Владимир Рыбин - Искатель. 1978. Выпуск №2

• Название: Искатель. 1978. Выпуск №2
• Автор: Владимир Рыбин
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1978

На I–IV стр. обложки рис. Г. НОВОЖИЛОВА.

На II стр. обложки рис. Г. СУНДАРЕВА к рассказу Ольги Ларионовой «Щелкунчик».

На III стр. обложки рис. А. ГУСЕВА к роману Джеймса Хэдли Чейза «Дело о наезде».

---

В гостиной в большом кресле, съежившись, сидела Люсиль. Вид у нее был несчастный, беззащитный и затравленный, а цвет лица напоминал старый пергамент.

Когда я вошел, она замерла, пожирая меня испуганными глазами.

— Ну как, Чес, все в порядке?

Я подошел к бару, налил себе двойное виски, чуть разбавил водой и жадно выпил.

— Я бы этого не сказал, — произнес я, садясь в кресло.

Посмотреть ей в глаза — это было выше моих сил.

— О Боже…

Наступила долгая пауза. Потом она пробормотала:

— Ну а вы хоть… вам удалось увидеть?..

— Там была полиция… — Как сказать ей, что он убит? — Я его не видел.

Снова наступила пауза. Потом снова вопрос:

— Что будем делать, Чес?

Я взглянул на часы над камином. Двадцать минут двенадцатого.

— Думаю, мы едва ли что можем сделать.

Она вздрогнула.

— Как? Мы ничего не будем делать?

— Да, ничего. Уже поздно, и сейчас я отвезу вас домой.

Она всем телом подалась вперед, стиснула руками колени.

— Но, Чес, хоть что-то надо предпринять? Ведь я должна была остановиться. Это, конечно, несчастный случай, но я должна была остановиться. — Она стала бить кулачками по коленям. — Ведь он может меня узнать, если увидит. А может быть, он даже записал номер. Нет, что-то обязательно нужно предпринять.

Я допил виски, поставил стакан, потом поднялся.

— Вставайте. Я отвезу вас домой.

Широко раскрыв удивленные глаза, она продолжала сидеть.

— Вы что-то от меня скрываете, да? Что?

— Дело плохо, Люсиль, — выдавил я из себя. — Так плохо, что хуже некуда. Но пугаться не надо.

— Что значит «хуже некуда»? — Голос ее вдруг сорвался на фальцет.

— Вы задавили его.

Она стиснула кулачки.

— Господи! Что, он тяжело ранен?

— Да.

— Отвезите меня домой, Чес. Надо рассказать Роджеру.

— Не нужно ему ничего говорить, — устало произнес я. — Он ничем не сможет помочь.

— Как — не сможет? Капитан полиции — его хороший друг. Роджер ему все объяснит.

— Что объяснит?

— Ну, что я только учусь водить. Что это был несчастный случай.

— Боюсь, это не произведет должного впечатления.

Она выпрямилась, в широко открытых глазах застыл ужас.

— Неужели он так тяжело ранен? Подождите… он что — мертв?

— Да. Все равно вы бы об этом узнали. Он мертв, Люсиль.

Она закрыла глаза и прижала руки к груди.

— О Боже, Чес…

— Только без паники. — Я постарался, чтобы голос мой звучал решительно. — Мы с вами ничего не можем предпринять, по крайней мере сейчас. Мы, конечно, здорово влипли, но если не терять головы…

Она уставилась на меня. Губы ее дрожали.

— Но вас-то в машине не было. При чем тут вы? Я одна виновата.

— Нет, Люсиль, виноваты мы оба. Ведь это я вел себя как скот, иначе вам бы и в голову не пришло срываться и убегать. Так что моей вины здесь не меньше.

— О-о, Чес…

Уронив голову на спинку кресла, она зарыдала.

Минуту я смотрел на нее, потом обнял и притянул к себе.

— Что они с нами сделают? — всхлипнула она, вцепившись в мои плечи.

— Вы не должны об этом беспокоиться, — попытался утешить ее я. — Пока не прочтем завтрашних газет, делать ничего не будем. А завтра все решим.

— А если кто-нибудь видел, что его сбила я?

— Никто не видел. На пляже никого не было. — Я крепко обнял ее. — После того, как вы его сбили, вам какие-нибудь машины попадались?

Оттолкнув меня, она с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, подошла к окну.

— Кажется, нет. Точно не помню.

— Это очень важно, Люсиль. Постарайтесь вспомнить.

Она вернулась к кушетке и села.

— Кажется, нет.

— Ну хорошо. Значит, мы все обсудим завтра, когда увидим газеты. Вы сможете приехать сюда? Я просто не знаю, где еще нам удастся спокойно поговорить. Часам к десяти сможете приехать?

Она во все глаза смотрела на меня.

— Меня посадят в тюрьму? — спросила она.

Внутри у меня все оборвалось. Ведь если ее поймают, то посадят в тюрьму. Убить полицейского и выйти сухим из воды — так не бывает. В принципе если вы нечаянно кого-то убьете, то, наняв первоклассного адвоката, еще можно выкарабкаться. Но когда жертва полицейский — ни в коем случае.

— Прекратите сейчас же! От таких разговоров ничего не изменится. Когда вы приедете сюда? К десяти сможете?

— Вы уверены, что не нужно ничего предпринимать? — Она снова неистово заколотила кулачками. — Ведь если они узнают…

— Не узнают. Вы можете выслушать меня, Люсиль? Паниковать — последнее дело. Прежде всего нужно узнать, что напишут газеты. Пока не узнаем всех фактов, ничего предпринимать не будем. А факты будут завтра утром. Если вы приедете сюда, мы вместе что-нибудь решим.

Она сжала пальцами виски.

— А может, все-таки лучше сказать Роджеру? Может, он что-то сумеет сделать?

Если бы я думал, что Эйткен в состоянии что-то сделать, я без колебаний пошел бы к нему вместе с ней и рассказал все как было, во всей красе. Но Эйткен ничем не мог ей помочь — это было ясно как божий день. Стало быть, расскажи она Эйткену о происшествии, выйдет наружу и то, что мы вместе были на пляже. Естественно, он захочет знать, почему это она вдруг сорвалась и убежала. Зная Эйткена, можно было не сомневаться, что он клещами вытащит из нее всю правду, и тогда мне несдобровать.

— Вы не должны ничего ему говорить, Люсиль. Ведь иначе вам придется объяснять, что вы делали на пляже. Почему вы были на пляже наедине со мной, почему мы вместе купались. Если бы я думал, что ваш муж может чем-нибудь помочь, я бы пошел к нему вместе с вами и обо всем рассказал. Но он ничего не сможет сделать. Поэтому не теряйте головы и ничего ему не говорите — вы просто лишитесь мужа, а я лишусь работы.

Глядя на меня в упор, она на грани истерики закричала:

— Пусть я лишусь мужа, но это лучше тюрьмы! Роджер не позволит посадить меня в тюрьму! У него такие связи! Нет, он ни за что не позволит посадить меня в тюрьму!

Я взял Люсиль за руки и легонько встряхнул ее.

— Не будьте ребенком. Стоит ему узнать, что мы поздно вечером были вдвоем на уединенном пляже, он сразу же умоет руки. Вы перестанете для него существовать. Неужели вы этого не понимаете?

— Это неправда! — в отчаянии воскликнула она. — Может, он и разведется со мной, но посадить в тюрьму не позволит. Уж я-то его знаю. Он не допустит, чтобы люди говорили, что жену Эйткена посадили в тюрьму.

— Вы не понимаете, насколько серьезно наше положение. — Я старался говорить тихо и спокойно. — Вы убили полицейского. Я знаю, это был несчастный случай, но ведь вы не остановились, к тому же у вас нет водительских прав. Если бы вы сбили не полицейского, а кого-нибудь другого, возможно, ваш муж и вытащил бы вас из пропасти, но тут он ничего не сможет сделать, будь он хоть самим президентом.

— Что же, мне придется идти в тюрьму?

Ее лицо как-то сморщилось, глаза увеличились и округлились.

— Нет. Они ведь не знают, что это сделали вы, и, скорее всего, не узнают. Мы будем дураками, если сами пойдем и сдадимся им. Нужно сначала выяснить, что им известно. А когда мы это выясним, тогда и будем решать, как быть дальше.

— Что же, мы ничего не будем делать?

— По крайней мере сегодня. А завтра будет видно. Так вы меня поняли? Приедете к десяти часам. Тогда все и решим.

Она кивнула.

— Ну и прекрасно. А сейчас я отвезу вас домой.

Она поднялась и пошла впереди меня к выходу из гостиной, потом через холл к входной двери. Тут она остановилась.

— Нам придется ехать в вашей машине, Чес? Мне будет жутко в нее садиться.

— Есть другая машина. Я одолжил ее у соседа. — Взяв Люсиль за руку, я вывел ее на крыльцо. — В «кадиллаке» не поедем.

Пока я выключал свет в холле и запирал входную дверь, она ждала меня на крыльце. Я уже поворачивал ключ в замке, как вдруг раздался мужской голос:

— Эй, это ваша машина?

Ощущение было такое, словно я в темноте коснулся рукой оголенного провода. Может, меня тряхнуло и не так сильно, но, во всяком случае, очень чувствительно. Люсиль ахнула, однако у нее по крайней мере хватило разума шагнуть в тень, где ее не было видно.

Я посмотрел на дорожку. У ворот стоял человек. Как следует разглядеть его я не мог — было слишком темно — и видел только, что он высок и широкоплеч. Рядом с «понтиаком» Сиборна стоял «бьюик» с откидным верхом, капот которого слегка подсвечивали задние огни «понтиака».

— Не двигайтесь, — шепнул я Люсиль, спустился по ступенькам и зашагал по дорожке к воротам.

— Извините, если напугал Вас, — сказал человек. Это был крепкий мужчина лет сорока пяти, с густыми усами и красноватым приветливым лицом. — Я думал, вы меня видите. Это ведь машина Джека Сиборна, верно?

— Да, — ответил я, чувствуя, что дышу слишком быстро и неровно. — Я одолжил ее, пока моя в ремонте.