Нина Кочубей - Артем Скворцов — рабочий человек

• Название: Артем Скворцов — рабочий человек
• Автор: Нина Кочубей
• Издательство: Волго-Вятское книжное издательство
• Жанр: Детская проза
• Год: 1976

Повесть для детей среднего и старшего школьного возраста, в которой рассказывается о становлении характера подростка, о приобщении его к трудовой деятельности, о его пути из «класса школьного — в рабочий».

---

Рядом с Артемкой встал незнакомый мужчина с разгоряченным лицом. Он с любопытством оглядел Артемку и мотнул головой в сторону Коваля:

— Сейчас наш Семенович покажет, как работают кузнецы! Смотри, не моргай! Класс!

— А что это такое? Как называется?.. — не отрывая глаз от Микулы Селяниновича, спросил Артемка своего нового собеседника.

— Это ковочный молот! — отозвался тот. — Смотри, наблюдай!

Щипцами Коваль ловко ухватил заготовку, повернул ее на наковальне ребром вверх…

— Бум! — ударил по ребру молот.

Коваль подставил ему другое ребро.

— Бум! — и исчезла еще одна острая грань.

— Бум!

Стоящий рядом с Артемкой рабочий покачал головой. В его выразительном взгляде Артемка прочел восхищение. А в руках у Коваля заготовка превратилась под точными ударами молота в плоский круг! Микула Селянинович бросил его к своим ногам на пол, а мостовой кран, которым управляла Артемкина мама, уже подавал ему новую болванку.

И опять трудится молот.

Бум-ба-бах! Бум-ба-бах! Бум!

Даже под робой угадывает Артемка крепкие мускулы Коваля. Ни одного суетливого, лишнего движения.

— Бум — готово! Летит на пол чуть остывшая, но все еще золотистая круглая заготовка. И опять цепко хватает клещами Коваль новый, раскаленный добела отрезок чугунного бревна.

А рядом трудится работяга пресс, нарезая новые и новые чугунные болванки.

Трах! Трах!

Бум-ба-бах! Бум-ба-бах!

Грохот, гул и скрежет уже не кажутся Артемке неразберихой, оглушающей и пугающей его.

Артемке вдруг показалось, что только сегодня, вот сейчас, понял он, как силен человек. И самые сильные из людей работают здесь, в этом цехе.

…Красиво работает Коваль! Он, кажется, забыл обо всем на свете, в том числе и об Артемке. Как послушен, покорен в его руках раскаленный металл! Как легко, кажется, играючи усмиряет Микула Селянинович его крутой прав!

«А почему — Микула Селянинович? — вдруг спохватился Артемка. — Это же неправильно! Артемка знает, он читал былину. Микула был, конечно, сильным человеком, но он пахал землю! Он был землепашцем! Нет, Коваль — не Микула. В его руках огонь, металл! Он — Гефест! Бог огня и покровитель кузнечного дела. Недаром же и фамилия у него — Коваль!..»

Наверх, в кабину мостового крана, поднималась по узенькой лесенке женщина, а к Артемке уже подошла мама.

Несколько минут они вместе смотрели на Коваля. Потом мама сделала Артемке знак: «Пойдем!»

«Как? — огорченно подумал Артемка. — Это все? Кончилась ночная смена, и, значит, Николай Семенович уже не отойдет больше от своего молота?»

Артемке не хотелось уходить не простившись, и Коваль словно почувствовал это. Бросая на пол очередной готовый круг, он кинул на Артемку быстрый взгляд, улыбнулся, дружелюбно кивнул.

— До свидания, Николай Семенович! — закричал ему Артемка, хотя отлично понимал, что Коваль его не услышит.

Они шли вдоль громыхающего цехи. Артемка уже не вздрагивал от лязга и скрежета. Шум кузнечно-прессового цеха был ему теперь понятен. Артемка старался угадать голоса знакомых машин.

Бум! — это голос ковочного молота, на котором работает Коваль.

Трах! — это трудяга пресс.

Фрш-ш-ш… — это малый пресс, где рождаются крупные болты с резьбой и шляпкой.

У выхода из цеха их нагнала вагонетка, доверху нагруженная круглыми чугунными поковками, которые делал Коваль.

— Куда их повезли? — спросил Артемка у мамы, когда они вышли под открытое небо.

— В механический. Там на этой круглой заготовке сделают зубцы, получится шестерня.

— А потом?

— Потом — в сборочный. В этом цехе из деталей собирают машины.

— А какие машины?

— Разные. Вот эти шестерни, например, пойдут на сборку башенных кранов.

Артемка просительно взглянул маме в глаза.

— Посмотрим?

Мама засмеялась.

— Хочешь все за один раз?

— Мы немножечко.

В сборочном цехе тоже стоял грохот, и рабочие, как приметил Артемка, объяснялись больше руками. «Майна!» «Вира!» И здесь на службе у людей были машины. Они поднимали, подносили детали, а рабочие прилаживали их куда надо. Как в игре «Конструктор». Только все громадное, тяжелое, одним словом, настоящее.

На глазах Артемки рождался башенный кран. Такие он видел много раз на новостройках в городе. Только не знал, что делаются они совсем близко от него, на заводе, где работают мама и Коваль.

По дороге домой Артемка не давал маме покоя. Он замучил ее вопросами. «А трудно управлять прессом? А мостовым краном, на котором работает мама? А ковочным молотом? Где надо учиться, чтобы потом работать на заводе, в мамином цехе?»

— У нас ПТУ есть. Можно в нем, — ответила мама.

— Там и на кузнеца можно выучиться?

— И на кузнеца.

— А потом работать, как Коваль?

Мама улыбалась:

— Если у тебя так получится.

Под мамин шаг подстроиться было куда легче. Артемка шел с ней в ногу, не сбиваясь. Но вот досада — хоть бы один знакомый встретился Артемке!

А как бы здорово могло получиться:

— Скворцов, ты откуда это так рано?

— С машиностроительного.

— Что ты там делал?

— В кузнечно-прессовом цехе был.

— Зачем?!

— Значит, надо было.

И пошел бы дальше широкой и твердой походкой.

И еще немного досадно было Артемке на то, что мама, пока он стоял в сборочном и смотрел, как собирают краны, сходила в душ, сняла свою рабочую одежду и сейчас идет в обыкновенном платье. Прохожие ведь не знают, кто его мама, где она работает. Может, вообще дома сидит, домохозяйка. Прохожие ведь не знают, что Артемки на мама — частичка рабочего класса, на котором держится весь мир!

Рыжий возле гастронома

— Ну, молодец, Скворцов, — сказала учительница. — Ставлю тебе «пять», и ты свободен.

Сдан последний экзамен! Впереди — лето, свободное от учебников, от всех школьных забот. И как хорошо можно было бы прожить его, если бы не та история, что постоянно теперь отравляет Артемкины мысли, настроение.

В коридоре, напротив классных дверей, стояли ребята из восьмого «Б». Среди них Славка Смирнов, Рим, Женька Мельник, Вика, Митька Меркулов.

— Сдал?.. — закричали все чуть ли не в один голое, едва Артемка прикрыл за собой дверь.

— Сдал!

— Сколько?

Артемка на секунду замер на месте, растопырил пальцы правой руки:

— Пять!

— Отличный кадр! — щелкнул своим «Зорким» Мельник. — Будет называться: «Свалил последний!»

Из класса выглянула учительница:

— Вы очень шумите. Сдали, сами — не мешайте другим.

— Пошли на улицу, — предложил Славка.

Они высыпали на школьное крыльцо.

На другой стороне улицы Артемка заметил какого-то рыжего парня в цветастой мятой рубашке. Сунув руки в карманы брюк, он как челнок сновал вдоль витрины гастронома, словно кого-то выжидал. Время от времени парень посматривал в сторону школьного крыльца, где собралось чуть не полкласса из восьмого «Б».

Почему-то на душе у Артемки сразу стало неспокойно. Хотя видел он этого парня — Артемка совершенно в этом уверен — первый раз в жизни. «Чего он тут ходит? Кого высматривает?»

Он уже не мог забыть про парня и время от времени украдкой посматривал в его сторону. И вдруг, когда взгляды их встретились, рыжий поманил Артемку пальцем. Артемка почему-то испугался. Но, может, он ошибся и рыжий зовет совсем не его? Нет, парень все настойчивей машет ему рукой. Вот он собирается перейти дорогу…

«Что ему от меня нужно?» — И Артемка, желая предупредить появление рыжего возле беседки, внутренне замирая от предчувствия беды, сам заторопился ему навстречу.

Они остановились на Артемкиной стороне, в тени американского клена.

Рыжий, не вынимая рун из карманов, спросил, в то же время как бы утверждая:

— Ты ведь Скворцов?

— Скворцов, — подтвердил Артемка.

— Да я тебя и так знаю, — плюнул себе под ноги рыжий. — Меня Акула прислал. Гони монету.

Вот оно… Предчувствия не обманули… И вдруг Артемка, сам поражаясь своей смелости, приблизился к рыжему вплотную:

— Где Акула прячется? Чего он сам не пришел за своими монетами? Боится? Ничего! Разыщут его… Разыщут!

Парень так же невозмутимо смотрел на Артемку:

— А чего ему прятаться? Чего бояться?

— Кинокамеру он в нашей школе украл, — вскинулся Артемка. — Вот чего!

— Ты что, мальчик?.. — вдруг грудью пошел на Артемку парень. — Ты что, с больной головы да на здоровую? Кинокамеру-то ведь ты увел…

— Как это я?.. — опешил Артемка.

— Обыкновенно. Залез в окно, украл. Пашка-то тебя как просил не делать этого! Слезно молил не обижать своих товарищей школьников, но ты не послушал!

— Да ты с чего это взял, что я?! — прямо закричал Артемка. — Это же Пашка залез!

— Ой, как нехорошо! Ой, как нехорошо — закривлялся рыжий. — Как нехорошо обманывать! Ты, может, думаешь, что свидетелей нет? Есть свидетели. Я все видел. Украл ты и продал тот аппаратик. Деньги-то тебе вот как нужны были! — он провел ладонью возле горла. — Ты и у Пашки занял. Я ведь, если что, молчать не стану. Все, как есть, в милиции скажу.