Нил Гейман - Американские боги

• Название: Американские боги
• Автор: Нил Гейман
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016405-Х, 5-9577-0265-Х

...Американские боги. Боги, завезенные в Новый свет бесчисленными иммигрантами. Боги, рожденные индейскими племенами. Боги новых культов – телевидения, бизнеса, науки...

Царица Савская, подрабатывающая шлюхой на грязных улицах... Мать Войны Морриган, танцующая в ночном клубе... Анубис, заправляющий похоронной конторой в глухой провинции...

Американские боги начинают войну. Но зависит исход этой войны – не от богов, а от человека!

---

Он помолчал. Потом вдруг сделал шаг вперед и сложил на груди руки.

– Приезжая в Америку, люди привозили нас с собой. Они привезли меня, Локи и Тора, они привезли Ананси и Льва-бога, они привезли лепреконов, коураканов и баньши. Они привезли Куберу и Фрау Холле и Эштар, и они привезли вас. Мы приплыли в их умах и пустили здесь корни. Мы путешествовали с поселенцами через моря и океаны.

Страна была огромна. И вскоре наши народы бросили нас, вспоминали лишь как существ с далекой родины, оставшихся дома, а не приехавших с ними. Те, кто искренне верил в нас, канули в Лету или перестали верить, а мы остались – покинутые, напуганные и обобранные – перебиваться на тех крохах поклонения или веры, которые могли отыскать. И доживать, как сумеем.

Так мы и делали: доживали и перебивались кое-как на краю их культуры, где никто к нам не присматривался.

У нас, давайте признаемся честно, не много влияния. Мы обманываем их, живем за их счет как можем; мы танцуем в стрип-барах, снимаем клиентов на улицах и часто напиваемся; мы работаем на заправках, крадем, обманываем и ютимся в щелях этого их общества. Старые боги в этой новой безбожной стране.

Среда помолчал, переводя тяжелый, серьезный взгляд с одного слушателя на другого. А они смотрели на него бесстрастно, и лица их походили на пустые маски. Откашлявшись, Среда сплюнул в огонь. Пламя вспыхнуло и, поднявшись, осветило весь зал.

– А теперь, как у вас, без сомнения, будет немало поводов убедиться самим, в Америке вырастают новые сгустки верований: боги кредитной карточки и бесплатной трассы, Интернета и телефона, радио, больницы и телевидения, боги пластмассы, пейджера и неона. Гордые боги, жиреющие и недалекие создания, раздувшиеся от собственной важности и новизны. Они знают о нашем существовании и боятся, и ненавидят нас, – сказал Один. – Полагая иначе, вы обманываете себя. Они уничтожат нас, если сумеют. Настало нам время объединиться. Настало нам время действовать.

В круг света вышла старуха в красном сари. Между бровями у нее поблескивал синим крохотный драгоценный камень.

– И ты созвал нас сюда ради этой чепухи? – фыркнула она, и в ее голосе прозвучали удивление и раздражение. Среда нахмурил брови.

– Да, я созвал вас сюда. Но это разумно, Мама-джи, и вовсе не ерунда. Даже ребенку это понятно.

– Выходит, я ребенок? – Она погрозила ему пальцем. – Я была древней в Калигате за много веков до того, как о тебе стали даже задумываться, глупый ты человек. И я ребенок? Похоже, что так, ибо в твоих пустых словах нечего понимать.

И вновь на Тень снизошло двойное видение: он видел перед собой старуху с лицом, сморщенным от возраста и неодобрения, а за ней стояла огромная обнаженная женщина с черной, как новая кожаная куртка, кожей, но язык и губы у нее были цвета алой артериальной крови. На шее у женщины висело ожерелье из черепов, а многие руки сжимали ножи и мечи и отрубленные головы.

– Я не называл тебя ребенком, Мама-джи, – примирительно отозвался Среда. – Но кажется самоочевидным…

– Единственное, что кажется самоочевидным, – оборвала его старуха, поднимая руку (а за ней, через нее, над ней эхом поднялся черный палец с острым когтем), – это твоя жажда славы. Много столетий мы мирно жили в этой земле. Согласна, одним приходится легче, другим – тяжелее. Мне не на что жаловаться. Дома в Индии осталась моя реинкарнация, которая живет много лучше моего. Но я не завистлива. Я видела, как возносятся новые боги и как они низвергаются вновь. – Ее рука упала. Тень заметил, что остальные смотрят на неё и во взглядах их соединились уважение, удивление, даже замешательство. – Не далее мгновения назад они поклонялись тут железным дорогам. А теперь боги свай позабыты так же, как изумрудные охотники…

– Переходи к делу, Мама-джи, – буркнул Среда.

– К делу? – Ее ноздри раздулись, а уголки рта опустились. – Я – а я, как это самоочевидно, только ребенок – говорю: подождем. Не станем ничего делать. Мы не знаем наверняка, желают ли они нам вреда.

– И ты станешь советовать выжидать и тогда, когда они явятся ночью, чтобы убить или увезти неизвестно куда?

На лице ее отразилось веселое пренебрежение: чтобы показать его, хватило движения бровей и губ.

– Если они попытаются, – сказала она, – то увидят, что меня не так-то просто поймать и еще труднее убить.

Приземистый молодой человек на скамье позади нее издал горловое «хррмп», чтобы привлечь внимание, а потом раскатистым басом произнес:

– Всеотец, мой народ живет в достатке. Мы извлекаем лучшее из того, что имеем. Если эта твоя война обратится против нас, мы можем потерять все.

– Вы уже все потеряли, – ответил на это Среда. – Я предлагаю вам шанс хоть что-то отвоевать.

Огонь, словно повинуясь его голосу, вспыхнул выше, освещая лица слушателей.

«Я на самом деле не верю, – думал Тень. – Ничему из этого не верю. Может, мне все еще пятнадцать. Мама еще жива, и я даже не повстречал пока Лору. Все, что случилось до сих пор, просто очень яркий сон». Однако и в этом тоже он не мог себя убедить. Вера основана на чувствах, которыми мы воспринимаем и постигаем мир, – на зрении и слухе, на осязании и вкусе, и еще на памяти. Если они нам лгут, значит, ничему нельзя доверять. И даже если мы не верим, мы все равно не можем идти по пути иному, чем тот, какой показывают нам они. По этой дороге идти приходится до конца.

А огонь догорел, и Валаскъяльв, Одинова Палата, погрузилась во тьму.

– И что теперь? – шепотом спросил Тень.

– Теперь мы вернемся в зал с каруселью, – пробормотал мистер Нанси, – и старик Одноглазый купит всем обед, даст кое-кому на лапу, поцелует младенцев, и никто больше не произнесет слова на букву "б".

– Слова на букву "б"?

– Боги! Что ты вообще делал в тот день, когда раздавали мозги, малыш?

– Кое-кто рассказывал байку об украденных тигриных яйцах, и я должен был остановиться и узнать, чем она закончилась.

Мистер Нанси хмыкнул.

– Но ведь ничего не решено. Никто ни на что не согласился.

– Он их понемногу обрабатывает. Рано или поздно он их перетянет на свою сторону по одному. Вот увидишь. Они все в конечном итоге пойдут за ним.

Тень почувствовал, как откуда-то налетел ветер, взлохматил волосы, коснулся лица, потянул за собой.

Они стояли в зале с Самой Большой в Мире Каруселью и слушали «Императорский вальс».

В дальнем конце комнаты Среда говорил о чем-то с группкой людей, по виду туристов – их тут было столько же, сколько смутных фигур в палатах Одина.

– Идем, – пророкотал Среда и повел всех через единственный выход, оформленный как разверстая пасть чудовища – с острыми клыками, готовыми в любой момент разорвать всех в клочья. Он вел себя как политик, улещивая, подстегивая, улыбаясь, мягко не соглашаясь, примиряя.

– Что там произошло? – спросил Тень.

– А что там произошло, дерьмо заместо мозгов? – переспросил мистер Нанси.

– Палаты. Огонь. Тигриные яйца. Катание на карусели.

– Бог с тобой, кататься на карусели запрещено. Разве ты не видел таблички? А теперь примолкни.

Через пасть монстра они вышли в органный зал, что снова сбило Тень с толку: разве не этой дорогой они сюда пришли? Во второй раз зал выглядел не менее странно. Среда повел их вверх по каким-то лестницам, мимо свисавших с потолка моделей четырех апокалиптических всадников, а потом они проследовали за указателем к ближайшему выходу.

Тень и Нанси замыкали процессию. Вот они уже вышли из Дома на Скале, направляясь к стоянке, миновали сувенирный магазинчик.

– Жаль, что нам пришлось уйти, не посмотрев всего, – сказал мистер Нанси. – Я надеялся увидеть самый большой искусственный оркестр во всем мире.

– Я его видел, – подал голос Чернобог. – Ничего особенного.

Ресторан оказался в десяти минутах езды. Каждому из гостей Среда сказал, что обед за его счет, и организовал проезд для тех, у кого не было собственных средств передвижения.

Тень спросил себя, как же они тогда добрались до Дома на Скале и как же они разъедутся по домам, но решил вслух ничего не говорить. Это показалось ему самым умным из возможных замечаний.

Ему выпало отвезти в ресторан несколько гостей Среды. На переднее сиденье к нему села старуха в красном сари, еще двое устроились сзади: приземистый, необычного вида молодой человек, чье имя Тень не совсем расслышал, но звучало оно как «Элвис», и другой, в темном костюме, которого Тень никак не мог запомнить.

Он стоял возле этого человека у машины, открыл перед ним дверцу, закрыл ее – и не смог ничего о нем вспомнить. Повернувшись назад, он внимательно рассмотрел его, запечатлевая в памяти лицо, волосы, одежду, чтобы удостовериться, что узнает его при встрече, потом повернулся, чтобы завести машину, и тут обнаружил, что незнакомец ускользнул из его мыслей. По себе он оставил лишь впечатление богатства, но ничего больше.

«Устал я, наверное», – подумал Тень и краем глаза глянул на индианку справа. На шее у нее висело крохотное серебряное ожерелье из черепов, меж бровей поблескивал синий камешек, а магические браслеты из голов и рук позвякивали крохотными колокольчиками всякий раз, когда она двигалась. Пахло от нее пряностями – кардамоном и мускатом, а еще цветами. Волосы у нее были как соль с перцем. Поймав его взгляд, индианка улыбнулась.