Игорь Христофоров - Смертельное шоу

• Название: Смертельное шоу
• Автор: Игорь Христофоров
• Жанр: Детектив

---

-- Кому -- им? -- в затылок спросил Андрей.

-- Бандитам, -- ответил Санька Эразму.

Тот все так же стоял, плетями опустив руки, и вязаная шапочка на его голове смотрелась шапкой волос, выкрашенных в орнамент для конкурса причесок.

-- Все. Я сваливаю из этого дурдома, -- тихо произнес он, повернулся и прошлепал в дом.

Его лопатки торчали обрубками крыльев. Но только черных крыльев.

-- Андрей, зачем ты вытащил гитары под навес? -- обернулся к барабанщику Санька.

-- Так репетиция же... Сразу после завтрака. Я подумал, все равно вытаскивать надо...

-- А где гитары лежали?

-- Вон в той комнатке, -- кивнул Андрей на подслеповатое оконце. -- И синтезатор там, и тряпки...

-- А ударная установка?

-- В сарае. В комнатке для нее места не было. Только тарелки влезли.

-- Он их хоть не погнул?

-- Не-ет.

-- Значит, ты вытащил гитары прямо в чехлах? -- пытался понять тактику вредителя Санька.

-- Да, в чехлах. Сложил на лавочке.

-- А свои барабаны?

-- Я их вытащил первыми.

-- Синтезатор, значит, ты еще не успел выволочь?

-- Ну да. Только собрался, ну, после объявления команды "Подъем!" Вот... А этот... Эразм сразу полез к своему "Гибсону". Открыл футляр и...

-- А клавиш на полу нет?

-- Не-ет, -- грустно ответил за Андрея Виталий. -- С собой, видно, сволочь, унес. Клиптоман гребаный!

-- Пошли к хозяйке! -- предложил Санька.

Уже знакомый звук галош-вездеходов опередил его желание. Под навес выплыла хозяйка дома. Ее лицо лучилось любовью и радушием. К такому лицу полагался поднос с хлебом-солью.

-- Приглашаю на завтрак, товарищи! -- бодро объявила она. -- Яичница готова! Помидоры -- мои! Вы еще не пробовали мои помидоры? У меня во всем Перевальном завсегда самые первые появляются!

-- Спасибо, -- сглотнул голодную слюну Санька. -- У нас к вам один вопрос: вы ночью ничего подозрительного не слышали?

-- Нет. Я так за день набегаюсь, что сплю без просыпу.

-- Значит, ничего?

-- А что стряслось? -- только теперь заметила тетка, что ее яичница с помидорами не вызвала ожидаемой радости. -- Опять свету нету?

-- Понимаете, как бы это попроще сказать... Короче, в эту комнату в доме через окно кто-то залез. Скорее всего, ночью. Сломал наши гитары. Синтезатор тоже. Почти сломал. Кто из ваших поселковых мог это сделать?

-- Ой, ужас какой! -- всплеснув пухлыми ручками, обессилено села она на скамейку. -- В мой дом залезли! Да за всю жизнь ни одного разу...

-- Что, у вас бандюг в Перевальном нету? -- басом протрубил Андрей.

Даже в тени на его отполированной лысине выступил пот.

-- Шантрапы полно, -- уверенно сообщила тетка. -- Но чтоб совсем бандитов... Нет, таких нету. Пьяниц больше всего.

-- Залезть мог и из шантрапы, -- посмотрел вглубь двора Санька. -Скажите, вот если бы вы решили сами свой дом ограбить, где бы вы забор перелезли?

-- Да зачем же мне себя-то?!

Лицо тетки из округлого стало вытянутым. Еще один такой вопрос -- и на земле не будет более худой и длинной физиономии.

-- Да я в жизни ни у кого... А у себя...

-- Я к примеру, -- нервно дернул головой Санька. -- Ну ладно! Скажем так, где удобнее всего пробраться во двор?

-- Да я в жизни... Вон там, -- проткнула она толстым пальцем воздух в сторону огорода. -- Возле туалета нету кустов малины. Перелез -- и по тропинке сюды...

-- Пошли, -- позвал за собой Андрея Санька.

-- Без толку, -- посомневался тот. -- Часа три-четыре прошло, как он свалил...

-- Пошли.

Подавая пример, он двинулся по дорожке, выложенной смесью цемента и прибрежной гальки. Цемента было гораздо меньше, чем гальки, и она, чувствуя свое преимущество, а, скорее, просто не чувствуя скрепляющей силы цемента, шевелилась под подошвами, будто шли они не по дорожке, а по берегу моря.

На земле вдоль дорожки ни слева, ни справа не появилось ничего, что могло бы остановить взгляд. Сухие округлые дырочки от ходов медведки, присыпанные пылью травинки, пара колышков, так и не пригодившихся для помидорных кустов, узкие черные языки -- следы ночной поливки.

-- Вот и сортир, -- пробурчал Андрей. -- Сам видишь -- на песке следов нет.

-- Тогда все ясно, -- задумчиво ответил Санька.

-- Что ясно?

-- Потом скажу.

-- А-а, ну да! Ты же на сыскаря учился! Может, ты словесный портрет злодея по обрывкам струн составишь?

Санька резко обернулся. В его глазах было столько уверенности и воли, что Андрей опять ощутил себя не менеджером группы, а распоследним из музыкантишек.

-- Вчера Буйноса чуть не убили, -- сказал Санька.

-- Как это?

-- Покушение с поджогом.

-- И что? Не погиб?

-- Я же сказал: чуть!

Вчера вечером всех оставшихся сил Саньке хватило лишь на стакан молока. Разговаривать ни с кем, даже с Андреем он не стал, и в том, что он только теперь решил поделиться новостями, тоже сквозил элемент начальственности.

-- Значит, та гарь, что была у тебя на шее... -- начал Андрей.

-- Да, все оттуда, от Буйноса. Кто-то бросил в его кабинет бутылку с зажигательной смесью...

-- Как в войну! -- восхитился Андрей.

-- В каком смысле?

-- Мне батя рассказывал, что в войну, а он совсем молоденький был, вместо гранат бутылки с зажигательной смесью давали. Называлось "Коктейль Молотова". А почему Молотова, а не Ворошилова или там Буденного -- не ясно.

-- Коктейль, значит...

Обломанная ветка малины в дальнем углу огорода приманила санькин взгляд.

-- А того, кто бросал, не поймали? -- на всякий случай спросил Андрей.

-- А как ты думаешь?

-- Понятно.

-- Постой здесь, -- попросив барабанщика, двинулся вдоль кустов малины Санька.

Шипы больно, по-кошачьи царапали кожу на руках, но он упрямо шел, не замечая злого малинника. И шипы перестали драться. Упрямство часто побеждает.

Почерневшая от ночного полива земля вокруг помидорных кустов длинными языками тянулась и к малиннику. Переступая грязные полосы, Санька с трудом добрался до угла огорода и уже хотел шагнуть по пояс в малинник, но кроссовка повисла в воздухе. Точно перед нею в размякшей земле виднелся отпечаток куска подошвы. Судя по обилию геометрических фигур -- кроссовки. Со следующим шагом той же ногой чужак не попал в грязь. Пыль плотно впечаталась в его влажную подошву, оставив уже еле уловимый отпечаток.

Двинувшись по направлению шагов, Санька выбрел к курятнику, обогнул его, пересек двор и с радостью обнаружил под окном комнатки еле заметное черное пятнышко.

-- В каком часу вы поливали помидоры? -- обернулся Санька к тетке, сидящей с окаменевшей спиной все на той же скамейке.

-- С двенадцати до часу, значится... Только вы не говорите никому.

-- А что будет? В ссылку отправят?

-- Ну это... Штрафануть же могут. За чужую воду.

-- Глупости все это. Нет сейчас такого закона.

-- Да конечно!.. Колонка ж от железнодорожной станции. Они за воду платют, а не мы. Если прознают...

-- А думаете, не знают?

Хозяйка проглотила вопрос, не в силах его переварить. Еще со времен Хрущева, когда железнодорожники поставили эту колонку для своих сотрудников, живших на улице, все приноровились поливать огороды по ночам. Ну, во-первых, потому, что днем нельзя -- листья тех же помидоров погорят, а, во-вторых, ночной полив был своего рода воровством, а воровство чаще всего утаивается.

-- Легли вы, значит, в час ночи? -- не унимался Санька.

-- Во втором часу.

-- И ничего подозрительного не видели и не слышали?

-- Так я уж говорила, что ничего. Токо это...

-- Что? -- напрягся Санька.

-- Где-то под утро куры заметушились. Темень еще была. Я еще подумала, петух кукареть подсобрался да передумал. А минут через десять он и вправду заорал. Первую зарю, значит.

-- Ну что? -- вернулся к дому Андрей. -- Нашел чего-нибудь?

-- Нашел -- едва ушел, -- мрачно пошутил Виталий.

Он сидел на другой скамье, у окна, обняв за плечи поникшего Игорька, у которого на коленях лежала изувеченная гитара. Глядя на них, можно было заплакать. Гитара лежала, как зарезанный ребенок.

-- Все, мышьяковцы, не поминайте лихом! -- вырос на пороге дома Эразм.

С черным гитарным футляром за спиной он смахивал на охотника, собравшегося на сафари в Кению. Наверное, потому, что часть футляра, внутри которого находился гриф, смотрелась ружейным чехлом, а на вязанной шапочке был типично африканский узор. Черные кругляшки очков тоже навевали что-то жаркое, экваториальное. Ничего, кроме футляра, у него не было. Каким приехал, таким и уезжал.

-- Это не по-честному, -- зло сказал Андрей. -- Ты обещал мне, что выручишь группу.

-- Я -- профессионал. И пашу за деньги. А если каждый день сплошные убытки, да еще и чуть не сделали наркоманом, то ничего, кроме "Гуд бай", я вам сказать не могу.

-- Аппаратура есть в доме культуры, -- вяло посопротивлялся Андрей.

-- У них нет "Гибсона". Да и не в "Гибсоне" дело. Я лучше в Питер поеду. Меня в один кабак звали играть. Там тоже бандитов хватает, но они хоть не такое зверье, как местные...

-- Может, все-таки останешься, -- почти умоляя, бросил ему в спину Андрей.