна.

– Не смей … – прошипел он, как гадюка, не отводя взгляда от Тантаэ. – Не смей разрушать еще одну жизнь! Ты сделал мою мать несчастной! С шакаи-ар могут жить только шакаи-ар!

– Ты заигрываешься, Ири, – холодно отозвался Тантаэ. Глаза у него потемнели. Имбирный запах в воздухе стал резче. – Это решать не тебе и не мне. А Эвис все-таки была счастлива. И ты сам – верное тому доказательство.

Лицо у Ириано стало совсем страшное. У меня вдох застрял в горле, когда желтые, невыносимо яркие глаза впились взглядом в мои.

– Доказательство… Ты не прав. Ты не понимаешь… – каждое слово Ириано отдавалось пульсацией у меня под черепом. Мир словно сузился пронзительной желтизны и шипящего шепота. – Знаешь, что будет с твоими любимыми Найтой и Ксилем? Сначала – эйфория. А потом она пройдет, и захочется настоящего счастья. Но когда семья останется неполной и через сто, и через двести лет, твой замечательный Ксиль убедит Найту стать шакаи-ар, просто потому, что эгоизм и беспечность у нас в крови. А она поверит, что все будет хорошо, ведь это Максимилиан, ее единственный … Ты знаешь, что бывает с равейнами, отказавшимися от дара?

Меня словно окатило потоком ледяной воды. Конечности стали ватными, а горло сжало спазмом.

Я слушала – и верила. Знала, что это всего лишь гнев говорит за Ириано, что меня просто оглушило чужими чувствами… Но не могла ничего, абсолютно ничего сделать, чтобы выдавить из груди засевший там шипастый комок боли.

– Прекрати. Ты алогичен, – словно через стекло донесся голос Тантаэ. Рассудительный, надежный, спокойный Тантаэ… – Твои речи, Ири, это, как говорят люди, дешевая пропаганда. Громкие слова, за которыми не стоит ничего.