Тимур Шаов - Песни

• Название: Песни
• Автор: Тимур Шаов
• Жанр: Поэзия

Этой книжки нет в реальности…

---

Боржом и дружба народов

Исчез боржом, он как Ясон покинул нас.
Нарушен мой кислотно-щелочной баланс.
И вот теперь болят желудок и душа,
Хочу узнать: кому баланс мой помешал?

Мне говорил знакомый друг, грузин Реваз:
«В Тбилиси пишут, что плохи дела у вас».
А я сказал: «А наша пресса донесла,
Что на холмах Грузии лежит ночная мгла!»

«Пишут — вы за рубежом нам враги. Я поражен!
Пишут, будто к нам грузины шлют неправильный боржом!
Дескать, стали проверять — спирт боржомом разбавлять —
Санитарный врач загнулся, и решили — не пущать!»

И сказали нам: «Шабаш! Лучше кушайте лаваш,
А взамен боржома пейте наш Це-два-Аш-пять-О-Аш!»

(Припев на мотив «Арго»)
Боржом! Разве вкус твой хуже вкуса пепси-кольного?
Боржом! Что ж там химики нашли в тебе крамольного?

Еще сказал знакомый друг, грузин Реваз:
«Вы, россияне, цены ломите за газ».
А я сказал: «Кто, я ломлю? Вай, дорогой,
Бери мой газ прям вместе с газовой плитой!»

Ну что тут скажешь? А тут скажешь только «Вах!»
Свихнулось что-то в наших мудрых головах!
Хохлы, жиды, кавказцы, чурки, москали,
Эхма, ребятушки, свободы огребли?

Пишут: внешний враг хитёр, он коварный экспортёр,
И у нас от их товара аллергия и запор.
Кто ответит, чья вина? Ищет крайнего страна.
У меня жена — грузинка, я спрошу с неё сполна!
Да ещё родимый сын на две четверти грузин,
Плюс две дочки… Обложили, сыпят в воду мне стрихнин…

Представьте Рай: красоты, гурии поют,
В беседке Пушкин с Руставели чачу пьют.
Как выпьют — вниз кричат, раздвинув облака:
«Эй, там, на шхуне! Не валяйте дурака!»
В Раю неважно: русский, чукча, армянин,
Рай — он ведь как СССР, на всех один!
А в центре там фонтан огромный сооружён,
Не Церетели, но в фонтане бьет боржом!

Боржом! Широко известна марка легендарная!
Боржом! Так о чем же плачет служба санитарная?

Я мыслю: дело не в кавказцах, москалях…
Сдаётся мне, что здесь всё дело в дураках.
Их дураки, а также дураки у нас
Ещё покажут нам дурацкий мастер-класс!
Я съем хинкали и горячий хачапур,
Живу как бог, на перекрёстке двух культур!
И кстати,
Запью украинской грилкой шашлыки,
Пока ее не запретили дураки.

Хэй!
Нанай-нанай-нанай…
Нанай-нанай-нанай…
Нанай-нанай-нанай…
………..
Сада харчемо, Борджомо…

Былина о попсе

То не выпь кричит в лесу, не медведь ревёт,
Не хохочет то кикимора поганая,
То из чащи из густой, из трясин-болот
Приползла на Русь попса окаянная.

Извивается она змеей-полозом
Да манит к себе диковинным обликом.
И поёт она — кричит дурным голосом,
Кто послушает — становится козликом.

И обличья принимает всё разные:
То беззубым обернётся проказником,
То девицею заплачет несуразною,
А то зайкою, то рыбкой, то тазиком.

А внутри попса фанерой набитая.
Едут вслед за ней продюсеры грозные,
Едут вслед за ней продюсеры хитрые
На борзых конях, а сами-то — борзые.

В чистом поле ветер злится,
В небе звёздочка блестит.
Крыша едет, крыша мчится,
Крыша по полю летит.

Извела попса битлов с элтонджонами,
А стинги славные да клэптоны верные,
Все лежат ордой-попсою сражённые,
И пируют на костях псы фанерные.

Дурит маленьких детей моль позорная,
Нежным отрокам несет чувства стадные.
А на голову попса зело скорбная,
А на денежки попса зело жадная.

Злато-серебро гребёт и не давится,
И сама себе дает презентации,
И сама собой попса восхищается,
Похваляется собой, не нахвалится:

«Ай, белы рученьки мои — как лебёдушки,
Очи синие, а губы — красней вина.
Голосок мой сладенький — от соловушки,
А парчовый малахай — от Юдашкина!»

Едет месяц на коляске,
Ходит дождик по земле.
А два кусочека колбаски
До сих пор пылятся на столе.

Кто же сможет помешать злому шабашу?
На Руси теперь орлы жужжат мухою.
Богатырь Гребенщиков ищет Шамбалу,
Макаревич-богатырь стал стряпухою.

Тут поднялся старичок древний, хроменький,
По прозванью старичок — Хиппила Вудстокский,
Закричал тот старичок: «Эй, соколики,
Хватит греться на печи, помирать с тоски!
А вставайте, добры молодцы знатные,
А вставайте, шевчуки да бутусовы!
Надевайте вы косухи сыромятные
Да банданами украсьте кудри русые!
Натяните-ка вы струны калёные,
Что живой водою — пивом окроплённые,
Собирайте виртуозов-волшебников
Да в союз возьмите бардов-кочевников,
Да наследников Бояна-Шостаквича —
Гусляров — Башмета да Ростроповича
Под знаменами Бетховена да Хендрикса,
Вот тогда попса в муку перемелется!
И пойдёт на бой с попсой сила ратная,
Сила ратная, вельми адекватная.
Столько лет под тяжким игом нами прожито!
Надоела, блин, попса, ну сколько можно-то!?»

В защиту пьянства

Светила луна цвета старого виски,
Мы пили кагор цвета южных ночей,
И вдруг мне сказала одна журналистка:
— Вы столько поёте о пьянстве, зачем?

Ах, леди, я стар, мне лукавить негоже,
Скажу напрямик: Нету смысла трезветь!
Мы можем не петь, но не пить мы не можем,
А уж если мы пьём, отчего бы не спеть?

И буду уж тем я любезен народу,
Что милость призвал к босоте,
Ко всем, кто свою защищает свободу
В боях на семейном фронте.

Чтоб крепла моя держава,
В законе должна быть строка:
«Мужчина имеет право
С друзьями попить пивка».

Ах, леди, оставьте упрёки, укоры.
Не мы слабовольны, а жизнь нелегка.
Я видел, как пьют доктора и шахтёры.
Рискните шахтёру налить молока!

Вы ж нами воспеты, прекрасная дама:
Вино при свечах, поцелуй в полутьме…
Наверно, жена и Омара Хайяма
Лупила за пьянку по белой чалме!

Бывает, вернёшься почти что тверёзый,
Ну, может, чуть-чуть неликвидный:
«Ну, здравствуй, родная, я принёс тебе розы…»
«Опять нализался!» — Обидно.

Выпей, не бойся, выпей!
Скажет жена: «Подлец!» —
А ты гордо неси, как вымпел,
Литровый терновый венец.

Трубы горящие,
Так чего ж я робею?
Тварь я дрожащая
Или право имею?

Я знал одного, он не пил даже пиво,
Имел трезвый взгляд, не ходил в кабаки.
На жизнь нашу трезво смотреть — ой, тоскливо,
А этот смотрел. Ну, и помер с тоски!

Ведь пьянство не цель, а движение к цели,
Лишь поиск гармонии смысл пития.
Ведь пьяный — блаженный на самом-то деле,
Его любит Бог, не кусает змея.

Мой друг, не был ты ни жлобом, ни сатрапом,
Семью и отечество любишь.
«Сыночек, не пей, а то будешь, как папа…»
«Сынок, не женись — точно будешь!»

Уроки такого типа
С античных времён не впрок,
И новая скажет Ксантиппа:
«Пойду, заварю чаёк…»

Супруга свыше нам дана,
Замена счастию она.

Жизнь идёт,
Мелькают годы за окном, как будто станции метро.
Кайф не тот!
В пивных — салфетки и цветы, их переделали в бистро.
Старина,
А в волосах-то седина.
Старина,
А жизнь-то, чёрт возьми, одна!
Но хороша!

Храни нас, Господь, вывози нас, кривая,
Всё мелочь и тлен, трын-трава и полынь.
Философ Декарт говорил, наливая:
«Я пью, значит, я существую!» Аминь.

Я песню допел, и не надо дискуссий,
Всё стынет, давно уж налито.
Так выпьем же, братцы, и смачно закусим,
Приятного вам гепатита!
Так, выпьем же, братцы, и смачно закусим,
Приятного всем гепатита!

Верните машину!