Лидия Чарская - Царевна Лизанька

• Название: Царевна Лизанька
• Автор: Лидия Чарская
• Жанр: Детская проза
• Год: 1916

---

— Да ты, и впрямь ли плотникова дочка? — подозрительно покосилась она на нее. — Намедни то вхожу я в сени, спрашиваю у караульника Маврутку Шепелеву, как ты мне наказывала, а он-то глазищами как сверкнет, да как гаркнет — Как смеешь ты о царевнинной фрейлине так непочтительно отзываться? Так я со страху-то так и выкатилась прямехонько сюды, в кусты, да и схоронилась здесь по сию пору. Да неужто и впрямь…

— Вздор… Пустое… Зря что-нибудь сболтнул тебе гайдук… Нечего тебе смущаться! Пойдем…

— Куда пойдем-то?

— На ассамблею.

— На какую ассам… ассам…

— Да, ведь, я же хотела показать тебе, как моя сестрица пляшет. Затем ведь ты и пришла сюда, только раньше сведу я тебя к себе в горницу, да принаряжу хорошенько. Сестрица моя тебе платье свое дала одеть; У меня лежит оно, пойдем — увидишь.

Юная царевна фрейлина не лгала своей гостье.

Действительно, нынче утром царевна Лизанька выбрала из своего гардероба одно из скромных, но хорошеньких платьев и вручила его Мавруте для передачи Танюше Онуфриевой.

— Она все таки добрая девушка, заступилась за нас, и я хочу ей сделать что-нибудь приятное за это, — сказала при этом царевна.

Теперь взяв за руку сильно оробевшую от смущения и неожиданности Таню, Маврута повела ее к себе с намерением надеть на свою гостью это подаренное ей платье.

Каково же было удивление молоденькой крестьяночки из рыбацкой слободы, когда она увидела разложенное перед нею нарядное, по её мнению, платье с фижмами и прошивками, словом такую роскошную робу, какой ей не встречалось еще видеть в своей жизни.

И эту нарядную робу её новая приятельница надела на Таню. Было отчего глаза расширить от удивления!

Но еще больше удивилась Таня, когда ее, по новому причесанную теми же искусными ручками Мавруты, последняя повела на ассамблею во внутренние горницы дворца. Там в застланных туманом от стоявшего столбом курильного дыма горницах, под пиликанье скрипок, грохот барабана и песни флейты, часть гостей танцовала в просторной зале, другая часть в соседней смежной комнате играла в карты, в кости и в шахматы. Между гостями, остановившись от изумления, Танюша успела рассмотреть богато и пышно одетых вельмож, залитых, драгоценностями, в лентах и орденах, и жен и дочерей их, наряженных, в пышные робы и дорогие уборы из брильянтов и других блестящих камней. И тут же рядом, вдоль стены на стульях, креслах и диванах сидели совсем простенько одетые в красные канифасовые кофты и грубые юбки и сапоги жены и дочери голландских и немецких мастеров, которых наравне со знатнейшими вельможами широко, радушно принимал у себя во дворце великий царь-работник, не брезгавший никаким обществом. По соседству с ними, в игральной горнице, где было трудно разглядеть что либо за клубами табачного дыма, те же голландские мастера и простые плотники, шкипера и боцманы играли в шашки и шахматы с первыми сановниками государства.

Все это наскоро объяснила своей гостье Маврута, усадив ее в уголок и присев тут же. Из своего уголка Танюше, у которой глаза разбегались во все стороны, была хорошо видна вся зала со всеми танцующими гостями.

Диковинными показались эти танцы Танюше. Она видела, как толпа дам и кавалеров, разделившись на две части, стали друг против друга и через одинаковый промежуток времени кавалер даме отвешивал по низкому поклону, со всяческими церемониями, а дама тоже приседала в ответ, поворачиваясь направо и налево.

— Чтой-то они делают? погляди-ка ты на милость, Маврушенька, — дергая за рукав свою соседку, осведомилась Танюша.

Та только усмехнулась её наивности.

— А это церемониальные танцы называются… С них-то и начинают здесь заводить бал… Видишь, как они стараются. И не даром. Попробуй-ка что неточно выполнить — сейчас как раз на штраф попадешь.

— На какой такой штраф? — раскрыла рот Таня.

— А штрафной кубок золотого орла заставать выпить… Не слыхивала, небось? Ну, так слушай: кто из кавалеров не исполнить положенное число поклонов в танце, того в наказание заставляют выпить пребольшую чару зелена-вина, после которой уже не до танцев делается провинившемуся, а прямо отвозят друга милого с бала домой царские гайдуки, да и спать укладывают.

— Ишь ты! — все больше и больше изумлялась Танюша, с любопытством и испугом приглядываясь к новой и дикой для неё обстановке.

Вдруг странный танец сразу прекратился музыка неожиданно прервалась и головы всех танцующих обратились к дверям.

На пороге залы показался дежурный маршал ассамблеи, с булавою в руках, и, ударив ею трижды об пол, возгласил торжественным голосом на всю залу.

— Его Императорское Величество с Августейшим Семейством прибыть изволили!

И в тот же миг гости царской ассамблеи склонились в низком поклоне.

Не успела Танюша поднять глаза на высоких хозяев бала, как пестрая нарядная толпа скрыла их от её взоров.

Теперь высокие посетители ассамблеи были окружены их гостями и просто как настоящие хлебосольные хозяева, стали занимать собравшихся. Императрица Екатерина Алексеевна с дочерьми не брезгала разговаривать, шутить и танцовать с самыми незнатными людьми.

Жены и дочери боцманов и плотников были приняты и обласканы ими как самые знатные гости.

А сам государь прошел в игральную горницу, где и сели за шахматную доску, выбрав себе в партнеры простого голландского ремесленника.

Между тем, прерванная музыка возобновилась. Теперь, впрочем, это была уже не прежняя монотонная мелодия. Оркестр, спрятанный на хорах, заиграл менуэт и этот живой мотив заполнил собою танцовальную залу.

Гости, танцоры и танцорки, казалось, словно ожили и повеселели под эти звуки. Пары скользили по залу одна за другою в этом грациозном танце.

— Смотри хорошенько, видишь, вон в светло-голубом платье танцует в первой паре моя сестрица, — проговорила с лукаво-плутовской улыбкой Маврута, указывая веером своей соседке на танцующую близь них маленькую красавицу в роскошном туалете.

Но и без её указания Танюша давно уже отличила и выделила изо всей огромной толпы других девиц эту прелестную, совсем юную девушку, вернее девочку, скользившую по залу подобно неземному существу.

И несмотря на роскошный наряд, Танюша узнала в ней скромную маленькую крестьяночку, её недавнюю слободскую гостью, так ужасно осмеянную её товарками и товарищами.

Действительно права была Маврута, расхваливая свою «сестрицу».

На диво хорошо танцовала маленькая красавица! Глаз не могла теперь оторвать от неё Таня, любуясь каждым её движением, каждым поворотом, каждым наклонением прелестной белокуро-рыжеватой головки.

Но вот затихли постепенно торжественно-мелодичные звуки менуэта, и музыканты на смену им заиграли веселую английскую кадриль.

И тут-то развернулось во всей своей силе танцевальное искусство маленькой красавицы.

Восхищенным взором, затаив дыхание, следила Таня за нею, не отрывая глаз.

Прелестная белокурая девочка вносила какое-то удивительное оживление, веселье и грацию в этот и без того веселый танец. Она как бы вела за собою все остальные пары танцующих, не смотря на то, что была здесь моложе всех. По временам она кивала и улыбалась другой, почти такой же юной девушке, тоненькой, черноглазой и почему-то задумчивой, не смотря на пышное оживление бала. А танцы между тем сменялись одни за другими…

И красавица-девочка не переставала плясать, восхищая собою все взоры. Она казалась не знала устали. Точно змейка скользила она между танцующими, придумывая все новые и самые запутанные фигуры.

Наконец, по-видимому, притомившаяся, она вышла из ряда танцующих и, обмахиваясь веером, остановилась в стороне и обвела блестящими глазами горницу.

И тут-то её жизнерадостные, милые глазки, искавшие кого-то среди толпы, наполняющей залу, остановились на Мавруте и её соседке.

С минуту девочка смотрела внимательно и пристально на преобразившуюся, благодаря новому наряду, Танюшу и быстрыми легкими шагами приблизилась к ней.

— Твоя сестрица, ин, к нам поспешает! — громко произнесла Таня, смущенно и радостно глядя на приближающуюся к ней маленькую красавицу и издали уже дружески кивая ей головой.

— Какая сестрица? — удивленно вскинула на нее глазами та, в то время, как все ближайшие соседи обеих девушек не без удивления оглядывали Таню.

— Да, ведь, ты же сама, сказывала, что обе вы одного отца — дворцового плотника дочки… Так, ведь, и есть она сестр…

Но не пришлось девушке докончить начатой фразы.

Лишь только приблизилась к гостям та, которая занимала все внимание Тани, как сидевшие у стен гости быстро поднялись и почтительно приседая и кланяясь, приветствовали красавицу-девочку:

— Добрый вечер, ваше императорское высочество, милостивейшая наша цесаревна Елисавета Петровна!