Артем Тихомиров - Седьмая пятница

• Название: Седьмая пятница
• Автор: Артем Тихомиров
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0699-9

Сделать из трусливого чародея героя довольно просто. Записывайте рецепт: один говорящий мопс, один старый приятель, играющий роль призрака из прошлого, одна сумасшедшая сестра, одна бывшая возлюбленная. Добавьте тайное общество спасителей мироздания, шайку богов с суицидальными наклонностями и три артефакта, добывать которые придется с неизменным риском для жизни… Чары и членовредительство по вкусу…

P.S. Чародей будет орать и брыкаться, но не обращайте внимания. Результат гарантирован. Или мы вернем вам деньги…

---

Мы поиграли в ляпки (мебель пострадала особенно), в города, в карты на щелбаны, в буру. Где-то между бурой и щелбанами я начал чувствовать, что нахожусь не совсем в том мире, в каком привык находиться. Магия искрила в воздухе — время от времени кто-нибудь из моих коллег принимался творить пьяное волшебство, — а я, поглощая вино и джин, все сильнее соскальзывал в то состояние, которое можно назвать «ни бе ни ме». Несколько раз кто-то водил меня в клозет освежиться, и я возвращался к другим, готовый к новым возлияниям.

Очнулся примерно в полночь, обнаружив, что те из нас, кто не успел превратиться в бесчувственное тело, затеяли игру в фанты. Кто-то пихнул меня локтем и, подняв голову, я увидел, что напротив меня сидит Рохля Мелкор, а на макушке у него чья-то шляпа, перевернутая на манер чаши. Из нее доставал фанты Изенгрим Поттер (самый трезвый из нас).

— Что должен делать этот фант? — спросил он, держась за спинку Рохлиного кресла.

Мелкор, у которого давно поехала крыша, сказал, что счастливцу следует забраться на книжный шкаф и пропеть совой три раза. Обладателем фанта оказался Урри Бларк. Невзирая на то, что совой чародей не мог пропеть и один раз, а также на то, что и разговаривать он уже с трудом, Бларк заявил, что, провалиться ему, он полезет. За его восхождением наблюдали все, кто мог. Я — одним глазом. До середины шкафа Урри добрался без приключений. Потом ноги и руки его стали соскальзывать с полок, и мы решили, что миссия эта невыполнима. Урри, однако, преподнес нам сюрприз. Вскарабкавшись на самый верх, чародей помахал нам и, уже собравшись выяснить, как там с совиными криками, низвергся на пол. Верный своему обещанию, Урри провалился. С треском и грохотом он исчез в дыре, и мы перешли к другому фанту.

Оказалось, я тоже играю. Когда я дал свое согласие на эту потеху, сказать не могу, но следующий фант оказался мой. Пуговица, которую я оторвал от своей жилетки.

— А что должен делать этот фант? — спросил Зубастик.

Но Рохля его уже не слышал, погрузившись в здоровый сон, навеянный спиртосодержащими парами. Игроки заныли, что это нечестно, и подняли шум, призывая Мелкора проснуться, но Зубастик поднял руки вверх и заверил общество, что так и быть, назначит фант сам.

— Этот фант должен пойти на улицу Висельников… отыскать какой-нибудь из домов… э-э… войти в него и… принести оттуда какую-нибудь вещицу!

Последовали продолжительные аплодисменты и свист. Я, кажется, потерял логическую нить, но меня энергично растолкали и объяснили, что надо делать. На это потребовалось минут десять, после чего я захохотал и треснул себя по лбу.

— Игра в фанты! — гаркнул Браул Невергор гласом ворона у одра умирающего короля. — Прекрасно!

Еще я поинтересовался, где находится улица с таким интересным названием, от которого даже очень пьяного чародея бросает в прохладную дрожь. Поттер объяснил, мол, пойдешь от Дубовых Уголочков на север, протопаешь через Четвертый мост, минуешь арку Сухого Адмирала, потом…

Я хлопал глазами, делая вид, что отпечатываю эти ценнейшие сведения на чистом листе своего разума. На самом деле до меня дошло только одно, уже в конце инструктажа: улица Висельников — местечко мрачное. Северные районы изобилуют представителями средних и низших слоев общества, соответственно и места их обитания не слишком подходят аристократам вроде меня. А еще, молва утверждает, в тех краях гнездится организованная преступность, от которой ждать можно чего угодно. Особенно в полночь.

— Вот и все! — Поттер огрел меня по плечу рукой. — Согласен? Не струсишь?

— Я?

Интересно, Изенгрим ничего больше не мог придумать? Мне же топать через полгорода!

— Конечно нет! Я же Браул Невергор, не забывай!

Я надулся, словно рыцарь перед турниром, и заверил благородное собрание, что мне это раз плюнуть. Они и оглянуться не успеют, как я вернусь с трофеем.

Сорвав бурную овацию, сопровождаемую рекой выпивки, ваш покорный двинулся в прихожую, где Рильгунер уже стоял наготове с моим плащом, шляпой и тростью. Идти было нелегко — ноги постоянно заплетались в косичку и требовалось каждый раз останавливаться, чтобы их распутать. Но отвага толкала меня к цели неудержимо. Тянуло совершить наконец подвиг и доказать всем и каждому, что хотя Браул и стал пустынником, порох в пороховницах у него еще есть. Пускай Зубастик не думает, что я откажусь в последний момент — не на того напал!

Ну и вытянется же у него морда, когда я всучу ему трофей, добытый под покровом ночи в некоем доме на улице Висельников!..

Я потирал ручки, словно дело уже сделано, когда Изенгрим появился в прихожей, поднес мне бокал вина и шепнул на ухо:

— Следуй за белым кроликом, Браул!

Я захихикал, обнимая чародея за плечо. Поттер в ответ зашелся пронзительным смехом, напоминающим скрип не смазанного ставня. Я выхлестал еще порцию алкоголя.

— За кроликом, значит?

— За кроликом, — ответил Изенгрим с серьезной миной, после чего нас опять скрутило.

Так, наверное, продолжалось бы до утра, но неожиданно я очутился на крыльце, слыша, как за мной со скрежетом закрываются двери.

Вдохнув полной грудью сырой воздух, Браул сказал себе, что все предыдущие годы жил ради этого момента. А почему нет? Так, видимо, на роду мне написано — совершать подвиги. Хотя вы скажете, что исполнить задание при игре в фанты не так уже героично, но это для кого как. Не забывайте, о ком идет речь в нашем повествовании.

Выписывая зигзаги, я спустился по лестнице и двинул свои аристократические стопы направо. Из головы моей успели выпасть все подробности маршрута. Осталось только общее направление — север. И что-то там, если не изменяет память, было про висельников…

Добравшись до того места, где улица Дубовых Уголочков пересекается с улицей Судей, я ступил в лужу и поехал на слое грязи, что выстилала ее дно. Уютно устроившись в холодной воде, содержащей некоторое количество лошадиного навоза, я подумал, что любой на моем месте пришел бы в бешенство и принялся вопить во все горло, потрясая кулаками и проклиная богов. Любой, но не я, стоик. Браул Невергор умеет смотреть на препоны судьбы философически, это у меня в крови. Ну и что, что лужа? Ерунда. Бывало и не такое. Ей ни за что не поколебать моей решимости достичь цели — даже несмотря на то что я уже не помнил, с какой стати вдруг покинул клуб и поперся пешком.

Приложив немало усилий, чтобы выбраться на сушу, я утвердился на ногах, а потом заключил в объятия фонарный столб. Он подставил мне свое чугунное плечо, и мы некоторое время болтали о том о сем. По большей части о погоде. В итоге сошлись на мнении, что такого дождливого и слякотного сентября никто из нас в жизни не видел. И хотя дождь, судя по всему, давно прекратился, метеоусловия мы заклеймили печатью позора.

Сколько мы со столбом еще проговорили бы, неизвестно, могли и всю ночь, но в нашу беседу вмешался третий персонаж.

Белый кролик.

Глава 7

Он сидел на бровке тротуара на противоположной стороне улицы Судей и моргал черненькими глазками. И хотя ничего не говорил, мы со столбом почувствовали, что нас грубо прервали.

— Ничего, друг, это за мной, — сказал я, отлепляясь от уличного светоча. — Ничего не поделаешь — долг зовет. Продолжим, когда у меня будет время.

Столб, как мне показалось, поворчал, но возражений не последовало. До чего воспитанный малый! Послав ему воздушный поцелуй, ваш покорный боком, как морской краб, двинулся в сторону кролика.

— Ну — промямлил я, — ты и есть он?

Белый кролик мигнул. Тут я начал подозревать, что природа или же иные силы просто не научили его связно излагать мысли, и потому ушастик предпочитает помалкивать. Что ж, понимаю.

Итак, что у нас там на повестке дня? То есть ночи.

Покопавшись в своей голове, я нашел там не так много сведений. Помню, что отправил меня на север Мигонии Зубастик Поттер. Мол, сходи и принеси что-нибудь из…

Я уставился на белого кролика, он — на меня. Я сопел, качаясь вправо-влево, как маятник, но ушастого это ничуть не смущало. Может быть, пьяные в драбадан чародеи для него привычное явление?

— Ну? — снова спросил я.

Кролик прыгнул в сторону, отбежал на несколько кроличьих шагов, остановился, поманил лапкой.

Очень надеюсь, что это не белая горячка. Поттер мог и пошутить, но моя-то голова, нагруженная выпивкой, могла на полном серьезе соорудить вот такую галлюцинацию. Правда, не помню, чтобы когда-нибудь в прошлом она это делала, но не суть важно. А важно то, что теперь у меня есть проводник. Стало быть, не заблужусь. На такую мысль меня наталкивало то обстоятельство, что, по крайней мере, один из нас трезв как стеклышко.

— Веди, о кролик! — сказал я.

Тут на меня налетела невидимая волна, и я понял, что чувствует корабль в пятибалльный шторм. Одно мгновение — и меня вынесло на противоположную сторону улицы. Второе мгновение — и Браул уже несется обратно, перебирая ногами, словно белка в колесе. Понимая всю опасность столкновения с чугунной оградой, я схватился за другой фонарный столб, приятеля моего приятеля.