Артур Ярин - Откуда в небе лошади (рассказы)

• Название: Откуда в небе лошади (рассказы)
• Автор: Артур Ярин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- У Шамбалая Мекка Иерусалимовича.

- А помнишь...

- А было...

- А тогда...

- А в то...

- А у нас...

- А в наше...

Мы так увлеклись воспоминаниями о студенческих годах, что чуть не позабыли об окружающей нас реальности. Вот так - учишься пять лет, а вспоминаешь всю жизнь!

ЧТО ДЕЛАТЬ? КТО ВИНОВАТ? ЗА ЧЬИ ГРЕХИ?

Дамы презрительно рассмеялись. Увидев, что никто не удостаивает ее взглядом, нищая монахиня залезла на снежную гору, потом начала бродить вокруг да около и, наконец, исчезла.

Сей-Сеногон

Первой опомнилась Асмодея.

- Что делать? - спросила она.

Я не успела ответить: неожиданно листок, в который была заколдована Ясна, выпорхнул из кармана и приобрел, точнее, приобрела свой естественный облик. Мы с Асмодеей напряглись, ожидая нового взрыва гнева, но его не последовало.

- Ой, простите меня, - извинилась Ясна и, по-видимому, посчитав, что этого вполне достаточно, сделала вид, что ничего не произошло.

Так мы втроем и замерли. Три девицы под луной молчали и обдумывали ситуацию, постепенно высказывая вслух риторические вопросы:

- Кто же виноват во всем этом? Почему же так случается, что любовь не получается? - Это я.

- За чьи грехи такое наказанье Омлату? Ведь он поэт, каких еще не видел свет! - Это Ясна.

- Что делать? - Это снова Асмодея.

В этот момент из кустов вышел Омлат. Его бледное лицо светилось в ночи, как далекое воспоминание в памяти.

- О Боже! Асмодея! Прости меня, что я так плохо думал о тебе, что не смог измерить глубину твоего чувства! А ведь я поэт! Как стыдно! Я люблю тебя, Асмодея! Целуй же меня, целуй!

- Нет, милый, нет!

- Да, милая, да!

- Нет! Нет! Нет!

- Да! Да! Да!

- Но ведь ты умрешь!

- И пусть! Пусть я умру, как все великие поэты умирали до меня - со сладким ядом на устах!

- Но я не хочу, чтобы ты умирал, наоборот, я хочу, чтобы ты жил-поживал и добра наживал!

- Я тоже не хочу умирать, но без твоих поцелуев я не смогу жить - не тужить! Разве ты не понимаешь?! Если ты меня не поцелуешь, то я сам тебя поцелую!!!

- СТОЙТЕ!!! - закричала Ясна.

Все обернулись на малышку.

- Я придумала!

- Да?

- Правда?

- Не может быть...

- Ура!

- Гелен Гсонг Трек, вспомни, у тебя в балладе "О, мое исчадие счастья!" есть такие слова:

Если любишь ты всерьез

Набери в ладошки слез

И задай себе вопрос:

Почему ревешь?

И в полнолуние под ивой,

Отстегай себя крапивой

И беги к своей любимой

С нею счастье ты найдешь.

И любые предсказанья и пророчества,

Черные и белые,

Тут же тают без следа, как одиночество,

Если вы такие смелые!!!

- Ну и что? - спросила Асмодея.

- А то, что сейчас полнолуние - раз! Слева течет река и растет ива два! А рядом растет крапива - три! Надо попробовать!

- Глупости это, - сказала я.

- Нет! Я глупости не сочиняю! - возмутился Омлат, чувствуя, что задето его самолюбие.

- Надо попробовать, милый! - умоляюще посмотрела на него Асмодея.

- Да, я попробую!

Юноша отошел к реке и стал под ивой. Прошла минута, и он разревелся, а потом сорвал крапиву и стеганул ею по своим ногам. После чего понесся, как резвый скакун Одина Слейпнер!

И мы собственными глазами видели, как во время бега от него отделилась тень и растворилась в ночной мгле, а в объятия Асмодеи бросился совершенно другой человек.

ОНИ ПОЦЕЛОВАЛИСЬ, И НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ!!!

ФИНИТА ОЙ-ЛЯ-ЛЯ, КОМЕДИЯ!!!

Таких маленьких радостей много!

Сей-Сеногон

Когда поцелуй завершился, мы наконец-то смогли рассмотреть истинное лицо Омлата: он был маленького роста, с оттопыренными ушками, длинными волосами, перетянутыми тесемочкой в тугой хвостик, полными губами... в принципе, любить можно и такого.

Увидев Омлата, Ясна как-то сникла, но, правда, никто, кроме меня, этого не заметил.

- Идемте в дом! - предложила Асмодея, и мы направились в хоромы на курьих ногах.

Гостеприимная хозяйка достала вино, и мы отпраздновали удачное завершение расколдовывания.

- Ясна, я посвящу тебе следующую балладу и назову ее "Девочка с глазами... глазами..." - захмелевший Омлат так и не смог закончить мысль, а лишь, почувствовав тщетность своих попыток, выкрикнул: - Так выпьем же за это!

Видя такое всеобщее ликование, я решила сказать тост:

- Внимание! Внимание! Тост!

- Ура!

- Одна маленькая, но очень гордая птичка залетела высоко-высоко в горы, на самую грудь утеса-великана, где ночевала тучка, и спросила: "Скажи мне, тучка, сколько звезд в небе, сколько капель в дожде и сколько ракушек в океане?" Но тучка ничего не ответила. И тогда эта любопытная птичка стала подниматься все выше и выше, пока не достигла орлиного гнезда, где высокомерно восседала орлица. И у нее спросила птичка: "Скажи мне, орлица, сколько звезд в небе, сколько капель в дожде и сколько ракушек в океане?" Но и орлица не смогла ответить. И тогда неутомимая птичка поднялась до самого Господа Бога и спросила у Него: "Скажи мне, Господи, сколько звезд в небе, сколько капель в дожде и сколько ракушек в океане?" Бог ничего не ответил, а указал птичке рукой на горизонт, где в тумане моря голубом белел одинокий парус. И в тот миг мудрая птичка поняла - неважно, сколько звезд на небе, сколько капелек в дожде и, честно говоря, какая разница, сколько ракушек в океане, главное, чтобы каждый одинокий парус нашел свой причал! Так выпьем же за то, чтобы наши Асмодея и Омлат нашли друг в друге свои причалы, и чтобы для них любое море было морем счастья.

С ПРОИГРАВШИМИ НЕ СПОРЯТ

Пожалуй, историю эту следовало бы поместить в список того, что неприятно слушать, ведь может показаться, будто я хвастаюсь. Но меня просили не умалчивать ни о чем. Право, у меня нет выбора.

Сей-Сеногон

ОСЕННИМ УТРОМ ЗА ОКНОМ...

Но день наступил, слышен людской говор, и солнце уже взошло.

Сей-Сеногон

Утро началось в полдень. Я открыла глаза и сладенько потянулась к чашке горячего кофе. Как это прекрасно - проснуться на мягкой кровати и осознать, что спешить некуда, что ты отдыхаешь! Я сотворила себе свой двойник и, произнеся тост "За тех, кто не с нами, но мы на них не в обиде!", с удовольствием чокнулась кружкой безумно бодрящего кофе сама с собой, после чего разбомбила Дубль-Йо на мельчайшие молекулы.

Я медленно воспарила с постели и подлетела к окну.

На лужайке во внутреннем дворике фамильного замка моей сестрицы Элеоноры Взгуздорской резвилась моя ученица Ясна. Она то и дело превращала карлика - садовника по прозвищу Карлик Ухо - то в умопомрачительной красоты юношу, то в рыцаря в латах, то в королевского казначея. Садовник же после каждого превращения срывал с клумбы по одной розе, становился на колено и, преклонив голову, целомудренно и преданно дарил ее своей волшебнице.

Эх, милое, светлое и неприхотливое детство, когда можно... Господи, да все можно, даже если нельзя!!!

Я еще раз вздохнула, допила кофе и открыла свой дорожный дневничок:

Итак, после удачного завершения расколдовывания поэта Как-Его-Там-Долгоиграющего мы без особых приключений добрались до замка моей сестрички. Радости последней (в нашем роду) не было предела, как и не было предела ее фигуре. Признаться, за эти годы Элеонора изрядно расширила свои горизонты. А так все тихо, все спокойно, одним словом - б-л-а-г-о-д-а-т-ь!!!

Закончив писать, я отложила дневник в сторону и снова взглянула в окно, а оно на меня, то есть, на то, что было за окном. Я, конечно, не из пугливых, поэтому кричала недолго. В общем, только придя в себя, я смогла рассмотреть, что же это за счастье такое мне привалило.

На уровне моего окна (третий этаж угловой башни) висело, точнее, находилось в дрейфующем полете странное существо, издали напоминающее мои ночные кошмары и профессора Хрендия Сбрендивича с кафедры гномистики и прикладной агромагии.

Краткое содержание предыдущих ста восьми впечатлений: средний рост (и ввысь, и вширь, и вкось - в смысле, по диагонали), голова, плавно перетекающая в туловище, коротенькие ручки и ножки, остренькие ушки, сверкающая рыжая шерстка и большие, как у печального сенбернара, глаза. И оно - улыбалось. Оно улыбалось мне и мне же что-то говорило.

[Image002]

Я наконец-то окончательно пришла в себя и спросила:

- Что это?!

- Все то же...

- Я имею в виду... кто ты... вы... КТО???

- Я - Трататун Пуп Вздорский-Брямский-младший из семейства Зябликовых Северных.

- И с чем это едят?

- Меня ни с чем не едят, это я ем... все... всех... постоянно...

- Но-но, без шуточек и чавканья!!!

Дверь комнаты распахнулась, и в нее влетела (вбежала) запыхавшаяся Ясна.

- Йо, ты не видела... - Тут она глянула в окно. - Ах, вот ты где! радостно завопила она и, запустив в Трататуна резиновый мячик, снова ускакала прочь, прокричав напоследок: - Теперь ты гоняешься за мной!

- Ага! - радостно то ли ответил, то ли чем-то булькнул этот самый Пуп Вздорский-Брямский и тоже исчез.

Я с облегчением вздохнула. Как говорится: с глаз долой - и сердца не надо!