Моше Даян - Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза

• Название: Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза
• Автор: Моше Даян
• Издательство: «Изографус»
• Жанр: О войне
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 5-94661-052-Х

Воспоминания израильского генерала Моше Даяна о разработанной и проведенной под его руководством Синайской наступательной операции 1956 г. и книга Шабтая Тевета «Танки Таммуза», рассказывающая о действиях израильских танкистов на Синае в период Шестидневной войны 1967 г., описывают ход этих кампаний с позиций непосредственных участников.

Объединенные под одной обложкой и впервые изданные на русском языке, эти две работы будут интересны как для специалистов по Ближнему Востоку, так и для всех любителей военной истории XX века.

---

— А кому же принадлежит другая половина?

— Роте, генерал.

— Не хотите сосредоточиться на одном деле, быть заместителем комбата?

— Что скажут мои люди, господин генерал? Что я бросил их в середине войны?

— Как Нава?

— Она должна родить со дня на день. Возможно, уже родила. Таль попросил, чтобы его связали с полковником Шмуэлем,

все еще не вернувшимся из Млеца. Генерала беспокоило, как бы на дивизию не обрушились с юга и с запада все силы контратаки врага, прорывающегося из ловушки, в которую загнали его израильтяне.

— Шамир. Это Тирах. В чем причина задержки? Прием.

— Тирах. Это Шамир. У меня сломались два «Паттона», и я тащу их на буксире. Прием.

— Шамир. Это Тирах. Когда вы доберетесь до Б-10? Прием.

— Тирах. Это Шамир. Не раньше 06.00.

Слишком долго. Комдив не хотел, чтобы полковник Шмуэль с его «Паттонами», у которых кончалось топливо, задерживались на подконтрольной врагу территории. Он также рассчитывал на то, что танки полковника помогут ослабить натиск противника на бригаду «М». Генерал немедленно отдал приказ приготовить колонну полугусеничных бронемашин с горючим для «Паттонов» Шмуэля, но, по его подсчетам, даже топливо не обеспечило бы быстрейшего их прибытия. Не оставалось ничего другого, как приказать бросить поврежденные «Паттоны».

— Шамир. Это Тирах. Оставьте оба «Паттона» и двигайтесь как можно быстрее. Прием.

— Тирах. Это Шамир. Я постараюсь и с «Паттонами» прибыть быстро. Прием.

— Шамир. Это Тирах. Оставьте два «Паттона» и будьте здесь как можно скорее. Прием.

— Тирах. Это Шамир. Я буду быстро. Прием.

— Шамир. Это Тирах. Я приказываю вам бросить танки. Прием. — И вдруг до генерала дошла причина упрямства полковника. В соответствии с правилами бронетанковых войск, танки надлежало оставлять под охраной экипажа, и полковник Шмуэль полагал, что генерал приказывал ему оставить «Паттоны» с экипажами на территории, занятой врагом, среди частей которого находились и коммандос. Полковник считал подобный поступок равносильным принесению людей в жертву — их убьют, едва они заснут. А они заснут, в этом сомневаться не приходилось, поскольку они крайне измотаны за четверо суток дня непрерывных боев. — Шамир. Это Тирах. Без экипажей, без экипажей. Прием.

Вздох облегчения полковника Шмуэля был слышен по рации.

— Тирах. Это Шамир. Отлично. Прием.

— Шамир. Это Тирах. Вы с ума сошли? Вы что, думали, я приказывал оставить танки с экипажами? Прием.

Некоторое время ответа не было, только невнятные шорохи, как если бы полковник Шмуэль бормотал: «Господин генерал, на войне все возможно. И все — безумие», но чуть позже голос комбрига все-таки прозвучал:

— Тирах. Это Шамир. Понял вас. Оставляю танки. Прием.

— Шамир. Это Тирах. Быстро сюда. Конец связи. Полковник Шмуэль оставил танки и помчался в штаб бригады

«D», куда прибыл в 02.00. Комбриг и его люди устали и проголодались, но, придя на полевую кухню, он увидел, что часть приготовленной для его отряда еды съедена прибывшими раньше. Увидев, что горячего супа не хватит на всех, полковник Шмуэль впал в ярость и свалил котел, разлив суп.

— Если еды нет для всех, то ее нет ни для кого, — скрипя зубами, прорычал он дежурному офицеру. С пустыми и урчащими желудками его люди вернулись к своим делам — ухаживать за техникой и оружием, готовясь к следующему бою.

ГЛАВА 25

Когда полковник Шмуэль прибыл в расположение своей бригады, батальон танков АМХ-13 М-100 из бригады «М» вел тяжелый бой с противником. В действительности батальон М-100 стал едва ли не единственной частью, подвергшейся полномасштабной танковой атаке египтян на всем протяжении Шестидневной войны. Кроме него такую же атаку испытала на себе только группа Исраэля Гранита на Кантарском направлении.

М-100 остановился на дороге в Исмаилию, когда генерал Таль по рации запретил ему продвигаться на запад из-за того, что там скопились большие силы неприятеля — около сотни Т-55. Он приказал подполковнику Цееву занять оборонительные позиции на дороге в Исмаилию и обезопасить фланг дивизии от возможных попыток противника контратаковать, что, как ожидалось, непременно произойдет в самом ближайшем будущем. На этом этапе Цеев находился ближе к Суэцкому каналу, чем любая другая часть ЦА-ХАЛа, исключая группу Исраэля на Кантарском направлении.

Цееву предстояло приготовиться отразить натиск врага не только с запада, со стороны Исмаилии, но и с востока, от Бир-Гафгафы. Огромные силы египтян — пехота, не бронированная техника, танки и бронетранспортеры — прорывались через узкие бреши в заслоне дивизии, пытаясь достичь дороги на Исмаилию. Некоторым это удавалось, и они оказывались перед позициями М-100. Кроме того, Цееву также приходилось ожидать возможных атак пехоты, которая могла подъехать на транспорте, спешиться и напасть со всех сторон. Подполковник Цеев хотел приготовиться к любым неожиданностям. Несмотря на то, что его люди были крайне измотаны, он приказал им заняться танками, поскольку АМХ-13 при отсутствии постоянного и тщательного ухода страдают от многочисленных неполадок. Люди занимались танками до 23.00; первым делом вычистили затворы пушек и пулеметы. Когда совсем стемнело, в ожидании атак пехоты Цеев организовал позиции весьма компактно. Одна колонна стояла на дороге, и еще две — одна справа, другая слева — перекрывали шоссе танками, размещенными в голове и хвосте каждой из колонн. Рота мотопехоты рассредоточилась с пулеметами для отражения атак вражеской пехоты, а когда вернулась и получила разрешение остаться разведрота, сформировали еще одну колонну — дальше справа.

В полночь четверга, 8 июня, большинство людей на позиции крепко спали. Некоторое время спустя из штаба бригады Цеева предупредили о том, что отступающие вражеские танки могут ударить ему в спину, а около 03.00 часов он получил сообщение, что два египетских танка прошли через позиции бригады и, по всей вероятности, скоро появятся у него в тылу. Однако свои могли идти в том же направлении, поэтому Цеев приказал людям не спешить открывать огонь и стрелять только по получении приказа, в последний момент.

— Огонь! — приказал Цеев, когда силуэты двух машин приблизились, не идентифицируя себя. Сторожевой пост открыл огонь. Обе машины загорелись, и только тогда стало видно, что это два грузовика с египетской пехотой. В это же время послышался грохот танков, приближавшихся от Исмаилии.

Цеев счел, что его контратакует египетская бронетехника, либо это идет авангард египетских деблокировочных сил. Он поднял по тревоге батальон и приказал 120-мм противотанковой полугусеничной САУ дать выстрел по египетским танкам, которые быстро двигались с запада с пригашенными фарами; их было семь или восемь. Цеев велел расчетам 81-мм минометов стрелять осветительными минами. Танки АМХ-13 уже начали рассредоточиваться, а не бронированная техника по приказу комбата отошла в тыл. Больше ничего он сделать не успел — египетские танки оказались прямо перед ним.

Первый выстрелил и попал в полугусеничную бронемашину с тяжелым минометом, застав врасплох расчет, не успевшей сделать даже первого выстрела. Вспыхнули боеприпасы. Три египетских снаряда один за другим ударили в груженную взрывчаткой полугусеничную бронемашину саперов; другой египетский танк подбил бронемашину офицера связи с авиацией, а затем разведроты. За две минуты батальон М-100 понес тяжелые потери: шестнадцать человек убитыми и двадцать — тяжело раненными. Позиция была вся в огне и дыму. В горящих бронемашинах начали взрываться боеприпасы, и, чтобы спастись, люди бежали в пески. В АМХ-13 лейтенанта Хагея запаниковал стрелок, он выпрыгнул из танка и побежал прочь с дороги, оставив Хагея выполнять три обязанности: командира взвода, командира танка и стрелка[115].

В соответствии с полученной информацией, к западу от батальона Цеева, на дороге к Исмаилии, неприятель сосредоточил большое количество танков. Сейчас командир М-100 видел, что перед ним Т-55, против которых ему придется сражаться на АМХ-13. Русский Т-55 представлял собой усовершенствованный Т-54. Во всех отношениях современный танк, равный новому «Паттону» (М-60), сравнения с которым АМХ-13 —старый, легкий французский танк— не выдерживает. АМХ-13 поступили на вооружение Французской армии в конце сороковых годов, а ЦАХАЛ заполучил первую партию в 1953 г.[116]. Но хуже всего было то, что песчаные дюны вокруг АМХ-13 затрудняли маневрирование, а это только увеличивало преимущества Т-55. Весили АМХ-13 вдвое меньше Т-55, и их пушки не могли пробить броню Т-55, тогда как броня АМХ не являлась надежной защитой от снарядов Т-55.

Цеева приказал открыть огонь, когда головной египетский танк оказался уже в 100 м, второй — в 170 м, а третий — в 250 м. Все стреляли из пулеметов и пушек. Цеев сам видел, как два снаряда попали в первый Т-55 и отскочили от него, высекая снопы искр. Не потеряв присутствия духа, он приказал своим АМХ постараться и попасть Т-55 в борта или в корму.