Александр Панцов - Мао Цзэдун

• Название: Мао Цзэдун
• Автор: Александр Панцов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-02983-5

Впервые на книжном рынке России появилось самое полное и объективное издание, написанное о Мао Цзэдуне. Взяв за основу архивы китайской компартии, КПСС и международного коммунистического движения, известный китаевед, доктор исторических наук, профессор Александр Панцов так живо выстраивает картину повествования, что создается иллюзия полного присутствия на месте описываемых событий. Среди огромного количества материалов, использованных в книге, — многотомное личное дело Мао и его досье, несколько тысяч томов личных дел других революционеров Китая, а также записи бесед автора с людьми, знавшими Мао. Большая часть этих материалов публикуется впервые.

Со страниц книги Мао предстает не только политиком, но и живым человеком, со всеми его достоинствами и недостатками. Это уникальное по своей масштабности и информативности издание будет лучшим в ряду книг о «великом кормчем» Поднебесной.

---

Он уже давно размышлял о необходимости более глубокого вовлечения молодежи в «подлинную социалистическую революцию». Именно «классовую борьбу» он считал самой главной дисциплиной. От большинства же других предметов, которые изучались в учебных заведениях, был, по его мнению, «только вред». Поэтому количество часов, отводимых на лекции, надо было, с его точки зрения, решительно сократить, а всем студентам вместо того, чтобы «слушать всякую галиматью», следовало тратить время на активное участие в «классовых битвах». «Нынешний метод [образования] калечит таланты, калечит молодежь, — возмущался Мао. — Я его не одобряю. Читать столько книг… Это нужно прекратить!» Не нравилась ему и система академических экзаменов. «Нынешний метод проведения экзаменов — это метод отношения к врагу», — утверждал он, ратуя за то, чтобы учащиеся сдавали тесты по правилу: «Я не умею — ты напишешь, а я у тебя перепишу. Ничего в этом страшного нет». Некоторые экзамены, с его точки зрения, надо было вообще отменить. «Теперешнюю систему образования, программы, методику, методы проведения экзаменов — все надо менять, ибо они калечат людей», — резюмировал он на одном из собраний за два года до «культурной революции»101.

О том же он написал и в письме Линь Бяо 7 мая 1966 года, за девять дней до принятия Политбюро сообщения о начале «культурной революции»102. В итоге «чистка» учебных заведений от «каппутистов» и мобилизация молодежи на участие в «классовой борьбе» стала одной из главных задач вновь организованной Группы по делам культурной революции, во главе которой Мао поставил Чэнь Бода, сделав одним из его заместителей Цзян Цин. Советником группы стал Кан Шэн.

Именно Кан направил свою жену в Пекинский университет, где секретарем парткома философского факультета работала ее знакомая по имени Не Юаньцзы. Супруга Кана подговорила Не организовать нескольких студентов выступить против горкома партии и партийного руководства Бэйда (именно так, как мы помним, китайцы обычно называют этот вуз). Сорокашестилетняя женщина с радостью согласилась и 25 мая вместе с шестью студентами вывесила на стене столовой университета дацзыбао (газету больших иероглифов). В ней она обвинила некоторых руководителей отдела Пекинского горкома по университетской работе, а также ректора (он же секретарь парткома) Бэйда в «проведении ревизионистской линии, направленной против ЦК партии и идей Мао Цзэдуна»103. По всем партийным канонам того времени это был настоящий бунт. Но Не и ее студенты конечно же ничего не боялись: за ними стояла Группа по делам культурной революции.

Едва получив текст газеты больших иероглифов, Кан Шэн тут же послал его Мао, который по-прежнему находился в Ханчжоу. И тот немедленно восславил этот поклеп как «первую марксистско-ленинскую дацзыбао», дав телефонное указание Кан Шэну и Чэнь Бода распространить ее в средствах массовой информации. К тому времени Чэнь уже направил в редакцию «Жэньминь жибао» рабочую группу, которая установила контроль над этим изданием. Мао давно высказывал недовольство этой газетой, никому не советуя ее читать, потому что она находилась под влиянием Лю Шаоци, Дэн Сяопина и Пэн Чжэня104. Но вот, наконец, она очутилась в руках правоверных маоистов, которые, помимо этого, стали контролировать и информационное агентство Синьхуа. Так что исполнить приказ вождя Чэню не составило никакого труда105.

Лю, Дэн и другие руководители Политбюро пришли в замешательство. В отсутствие Председателя они просто не знали, что предпринять. И, пока суть да дело, немедленно реорганизовали Пекинский горком, а также сместили ректора Бэйда. Но это тут же отозвалось эхом по всей стране. Примеру Не Юаньцзы последовали студенты множества вузов, начавшие атаковать свои ректораты и партийные комитеты.

Немного придя в себя, Лю и Дэн 9 июня отправились в Ханчжоу, чтобы уговорить Мао вернуться в Пекин. Но тот отказался. Тогда они стали испрашивать «высочайшего» позволения посылать в университеты партийные рабочие группы, чему воспротивился Чэнь Бода, присутствовавший при беседе. Мао, однако, не сказал ни да ни нет. Он вел себя точно так же, как при встрече с Пэн Чжэнем в Ухани. «Их [партийные рабочие группы] можно посылать, — вяло произнес он. — А можно и не посылать. [В любом случае] их не следует отправлять в спешке»106. Его тактика была все той же: он просто хотел дать «врагам» возможность полностью проявить себя. Иными словами, действовал по старому принципу: «Пусть все отвратительное целиком вылезет наружу, так как, выйдя наполовину, оно может опять спрятаться»107. Просто удивительно, как такие опытные политики, как Лю и Дэн, не смогли раскусить его.

Вконец запутавшись, они в расстроенных чувствах вернулись в Пекин. И, тут же созвав заседание Постоянного комитета Политбюро, провели решение о посылке рабочих групп в университеты, вменив им в задачу восстановление порядка.

Большей ошибки они не могли совершить! Ведь именно это и нужно было от них Мао Цзэдуну для того, чтобы обвинить своих «врагов» в «зажиме» народных масс. Он-то прекрасно понимал, что едва рабочие группы появятся на кампусах, как крикливые левые тут же устроят им провокации, после чего столкновения сторон перерастут в кровавые схватки. Предвкушая все это, он наблюдал за происходившим из своего «прекрасного далека».

А когда решил, что момент нанесения удара близок, послал письмо жене, в котором приветствовал «хаос». «Полный беспорядок в Поднебесной ведет ко всеобщему порядку, — пророчествовал он. — Это повторяется через каждые семь-восемь лет. Всякая нечисть сама вылезает наружу. Не вылезать она не может, ибо это определено ее классовой природой… Сейчас наша задача состоит в том, чтобы во всей партии и во всей стране в основном (полностью невозможно) свалить правых, а пройдет семь-восемь лет — и снова поднимем движение по выметанию нечисти: впоследствии еще надо будет много раз ее вычищать»108.

Это письмо он написал в Ухани, куда приехал в самом конце июня. Он уже готов был вернуться в Пекин, но перед этим ему захотелось еще раз удивить китайский народ да и весь мир. В свои семьдесят два года он в очередной раз решил совершить заплыв по реке Янцзы.

Он вновь вступил в ее воды 16 июля. И конечно же не стал переплывать великую реку, а, как и прежде, отдался ее мощному течению, которое и отнесло его на расстояние в 30 ли. Все это «плавание» заняло один час пять минут. Но как безмерно счастливы были миллионы китайцев! Вот что сообщило по этому поводу информационное агентство Синьхуа: «16 июля 1966 года великий вождь китайского народа председатель Мао Цзэдун снова с попутным ветром, разбивая волны, плавал в реке Янцзы. За час пять минут он проплыл около пятнадцати километров… Радостная весть… быстро облетела весь город Ухань. Радовался весь город, весть передавалась из уст в уста. В народе говорили: „Здоровье нашего любимого вождя председателя Мао Цзэдуна такое крепкое. Это величайшее счастье всего китайского народа. Это величайшее счастье революционных народов всего мира!“» В тот день, когда Мао решил поплавать, «на берегах Янцзы был лес разноцветных флагов, висели большие плакаты с лозунгами, вокруг были ликующие толпы народа, из репродукторов звучала величавая мелодия „Алеет Восток“, воспевающая нашего любимого вождя председателя Мао Цзэдуна… Громоподобные ликующие возгласы, гудки слились в одно целое. Председатель Мао Цзэдун со здоровым румянцем на лице, весь сияющий, стоял на палубе катера… На реке были видны высоко поднятые красные знамена, громадные транспаранты с выдержками из трудов председателя Мао Цзэдуна: „Сплоченность, напряженность, серьезность и живость“, „Империалисты так третируют нас, что к этому следует отнестись со всей серьезностью“, „Проникнуться решимостью, не бояться жертв, идти на преодоление любых трудностей для завоевания победы“… Председатель Мао Цзэдун… махая рукой восторженным массам… в ответ на их приветствие громко говорил: „Здравствуйте, товарищи! Ура, товарищи!“… Отряд юных пловцов из двухсот с лишним учеников начальных школ привлек особое внимание председателя Мао Цзэдуна. Эти пионеры от восьми до четырнадцати лет [плыли и держали]… в руках плакаты с надписью: „Хорошо учиться, ежедневно добиваться прогресса!“ и хором пели песню: „Мы — коммунистическая смена“, проявляя революционный пафос пионеров эпохи Мао Цзэдуна… Катер подошел к большой Учанской дамбе. Председатель Мао Цзэдун спустился в воду и поплыл. Было ровно одиннадцать часов утра. Летом течение в Янцзы быстрое. Председатель Мао Цзэдун плавал то одним, то другим стилем. Он то плавал на боку, то лежал на спине… Когда стрелка часов показала, что прошел час и пять минут… председатель Мао Цзэдун поднялся на борт, он был бодрым, не заметно было и тени усталости»109.