Стивен Котлер - Азимут бегства

• Название: Азимут бегства
• Автор: Стивен Котлер
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-031340-3, 5-9713-1634-6, 5-9578-2289-2

«Сефер ха-Завиот».

Таинственный каббалистический манускрипт, много веков странствующий из страны в страну и приносящий туда, где оказался, сначала НЕВИДАННЫЙ взлет мистических Знаний, а потом — огромные беды.

Теперь за этой книгой охотятся мистики САМЫХ РАЗНЫХ школ и направлений — от растафари до иезуитов, от безжалостных сектантов, управляемых безумным священником, до адептов неназываемого Тайного Общества, во главе которого стоит загадочный «Русский».

В чем сила «Сефер ха-Завиот»?

В чем его опасность?!

По иронии судьбы, это предстоит узнать ОБЫЧНОМУ юноше по прозвищу Ангел, СОВЕРШЕННО СЛУЧАЙНО втянутому в странную и кровавую историю поисков Книги…

---

В противоположном конце улицы она вдруг замечает молодую женщину с копной шелковистых светлых волос и мужчину рядом с ней. Ей требуется доля секунды, чтобы ясно их рассмотреть. Давно она не видела, чтобы люди так быстро бегали. Ноги поднимаются и опускаются, и звук их шагов заставляет смолкнуть собравшуюся уличную толпу. Женщина видит мертвое тело, кровавый след, и на нее со всей силой обрушивается сила тяжести. Ноги ее подкашиваются, но она бежит так стремительно, что взлетает в воздух. И в неуловимый миг между этим полетом и падением синьора де Брудзини ловит взгляд женщины. Она понимает всю боль девушки, но единственное, о чем может сейчас думать синьора, так это о том, как молода эта падающая женщина. Но они всегда молоды — женщины, которых чужая смерть заставляет падать на колени.

— С ним был какой-то мальчишка, — говорит рядом чей-то голос. Она начинает думать о другом парне из бара. Было это несколько дней назад, вечером. Тот парень купил у нее розу и отдал незнакомке. Но это было так давно, и уже надвигается следующая ночь в бесконечной череде ночей. Она не может больше видеть эту трагедию.

Она уходит, слыша, что люди говорят о том мальчике, но не верит ни единому слову. Это Рим, здесь всегда будут такие разговоры. Здесь все хотят верить в чудеса. Она оглядывает улицу еще раз, прежде чем наконец уйти. Смуглого мужчины нигде не видно, но женщина еще здесь. Она упала на колени, брюки ее разорвались, и на булыжнике видна свежая кровь. За спиной женщины вереница машин. Застопорился весь поток. Но она не замечает их, она закрыла лицо руками, спрятав его от толпы. В свете фар сияет водопад золотых волос. Никто не сигналит, из открытых окон машин не доносится музыка. Слезы женщины остановили карусель мирской суеты, и в мире наступила тишина.

80

Со временем Кристиана вновь обретет душевный мир. Он явится к ней однажды вечером, один и без оружия. До этого она пыталась найти Русского, но его нигде не было, телефон он отключил, а другие каналы перестали действовать, чего раньше никогда не случалось.

Дни невыносимо долгие. Свет здесь тянется в пространстве на многие и многие бесконечные мили. Это не дымка и не золотой туман, а нечто среднее, чему Кристиана не может найти подходящего названия.

Она вернулась на острова, уехав подальше от Европы. Это один из мелких островов Индонезийского архипелага, местные жители именуют его не так, как он называется на географических картах. Она никогда больше не поедет в Италию. Этой страны для нее больше не существует. Иония занимается серфингом, а она сидит на скамейке в парке с бутылкой вина и двумя старухами. Лица их морщинисты, темны, растянуты врагом, который заодно стер в мелкий песок их кости. Они пробуют вино и хихикают. Кристиана носит стетсоновскую шляпу на шнурке. Она велика ей, и вместо головы она носит ее на спине. Сидит она аккуратно, чтобы не помять шляпу. На подкладке подпись Дэви Крокета, она начинает думать об этом, но потом перестает. Вкус к тайнам улетучился. Она нащупывает в кармане маркер, достает его, снимает колпачок и держит его в зубах. Кончик маркера касается ткани подкладки и оставляет на ней темный чернильный след. Медленными движениями она выводит под именем Крокета четыре других, навеки связав этих людей на подкладке старой шляпы. Она выжидает, пока высохнут чернила, и надевает шляпу на голову. Головной убор сползает ей на глаза, и женщины смеются этому.

Она верна памяти Койота, Анхеля и Габриаля, Амо, которого она так и не увидела. Все остальное она забудет как несущественное. Как странно устроена жизнь: смерть друга, мальчик, поднявшийся в небо сквозь пелену облаков, утраченная книга — как быстро истинная тайна жизни проходит мимо нас.

Общество будет существовать и дальше, она знает это, и без нее. Кто-то, естественно, заплатит по всем счетам, но ее это уже не касается, есть другие, более подходящие для такого дела люди.

В эти дни ее преследует песня, несколько слов, которые она постоянно напевает — «и все они уплыли на небо в маленькой лодочке», — сейчас эти слова нравятся ей больше, чем когда-либо раньше. Это итог, итог поисков истока, который оказывается заключенным всего лишь в нехитрых словах старинной, забытой колыбельной песенки.

В ее сумке экземпляр «Книги Перемен» Ионии. Все зашло слишком далеко, и так как он не может сделать это сам, то он попросил Кристиану выбросить ее за него. Что это за решение? Может быть, они слишком долго занимались чужой магией, и настало время обратить внимание на свою собственную? Она собралась было подарить ее своим новым подругам, но они не желают брать и вежливо возвращают подарок. Книга давит на руку своим немалым весом, и Кристиана бросает ее в сумку, зная, что ближе к вечеру она поднимется на скалу и швырнет книгу в океан. Она знает, что эта вещь не нужна никому и они приехали сюда именно потому, что люди здесь не пользуются такими вещами.

День продолжается, старухи выпивают еще вина. До сих пор им не приходилось видеть таких светлых волос, как у Кристианы, и она просит нож у проезжающего мимо всадника и отрезает им прядь. Этот подарок они принимают. В соседней деревне родился ребенок на восходе новой звезды, а это очень важно, потому что здешние жители свято верят в астрологию. Пряди аккуратно наматывают на деревянную палочку и завязывают концы красивым узлом. Они отнесут эти пряди роженице, подарят ей на счастье.

81

Габриаль не помнит, как побежал, но помнит, что бежал. Стало тихо. Давно ли он заблудился? Сколько времени он находится здесь — один день или неделю? В таком тумане нет ничего невозможного.

Он останавливается передохнуть в укромном месте, где можно удобно устроиться. Место ему незнакомо. Он скучает по Амо, Койоту и Анхелю, странно, что здесь его посещает такое чувство. Где они? Он все еще надеется, что вот сейчас он откроет следующую дверь, войдет в следующий коридор и увидит их там. Чего только не отдаст человек за маленькое товарищество, за что-то, кроме его старой, намотанной на кости кожи.

Может быть, именно об этом толковал всегда его отец, но Габриаль не застревает на этих мыслях. Он встает и продолжает идти.

Туннель постепенно сужается, полого поднимаясь вверх. Коридоры ведут в следующие коридоры, кажется, что это бесконечно разматывающаяся спираль вечно сменяющих друг друга комнат. Звуки исчезают приглушенными толчками. Габриаль проходит в двери, которых ни один человек не видел уже тысячу лет. Да, он получает помощь, но не в той форме, в какой ее принимает большинство людей. Руки тянутся к нему из исторического прошлого, руки, истомившиеся в долгом ожидании, открывшие замки и позволившие ему войти сюда.

Он проходит в еще один проем и видит лестницу, ведущую к открытому люку. Глаза его затуманились, зрение отказало.

Каким-то образом он попал в Сикстинскую капеллу, усовершенствованую гением Микеланджело.

Внутри царит полумрак. Сегодня здесь нет туристов, и гиды не предлагают свои услуги. Священники заняты другими делами, и в капелле пусто. Габриаль приглаживает мокрые волосы. Колени его окровавлены и изранены, но он не замечает этого. На шее выступает пот, и ему требуется некоторое время, чтобы глаза снова стали видеть. Он слышит, как вдалеке идет дождь. Помещение вытянуто в длину больше, чем он себе представлял, темные углы придают капелле что-то сверхъестественное. Ряды деревянных скамеек, по десять с каждой стороны, на столах разложены маленькие библии, как упаковки попкорна. Странно, так как это помещение редко используют для молитвы.

Мать ждет его на третьей скамье. Прямо над ее головой «Жертвоприношение Ноя», но она не поднимает глаз. Она измождена, выглядит хуже, чем много лет назад. Дальнее путешествие не пошло ей на пользу. На матери покрывало ромашковых цветов, глухо застегнутое на горле. У ее ног лужица слез. Она не дышит.

Короткая вспышка освещает место, где Адам протягивает пальцы к Богу. Габриаль ждет, когда запоет хор ангелов, но они молчат. Вместо этого комнату начинает заливать свет. Пожирающие искры, угрожающие поглотить фреску. Странно, но пламя не на потолке, а немного ниже. Огонь описывает круги, словно фигура рваной, рыжей карусели. Габриаль бросается к двери, но она куда-то исчезла. На этом месте ровная серая стена, покрытая трещинами, словно она была поставлена здесь раньше, чем начался бег времен. Откуда-то сверху доносится знакомый смех, он смотрит туда, неустрашимо не отводя взгляд. Во втором ряду он находит Липучку, который сидит, обняв за плечи бабушку и дедушку Габриаля, людей, которых он никогда в жизни не видел, хотя и знает их место в своей генеалогии. Потом комната начинает подниматься, возноситься над землей, словно освободившись от пут тяготения. Глаза Габриаля горят. В углублениях стен раздаются голоса, они ничего не говорят или говорят на языках, которые Габриаль никогда не слышал.