Журнал «Если» - «Если», 2007 № 02

• Название: «Если», 2007 № 02
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: ISSN 1680-645X

Кэролин Ив ДЖИЛМЕН

ОКАНОГГАН-ЛИП

Чужим среди своих делается на Земле инопланетный оккупант, хотя и своим среди чужих не становится.

Крис БЕКЕТТ

ПЕРИМЕТР

Переступать эту черту настрого запрещено, ведь она разделяет законный виртуальный мир и почти нелегальный физический.

Владимир ПОКРОВСКИЙ

ГИТИКИ

Интеллигентный мужчина редко бывает понят — женщиной, начальником или даже собственной копией.

Джерри СИГЕР

ВОЙНА, КОТОРОЙ НЕ БЫЛО

…но не было и выживших.

Александр ЯБЛОКОВ

МЕРТВЕЦ

Его сознание после смерти, как водится, скопировали, но герой считает свое существование иллюзией.

Алексей КАЛУГИН

ВСЕ ДУРАКИ

ОТПРАВЛЯЮТСЯ В АД

Глупость не смертный грех, но и не меньший чем самонадеянность.

Рои КОЛЛИНЗ

ЕДИНИЦА — ЗНАЧИТ ИСТИНА

Герой создает программу зрительных иллюзий, не подозревая, что самая большая иллюзия — его собственные представления о реальном мире.

Лорен МАКЛАФЛИН

ШЕЙЛА

Кажется, пора вводить законы роботехники для отбившихся от рук программ.

Гельмут МОММЕРС

СЫР ДЛЯ МЫШИ

…бывает сами знаете где.

ВИДЕОДРОМ

Поднимите ему веки — пускай ужаснется… Диалоги о жизни и смерти во времени и пространстве… Если бокс-офис на бюджет налезет — кто кого сборет?… Шоу-политинформация товарища Трумэна… Подростковые мечты и комплексы ценой в сто миллионов долларов… Караул Санта-Клаусов устал.

Вадим НЕСТЕРОВ

КЛОУН СДЕЛАЛ РАМУ

Еще до выхода в свет книга главного мифологизатора русской словесности и сама стала скандальным мифом.

Глеб ЕЛИСЕЕВ, Сергей ШИКАРЕВ

НА СУШЕ И НА МОРЕ

Космос космосом, но и на родной старушке Земле фантасты умудрялись отыскивать загадочные сверхцивилизации и целые затерянные миры.

РЕЦЕНЗИИ

Что бы там ни говорили, но для нас главнейшим из искусств по-прежнему остается литература.

КУРСОР

С горячими фантастическими новостями не страшны любые холода.

Эдуард ГЕВОРКЯН

ВОЗВРАЩЕНИЕ СМЫСЛОВ

В кои-то веки эксперт не чешет в затылке по поводу результатов очередного интернет-опроса. Он честно пытается быть оптимистом. Стиснув зубы.

Вл. ГАКОВ

ПРИГЛАШЕНИЕ В СКАЗКУ

В российских читателях любовь к этой писательнице вспыхнула, что называется, с первого взгляда. Точнее — прочтения.

ПЕРСОНАЛИИ

На этот раз в номере есть немало новичков — для российского читателя.

---

— Можно и так сказать. — Она протянула руку, чтобы забрать тарелку.

— Я еще не закончил.

Судя по жесту, которым официантка отбросила со лба волосы, она ему не поверила, однако все же поставила назад тяжелую тарелку с розовым ободком и пятнами яичного желтка.

— Особенно мне понравилась вот эта. Заржавевший насос, лежащий среди цветущей куриной слепоты. И еще вот эта… Смятый бумажный пакет буквально рифмуется с сухими дубовыми листьями. Ну, чем не лейтмотив?

— Это просто то, что я вижу.

— И это вы тоже видели?

Пауза.

— Конечно. Я не могла этого не увидеть. Даже на работу опоздала. А вы бы прошли мимо?

— Пожалуй, нет. Но я бы не знал, что с этим делать.

Украдкой, стараясь, чтобы мертвец не заметил, что я обращаю на него внимание, я тоже взглянул. Из свежеукатанного асфальта торчали две лягушачьи лапки. Не представляю, как она этого добилась, но казалось, будто над дорогой все еще вздымается пар. Пятнистые лапки влажно поблескивали.

— Вот и я не знала… Босс говорит, от этого у клиентов аппетит портится.

— И тем не менее разрешил вам повесить картину?

— А куда бы он делся? Кто еще согласится здесь работать?

Телу этого мертвеца довелось пережить столкновение с перилами моста, а также немало побродяжничать, к чему он вряд ли был подготовлен. Несмотря на это, выглядел он довольно неплохо, даже внушительно. Под вельветовой рубашкой выпирало брюшко. Когда я брался за эту работу, то провел немало времени в беседах с его переселенной личностью. Голос был полностью синтезированный, потому я совершенно не представлял себе, каким окажется тело. Клиент, разумеется, прислал мне давнишнюю фотографию какого-то моложавого типа. Видно, комплексы живут в людях и после смерти…

Впрочем, это тело как раз не умерло. В том-то и заключалась проблема, для решения которой меня наняли. Я взвалил на плечи рюкзак с необходимыми для работы инструментами. Не гантели, конечно, но вес все равно немаленький. Зато помогает держаться в форме.

Неподалеку от Монтичелло, штат Юта

— Что вы пьете? — поинтересовался голос из динамика, висящего на перилах лестницы.

— Бурбон.

— Всегда любил бурбон…

— И чем вы его теперь заменяете?

— Вкус никуда не делся, просто теперь он не имеет смысла.

Я качнул жидкость в фарфоровой чашке, гадая, сможет ли встроенный микрофон уловить всплеск.

Динамик хохотнул. Смех вышел совсем как настоящий, с очень натуральной гортанной хрипотцой. Однако если он думал таким образом меня успокоить, то ошибся. Ведь этот голос был выбран специально. Лично я предпочитал те, что дико ревели в диапазоне нескольких октав, словно трубы архангелов. Громкость ведь всегда можно уменьшить.

— Понимаете, Ян, я способен чувствовать вкус не хуже, чем вы. Но… нет контекста. Никаких ассоциаций со старыми приятелями, с престижностью, с сексом. Знаете, до переселения я и не подозревал, насколько в мире ощущений все зависит от среды…

Тополя за пересохшим ручьем поскрипывали на ветру. Вообще, по-моему, тополь — это скорее гигантский сорняк, а не дерево. Упавшие ветки вечно изгаживают то, что я называю «моим газоном», хотя на самом деле является местом, куда местные недоросли приходят по ночам, чтобы снова и снова удостовериться: пивные банки не горят. Взамен двух покрышек, которые триумфальными арками проторчали в песке весь прошлый год, последний ливень принес мне тележку из какого-то супермаркета. Теперь она лежала там колесами вверх, наполовину засыпанная песком. Должно быть, кто-то сбросил ее с моста выше по течению.

— Так что это еще вопрос, — продолжал он, — получил бы я истинное удовольствие от глотка «Мэйкерс Марк», если бы ни разу не видел его рекламы.

Я осушил свою чашку и наполнил заново. Однажды, несколько месяцев назад, я швырнул ее в один джип с присобаченными к крыше колонками — видимо, на тот случай, если какой-нибудь горный козел еще не слыхал о том, как любовь-морковь волнует кровь. А на следующее утро я снова нашел ее: как ни в чем не бывало моя чашка стояла прямо на разделительной полосе — целехонькая, только ручка отбита. С тех пор это моя любимая чашка.

— Возвращаемся к старому парадоксу на новый лад, — сказал он. — Кому они нужны, эти деревья?{4} В том-то все и дело, что человеческий разум — результат общения с себе подобными. И существует он, в первую очередь, благодаря социуму. Никуда от этого не денешься.

— Вы, наверное, хотели спросить, есть ли у меня какие-то успехи.

— Да, признаться, эта мысль приходила мне в голову.

— Так вот… Никаких.

— Что, совсем?

— Вы исчезли совершенно бесследно. Я понятия не имею, где вы находитесь.

Он фыркнул, явно польщенный, несмотря на неудачу.

— Выходит, я оказался умнее, чем вы думали?

— Нет.

— Как это?

— Дело не в том, умный вы или нет. Не из-за этого я не могу вас найти.

— Ян, нехорошо так обижать клиентов.

— Послушайте, — сказал я, — если бы у вас сейчас было тело, вы смогли бы удариться в бега и в течение месяца водить за нос хитроумнейшую систему слежки? Только честно? Знаете что? Если вы сейчас не скажете мне всю правду, я никогда не смогу вас найти.

— Мое тело. Вы не сможете найти мое тело.

— Это вы — и вы это знаете. Не какой-то там зомби, а вы сами. Вы в своем собственном теле. Тот вы, каким вы прожили всю жизнь.

— Это все равно что сказать: «Это вы, только другой вы».

— Ну да, — согласился я. — К сожалению, наша грамматика отстала от жизни и пока не делает различий между «вторым лицом кремниевым» и «вторым лицом углеводородным». Уж извините.

— Ян, — вздохнул он, — я нанял вас, чтобы найти меня. Мою непереселенную версию, или остаток меня, или того меня, который не умер так, как следовало. А вы нисколько не продвинулись в этом деле. И это не радует.

У переселенных вечно какие-то комплексы. Они ни за что не признаются в чем-то подобном, но это так. Тело, по крайней мере, несет на себе неоспоримую печать подлинности. Лишившись же столь ощутимого «водяного знака», все переселенцы в той или иной мере страдают синдромом самозванца, хотя и никогда с этим не согласятся. Насколько же хуже обстоят дела, когда есть еще и тело, которое разгуливает по белу свету вместе с версией твоей оригинальной личности!

Однако на этот раз проблема оказалась еще сложнее. Мой клиент полагал, что процесс перехода прервался раньше, чем были закодированы и переданы последние мельчайшие частицы биоэлектрического потенциала. И он ощущал себя как бы не в фокусе, словно скачался не до конца. А потому нуждался в доступе к своему прежнему мозгу.

Разумеется, в результате такого доступа мозг был бы полностью разрушен. Такова уж технология, ничего не поделаешь.

— Если мы хотим чего-то добиться, — заявил я, — вы должны ответить на мой вопрос.

Длинная пауза.

— Нет, Ян. Я не смог бы от вас скрыться.

— Значит, вам кто-то помог.

— Похоже, что так.

— Но вы-то что мне сказали? Что погибли в автокатастрофе на каком-то безлюдном шоссе!

— На дороге, ведущей к трассе I-80, к западу от Гранд-Айленда. Машину занесло на мокром асфальте.

— Я слыхал о людях, которые делают такие штуки специально. Переселяются сами, но еще и тело оставляют. Что-то вроде извращенного размножения, только воспроизводится не тело, а разум.

— Ян, я ведь уже сказал вам. Думаете, я просто издеваюсь? Ваши услуги дороговато стоят для подобных шуток. Никакого злого умысла, поверьте. Я был уверен, что погиб во время аварии, а затем был успешно и полностью переселен — и вдруг обнаруживается, что мое тело все еще где-то шатается. Мне это не нравится.

Тело, вот этот самый мертвец, засветилось на скрытой камере в городке Дэйвенпорт, что в Айове: он брился в туалете на местной автозаправке. Качество изображения оказалось отвратительным, но все равно было видно, как ужасно он выглядел: всюду бинты, шины, осмотический мини-насос под мышкой… И тем не менее он останется жив. Взятые с одноразовой бритвы образцы ДНК однозначно принадлежали моему клиенту. То есть его телу. И это был последний след, который мне удалось обнаружить. Там, где-то в горах над Миссисипи, мертвец исчез.

Я установил наблюдение в его любимых и просто знакомых местах: в домах друзей, в городе, где он учился, рядом с музеями и кафе, к которым его могло потянуть. Ничего. Он даже не явился на могилу жены, которая умерла (по-настоящему) за год до той аварии. Ему явно подсказали. Кто-то помогал.

— Тот несчастный случай. Я хочу представить его в мельчайших подробностях, — сказал я. — Расскажите, что именно тогда произошло.

— Да гнать не надо было… — проворчал он. — Ничего бы и не произошло.

* * *

Он спешил из мотеля на обеденную встречу с важным клиентом, уже опаздывая. Стояла поздняя осень, и в тени под пешеходным переходом еще оставалась полоска льда, хотя в других местах остатки выпавшего накануне снега уже растаяли. Он гнал машину на предельной скорости, безопасной для сухого асфальта. А когда вылетел на лед, резерва для ошибки уже не оставалось.