Елена Михалкова - Дудочка крысолова

• Название: Дудочка крысолова
• Автор: Елена Михалкова
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40261-8

Алька не понимала, что происходит, чувствовала только – она должна бежать. Бежать из элитного клуба ролевых игр, где произошло убийство ее коллеги, иначе ей самой не выбраться оттуда живой…

Сыщик Макар Илюшин был в ярости – его провела какая-то девчонка! Сбежала прямо из-под носа, хотя хозяин клуба, пригласивший Макара провести расследование, строго-настрого запретил сотрудникам покидать территорию. Значит, она и есть преступница?..

Крысолов верил, что выполняет нужную работу. Крысы хитры и изворотливы, но какой бы облик они ни приняли, он должен очистить от них землю…

Как часто лучшие качества превращаются в смертные грехи, а благородные цели уводят все дальше по дороге в ад…

---

«Знаешь, в чем преимущество девчонок? – учила ее когда-то подружка. – В том, что мальчишки не кусаются. Не кусаются в драке, сечешь? Бить – пожалуйста, а кусать – нет. А ты можешь и бить, и кусать».

«Я могу и бить, и кусать, – повторила про себя Алька, будто полководец перед началом сражения, настраивающий солдат на нужный лад, открыла глаза, встала и подошла к большому прямоугольному зеркалу, широченная аляповатая рама которого плотно прижималась к стене. Алька готова была голову дать на отсечение, что за зеркалом полно разнообразной аппаратуры. – Пишите, пишите… Наблюдайте за нами. Смотрите: нам скрывать нечего».

Она поправила волосы, глядя себе в глаза, и вернулась на диван.

– Курить хочу, – обреченно проговорили из соседнего кресла. – Черт, до чего же я хочу курить!

– Итак, по порядку, – сказал Саша, стоявший почти вплотную к стеклу, и обернулся к Макару и Сергею. – В креслах сидят Клео и Эль, а та, которая сейчас подходила к зеркалу, – это Ливи.

– Замечательные славянские имена, – себе под нос заметил Илюшин.

– Их специально подбирали… таких? – поинтересовался Сергей, разглядывая девушек.

– Разумеется. Каждая из девочек воплощает определенный образ, который интересен нашим клиентам. Образ должен гармонично вписываться в роль. Скажем, толстухи вызывают влечение у многих гостей, но быть русалками они не могут, потому что жирная русалка – это смешно, а не сексуально.

– Да уж, в сексуальности этим троим не откажешь. – Макар наклонил голову набок, пристально оглядел рыжеволосую девушку, с угрюмым видом стучавшую голой пяткой по ковру. – Рыжая – что за образ?

– Клео? Чувственность.

Рыжая Клео обернулась к шатенке, сидевшей с отрешенным видом на подлокотнике ее кресла, и что-то сказала. Длинная рубашка, натянувшись, обрисовала высокую грудь, и Бабкин еле сдержался, чтобы не присвистнуть. Девица была хороша, как ведьминская дочь: с вьющимися длинными кудрями, чуть раскосыми глазами, которые – Сергей не сомневался – должны были по всем правилам отливать болотной зеленью, с розово-белой кожей того нежного оттенка, что характерен для рыжеволосых.

– Хотите, звук включу? – предложил Саша. – Их пишут, но можем и сейчас послушать.

– Не надо, – отказался Макар. – Сначала так на них посмотрим.

Бабкин подошел поближе к стеклу, присмотрелся ко второй девушке, на которой были надеты короткий топ и шортики, и мрачно осведомился:

– А ваших клиентов не пугает уголовная ответственность за развратные действия в отношении несовершеннолетней?

– Эль? – Саша искренне рассмеялся. – Как вы считаете, сколько ей?

Сергей немного подумал, рассматривая очаровательное детское личико со вздернутой верхней губой и нежным провалом ямки над ней. Шатенка, и тоже длинноволосая… Во всем ее облике было что-то от школьницы, в меру прилежной, в меру непослушной. Тонкие руки, неразвитая грудь, узкие бедра и длинные прямые ножки, ровные, как палочки…

– Хотите сказать, ей уже есть восемнадцать? – с нескрываемым скепсисом спросил он. – Дай бог, если пятнадцать.

– Двадцать три. Честное слово! – прибавил Саша, когда Бабкин обернулся к нему. – Поймите, это тоже образ! Нимфетка. Лолита. Ребенок. Очень востребована. Все-таки в каждом мужчине живет педофил.

– Я бы попросил не обобщать, – проворчал Сергей, снова поворачиваясь к стеклу. «Двадцать три! Черт, кто бы мог подумать…»

– Меня, если честно, больше интересует третья, – подал голос Макар. – Я не вижу, какую нишу она может заполнять. Или у вас есть роль блондинки? Это было бы слишком банально.

Все трое посмотрели на светловолосую девушку, откинувшую кудрявую голову на спинку дивана. В ней не было ни подчеркнутой сексуальности Клео, ни мнимой невинности Эль. Девушка как девушка, скорее очень симпатичная, чем красивая. Она напомнила Бабкину какого-то зверька, только он никак не мог сообразить, какого. На фоне ярких подруг она терялась.

– Ангел, – не раздумывая, ответил Саша. – Порочный ангел.

– Неужели? Может, конечно, мне отсюда не видны детали, но как-то не тянет она на ангела, тем более на порочного.

Та, кого назвали порочным ангелом, подняла голову и посмотрела на свое отражение в зеркале. А затем улыбнулась уголками губ.

– Она знает, что с этой стороны зеркала – комната? – удивился Бабкин.

– Нет. Никто из них не знает.

– Хм. Насчет «никто», боюсь, ты погорячился. Что-то мне взгляд ее не нравится…

– Точно говорю, не знает!

– Так почему «порочный»? – перебил их Макар. – Привлекательная женщина, не спорю, хотя ангельская красота мне представлялась чуть более… м-м-м… сдержанной. В этой слишком много жизни.

– Ливи работает недавно, – объяснил Саша. – Ее взяли на место другой девушки, Сони. Та была именно порочным ангелом – потом, если захотите, посмотрите запись. Голубоглазая, и мордашка невинная, а на деле – белокурая бестия. Но для Сони пришлось срочно искать замену, и никого лучше Ливи не нашлось. На самом деле русалка из нее отличная! Шеф за Алькой понаблюдал и сказал, что иногда русалка должна быть просто русалкой, без изысков.

– О, человеческие имена! – оживился Илюшин. – Алька – это сокращение от чего?

– От Аллы. Она Алла Рокунова, но все зовут ее Алькой.

– А две другие?

– Клео – это Женя Коромыслова, а Эль – Оксана Федорчук, – сказал Саша, и Бабкину показалось, что он смутился: сказка разбивалась о прозаические грубоватые имена.

– Женя Коромыслова и Оксана Федорчук… – повторил Макар. – Хорошо, с этими все ясно. А что за образ использовала убитая?

– Микаэлла – самая старшая из них, играла подводную царицу русалок. Была в их группе кем-то вроде начальницы отдела. Ее амплуа – опыт.

– Сколько ей было лет?

– Сорок три.

Сергей присвистнул:

– Не старовата для роли русалки? Сорок три года… Я думал, у вас возрастной ценз для девочек очень жесткий.

– Не забывайте, что клиентам требуются разные типажи, – возразил Крупенников. – Она «холодная» блондинка, эдакая Снежная Королева. Циничная, многое повидавшая, многое умевшая… В играх с клиентами отвечала за элемент садо-мазо, но детали надо уточнять у наших психологов. А в «групповухе» управляла игрой.

– В каком смысле?

– Вот смотрите, – охотно принялся объяснять Саша, – клиенты приходят на эту сцену не только для того, чтобы поплавать и провести время с русалками. Это было бы слишком банально. Точнее, такой день есть, называется «окно», и сегодня был как раз он. Когда «окно», гости делают что пожелают: хотят – в гротах развлекаются, хотят – в озерах плещутся… Но в другие дни разыгрываются сценарии, которые обязательно включают охоту, преследование: например, русалки утаскивают тонущих моряков на дно, или же наоборот – моряки охотятся за русалками. На дальней стороне озера спрятаны лодки, плот, ну и еще кое-какой… антураж. Некоторые из этих игр довольно… ну-у-у… жестокие, и тут Микаэлла была в своей стихии. Это и называется групповухой, а не то, что вы подумали.

– А то, что мы подумали, как называется?

Парень пожал плечами:

– Да никак. В групповой игре важно, чтобы кто-то подавал сигнал для слаженности действий: когда лодку начинать раскачивать или когда моряка «топить»… Это была обязанность Микаэллы.

– А как ее звали на самом деле?

– Так и звали: Микаэлла. Это ее настоящее имя. Микаэлла Костина.

Три женщины, сидевшие за стеклом, застыли неподвижно. Хрупкая нимфеточная красота, чувственная красота, теплая красота.

– Сперва, когда только осваивали эту сцену, взяли трех блондинок, – негромко сказал Саша. – Русалки-русалками: глазища огромные, сами гибкие, худые… Когда они подкрашивались и надевали костюмы, мне даже не по себе становилось. А потом тестовые опросы показали, что они не очень привлекают гостей. Только в качестве экзотики.

– Подкрашивались? – уточнил Бабкин. – А косметика в воде не смывалась?

– Специальная у них, она не смывается. Приглашали гримера, чтобы учил краситься. Девчонки теперь любое лицо себе могут нарисовать. И для волос у них какие-то баночки стоят в гримерках, чтобы не сосульками висели, а красивой волной лежали.

– В гримерках… Как все серьезно.

– А как же! Столько денег вбухать в «сцену», а потом на мелочах прокалываться? Не, шеф не такой человек, чтобы на этом экономить. Уж если делает лучшее, то по высшему разряду.

– Значит, девушки приходят утром в клуб и расходятся по своим комнатам, так? То есть по гримеркам? – спросил Макар, прикидывая что-то. – А затем, уже в костюмах и в полной боевой раскраске, идут в свои гроты и ждут клиентов? Так?

– Не совсем. Красятся они действительно наверху. На самом деле гримерка у них одна на всех, просто в ней выделен закуток для Микаэллы, поскольку она у девчонок за старшую. Они рисуют мордахи, остаются в какой-то легкой одежде вроде той, которая сейчас на Оксане, и спускаются вниз через коридор, чтобы разойтись по своим местам. А уже в гротах натягивают костюмы. Если их наверху надеть, то сложно будет спускаться.