Дмитрий Иловайский - Разыскания о начале Руси (Вместо введения в русскую историю)

• Название: Разыскания о начале Руси (Вместо введения в русскую историю)
• Автор: Дмитрий Иловайский
• Жанр: История

---

Наконец, переходя к антропологической стороне возражения г. Анучина, я сказал, что искусственный подбор разных неточных описаний монголов ничего не доказывает, кроме неточности подобных описаний вообще 4 . Я напомнил показанные в предыдущем заседании керченские фрески, на которых изображен сарматский народ с кругловатыми лицами, небольшими глазами и курносый; он не похож на южные и западные европейские народы; но в то же время это не татары и не монголы. Я напомнил свидетельство Аполинария Сидония, что у гуннов, за исключением головы, были прекрасные члены, что они были хорошего сложения и что если бы их ноги соответствовали их туловищу, то они были бы высоки ростом. Но, конечно, привычка с малолетства постоянно сидеть на коне мешала их ногам получить нормальное развитие, и притом в этом свидетельстве нет указания на какую-либо особую их коротконогость. А что касается до головы, то приведенное в моем реферате сопоставление разных известий, в особенности Сидония, ясно указывает, что гунны стягивали младенцам голову и даже придавливали нос особыми повязками, ради шлема; а затем делали у них на лице нарезы и вообще устраивали себе страшную наружность, чтобы пугать неприятелей, каковой цели и достигали, по свидетельству тех же источников. Следовательно, и тут нет никаких доказательств их будто бы природной калмыцкой народности. Да притом, когда же калмыки путали европейские народы одним своим видом?

Затем принял участие в обсуждении вопроса доктор Е. А. Покровский, специалист по антропологии детей. Он сочувственно отнесся к моему реферату, и, ссылаясь на исследования Топинара, сообщил, что деформация детских черепов особенно была распространена у народов арийских, тогда как у народов урало-алтайской расы она если и встречается, то в самой легкой форме. Н. Ю. Зограф, специалист по зоологии, добавил, что в последнее время запас деформированных черепов, благодаря раскопкам, значительно увеличился. Варшавский профессор Д. Я. Самоквасов также попросил слова. Он заявил, что, занимаясь довольно долгое время исследованием о скифах, не нашел никаких монгольских народов в юго-восточной Европе, откуда вышли гунны. Он прибавил и еще несколько соображений, в дополнение к моему реферату.

За слишком поздним временем пришлось наконец закрыть заседание; причем я выразил надежду, что про-исходившее обсуждение вопроса не останется бесплодным для науки, и принес мою благодарность тем ученым, которые откликнулись на мой призыв и потрудились своим участием в обсуждении.

Трое из записавшихся ученых не успели высказаться. Из них А. П. Богданов, профессор зоологии, известный антропологическими изысканиями, не скрывал своего сочувствия антропологической стороне моего реферата.

В. М. Михайловский (секретарь отдела) сказал мне, что имел в виду представить некоторые исторические соображения и указать на трудности, с которыми сопряжено решение данного вопроса при настоящих средствах науки. Что хотел сообщить третий из них, г. Иков, осталось мне неизвестным.

Заседание началось ровно в 7 1/2 часов, а окончилось во втором часу пополуночи.

Предлагаемый краткий отчет не мешает, конечно, моим оппонентам излагать диспут с их точки зрения; была бы только верна фактическая сторона изложения.

1 С.-Петербургские Ведомости", 1882 год, No 18.

2 Напомню еще, что моим исходным пунктом для пересмотра гуннского вопроса послужил вопрос о болгарах, которому я посвятил целых два исследования, помещенные выше. Там, например, рассмотрены почти все византийские писатели VI-IX вв., повествующие о гуннах, и указано то, что заслуживает внимания по литературе этого предмета. Таким образом последнее рассуждение о гуннах явилось естественным дополнением к моим исследованиям о болгарах. Но, по желанию моих оппонентов, чтобы не осложнять диспута и не затруднять их предварительным и точным ознакомлением с болгарским вопросом, как он у меня поставлен, между мною и председателем отдела было условлено не касаться этого вопроса во время диспута. Я полагаю, что г. Попов, подобно г. Ягичу, едва ли удосужился прочесть эти исследования мои о болгарах.

3 С теми же филологами у меня на этом диспуте, между прочим, возник спор по поводу слова "баяны", которым я уподобил певцов при дворе Аттилы. Один из означенных филологов утверждал, что баян слово татарское, а другой говорил, что оно не может происходить от славянского глагола "баять". Почему же? А потому, что в Слове о Полку Игореве оно написано боян, следовательно корень его бо, а не ба. На это я возразил, что подобное написание ничего не доказывает: в нашей летописи постоянно пишется "Словене", а между тем мы говорим славяне, иноземные источники пишут Slavi, а не Slovi, собственные имена оканчиваются на слав, а не слов (Святослав, Ярослав и пр.). Наконец, я указал на словари Востокова и Миклошича, в которых под словом баян приведена цитата из одной старинной рукописи: "волхвом и баяном". Следовательно это слово писалось и через а, и через о. (Известно, что у нас есть говор акающий и окающий). На этом небольшом примере опять можно видеть, как много гадательного и как мало точных оснований слышится в этимологических рассуждениях даже филологов-специалистов. Обращал я также внимание на их склонность объяснять многие славянские слова заимствованиями у туранских народов; а когда им указывают на такие гуннские слова, как "мед" и "страва", то они для спасения туранской теории поступают наоборот, т. е. предполагают, будто на сей раз гунны-татары заимствовали их у славян.

4 С своей стороны приведем такие любопытные примеры сбивчивости и разноречивости таких описаний. Г. Куник, как известно, считает чуваш потомками древних болгар, следовательно, народом гуннским. Вот что говорит о них г. Рагозин в третьем томе своей "Волги": "Доверяясь запискам г-жи Фукс, мы можем представлять себе чувашина с очень маленькой бородкой, в виде клочка из нескольких волос; а доверяясь академику Миллеру, путешествовавшему по России в половине прошлого столетия, будем воображать чувашина желтоволосым или рыжим". "Но если нам попадется статья Бабста о речной области Волги и там мы прочитаем, что у чуваш волосы черные, то только придем в некоторое смущение и зададимся вопросом: кто же прав, Бабст или Миллер? Справившись у Палласа, мы найдем, что волосы у чуваш не рыжие, но и не черные, а черноватые. Сбоев тоже говорит, что у чуваш волосы большею частию черноватые, а борода темно-русая, густая и довольно окладистая, т. е. как раз напротив тому, что утверждает г-жа Фукс. Лица у чуваш, по Сбоеву, смуглые, а по Бабсту бледные; глаза, по Сбоеву, черные, а по Бабсту темно-серые". (Стр. 106-107.)

Вместо помянутых сбивчивых и бездоказательных сравнений, я полагаю, специалист-антрополог мог бы скорее оказать услугу в этом вопросе, если бы исследовал те общие условия кочевого и полукочевого быта, которые сближают или обобщают некоторые черты не только нравов, но и наружности у разных племен, напр.: влияние постоянной верховой езды, почти одинаковой военной тактики, воспитания, пищи, отчасти одежды и т. д. А затем эти общие черты нужно выделить из суммы данных и определить отличия, чтобы судить о народности. Возьмем, например, одно славянское племя, занимающееся земледелием и питающееся преимущественно хлебною пищею, а другое, существующее скотоводством, т. е. мясом, салом, молоком и т. п. Не отразится ли уже одно это различие в пище на их физиономии и даже на их росте? Такие вопросы для своего решения требуют многих точных данных и разнообразных наблюдений, так же, как и вопросы из области сравнительной лингвистики. Следовательно, простое подыскивание у татарских и монгольских племен чего-либо напоминающего описания гуннов не ведет ни к какому положительному выводу.

----------------------------------------------------------------------

IV

Отношение туранской истории к истории славянства1

Моравия и Мадьяры с половины IX до начала X века, - (Спб. 1881). Диссертация К. Грота

Только что названная книга г. Грота имеет непосредственное отношение к гуннскому вопросу, и тем более, что автор ее берет для своей задачи широкую основу и предпосылает событиям IX века продолжительное вступление, под заглавием "Взгляд на судьбу средне- и нижне-дунайских земель до начала IX века". Здесь он пытается выяснить те народности и те народные движения, сценою которых были данные земли, начиная с готов и даков и кончая аварами. Казалось бы, подобное выяснение в наше время немыслимо в ученой диссертации без тщательного пересмотра вопроса о гуннах и водворении славян на Дунае. Однако что же мы видим? Подробно пересматривая, например, вопрос о происхождении румын и возвращаясь к нему не один раз, г. Грот почти обходит гуннов и славян. Ибо нельзя же считать учеными рассуждениями следующие о них фразы, разбросанные там, сям: "Воинственная кочевая орда монгольского племени гуннов, оставив по каким-то неизвестным нам причинам степи Средней Азии, во 2-й половине IV века, устремилась на запад, в Европу. Увлекши с собою встретившиеся на пути массы других кочевников, по всей вероятности турецкого, а может быть, также и финского племени, она, возрастая в количестве, неудержимым потоком хлынула в степи нынешней Южной России" (33). "Есть достаточное основание предположить, что с гуннами проникли на Дунай первые толпы славян". "Эти толпы славян могли быть увлечены с берегов Днестра, где они до прихода гуннов жили под властью готов. Были ли они невольно захвачены гуннским потоком или присоединились к нему, по собственному побуждению, сказать трудно. Первое нам кажется вероятнее. Неизвестно также, составляли ли славяне в гуннской орде нечто отдельное, например, род особых славянских дружин, или они представляли один из элементов того разнородного сброда, каким в сущности была орда собственно гуннская". "Во всяком случае эти первобытные, может быть, и довольно многочисленные, славянские толпы были, так сказать, еще случайными пришельцами на берега среднего Дуная". "Побежденные восставшими против них готами и гепидами, толпы гуннов разбрелись, повидимому, в разные стороны, часть их вернулась, кажется, в свое прежнее временное местожительство - на берега Черного моря" (35-36).