Алфред Мэхэн - Влияние морской силы на историю 1660-1783

• Название: Влияние морской силы на историю 1660-1783
• Автор: Алфред Мэхэн
• Жанр: История

Его причислили к выдающимся военно-морским теоретикам конца XIX — начала XX в. Мэхэн стал кумиром морских офицеров американского флота. Его портреты находятся в кабинетах флотоводцев и военачальников и более 100 лет публикуются на страницах главного военно-теоретического журнала Военно-морских сил США "United States Naval Institute Proceedings". В свое время президент США Т.Рузвельт назвал Мэхэна "великим народным слугой", обладавшим "умом первоклассного государственного деятеля". Огромной популярностью труды Мэхэна пользовались также в Англии, Германии, Франции, России и других странах. Сформулированные Мэхэном концепции оказывали влияние не только на развитие теории военно-морского искусства, но и на выработку внешней политики и морской доктрины многих морских держав мира.

---

Поражение Грэвса и последовавшая затем сдача Корнуолиса не окончили морских операций в западном полушарии. Напротив, один из самых интересных тактических подвигов и самая блестящая победа во всей войне должны были все-таки украсить английский флот в Вест-Индии, но с событиями в Йорктауне патриотический интерес войны для американцев заканчивается. Прежде, чем проститься с этой борьбой за независимость, должно еще раз подтвердить, что ее успешный результат, или по крайней мере такое быстрое достижение его, был следствием господства на море союзников американцев — большой морской силы в руках французов и неправильного распределения своих сил англичанами. Такой вывод можно безопасно основать на авторитете одного человека, который в совершенстве, лучше всех других, знал средства страны, характер народа и трудности борьбы, и имя которого до сих пор еще служит высочайшей гарантией глубокого, спокойного и непоколебимого здравого смысла и патриотизма высказывавшихся им суждений.

Ключ ко всем соображениям Вашингтона находится в его меморандуме о согласовании плана операций с действиями французской армии[149], помеченном 15-м июля 1780 года и переданном французским начальником Лафайетом: "Маркиз де Лафайет имеет честь сообщить следующие общие соображения графу де Рошамбо и кавалеру де Тернэй, как мнение нижеподписавшегося:

1. Во всякой операции и при всех обстоятельствах решительное морское превосходство должно считаться основным принципом и базисом, па который, в конце концов, должна опираться вся надежда на успех".

Однако это, хотя и в высшей степени точное и решительное выражение взглядов Вашингтона, является только одним из многих других, одинаково ясных. Так, в письме к Франклину 20-го декабря 1780 года он говорит:

"Обманутые в ожидании второй дивизии французских войск (блокированной в Бресте), а особенно в предполагавшемся морском превосходстве, на котором все вращалось, как на центральном штыре, мы вынуждены были истратить время на бездеятельную кампанию после заманчивой перспективы, улыбнувшейся нам при открытии ее… Недавно нам пришлось сделаться зрителями прохождения нескольких отрядов из армии в Нью-Йорке на помощь лорду Корнуолису, тогда как наша морская слабость и политическая распущенность значительной части нашей армии лишили нас возможности противодействовать врагу на юге или взять перевес над ним здесь".

Месяц спустя, 15-го января 1781 года, в памятной записке к полковнику Лоренсу (Laurens), посланному со специальным поручением во Францию, он говорит: "После займа денег постоянное морское превосходство у этих берегов является наиболее интересным предметом. Достижение такого превосходства сейчас же привело бы неприятеля к трудному оборонительному положению… В самом деле, нельзя себе представить, как могла бы существовать большая сила его в этой стране, если бы мы имели обладание морями для пресечения правильной доставки ей припасов из Европы. Это превосходство, с помощью денег, дало бы нам возможность обратить войну в энергичное наступление. По отношению к нам оно, кажется, должно считаться одним из двух решающих факторов".

В другом письме, от 9-го апреля, к тому же лицу, бывшему тогда в Париже, он пишет: "Если Франция не подаст нам своевременной и сильной помощи в нашем критическом положении, то позднейшие ее старания не будут уже иметь для нас никакой цены… Зачем входить мне в подробности, когда можно все высказать одним словом, что мы истощили все свои средства и что наше освобождение должно наступить теперь или никогда? Как легко было бы обратить планы неприятеля против него самого, если бы все можно было согласовать с общим планом войны — т. е. если бы у нас был флот всегда сильнее неприятельского в этих морях и если бы Франция развязала нам руки ссудой денег".

Корабли и деньги — предметы его крика о помощи. 23-го мая 1781 года он пишет кавалеру де ла Люзерну (Chevalier de la Luzerne): "Я не вижу, как возможно оказать действительную поддержку Южным Штатам и предотвратить угрожающее зло, пока мы уступаем неприятелю в морской силе в этих водах". По мере приближения времени года, благоприятного для энергичных операций, его жалобы становятся более частыми и настоятельными. Так, он пишет 1-го июня 1781 года генерал-майору Грину (Green), который боролся в это время с затруднениями в Южной Каролине: "Наши дела внимательно обсуждались со всех точек зрения, и было окончательно решено сделать попытку нападения на Нью-Йорк, предпочтительно перед операциями на юге, так как мы не имели решительного обладания водами".

8-го июня Джефферсону (Jefferson): "Если бы я встретил такую поддержку от соседних штатов, какую ожидал, то неприятель, я надеюсь, был бы приведен к необходимости отозвать с Юга часть своих сил для поддержки Нью-Йорка, иначе он подвергался бы неминуемому риску быть прогнанным с этого поста, который для него неоценим; и если бы мы, счастливым стечением обстоятельств, приобрели морское превосходство, то его уничтожение было бы неизбежно… Пока мы остаемся слабейшими в море… политика требует, чтобы была сделана попытка выручить страну, терпящую бедствие (т. е. Юг), путем диверсии, скорее, чем немедленной посылкой туда подкреплений".

13-го июня он пишет к Рошамбо: "Ваше превосходительство припомнит, что мы смотрели на Нью-Йорк, как на единственный целесообразный предмет действий при настоящих обстоятельствах; но если бы мы могли обеспечить морское превосходство, то, может быть, мы могли бы найти и другие предметы действий, еще более подходящие и одинаково желательные". Около 15-го августа были получены письма от де Грасса, извещавшие об отплытии его к Чесапику, и корреспонденции Вашингтона с тех пор обильно свидетельствуют о деятельных приготовлениях к походу в Виргинию, базировавшемуся на так долго замешкавшийся флот. Упадок духа де Грасса и его намерение идти в море после того, как он узнал, что английский флот в Нью-Йорке получил подкрепления, вызвали полное упреков письмо Вашингтона от 25-го сентября, которое слишком длинно для цитирования его здесь; но когда опасность прошла, упования Вашингтона возвратились. Через день после капитуляции он пишет де Грассу: Покорение Йорка… честь которого принадлежит вашему превосходительству, значительно предупредило (во времени) наши самые пылкие предположения". Затем он продолжает торопить дальнейшие операции на Юге, видя, что осталось еще так много благоприятного времени для морских операций: "Общее морское превосходство британцев до вашего прибытия давало им решительные преимущества на Юге в возможности для них быстрой перевозки войск и припасов, тогда как огромные сухопутные переходы наших подкреплений, слишком медлительные и расходные во всех отношениях, подвергли нас разбитию по частям. От вас будет зависеть, поэтому, ваше превосходительство, закончить войну". Де Грасс, отказав ему в помощи на этот раз, выказал, однако, намерение содействовать ему в кампанию следующего года, и Вашингтон немедленно соглашается: "Мне нет необходимости настаивать перед вашим превосходительством на безусловной необходимости в морской силе, способной дать вам абсолютную власть в этих морях… Вы сами усмотрите, что при всех усилиях сухопутных армий, флот должен иметь решающий голос в настоящей борьбе". Две недели спустя, 15-го ноября, он пишет Лафайету, почти в момент его отплытия во Францию: "Так как вы выразили желание знать мои мнения относительно операции в следующую кампанию, то я, без утомительных рассуждений, заявляю коротко, что исход зависит всецело от морской силы, какая будет действовать в этих морях, и от времени ее появления в следующем году. Никакая сухопутная сила не может действовать решительно, если при этом на нашей стороне не будет морского превосходства… Не было сомнения, и нет его ни у кого в настоящий момент, в неизбежности полного истребления британской силы в обеих Каролинах и в Джорджии, в случае, если бы граф де Грасс мог продлить совместные с нами операции еще на два месяца".

Таково, по мнению почтенного главнокомандующего американскими армиями, было влияние морской силы на борьбу, которую он направлял с таким большим искусством и с таким бесконечным терпением и которую, посреди бесчисленных испытаний и препятствий, он довел до славного конца.

Читатели обратят внимание на то, что дело американцев испытывало такие затруднения, несмотря на большие и признанные убытки, какие терпела британская торговля от действий крейсеров союзников и американских приватиров. Этот факт и малые результаты общей войны, в плане которой господствовала идея об уничтожении торговли неприятеля, резко обнаруживает второстепенное и нерешительное влияние такой политики на главные результаты войны.

Глава ХI Морская война в Европе

Предшествующая глава закончена мнениями Вашингтона, выражавшимися в различной форме и неоднократно, относительно влияния морской силы на ход Американской войны за независимость. Если бы позволяло место, то эти мнения можно было бы еще значительно подкрепить подобными же доводами сэра Генри Клинтона, английского главнокомандующего[150]. В Европе результаты войны были еще в более полной зависимости от того же фактора. Здесь союзники имели три отдельных предмета действий, по отношению к каждому из которых англичане занимали строго оборонительное положение. Первым из них была сама Англия, т. е. вторжение в нее, и — как предварительная для подготовки к нему операция — уничтожение флота Канала, однако если проект этот и был задуман серьезно, то едва ли можно сказать, что были сделаны серьезные попытки его осуществления. Вторым было отнятие от Англии Гибралтара, третьим — взятие Менорки. Только на этом последнем пункте театра военных действий союзники имели успех. Трижды Англии угрожал флот, значительно превосходивший ее собственный, и каждый раз угроза была безрезультатной. Трижды Гибралтар был поставлен в критическое положение, и каждый раз он выручался искусством и счастьем английских моряков, несмотря на подавлявшее численное превосходство противника.