Борис Абакумов - Неизвестная война. В небе Северной Кореи

• Название: Неизвестная война. В небе Северной Кореи
• Автор: Борис Абакумов
• Издательство: TOO "Радуга"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997

Воспоминания советского лётчика-истребителя Бориса Сергеевича Абакумова (1924-1995) о войне в Корее.

---

Б-29 летали ночью целыми колоннами и разбивали бетонные взлётные полосы специальными бомбами, предварительно забив все радиолокационные станции зенитчиков.

С нашего аэродрома днем работали корейцы и китайцы. Стояли они на противоположной стороне взлётной полосы и взлетали навстречу нам. Взлетали они первыми, а мы после них, в обратном направлении, догоняя их группу на маршруте и прикрывая её сверху. Корейцы и китайцы, в основном, действовали на малых высотах. Им даже разрешалось ходить через море, где они встречали бомбардировщиков противника, которые «отсиживались» там, ожидая, пока у наших истребителей горючее будет на исходе. Китайцы часто своевольничали и практиковали вылеты без нашего прикрытия. Однажды, вылетев самостоятельно и не предупредив наш КП о взаимодействии, они потеряли своего командира полка. Этот полк встретил в море группу «Летающих крепостей». Командир полка резко снизил скорость и почти уравнял её с бомбардировщиками для производства атак по ним. Остальные китайские лётчики проскочили на скорости мимо своего командира, за ними гнались «Сейбры». Командир полка сбил один, потом — второй и третий бомбардировщик, но сам был атакован «Сейбрами» и сбит. Сбит он был над морем, его так потом и не нашли. Самолет его воткнулся в морское дно, и при отливе хвост его торчал над водой. В этот район посылали группу корейцев, чтобы они сняли вооружение и забросали кабину гранатами, выполнили они это задание или нет, нам не сообщили.

К месту падения МиГ-15 в скором времени подошел американский военный корабль. Зацепили американцы этот МиГ за хвост тросом, подняли на палубу и уплыли, предварительно дав залп из пушек, видимо, дали салют. Вот к чему приводит несогласованность действий с нашим командным пунктом. Это был не первый случай. Однажды, мы возвращаемся с боевого задания и видим, ниже нас на пересекающихся курсах идет девятка бомбардировщиков. По конструкции определяем, что наши самолеты Ту-2, но мы знаем, что в этом районе бомбардировщиков нет, и тем более наших. Запрашиваем по радио КП, с КП нам сообщили, что это наши соседи, то есть китайцы, пошли бомбить прибрежные острова, на которых была американская система наведения. С КП нам приказали следовать домой. Мы приземлились, вырулили на стоянки, — каждый самолёт имел свой «капонир», — и идем в летный домик для разбора вылета, И вдруг, видим, к нам на аэродром садятся изрешеченные три машины Ту-2 с китайскими опознавательными знаками, а их было девять!.. Оказалось, что шесть машин сбили «Сейбры», которые их атаковали над морем в момент бомбёжки. Ну что стоило китайскому командованию связаться с нашим КП и запросить прикрыть район действия китайских бомбардировщиков? Это было ещё одним доказательством, что китайцы всячески игнорировали нашу оперативную помощь ещё в самом начале своего становления, Однажды нашим советникам пришлось долго доказывать китайскому командованию, что лётчиков надо кормить по норме, как следует, иначе они не смогут летать. А китайцы вот что сделали: передали всё довольствие лётного состава техникам, обслуживающим самолеты, а довольствие технического состава — лётчикам, так как лётчик летает пятьдесят минут, и то не каждый день, а техсостав целыми днями находится на аэродроме — доказывали они. С большим трудом наши советники переубедили их в этом.

Однажды наши советники спасли жизнь одному китайскому молодому лётчику, который неудачно приземлился на МиГ-15 и сломал у него шасси. Китайцы приговорили его к смертной казни, видимо, жизнь человека для них — пустяк. Они мотивировали это решение тем, что за эти самолеты они платят большие деньги, а он их ломает. Наши советники доказывали, что обучить лётчика гораздо сложнее, чем сделать самолёт. Они пообещали помочь в ремонте или приобретении нового самолёта. Лётчик остался жив.

Для ремонтных работ лётного поля на аэродром часто приводили большое количество крестьян из близко расположенных населенных пунктов. Каждый шел со своим орудием труда: лопатами, корзинами на коромыслах для перетаскивания грунта, которыми укрепляли дамбу вокруг аэродрома.

Работали они за двухразовое лёгкое питание. Двигались они с этими корзинами в медленном темпе, размеренно и не спеша. Накладывали в них землю не полностью до краев, как это водится у нас, а всего на половину корзины. И вот командир эскадрильи Шаломонов решил показать им, как надо работать. Взял у одного из рабочих коромысло с двумя корзинками на концах и попросил нагрузить их с верхом землей. Тут же все остальные работники бросили работу и стали смотреть, что же дальше будет? Вообще-то они любят разные зрелища. Шаломонов поднял корзинки, наполненные с верхом, и пошел. Через несколько шагов бамбуковое коромысло сломалось к большому огорчению зрителей и особенно хозяина, оставшегося без своего орудия труда. Пришлось ему искать другую палку вместо сломанной. Пример загрузки корзинок ни на кого не повлиял. Они продолжали работать так, как и работали, не спеша, размеренно и без всяких перерывов. Мы их называли «шагающими экскаваторами».

…Наши летчики любили выполнять различные физические упражнения в перерывах отдыха между вылетами: кто вертелся на турнике, кто играл в городки, кто помогал техническому составу выигрывать футбольные баталии между полками. Иван Никитович увлекался гирями, и вот как-то он привлёк общее внимание своими упражнениями китайцев и корейцев, находящихся поблизости. Они стояли и смотрели на его упражнения, покачивая головами, лопотали что-то по-своему. Вдруг Иван Никитович берет двух зрителей за пояса и поднимает вверх. Вся толпа бросилась врассыпную и спряталась за домик КЦ. Наиболее «храбрые» выглядывали из-за угла, видимо, любопытство брало верх, а что же дальше будет? Иван Никитович улыбнулся и спокойно поставил перепуганных китайцев на землю. Это вызвало неописуемый восторг у остальных, которые видели добродушную улыбку нашего командира.

Были у нас в полку два усача, в смысле, с большими усами: Володя Алфеев и Лев Иванов. На счету у каждого было до десятка сбитых самолётов противника, они были предоставлены к званию Героя Советского Союза, но почему-то утверждения не было. Я тоже носил усы до тех пор, пока кислородной маской в полёте не растер кожу над ними, пришлось по этой причине с ними расстаться. А ребята умудрялись их не сбривать до самого конца нашей работы. Так вот, эти усы вызывали восторг у местных жителей, у которых «растительность» на лице бывает редко. Из-за своего любопытства они не раз пытались пощупать усы, восхищение при этом выражалось восклицаниями, качанием головой и каким-то цоканьем языком. Иногда надоедало усачам это «внимание» и они, вполне добродушно, делали движение челюстями, предупреждая, что сейчас укусят за руку. Это вызывало взрыв хохота. Мы смеяться любили. У нас были свои заводилы, которые имеются в каждом коллективе. Таким заводилой был у нас Лев Иванов, Остроумный, симпатичный товарищ. У него было много разных прибауток, сказанных вовремя и к месту. Если собирались в кружок, где были Володя Иштокин, Лев Иванов и Володя Алфеев, то считай, уйдешь оттуда уставший от смеха. И не случайно они все любили играть в шахматы. Надо же, в конце концов, и «серьёзно подумать», сделать передышку в весёлом своём настроении. Да и там игра часто приобретала весёлый характер, если в этом участвовал Алексей Иванович Митусов, тоже представленный к званию Герря Советского Союза и тоже это представление не было утверждено. Он играл в шахматы в любое свободное от полётов время и часто подшучивал над партнёрами. А ведущим партнером у него почти всегда был Лев Иванов.

Нам на аэродром иногда привозили кинокартины, которые мы просматривали в стартовом бомбоубежище. Любитель поохотиться — Фукин Вася — умудрялся между полетами пострелять из ружья по уткам. Так что жизнь у нас текла обычно. Лётчики — предприимчивые и неунывающие люди. В период дождей, когда аэродром заливала вода из «прохудившегося неба», и насосы не успевали её откачивать за дамбу, любители рыбной ловли и здесь находили себе занятие: руками ловили довольно крупную рыбу, как будто в ковбойских фильмах, неизвестно как попавшую в углубления заборников насосных станций.

Нам выдавали тридцатипроцентную надбавку, так называемых, «полевых денег» в местной валюте, на которые мы покупали различные товары в специализированном магазине городка. Питались мы в столовой с очень вместительным залом, все вместе. Иван Никитович со своими помощниками тоже принимал пищу в этом же зале.

Однажды Иван Никитович, проходя между столиками в столовой, увидел, что Саша Литвинюк сидит пригорюнившись. Кожедуб подошел к нему, поговорил, положив ласково руку на плечо, подбодрил его, — и как Саша повеселел, настроение его улучшилось. При разговоре, когда мы вспоминаем то время, Саша всегда с большим теплом, отзывается об этой беседе.