Владимир Контровский - Трудно быть богом обитаемого острова

• Название: Трудно быть богом обитаемого острова
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Научная Фантастика

---

То есть ядерной войны, подумал Максим. Разумно — не такие уж они и дураки, эти «горячие воины». Чистые районы им не нужны, а во встречном бою «драконы» и «вампиры» перемелют их убогие «телеги» в труху.

— Откуда вам всё это известно? — спросил он.

— У меня есть помощники, — уклончиво ответил саракшианин, — насекомые, птицы, звери, летучие мыши. И сам я, как вы совершенно правильно заметили, кое-что умею. Так что учтите «варварский фактор» в своих расчётах. И подумайте, пожалуйста, о Равновесии — хорошенько подумайте, Мак. Вам только кажется, что человек всесилен, а на самом деле это не так — есть незыблемые законы, которым подчиняется вся Вселенная.

* * *

Задумавшись, Максим не заметил, как дошел от обиталища Колдуна — от подвала в дальнем конце разрушенного города — до центральной площади, где под присмотром Льва Абалкина остался глайдер. Слова саракшианина о нарушении вселенского равновесия мало тревожили Каммерера — он думал о радиоактивных монстрах. Не верить Колдуну оснований не было, к тому же Максим сам убедился в том, что «горячие воины» варваров существуют.

Они враждебны всем людям Саракша, думал он, враждебны только потому, что люди не могут жить там, где живут варвары, и наоборот. Двум настолько разным расам не ужиться на одной планете — людям надо дезактивировать заражённые территории (об этом Сикорски говорил ещё три года назад), а для варваров это смерть в самом прямом смысле слова. Пока южане немногочисленны, конфликта ещё можно избежать, но что будет лет через сто, когда они размножатся, а заодно, что весьма вероятно, овладеют всем техническим наследством выжженных держав? Любая разумная раса стремится расширить свой ареал обитания, и в данном случае это стремление обернётся беспощадной войной на уничтожение. Час от часу не легче — теперь понятно, почему желтокожие воители открыли огонь по глайдеру, даже не поинтересовавшись, кто в нём сидит: любой неварвар для них враг по определению — враг, с которым говорить не о чём. Теоретически можно разделить континент на две зоны, однако наличие на материке обширных радиоактивных пустынь неминуемо приведёт к вырождению (или к перерождению) биосферы всей планеты — в природе всё взаимосвязано. Так что — или-или. Вот только этого нам и не хватало, массаракш-и-массаракш! И кстати, как действует на «горячих воинов» пси-излучение, и действует ли вообще? Колдун об этом не сказал, а я не спросил.

Глайдер стоял на месте, но Абалкина возле него не было. Максим обошёл машину, заглянул внутрь. Грузовой отсек ощутимо фонил — значит, Лев уже загрузил туда «феномен» и, судя по тому, что радиация была вполне терпимой, чем-то его экранировал. Но где он сам? Неужели полез в туннели к голованам? Не слишком осмотрительно, надо сказать, особенно для прогрессора уровня Абалкина — а вдруг появится ещё одна варварская «телега»? Может, он просто зашёл в ближайший уцелевший дом, вон в тот? Хм, а домик-то знакомый…

Это был тот самый дом, и та самая комната — выцветшие обои, скукожившиеся то ли от жары, то ли от старости; рассохшийся паркет, выгоревший в углу; единственное окно без стекла. И самодельный деревянный стол, за которым сидел Гай и чистил автомат, мучаясь от синдрома лучевого голодания. Бедняги Гая уже три года как нет в живых, а колченогий стол стоит себе, как ни в чём не бывало — вещи обладают удивительной способностью переживать людей.

Максим подошёл к столу и коснулся пальцами его шершавой поверхности. Да, стол тот самый, и табуретка, на которой сидел Гай, та же самая, и вторая табуретка стоит там же, где стояла три года назад. Здесь ничего не изменилось — ничего, — только Гай никогда уже не сядет за этот стол…

Снаружи, за окном, что-то метнулось, словно невидимая птица взмахнула крылом. Максим быстро переместился к оконному проёму, готовый ко всему, и вдруг почувствовал, что в комнате кто-то есть. Он медленно повернул голову и замер.

За столом в спокойной позе сидел человек, которому неоткуда было взяться — секунду назад его не было. Максиму показалось, что это Гай — или призрак Гая? — человек был одет в армейский камуфляж, но это был не Гай, Максим понял это со второго взгляда. Незнакомец был совсем не похож на саракшианина — он больше походил на горца или на землянина. Но как он здесь оказался? Ведь комната только что была пустой! Нуль-транспортировка?

— Кто вы? — спросил Каммерер, старясь сохранять спокойствие (если это призрак — ну что ж, пообщаемся с призраком, Саракш и не такому научит).

— Я один из тех, кого вы называете Странниками, — невозмутимо сообщил «призрак».

Он говорил по-русски, и это поразило Максима больше всего.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ТЕНЬ СТРАННИКОВ

О Странниках Максим Каммерер впервые услышал ещё в раннем детстве — в том возрасте, когда чуть ли не весь окружающий мир ещё окрашен в сказочные тона, когда на цветах гнездятся феи, когда ветер умеет говорить, когда в кустах шуршит нечто загадочное, а неведомое начинается прямо за дверью комнаты. Таинственные Странники представлялись ему кем-то вроде могучих волшебников (причём непонятно каких, злых или добрых). Потом, когда мальчик немного подрос и начал учиться, слова «звёздная сверхцивилизация» обрели смысл, чего нельзя было сказать о представителях этой гипотетической сверхцивилизации, Странниках, — они так и остались для него понятием абстрактным (чем-то вроде предела в математике или абсолютного нуля). Впрочем, Максим Каммерер был не одинок: земляне не знали о Странниках ровным счётом ничего (кроме предположения, что они существуют).

Всё началось в две тысячи двадцатом году с открытия подземного города на Марсе — города, тоннели которого были облицованы материалом, химический состав которого так и не удалось определить земным ученым (впоследствии этот материал был назван Бадером янтарином из-за внешнего сходства с янтарём). Внушительность найденного циклопического сооружения наводила на мысль, что город, построенный задолго до того, как человечество сформировалось как разумная раса (не говоря уже о выходе на звёздные трассы) — творение могущественной неземной цивилизации (сам термин «Странники» появился немного позже, вскоре после исследования Фобоса, оказавшегося четырёхкилометровым «бубликом» явно искусственного происхождения).

Сто с лишним лет спустя, в две тысячи сто двадцать седьмом десантник Август Бадер обнаружил на орбите Владиславы ещё один спутник-тороид диаметром в два километра, а на самой Владиславе Атос Сидоров нашёл подземный город, очень похожий на марсианский, — судя по всему, оба города и оба спутника были построены одними и теми же существами.

Затем, в две тысячи сто сорок пятом, когда была открыта Саула, на ней обнаружились машины, «выходящие из дыма и уходящие в дым», и этот «конвейер» также сочли делом рук Странников.

О Странниках заговорили всерьёз, хотя никакой конкретики не было — ни что это за цивилизация, ни как она устроена, ни что ею движет. Неизвестен был даже сам внешний вид Странников: гуманоиды они, негуманоиды или вовсе бесформенны, то есть не имеют какой-то фиксированной грубоматериальной оболочки — обнаруженные крайне скудные остатки их технологий (если вообще можно говорить о технологиях в привычном для землян значении этого слова) не дали ответа на этот вопрос. Ясно было одно: если Странники действительно существуют, а не растворились бесследно в волнах времени, то их цивилизация по своим возможностям значительно превосходит земную. Последовал вполне логичный вывод: раз так, значит, Странники могут заниматься прогрессорством, и Земля может служить объектом их прогрессорской деятельности. Это предположение в две тысячи сто пятьдесят втором году привело к созданию Комитета Галактической безопасности, сферой ответственности которого стали планеты, предположительно находящиеся под влиянием Странников. Кроме Саулы, такой планетой считался Саракш: высказывалась гипотеза, что пси-генераторы не могли быть созданы самими саракшианами, — в природе пси-излучения не могли разобраться лучшие умы Земли, — идея (или даже образец) была подкинута Странниками. Смысл такого «подарка» был неясен, однако к этому времени уже сложилось устойчивое мнение, что цели деяний Странников разгадать трудно.

Эта формулировка очень напоминала высказывание «пути господни неисповедимы», что дало основания скептикам (а их было немало) сомневаться в существовании Странников. «Первобытные дикари, — фыркали скептики, — списывали всё непонятное на богов и духов, а мы, с поправкой на всю нашу цивилизованность, при встрече с необъяснимым ссылаемся на всемогущих Странников: мол, это всё они, демоны! Наивно, знаете ли…».

Но Максиму Каммереру было не до скептицизма: внезапное появление перед ним — из ниоткуда! — в комнате полуразрушенного дома сожжённого города на Саракше странного человека было реальным фактом: склонности к галлюцинациям Максим за собой не замечал. А кроме того, в его памяти всплыли слова старейшины Птицеловов о Небесных Отцах.