Любовь Рябикина - У каждого свой путь

• Название: У каждого свой путь
• Автор: Любовь Рябикина
• Жанр: Боевик

---

Заперся изнутри и выбрался на крышу, пока Марина укладывалась спать…

…В это самое время ее приемный сынишка, одетый в дождевик с капюшоном и резиновые сапожки топал по лесу за дедом с маленькой корзинкой в ручонках. С кустов капало после недавнего дождя, погода стояла пасмурная с самого утра. Иван Николаевич уже почти полностью заполнил грибами корзинку. Искоса приглядывал за внучонком, который в свою корзину собрал все поганки, что он оставил за спиной. Две ярких шляпки от мухомора довершали сбор. Довольный Сашка радостно крутил головой, не смотря на то, что его коленки вымокли от травы.

Наконец Ушаков не выдержал:

— Сашка, ты что это за грибы собрал? Ну-ка, погляди, что у меня и что у тебя! Твоими грибами полдеревни можно отравить. Выбрасывай и пошли хорошие грибы собирать!

Мальчишка насупился и надул губы:

— Зато они красивые! Особенно вот эти…

Он ткнул пальчиком в ярко-красные мухоморы. Дед согласился:

— Красивые! Только не съедобные. Давай-ка мы, действительно, выбросим твои грибы, да наберем хороших? То-то в деревне скажут: Сашка Степанов грибов на селянку набрал, даром что маленький!

Ребенок сдвинув смоляные бровки перевернул корзинку, постучал по днищу, вытряхивая остатки и сунул ладошку в руку Ивана Николаевича:

— Пошли собирать хорошие грибы! — И тут же спросил: — Мама скоро приедет?

Мужчина вздохнул:

— Не знаю, Саш! Она работает. Деньги вот снова прислала на твое содержание, да и на наше тоже. Похоже твоя мама Марина не плохо зарабатывает. В последнем письме вообще просит, чтоб мы с бабушкой не работали.

— Это как?

Иван Николаевич посмотрел на внука сверху вниз:

— Дома с тобой сидели, вот как!

Мальчик мечтательно улыбнулся:

— Вот здорово! Тогда мы с тобой каждый день на рыбалку ходить будем! А то с бабушкой скучно: она только за ягодами ходит и мне каждый раз кружку велит собрать… — Саша вздохнул и опустил головенку. Потом поднял черные блестящие глаза и пытливо заглянул в лицо взрослого: — Деда, а почему мне в садике мальчишки сказали, что я брошенный и мама меня из жалости взяла?

У Ушакова сердце остановилось. Он не ожидал подобного вопроса столь быстро. Даже губы побледнели, когда мужчина спросил:

— Это кто тебе такое сказал?..

— Гошка Ватенев. А ему папка. Он меня “цыганенком” обзывает. Это правда, что меня бросили?

Мужчина присел перед ним на корточки и глядя в глаза ребенка спросил:

— Саша, ты большой и я скажу тебе правду. Мама Марина взяла тебя малюткой, но разве она тебя не любит? Разве мы с бабушкой тебя не любим? Ты для нас роднее родного.

Он, словно взрослый, насупил бровки. Подумал немного и сказал:

— Любите. И мама любит. Она меня от себя не отпускает, когда приезжает и столько гостинцев привозит! Гошка дурак и его папка тоже!

— Вот видишь! На слова Гошки ты внимания не обращай. Он тебе просто завидует.

На лице малыша снова расцвела улыбка. Держась за руку деда, он зашагал по тропинке, подпинывая сапожками встречавшиеся на пути поганки. Иван Николаевич посмотрел на торчащий из-под дождевика вихор и решил разобраться вечерком с Серегой Ватеневым…

Гулям разбудил Марину без пяти семь вечера. За стеной все еще слышался шум базара. Капитан рассказал:

— К Максуду через запасной выход приходил высокий худой мужчина. Торговец запер лавку на пятнадцать минут, но когда незнакомец ушел, он снова открыл и был чем-то сильно озабочен, так как даже забыл зазывать покупателей. До сих пор сидит и молчит.

Она тихо сказала:

— Гулям, я скоро уйду и могу не вернуться. Мне сказали, что вам можно верить. Так вот, перед открытием учебного года в школах, проверьте здания на наличие взрывчатки с утра 1 сентября. Больше я вам ничего не могу сказать…

Афганец внимательно взглянул ей в очки:

— Я понял. Спасибо, рафик Искандер!

Она пролежала на крыше до одиннадцати вечера. Вокруг стояла кромешная мгла. Даже звезды и луна в небе не смогли осветить эту черноту и казались наклеенными на черный бархат. Лишь в прибор ночного видения можно было разглядеть, что творится на противоположном конце торговой площади, возле лавки косого Максуда.

Степанова видела, как внутрь скользнула фигура Хайруллы. Минут через десять он появился вместе с хозяином лавки. Торговец старательно запер на замки оба входа. Было похоже, что он собирается вернуться. Пока он возился с замками, Марина успела соскользнуть с крыши во двор и через специально не запертую Гулямом калитку выбраться на улицу. Перевесив рюкзак на грудь, прижимаясь спиной к дувалам, она кралась за темными фигурами, выдерживая расстояние в сто метров. Из-под ноги женщины выскочил камень, Хайрулла оглянулся и замер, вглядываясь в темноту: но откуда-то сбоку раздался отвратительный кошачий вопль. Главарь успокоился и двинулся дальше, что-то невнятно проворчав про себя.

Парочка шла какими-то закоулками, стараясь избегать открытых мест и широких улиц. Это было на руку Марине. Она, не отставая, кралась за ними, нацепив на глаза прибор ночного видения. Она видела каждое движение мужчин впереди. Разглядела даже, что у обоих под широкими и длинными жилетами спрятаны автоматы и кинжалы.

Выбрались из города. Местность была пустынной и ровной как стол на протяжение пары километров. Бандиты понимали, что их могут засечь с любого из постов, расставленных вокруг города. Маринка ломала голову, как они пойдут дальше и вдруг оба исчезли с ее глаз. Она, пригнувшись, кинулась к тому месту и чуть не расхохоталась: вдоль дороги, всего в паре метров от нее, тянулась сухая канава в метр глубиной. Душманы ползли по ней.

Прикинув глубину канавы и свой рост, решила, что просто пригнется и пройдет по канаве на полусогнутых ногах. Конечно, это неудобно, но ползти по щебенке, тоже не казалось удовольствием. Она мигом представила, как впиваются в коленки острые каменные обломки. К тому же духи довольно сильно шумели. От патруля их спасало лишь то обстоятельство, что он стоял далеко. Степановой шум был ни к чему, ведь она-то находилась близко.

Через полкилометра ноги начало сводить в икрах и она растянулась на дне канавы, чтобы передохнуть. Духи отдыхали метрах в двухстах от нее за поворотом. Вскоре они свернули в сторону. От города заметить две идущие в темноте фигуры было проблематично. Марина вновь натянула прибор на глаза, чтобы не потерять бандитов из вида. Мужчины шли не оглядываясь, видимо полностью уверенные в том, что их никто не мог видеть. Затем резко повернули к горам. Степанова заметила, что впереди теперь шел Максуд и решила приблизиться еще метров на двадцать. Конечно, это было опасно, но зато больше вероятности, что их не упустит.

Времени было около трех часов, когда они вдруг резко повернули к неприступным скалам. Марина удивилась: эти места ей были знакомы, там вообще троп не было. Надо было стать горным орлом, чтобы влезть наверх по абсолютно отвесным стенам. Бандиты, однако, продолжали двигаться вперед, обходя многочисленные камни и временами даже перелезая через них. Степанова чертыхалась про себя и тащилась за ними. Единственное, что ее утешало, так это то, что если эти придурки повернут назад, ей есть где укрыться.

Камни закончились, впереди была сплошная стена. Максуд подошел к валуну справа от входа. Наклонился: стена бесшумно поехала в сторону, открывая широкий проход. Марина обомлела от подобного фокуса. Внутри было темно. Оба мужчины зашли внутрь и отверстие закрылось. Перед изумленной Степановой вновь была гладкая серая стена. Она бросилась к тому месту, где наклонялся Максуд, но ничего не обнаружила, как не вглядывалась: обычная россыпь камней. Сразу дотронуться до них она не рискнула. Подождала пятнадцать минут и начала толкать все рассыпанные камни. Нажала на острый обломок и стена ушла в сторону. Она, без раздумий, кинулась в проход.

Стена закрылась а спиной. С помощью прибора ночного видения разглядывала камни у входа, надеясь обнаружить тот, который открывает глыбу. Перетрясла все, но проход не открылся. Подняла голову и обнаружила обычную черную кнопку с белым крестиком на стене. Нажала. Стена поползла в сторону. Степанова выругала себя за глупость и направилась вперед, разглядывая проход. Ловушек она не боялась, тот кто скрывался здесь навряд ли ставил ловушки на самого себя, так как обнаружить такое убежище было практически невозможно. Теперь становилось понятно, как большинству бандитов удается исчезнуть буквально из-под носа советских солдат.

Неожиданно она уперлась глазами в некое подобие лифта: самой коробки не было, только два толстых троса и лебедка. Вверх хода не было, только вниз. Лестницы она не обнаружила. Включать лифт, значит, привлекать внимание. Степанова раздумывала недолго: дотянулась рукой до троса и прыгнула вперед. Обхватив толстый гладкий трос ногами заскользила вниз, оглядывая проплывающие мимо стены.