Мэри Бэлоу - Последний вальс

• Название: Последний вальс
• Автор: Мэри Бэлоу
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-17-069516-4, 978-5-226-03074-1, 978-5-271-31170-3

Когда-то Кристина Спенс считалась одной из самых прелестных девушек лондонского света. А теперь она вдова графа Уонстеда, по велению долга заточившая себя в имении покойного супруга.

Но однажды в поместье появляется новый наследник титула Уонстедов — красавец Джерард, отвергнутый когда-то Кристиной.

Он все еще не простил былую обиду?

Нет, настоящая любовь не помнит зла. И очень скоро в сердце Джерарда снова вспыхивает страсть.

Ах, если бы начать все сначала!..

---

Особенному настроению способствовало все это, вместе взятое, и что-то еще… Джерард вынужден был признаться себе в этом в деревенской церкви в канун Рождества. С одной стороны от него сидела Маргарет, а с другой — тетя Ханна. Церковь была заполнена до отказа. Возможно, местный хор не был самым профессиональным из тех, что Джерарду приходилось слышать, но, казалось, даже ангелы Вифлеема, согревавшие сердца пастухов, не смогли бы согреть его сердце так, как эти деревенские певцы, чьи рождественские песни звучали сегодня под мрачными холодными сводами. Впрочем, здесь оказалось не так уж мрачно и холодно — среди гостей и в присутствии Кристины. Она раздавала пироги со сладкой начинкой, а он разливал пунш.

Кристина. Она сидела на одной скамье с ним. Когда Джерард немного подавался вперед или чуть откидывался назад, он видел ее профиль, серую мантилью и шляпку. Между ней и тетей Ханной восседала Рейчел. Тесс же забралась к матери на колени и понемногу клевала носом. Внезапно Джерард подумал о том, что его мать была еще жива, когда он достиг возраста младшей дочери Кристины. Он смутно помнил своих родителей — ведь они умерли, когда ему исполнилось пять лет. Забирался ли он к матери на колени, когда уставал, прижимался ли к ее груди, зная, что будет здесь в тепле и безопасности?

Он проследит за тем, чтобы мир всегда был таковым для Тесс и Рейчел. По крайней мере до тех пор, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно справляться с его изменчивостью и непредсказуемостью. Даже если он окажется на другом конце света, он не оставит их. Они будут жить здесь, в Торнвуде. Кристине не придется выходить замуж вторично, рискуя оказаться в такой же ситуации, как и прежде. Брак с Гилбертом действительно оказался неудачным. Джерарду хватило проницательности понять, что именно в приступе гнева пыталась сказать Кристина: дети, даже законнорожденные, не должны отвечать за грехи своих родителей.

Джерард слушал священника, упиваясь этой чудесной теплой и такой новой атмосферой Рождества и ощущая, как в его сердце растет любовь к ребенку, заново родившемуся сегодня для мира. Это случилось в Вифлееме почти две тысячи лет назад и окутывает собой маленькую семью, сидящую рядом с тетей Ханной.

Он никогда не женится. Не позволит другой женщине предъявить свои права на Торнвуд. Поместье останется только ее домом. Здесь она будет растить своих дочерей в мире и спокойствии. А что будет, когда девочки вырастут, выйдут замуж и переедут в дома своих мужей? Тогда Кристина состарится в этом поместье. Ей никогда не придется столкнуться с унизительным положением приживалки при молодых родственниках, которым она совершенно не нужна. Сразу после Рождества, до своего возвращения в Монреаль, он перепишет завещание. В отличие от своего предшественника Джерард обеспечит Кристину собственным жильем и небольшим состоянием, на которое она сможет жить в том случае, если он покинет этот свет раньше ее.

Тесс почти заснула, когда в воздухе растаяли звуки последнего гимна и церковные колокола начали веселый перезвон. Глаза прижавшейся к плечу матери Рейчел казались огромными от усталости.

— Они проснутся на свежем воздухе, — весело произнесла тетя Ханна, — бедные маленькие овечки. Но заснут, едва их головки коснутся подушек. Не хочешь взять меня за руку, Рейчел?

Рейчел была вежливой девочкой и безропотно согласилась бы с предложением тетушки, но Джерарду, рано потерявшему собственных родителей, было ясно, что малышке нужна сейчас только Кристина.

— Может быть, Рейчел возьмет за руку свою маму, а я понесу Тесс? — предложил Джерард и посмотрел на Кристину. — Ужасно жаль ее будить, но она слишком тяжела для вас.

— Спасибо, — ответила Кристина, немного поколебавшись.

Она догадалась взять с собой теплое одеяло. Они закутали в него Тесс, и Джерард осторожно взял девочку на руки, положив ее головку себе на плечо. Она была такая теплая, податливая и доверчивая, что у Джерарда защипало глаза от слез.

Так они и отправились домой — он, графиня и ее семья. Встав со скамьи, Джерард на мгновение поймал взгляд Лиззи Гейнор — они пришли в церковь вместе, — но та была слишком воспитана, чтобы показать свое разочарование, увидев его с ребенком на руках. Она повернулась и ослепительно улыбнулась Сэму Редуэю.

На обратном пути одни гости переговаривались вполголоса, убыстряя шаги, чтобы поскорее попасть в тепло, другие смеялись, то и дело останавливаясь и начиная бросаться снежками. И все же Джерарду казалось, что, кроме них с Кристиной, никого вокруг нет.

Она и ее дочери словно стали его семьей, которой он никогда не знал ребенком и так и не узнал, будучи мужчиной, потому что…

Потому что идущая рядом с ним женщина предпочла создать семью с другим. С его мучителем. Кристина не его жена. А эти две девочки не его дочери. В горле Джерарда возник ком, и он судорожно сглотнул.

— Осталось совсем чуть-чуть, детка, — обратилась Кристина к Рейчел, с трудом передвигающей ноги. Она укрыла девочку полой своей мантильи и крепче прижала к себе. Их с Джерардом глаза встретились. С того самого момента, как они покинули церковь, они не сказали друг другу ни слова.

— Если считаешь, что сможешь донести Тесс до дома, я возьму на руки Рейчел. Если, конечно, она мне позволит, — предложил граф.

— Она тяжелая, — предупредила Кристина.

Джерард улыбнулся. Огромные глаза Рейчел умоляюще смотрели на него из-под складок материнской мантильи.

И вновь Тесс передали с рук на руки. Малышка так и не проснулась, хотя что-то недовольно пробормотала во сне. Джерард расстегнул пальто, присел на корточки, укутал в его полы Рейчел, а потом снова поднялся на ноги. Девочка ужасно замерзла. Свернувшись на руках у Джерарда, она сладко зевнула.

— Наверное, мне стоило оставить их дома, — сказала Кристина. — Но они так хотели пойти, и Гилберт всегда настаивал на посещении церкви. Кроме того, сегодняшняя месса была… особенной. И я хотела, чтобы девочки были рядом со мной.

Значит, она тоже это почувствовала — особенную атмосферу Рождества?

— Рождество всегда воспринималось как сугубо религиозное событие, — продолжала Кристина. — Мы никогда не веселились, никогда не радовались его наступлению.

Гилберт оказал Кристине огромную услугу, умерев молодым.

— В этом году в доме так радостно. — В глазах Кристины читалась тоска, и со стороны могло показаться, что она скорее несчастна, чем счастлива.

— Да, и обстановка соответствующая. Я привык к тому, что зимой идет снег, но здесь, в Англии, это большая редкость, особенно на Рождество. Ты заметила, какое сегодня небо, Кристина? Луна и звезды так близко, что, кажется, протяни руку — и с легкостью дотянешься до них и сорвешь, точно яблоко с ветки.

— К сожалению, мы не сможем этого сделать, — произнесла Кристина. — Счастье нельзя сорвать с ветки, удержать и запереть в сундуке. Оно возникает внезапно и неуловимо, наполняет сердце радостью и вспоминается с благодарностью.

Вспоминала ли она то, что у них было, с благодарностью?

— Я запомню это Рождество, — произнес Джерард.

— Я тоже.

Короткий разговор, но самый сердечный за последние десять лет.

Рейчел так и не заснула. Она все еще пребывала в полудреме, когда ее внесли в дом. Холл сразу же наполнился смехом и веселыми возгласами. Гости снимали верхнюю одежду, а затем поднимались в гостиную за обещанными горячими напитками. Было бы жестоко просто поставить Рейчел на пол.

— Я отнесу ее в детскую. — Джерард направился к лестнице.

Он опустил Рейчел на пол в детской, которую она делила с сестренкой, а Кристина склонилась над спящей Тесс, чтобы раздеть ее.

— Спокойной ночи, — сказал Джерард.

Однако, прежде чем он смог уйти, Рейчел крепко обняла его за шею.

— Я хочу, — страстно прошептала она, — я хочу, чтобы вы остались с нами навсегда. Мама говорит, что ваш дом очень далеко отсюда, но я хочу, чтобы он был здесь. Чтобы вы были моим папой.

— Рейчел!

Кристина была смущена не меньше, чем Джерард, и даже больше. Граф обнял девочку, а потом решительно отошел от нее.

— Любой мужчина почтет за честь стать твоим папой, Рейчел, — сказал он. — Твоим и Тесс. Я же кузен твоего папы и, стало быть, твой родственник. Я всегда им буду. А когда я вернусь домой, твоя мама, возможно, позволит тебе время от времени писать мне, а я с ее позволения буду писать тебе. Я всегда буду помнить о тебе и любить тебя. Впрочем, впереди еще несколько дней, которые мы проведем вместе. И главный из них — Рождество. Теперь ложись в постель и закрывай глазки. А когда ты проснешься, наступит самый счастливый день в твоей жизни. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила Рейчел и громко зевнула.

Джерард заметил, что Кристина так и не обернулась, по-прежнему склонившись над Тесс. Граф покинул детскую и пошел прочь.