Джозеф Кэнон - Хороший немец

• Название: Хороший немец
• Автор: Джозеф Кэнон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18374-4

Добро пожаловать в Берлин лета 1945 года. Тертый военный журналист Джейк Гейсмар чудом попадает на Потсдамскую конференцию, куда прессе путь заказан, но его задание — серия статей об оккупации Германии, а потому ему нужен сюжет. Мало того: он должен отыскать свою возлюбленную довоенных времен. Но когда на берег озера буквально рядом со Сталиным, Черчиллем и Трумэном, позирующими фотографам, выносит труп американского военного с огромной суммой оккупационных марок, Джейк даже не предполагает, что наткнулся не только на сюжет будущей статьи — он попал в самую сердцевину клубка, где сплелись страсть, ненависть, тайны трех держав и преступления, которым не может быть оправдания.

Исторический триллер Джозефа Кэнона «Хороший немец» экранизирован Стивеном Содербергом в 2006 году. В главных ролях — Джордж Клуни и Кейт Бланшетт.

---

— Ш-ш, — сказал Джейк, поглаживая ее волосы, как отец, успокаивающий больного ребенка, чтобы ушла боль. — Все кончилось.

Но по ее лицу он понял, что для нее — нет. Она отвернулась.

— Пошли домой.

Он посмотрел ей в спину. Хотел еще что-то сказать, но она, ссутулившись, двинулась прочь, опасаясь, что на темной улице снова появятся солдаты.

— Они не вернутся, — сказал он, как будто это имело какое-то значение.

Глава десятая

Прощальная вечеринка, устроенная Томми Оттингером, совпала с закрытием конференции и превратилась таким образом — без всяких намерений с его стороны — в попойку «Прощай, Потсдам». Из Берлина уезжала по меньшей мере половина пресс-корпуса, пребывавшая в том же неведении о сути переговоров, что и по прибытии. И после двух недель пустых пресс-релизов и гостиничной маеты им все надоело, и они были готовы отпраздновать отъезд. К тому времени, когда Джейк добрался до пресс-центра, там уже стоял оглушающий галдеж и валялись груды опустошенных бутылок. Канцелярские столы сдвинули в сторону, чтобы освободить место для джазового комбо, и несколько представительниц Женского вспомогательного корпуса и медсестер Красного креста поочередно сменяли друг друга, подобно королевам бала, на импровизированной танцплощадке. Остальные просто пили, сидя на столах или прислонившись к стене, и орали, чтобы услышать друг друга. В дальнем углу продолжалась игра в покер, начатая несколько недель назад. Игроки сидели, не обращая внимания на остальных, отгородившись завесой собственного стоялого дыма. Рон, довольный собой, шнырял между гостями с планшетом под мышкой, набирая людей на экскурсии по Цецилиенхофу и Бабельсбергу, которые теперь, когда все уехали, открыли для прессы.

— Видел место, где проходила конференция? — спросил он у Джейка. — Ах да, ты там уже был.

— Внутри не был. А что в Бабельсберге?

— Спальня Трумэна. Очень симпатичная.

— Я пас. А что ты такой радостный?

— Мы же справились, не так ли? Гарри вернулся к своей Бесс.[65] Дядя Джо — хрен его знает куда. Все вели себя прилично. Ну, почти все, — сказал он, взглянув на Джейка, а потом усмехнулся. — Видел кинохронику?

— Ага. И хотел бы поговорить с тобой об этом.

— Это как раз входит в мои обязанности. Думаю, выглядел ты великолепно.

— Еб твою.

— И вот благодарность. Любой другой был бы доволен. Кстати, тебе тут телеграмма. Я все эти дни таскаю се с собой. — Достав телеграмму, он вручил ее Джейку.

Джейк развернул бланк. «Киножурнал везде. Где вы? Срочно телеграфируйте собственный отчет. Специально „Колльерс“. Поздравляем. Смело».

— Боже, — сказал Джейк. — Нужно заставить тебя ответить на это.

— Меня? Да я простой посыльный. — Он снова усмехнулся. — Примени воображение. Что-нибудь снизойдет.

— Интересно, чем ты будешь заниматься после войны.

— Эй, кинозвезда. — Томми подошел и положил ему руку на плечо. — А где твой стакан? — Лысая макушка у него уже блестела от пота.

— Вот, — ответил Джейк, забирая стакан из рук Томми. — Выглядишь так, как будто пьешь за двоих.

— А почему бы и нет? Ауф видерзеен этой чертовой дыре. Кто займет мою комнату, Рон? Лу Аронсон просится.

— Я вам что, портье? У нас во-о-от такой список очередников. Некоторые, конечно, своими комнатами даже и не пользуются. — Еще один косой взгляд на Джейка.

— Я слышал, Бреймер еще здесь, — сказал Джейк.

— Эту жопу отсюда вытащит только акт Конгресса, — сказал Томми слегка заплетающимся языком.

— Ну-ну, — сказал Рон. — Поуважительней.

— Что он задумал? — спросил Джейк.

— Ничего хорошего, — сказал Томми. — Он ничем хорошим не занимается еще со времен этого ебаного Хардинга.[66]

— Ну, опять начинается, — сказал Рон, закатывая глаза. — Старые злобные «Американские красители». Дайте им уже отдохнуть, а?

— Да пошел ты. Что ты знаешь об этом?

Рон весело пожал плечами.

— Немного. Кроме того, что они выиграли за нас войну.

— Да? Я тоже ее выиграл. Только я не богат, а они разбогатели. Как ты это объяснишь?

Рон похлопал его по спине:

— Богат спиртным, Томми, богат спиртным. Угощайтесь, — сказал он, налил порцию и протянул ему. — За счет заведения. Еще увидимся. Вон сестричка стоит, мечтает осмотреть спальню Трумэна.

— Не забудь про комнату, — сказал ему вслед Томми, когда тот растворился в толпе. Он сделал глоток. — Подумать только, совсем пацан, у него все еще впереди.

— Так что ты знаешь, Томми? Брайан сказал, у тебя есть для меня материал.

— Он так сказал, хм? А тебе интересно?

— Я весь во внимании. Что там с Бреймером?

Томми покачал головой:

— Это вашингтонская история. — Он поднял глаза. — И я ее оставляю за собой. Я расколю этого сукиного сына, даже если мне придется просмотреть каждый патент лично. Но красиво. Как богатые становятся богаче.

— И как?

— Ты действительно хочешь узнать? Приобретают компании, лицензии. Ебаный бумажный лабиринт. Зачастую их собственные юристы не могут разобраться. «Американские красители и химикаты». Ты знаешь, что они с «Фарбен» были вот так. — Он показал два сплетенных вместе пальца. — До войны. Во время войны. Делились патентами, и одна рука мыла другую. За исключением того, что во время войны не торгуешь с компанией противника. Неприлично все же. Поэтому деньги платят в другом месте — в Швейцарии, новой компании. Которая к тебе не имеет никакого отношения, за исключением того, что, как ни странно, в правлении — те же парни. И тебе платят независимо от того, кто победитель.

— Не очень порядочно, — сказал Джейк. — И ты можешь доказать это?

— Нет, но я знаю об этом.

— Как?

— Потому что я великий журналист, — сказал Томми, коснулся носа и заглянул в свой стакан. — Если смогу разобраться в бумагах. Ты думаешь, легко найти, кто чем владеет на самом деле? Не тут-то было. Все так запутано, но им именно это и надо. Но я знаю об этом. Помнишь Блаустейна из картеля? «Фарбен» был его детищем. Он сказал, что поможет мне. И все это где-то в Вашингтоне. Осталось только заполучить нужный документ. Его, конечно, нужно еще захотеть найти, — сказал он и поднял стакан, приветствуя всех коллег, танцующих в этой шумной комнате с женщинами из вспомогательного корпуса.

— Тогда что Бреймер делает в Берлине?

— Согласовывает признание вины. Помогает старым друзьям. Правда, продвинулся он недалеко. — Он улыбнулся. — Блаустейну нужно отдать должное. Подними шум и кто-нибудь да услышит. Черт, даже мы прислушиваемся через раз. В результате никто не захочет и близко подходить к «Фарбен» — сильно воняет. ВА учредила для них специальный трибунал. Они их тоже прищучат — вставят им по полное не хочу. Даже Бреймер не отмоет важных шишек. Он пытается свести программу денацификации на нет, толкает свои речуги, но на сей раз не сработает. «Фарбен» знают все. Боже, это же они построили завод в Аушвице. Кому хочется подставлять шею за таких людей?

— О чем ты? Речи? — спросил Джейк, начиная понимать, что Рон, в конечном счете, был прав. Томми сел на своего конька, и его понесло. Чем еще мог заниматься Бреймер?

— Ну, он делает что может. Речи — только часть. Никто в действительности не знает, что такое денацификация — где провести черту? — поэтому он продолжает долбить эту тему, и вскоре все вообще перестанут понимать, что к чему. Люди хотят домой, а не судить нацистов. На что, несомненно, и рассчитывают «Американские красители»: тогда их друзья смогут вернуться к работе. А не в тюрьму. Насколько я понял, он предлагает трудовые соглашения.

Джейк поднял голову:

— Трудовые соглашения?

— Патенты уже у них. Теперь нужно заполучить персонал. Никто не хочет оставаться в Германии. Вся страна, в конечном счете, отойдет коммунякам, и с чем тогда останемся мы? Проблема теперь в том, как их ввезти в Штаты. Госдепартамент исповедует странную идею о непредоставлении виз нацистам, но поскольку нацистами были все и армия намерена достать их всех, остается только одно — найти спонсора. Того, кто скажет, что им без них ну никак не обойтись.

— Типа «Американских красителей».

Томми кивнул.

— И чтобы доказать это, они подпишут контракты с Министерством обороны. Армия получит «высоколобых», «Американские красители» — жирный контракт на их найм, и все будут счастливы.

— Мы говорим о людях «Фарбен»? О химиках?

— Конечно. Они без труда впишутся в «Американские красители». Я говорил с одним из них. Он расспрашивал об Ютике.

— А кто еще? Кроме «Фарбен»?

— Любой. Ну, прикинь сам. «Американские красители» сделают все, что захотят военные, армия — их бизнес. Захотят военные специалиста по аэродинамике, они найдут ему применение, особенно если армия даст им контракт на эти аэродинамические трубы. Что, не знаешь, как это делается? Старая история.