Нил Гейман - Американские боги

• Название: Американские боги
• Автор: Нил Гейман
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016405-Х, 5-9577-0265-Х

...Американские боги. Боги, завезенные в Новый свет бесчисленными иммигрантами. Боги, рожденные индейскими племенами. Боги новых культов – телевидения, бизнеса, науки...

Царица Савская, подрабатывающая шлюхой на грязных улицах... Мать Войны Морриган, танцующая в ночном клубе... Анубис, заправляющий похоронной конторой в глухой провинции...

Американские боги начинают войну. Но зависит исход этой войны – не от богов, а от человека!

---

– Ты ранен.

– Пустяк.

Он потянул стальную дверь в стене. Та медленно отъехала в сторону. До земли было фуга четыре, и он спрыгнул, как ему показалось, на гравий. Потом взял Лору за талию и опустил ее вниз, как опускал всегда – легко и без раздумий…

Из-за толстых облаков вышла луна. Она висела низко над горизонтом, вот-вот собиралась садиться, но ее света, отражаемого снегом, хватало, чтобы видеть.

Они выбрались, как выяснилось, из выкрашенного в черный цвет стального вагона длинного товарняка, отогнанного или брошенного на лесной узкоколейке. Череда вагонов тянулась в обе стороны, насколько хватало глаз, теряясь среди деревьев. Он был в поезде. Следовало бы знать.

– Как ты, черт побери, меня нашла? – спросил он мертвую жену.

Она медленно и как будто бы с удивлением покачала головой.

– Ты светишь, как маяк в темном мире, – сказала она. – Не так уж это было и трудно. А теперь иди. Иди так далеко и быстро, как только можешь. Не пользуйся кредитными карточками, и все с тобой будет в порядке.

– Куда мне идти?

Она запустила руку в свалявшиеся волосы, откинула челку с глаз.

– Шоссе в той стороне. Сделай, что можешь. Укради машину, если придется. Поезжай на юг.

– Лора, – начал он, потом помялся. – Ты знаешь, что происходит? Ты знаешь, кто эти люди? Кого ты убила?

– Да. Кажется, знаю.

– Я перед тобой в долгу, – сказал он. – Если бы не ты, мне не выбраться. Не думаю, что они собирались сделать со мной что-то хорошее.

– Да, – кивнула она. – Ничего хорошего.

Они пошли прочь от пустых вагонов. Тень вспомнил другие поезда, с гладкими стальными вагонами без окон, которые тянулись миля за милей, одиноко гудя в ночи. Его пальцы сомкнулись на долларе со Свободой в кармане, и он вспомнил Зорю Полуночную и то, как она поглядела на него в лунном свете. «Ты спросил ее, чего она хочет? Умные люди всегда спрашивают об этом мертвецов. Иногда те даже отвечают».

– Лора… чего ты хочешь?

– Ты правда хочешь знать?

– Да. Пожалуйста, скажи мне.

Лора поглядела на него мертвыми голубыми глазами.

– Я снова хочу стать живой, – сказала она. – Это же не жизнь. Я хочу быть по-настоящему живой. Я хочу опять почувствовать, как в груди бьется сердце. Я хочу чувствовать, как по мне бежит кровь – горячая, соленая и настоящая. Странно, всегда считаешь, что такое нельзя почувствовать, но поверь мне, когда она остановится, сам поймешь. – Она потерла глаза, размазывая по лицу красное с рук. – Послушай, это тяжело. Знаешь, почему мертвецы выходят только по ночам, щенок? Потому что в темноте проще сойти за настоящих людей. А я не хочу, чтобы мне приходилось «сходить». Я хочу быть живой.

– Я не понимаю. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Сделай так, чтобы это случилось, милый. Ты придумаешь. Я знаю, что придумаешь.

– Ладно, – сказал он. – Я попытаюсь. А если я придумаю, как мне тебя найти?

Но она уже исчезла, и тишина и пустота, только слабая серость в небе, которая сказала ему, в какой стороне восток, и одинокое завывание декабрьского ветра, который, возможно, был криком последней ночной птицы или зовом первой птицы рассветной.

Повернувшись лицом к югу, Тень двинулся в путь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Обладая лишь ограниченным «бессмертием» – ибо они рождаются и умирают, – индуистские боги сталкиваются с основными дилеммами человечества и зачастую как будто отличаются от смертных лишь в нескольких мелочах… а от демонов и того меньше. И тем не менее, индуисты видят в них класс существ, по определению совершенно отличных от всех остальных; их боги символичны в том смысле, в каком никогда не может быть символичен человек, сколь бы ни была «архетипична» история его жизни. Они – актеры, исполняющие роли, реальные только для нас; они – маски, за которыми мы видим собственные лица.

Венди Дониджер О'Флагерли.Введение в Мифы индуизма(Penguin Books, 1975)

Тень уже несколько часов шел на юг – во всяком случае, приблизительно в том направлении – по узкой безымянной дороге, петлявшей по лесу где-то, как ему казалось, в южном Висконсине. Пару миль назад, сияя фарами, навстречу ему выехали из-за поворота несколько джипов, но он нырнул в заросли у обочины, давая им проехать. Утренний туман поднимался до пояса. Машины были черные..

Услышав через полчаса гудение приближающихся с запада вертолетов, он свернул с проселка в лес. Вертолетов было два, и Тень затаился, прикорнув в ложбинке под поваленным деревом, только по звуку определил, что они повернули в сторону. Когда шум стал удаляться, он рискнул выглянуть из своего убежища, чтобы наскоро поглядеть на серое зимнее небо, и с удовлетворением отметил, что вертолеты были выкрашены черной матовой краской. Он ждал под стволом до тех пор, пока вертолеты не улетели совсем.

Под деревьями снег едва-едва присыпал землю, а местами скрипел под ногами. Тень был искренне благодарен Лоре, всучившей ему химические грелки для рук и ног, которые не давали отмерзнуть конечностям. И все же он словно оцепенел: сердцем оцепенел, разумом оцепенел, душой оцепенел. И оцепенение пустило в нем корни еще много лет назад.

«Так чего же я хочу?» – спросил он себя и не смог найти ответа, а потому просто продолжал идти по лесу, делать шаг, потом другой, потом третий. Деревья казались знакомыми, а отдельные пейзажи вызывали ощущение полнейшего дежа-вю. Может быть, он ходит кругами? Может, он так и будет идти, и идти, и идти, пока не кончатся грелки и шоколадки, а потом сядет и уже никогда не встанет.

Он вышел к большому потоку, какой местные называют «ручьем», и решил идти вдоль берега. Ручьи впадают в реки, а все реки текут в Миссисипи, и если он так и будет идти, или украдет лодку, или построит плот, он рано или поздно доберется до теплого Нового Орлеана, – и сама эта мысль показалась ему одновременно и утешительной, и маловероятной.

Больше вертолеты не появлялись. У него возникло ощущение, что те, которые пролетели над ним, отправились улаживать кризис на ветке товарняка, а вовсе не охотились за ним, иначе они бы вернулись; иначе тут были бы собаки-ищейки, сирены и все прочие атрибуты погони. Но его никто не преследовал.

Чего же он хочет? Чтобы его не поймали. Чтобы его не обвинили в смерти людей из поезда. Он представил себе, как говорит: «Это не я, это все моя мертвая жена». И тут же представил выражения лиц представителей закона. А потом люди станут спорить, сумасшедший он или нет, а сам он тем временем отправится на электрический стул…

Интересно, есть ли в штате Висконсин смертный приговор? И если да, так ли это для него важно? Тень желал понять, что происходит, и узнать, чем все закончится. И наконец, с горестной усмешкой он сообразил, что больше всего на свете хочет, чтобы все было нормально. Он хотел, чтобы тюремного заключения никогда не было, чтобы Лора была жива, чтобы ничего из случившегося не произошло на самом деле.

«Боюсь, такой исход не предусмотрен, мой мальчик, – сказал про себя грубоватым тоном Среды, и сам согласно кивнул. – Выбора нет. Ты сжег за собой мосты. Поэтому иди. Мотай свой срок…»

Дятел вдалеке долбил гнилое дерево.

Тут Тень сообразил, что за ним наблюдают: десяток красных кардиналов уставились на него из похожего на скелет куста бузины, а потом снова принялись клевать гроздья ягод. Выглядели они как иллюстрация из настенного календаря «Певчие птицы Северной Америки». Птичьи трели, трах-тах-тах и уханье более всего напоминали какофонию зала игровых автоматов и следовали за ним вдоль берега ручья. Постепенно и эти звуки стихли.

На прогалине в тени холма лежал трупик олененка, черная птица размером с небольшую собачку клевала его бок огромным острым клювом, отрывая от тельца куски красного мяса. Глаз у трупа уже не было, но голова оставалась пока нетронутой, и на крупе видны были белые оленячьи пятнышки. Интересно, как он умер, спросил себя Тень.

Черная птица склонила голову на сторону, а потом вдруг голосом, похожим на скрежет камня о камень, произнесла:

– Эй, человек из тени!

– Я Тень, – отозвался он.

Вспрыгнув на круп олененка, птица подняла голову и встопорщила перья на шее. Птица была огромной, и глаза у нее блестели как две черные бусины. Вблизи она казалась тем более устрашающей.

– Сказал, встретится с тобой в Кай-ро, – прокаркала птица. Тень спросил себя, который это из воронов Одина: Хугин или Мунин, Разум или Память.

– Кай-ро? – переспросил он.

– В Египте.

– Как мне попасть в Египет?

– Следуй за Миссисипи. Иди на юг. Найди Шакала.

– Послушай, – сказал Тень, – не хотелось бы показаться… господи, послушай… – Он помялся. Взял себя в руки. Он замерз, стоя посреди леса и разговаривая с большой черной птицей, которая завтракала Бэмби. – О'кей. Ладно, я просто хочу сказать, что с меня хватит загадок.

– Гадок, – с готовностью согласилась птица.

– Мне нужны объяснения. Шакал в Кай-ро. Это мне ни к чему. Это как строка из плохого триллера.