Елена Арсеньева - Браки совершаются на небесах

• Название: Браки совершаются на небесах
• Автор: Елена Арсеньева
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04590-2

Говорят, что браки совершаются на небесах! Но разве это относится к венценосным женихам и невестам, которые знакомились лишь накануне венчания? Их, государей и правителей больших и маленьких стран, ждала всенародная любовь и поклонение. Но права на свою собственную любовь они не имели… Приходилось обзаводиться тайными и официальными фаворитами, появляясь со своей «второй половиной» лишь на официальных приемах Но иногда повенчанные царственные персоны влюблялись друг в друга, и тогда их союз становился поэтическим преданием, счастливой сказкой Королева Франции Анна Ярославна и ее муж Генрих I, Мария Темрюковна и Иван Грозный. Екатерина II и Петр III – об этих и других историях любви и ненависти рассказывают исторические новеллы Елены Арсеньевой…

---

Гаральд искренне надеялся, что эта милая женщина не таила на него зла. Он ведь ничего не знал о потайном шнуре… А впрочем, Зоя его так и не коснулась, этого опасного шнура, так что тут и говорить не о чем.

Между тем настал-таки долгожданный день, когда Гаральда обвенчали с Елизаветой. Однако молодоженам скоро предстояло расстаться вновь: Гаральд должен был отправиться в Норвегию – вернуть себе наследственный трон. В это время на нем восседал его племянник – король Магнус. Вообще-то, у Гаральда с ним были прекрасные отношения, но власть портит людей… Вполне могла завязаться война.

Разумеется, Гаральд не хотел подвергать жену тяготам пути и боевой жизни. Елизавета пока осталась в Киеве. Чтобы она чувствовала себя независимой, Гаральд на прощанье вручил ей козлиную шкуру, набитую серебряными монетами. А сам отправился в Норвегию.

Воевать, по счастью, не привелось. Магнус встретил странника-воина очень радушно. Честно говоря, этому просвещенному королю немало наскучили тяготы власти. Между прочим, интересное совпадение: Магнус в юные годы немало лет провел при дворе киевского князя Ярослава. Именно там он приохотился к изучению чужеземных языков и чтению мудрых книг. Вернувшись на родину, он разработал судебник, названный «Серый гусь» – по цвету пергамента, на котором был написан. Кое-что для этого судебника король норвежский почерпнул из государственного устройства Киевской Руси.

Гаральд, конечно, не отличался такой просвещенностью, как Магнус, однако все же именно он открыл в Упсале знаменитый университет. Так или иначе, воин и мудрец успешно дополняли друг друга на троне, пока в 1047 году Магнус не умер. Тогда Гаральд стал единственным правителем Норвегии. В это время Елизавета уже два года жила в северной стране и родила двух дочерей – Марию и Ингигерду.

Приехав к мужу, она обнаружила, что туманные россказни о его любовных похождениях, которые доходили до нее и из Византии, и из Упландии[13], не все сплошь лживы. При дворе жила красивая наложница Тора, и она даже родила королю сыновей Олафа и Магнуса…

Сердце Елизаветы сжалось от ревности. Почудилось, что в невозвратную даль канули те времена, когда Гаральд посвящал ей «Висы радости». Но пришлось смириться: мужская природа иная, чем женская! Елизавета поступила как истинно мудрая женщина: она просто не обращала внимания на Тору и вела себя так, будто ее и вовсе не существует. Она приняла на себя все королевские заботы и даже крестилась у священника-латина[14], приняв новое имя – Эмма. Теперь ее называли то Эллисаф, то Эмма.

А вскоре заезжий звездочет предсказал Гаральду, что смерть ему принесет женщина, которая подведет его в бою. И храбрец стал поосторожнее в обращении с прекрасным полом. Тора между тем умерла, и больше никто не отвлекал внимания Гаральда от Эллисаф. А она в благодарность за это воспитывала Олафа и Магнуса как родных сыновей.

Елизавета с мужем жили в любви и согласии двадцать лет. Все это время Гаральд Гардрад был королем, которого называли могущественным, сильным, твердым разумом. Современники уверяли, что не было на свете никого, кто сравнился бы с ним мудростью и в то же время храбростью. Хотя он был суров и порою жесток с теми, кто противился его воле.

Поскольку Гаральд был ярым приверженцем христианства, церковь удостоила его высокой чести: служить хранителем гроба Олафа Святого, короля, который был канонизирован за свои мучения и подвиги. Каждые двенадцать месяцев Гаральд стриг волосы и ногти святого, отраставшие и после его смерти.

Настал 1066 год. И вот скучно стало Гаральду мирно сидеть на троне, захотелось тряхнуть стариной и изведать каких-нибудь приключений. Он отправился в Англию… Иные, впрочем, уверяют, что поехал он не сам по себе, а позвал его на помощь герцог Тостиг, брат английского короля Гарольда Годвинсона, который взошел на престол после смерти Эдуарда Исповедника. Гарольд изгнал брата из его владения Нортумбрии за жестокость в обращении с населением, и Тостиг был готов на все, чтобы отомстить. Он был сладкоречивым вруном, который оболгал брата, – и, увы, как следует заморочил голову норвежцу. Гаральд Гардрад выступил против английского короля, уверенный, что помогает благому делу. Он собрал дружину и двинулся в путь на доброй тысяче драккаров[15]. Но жажда вновь услышать ветер, веющий над полем битвы, сыграла с ним дурную шутку.

Елизавета не захотела расставаться с мужем и отправилась вместе с ним, взяв с собою и дочерей. Однако когда норвежские драккары достигли Оркнейских островов, супруги вспомнили предупреждение звездочета. Бог его знает, какой смысл он вкладывал в эти слова о предательстве женщины! Вдруг королева окажется захвачена врагами и Гаральд погибнет, пытаясь освободить ее?

Вообще, были и другие предзнаменования, на которые следовало обратить внимание. Будто бы кто-то видел на оконечности какого-то скалистого острова старуху в лохмотьях, которая махала вслед кораблю руками и выкрикивала что-то недоброе. Ну сущая вёльва[16], которая пророчит Рагнарёк[17]!

На всякий случай Елизавета с дочерьми остались на Оркнеях и принялись с трепетом ждать известий от своего господина.

Норвежцы высадились на севере страны – в Йоркшире, – а навстречу им уже двигался Гарольд Годвинсон. Войска сошлись у Страффордского моста. Надо сказать, что тут встретились не только два великих воина высокого роста и богатырского сложения, но и два великих поэта. Для начала они обменялись не ударами, а поэтическими вызовами. Гарольд Английский воспевал саксонских ратников, бывших хлебопашцев или ремесленников, которые с топорами встали на защиту своих очагов. А Гаральд Норвежский пел о своих воинах-героях, которые устали от тишины и не будут прятаться за щитами:

Кто воин в душе,
Тот ищет упоенья
В любви и битвах
На корабле морском.
Не тишины, а бури
Прекрасной ищет он.
Пусть враг не ждет
Коленопреклоненья!
Не прячься, сердце, за щитом!
Внемли, как рог зовет на бой,
Грохочет в небе гром…

Гаральд воспел также свой непобедимый меч Ярицлейв – надо сказать, что викинги любили называть оружие и доспехи именами друзей и великих воинов, а также возлюбленных. Меч звался именем киевского князя. Боевой топор именовался, конечно, Олаф Святой. Боевые рукавицы звались в честь Марии и Ингигерды. Ну а кольчугу свою – великолепное изделие норвежских мастеров, сплетенную настолько плотно, что никакая стрела не могла бы пробить звеньев! – Гаральд назвал именем жены. Не тем, прежним, православным, а новым: Эмма.

Случилось так, что, выезжая покрасоваться перед англичанами, Гаральд вдруг упал с коня, который испугался полевой мыши, выскочившей из своей норки. Конечно, это привело англичан в восторг, а норвежцы помрачнели. Это было дурное предзнаменование!

Английский король, как ни был зол на своего брата-предателя, вспомнил в эту минуту об узах крови и послал своих людей к вражьему войску поговорить с Тостигом. Он просил его одуматься, обещал полное прощение, если тот оставит вражеские ряды. Клялся, что отдаст ему треть королевства…

Честолюбивый Тостиг нахмурился. Трети королевства ему было мало!

– А что брат обещал моему союзнику, королю Гаральду Норвежскому? – спросил он, желая выиграть время для раздумья.

– Семь футов английской земли! – закричал рыцарь, приехавший на переговоры. – Или чуть-чуть побольше – ведь он такого высокого роста!

Эта насмешка возмутила Тостига до глубины души, и он яростно закричал:

– Скажи моему брату, что сын Годвина не предаст сына Сигурда!

На этом переговоры закончились.

И вот началось сражение. Воины с обеих сторон воистину сражались как львы! Гаральд Гардрад был в центре битвы, и в это время стрела, выпущенная меткой рукой английского лучника, вонзилась ему в горло.

Увы! Сплетена-то его кольчуга была плотно и надежно, а вот вырез у нее оказался слишком глубок. Гаральд захлебнулся собственной кровью. Так Эмма предала своего господина и стала причиной его смерти. Предсказание сбылось!

Гибель вождя, который казался непобедимым, повергла норвежцев в трепет. Однако они продолжали сражаться под командованием Тостига, мечтая отомстить за своего конунга. Однако победить разъяренных англичан было уже невозможно. Вскоре был убит и мятежный Тостиг.

Тогда норвежцы поняли, что проиграли. Олафу, сыну Гаральда, кое-как удалось собрать их и увести с поля битвы. Викинги спешно погрузились на драккары (из тысячи, приплывших к английским берегам, отчалили только двадцать четыре, настолько сокрушительным было поражение!) и увезли тело своего конунга на Оркнейские острова, где их встретила Елизавета, одетая в глубокий траур… по дочери Марии. Потом выяснилось, что девушка неожиданно скончалась именно в ту минуту, когда отец погиб в бою.

На драккаре под черным парусом (таков был обычай в северных странах, если с поля боя везли убитого конунга) Елизавета отправилась в обратный путь – в Упсалу. Это было последнее странствие ее неистового мужа…