Ашот Арзуманян - Арагац (Очерки и рассказы)

• Название: Арагац (Очерки и рассказы)
• Автор: Ашот Арзуманян
• Жанр: Русская классическая проза

---

** Вступление к этой статье об Армении написано на латышском языке и хранится в архивных фондах Яна Райниса. Там же хранится схематическая карта Армении, как видно сделанная рукой одного из его армянских друзей политических ссыльных.

Сама статья состоит из следующих разделов: "Заметки об армянах и Армении", "Об истории Армении", "Исторический период. Самостоятельность Армении. Потеря самостоятельности", "Преследования, страдания, эмиграция, попытки вернуть независимость", "Занятия армян, состояние образования, школы, интеллигенция", "Армяне Персии. Турецкая Армения - больное место. Хатти-гумаюм. Национальная конституция и ее конец", "Создается армянский вопрос. Опять избиение армян. Чего не видело солнце. Коронованный убийца. Мировая война". Вторая часть статьи тематически излагается в следующем порядке: "Древняя армянская литература. Что осталось от армянской поэзии? Нерсес Прекрасный", "Народная поэзия. Христианская вера ее уничтожает", "Христианская вера приобретает народную поэзию. Вардан Мамиконян. Вместо драмы - религиозные церемонии. Христос и Анаит и бог огня". В последнем разделе рассматривается состояние новейшей армянской литературы и обозревается содержание армянской периодики.

Уже этот перечень заголовков дает представление о том, каким вопросам посвящена статья. Она затрагивает главнейшие проблемы истории и культуры армянского народа. Конечно, в наши дни приводимый в статье материал частично устарел. Устарели также некоторые оценки, которые давал Райнис тем или иным общественным явлениям, но и они представляют большой интерес с точки зрения широты охвата, столь характерной для творчества Райниса. Говоря об армянской литературе, он сплошь и рядом дает меткие характеристики и определения.

Чуткое сердце Райниса особенно бурно реагировало на кровавые события в Турецкой империи - резню армян в 1895 - 1896 годах.

В 1897 году, будучи в Париже, Райнис в своих беседах часто касался Армении, ее истории и литературы.

Впоследствии (в 1922 году) он опубликовал новую статью о судьбе армянского народа.

Возмущенный Райнис в годы первой мировой войны писал: "Прежде, во времена самого страшного турецкого варварства, в 1895 - 1896 годах, было вырезано около миллиона армян. Но заметьте: это не павшие в бою, это систематически уничтожаемое мирное население. В Турции верховодили тогда немецкие советники, но уничтожение все-таки происходило. И уцелевшее от резни армянское население не только не получило политической самостоятельности, как целый ряд других малых и уничтожаемых народов, - мы об этом тоже кое-что знаем! - но Армения осталась разделенной между тремя государствами: Турцией, Россией и Персией".

Райнис стремился заострить внимание общественности на несчастной судьбе армян, не забывая при этом аналогичной судьбы своего родного латышского народа. Он понимал, что в трагической судьбе армян прежде всего повинны империалистические государства.

"...К несчастью для армян, армянский вопрос не является легко разрешимым. Турецкая Армения "нужна" Европе, чтобы спасти статус-кво... И "коронованный убийца" ловко использует в своих интересах удобную ситуацию..." - писал Райнис.

В своей статье Райнис делает краткий экскурс в историю Армении. Он говорит о происхождении армян, о древнейшем периоде истории Армении, останавливается на завоеваниях и выселениях армян в последние эпохи. Райнис касается проекта образования Армяно-грузинского царства под протекторатом России при Екатерине II. В дальнейшем Райнис говорит о численности армян, живущих в различных местах, об их занятиях, об образовании и культурной жизни, подробно разбирает реформы султанской Турции, которые привели лишь к новой резне и новому, еще более жестокому, истреблению армян.

Говоря о великой трагедии, переживаемой армянским народом в годы первой мировой войны, Райнис не теряет надежды видеть светлое будущее армянского народа. Он пишет: "Но веря в духовные силы и жизнеспособность армянского народа, мы не сомневаемся, что скоро наступит конец мукам этого многострадального народа".

Ян Райнис, как блестящий литературовед, обращает особое внимание на историю развития армянской литературы с древнейших времен до наших дней. В своей статье он говорит о всех более или менее известных представителях древнеармянской и современной армянской литературы, давая нередко яркие образные характеристики.

Высокую оценку Райнис дает древнеармянской поэзии, одновременно считая, что у армянской поэзии "отнята ее оригинальнейшая часть: древняя языческая эпическая поэзия", которая "почти совсем исчезла, и ее памятников мало сохранилось до наших дней". "Христианская вера, - по его словам, - подавила в душе армянского народа ту поэтическую радость творчества, с которой древнеармянские сказители и певцы пели древние мифологические и героические предания. Однако, - продолжает он, - как бы ни были малочисленны дошедшие до нас памятники народного творчества, все же их достаточно, чтобы доказать, что в языческой Армении существовала светлая, гордая и жизнерадостная поэзия". В доказательство сказанного Райнис приводит одну из жемчужин армянской поэзии - сказание о рождении Ваагна, которое Райнис с любовью перевел на латышский язык.

Он считает, что подобных поэтических произведений у армян было много. "Армянин, - говорит он, - по своей натуре и темпераменту стремится к лиризму. Он всегда глубоко любил поэзию, которая и в древности была одним из основных элементов его общественной и частной жизни".

Ян Райнис интересуется не только древнеармянской поэзией, его глубоко трогает современная народная поэзия армян. По его словам, армянская народная песня "свежа, наивна и благородна, как все песни, которые выливаются из сердца народа". В качестве доказательства он приводит переведенную на латышский язык армянскую колыбельную песню.

Он указывает, что христианская религия в Армении уничтожала памятники языческой культуры, но намечала совершенно новые линии в творческой и духовной жизни народа, давала народному гению другое, совершенно новое направление.

"Народный дух, - пишет Райнис, - постепенно приобретал меланхолическое, печальное направление в этой мистической темноте, теряя там свою интеллектуальную силу..." Но, по его словам, "задерживает литературное и интеллектуальное развитие народа не одно только сковывающее влияние церкви: этому во многом способствовало постоянное преследование армян со стороны народов-победителей, вновь и вновь разрушавших Армению". Райнис по опыту своего собственного народа хорошо знал и чувствовал, что представляет собой иноземное порабощение: он с горечью говорит о последствиях немецкого ига, которое искусственно задерживало дальнейшее культурное развитие народов Прибалтики. Результатом этого явился, по его мнению, застой не только в литературном языке, но и во всей интеллектуальной жизни этих народов вообще.

По словам Райниса, армянской средневековой литературе "свойственна какая-то сугубо лиричная красота. В ней выражено единство народного духа, она опирается и на мощное самосознание народа, служит выразителем горя народа, которому пришлось перенести больше, чем любому другому народу... С этой точки зрения армянская духовная литература остается великой и в своей печали, и в окровавленных лохмотьях..."

Большое внимание Райнис обращает на поэзию Григора Нарекаци. Он считает, что его "Книга скорбных песнопений" является одним из лучших и самых типичных произведений армянской средневековой лирики. Райнис знакомит читателя с некоторыми отрывками величайшего произведения Григора Нарекаци и говорит, что, "читая эти кошмары в стихах Григора, вспоминаешь Апокалипсис, письмена святой Терезы и "Песню песней", Фра Анжелико и Ван-Эйка". "Но этот самый Григор, - продолжает он, - писал и нежные стихи, полные лиризма и красочного мистицизма, напоминающие поэзию языческого времени". Тонкая душа латышского поэта уловила дух эпохи, который отразился в поэзии Григора Нарекаци. Это был период (X век) взлета и расцвета средневековой армянской феодальной культуры, давшей шедевры творчества не только в поэзии и в прозе, но и в архитектуре. В этот период мы сталкиваемся в культурном творчестве армянского народа с такими явлениями, которые напоминают времена предренессанса и раннего Ренессанса Италии. Райнис, говоря о женщине-матери, которая является центральной фигурой "Книги скорбных песнопений" Григора Нарекаци, восклицает: "Не могло ли бы это быть и (новое воплощение) явлением Венеры? Не приходит ли в голову картина Боттичелли "Весна"? А это ведь только песня о святой деве..."

Подобно Райнису, самобытностью армянской культуры и литературы восхищались М.Горький и В.Брюсов. "При всех... превратностях судьбы армяне за тысячелетия своей исторической жизни создали самостоятельную культуру, внесли свои вклады в науку и оставили миру богатую литературу", - отмечает Валерий Брюсов.