Луи Тирион - Космический беглец. Антология французской фантастики

• Название: Космический беглец. Антология французской фантастики
• Автор: Луи Тирион
• Жанр: Научная Фантастика

В третий том («Космический беглец») первого пятитомного блока Антологии мировой фантастики включены произведения французских фантастов, романы Луи Тириона «Несгибаемый коммодор», Петера Ранды «Космический беглец», Стефана Вула «Объятые страхом» и Джимми Гийо «Сферы Рапа-Нуи», а также несколько небольших рассказов.

Оформление блока рассчитано на то, что при размещении составляющих его книг в определенном порядке (слева направо: «Оружие-мутант», «Течение Алкиона», «Космический беглец», «Оружие забвения» и «Стрела Аримана») их корешки составят один общий рисунок, представляющий собой символ этого блока.

---

— Так вот, — продолжил Буира, вновь сворачивая газету, — средняя температура, согласно данным Национальной Метеорологической службы, находится в абсолютной норме! А это никак не объясняет ситуацию.

Он встал, приглашая Бруно покинуть кафе.

— Признаюсь, я не знаю, с чего начать, — сокрушенно сказал Бруно.

— Зато я знаю. Где вы намеревались провести отпуск?

— Во Франции.

— Прекрасно. Через два часа отправляется ракета в Париж. Вот ваш билет. А это рекомендательное письмо профессору Жану Легэну из Академии. Вот с чего мы должны начать.

— Вы все предусмотрели, — улыбаясь, заметил Бруно, — и, как всегда, уверены в себе.

— В себе — нет, а вот в вас — да! — ответил Буира, пожимая ему руку. — Держите меня в курсе событий. И не обращайте внимания на административные препоны. Легэн — старый мой товарищ, я не сомневаюсь, что он вас примет. Это письмо — настоящий ключ от всех дверей.

* * *

Дрисс Буира, довольный результатом встречи, уехал с улыбкой на лице. В задумчивости Бруно Дэкс сел в свою машину и рассеянно тронулся с места.

«Или он заболел, или мне все это приснилось», — подумал он.

Ведя машину одной рукой, другой пошарил в кармане. Нет, ему не приснилось. Письмо было на месте. В этот момент раздался сигнал по внутренней сети. Бруно обеими руками схватился за руль.

— Да, слушаю?

Из динамика, встроенного в спинку кресла, раздался голос:

— Водитель машины 7203 С, вы вышли из своего ряда. Будьте внимательны!

— Извините, господин постовой. Я отвлекся.

— Съезжайте с трассы и ждите!

Чертыхаясь, Бруно свернул на резервную полосу. Через минуту рядом с ним выросла «букашка» из пластика. Из машины вышел полицейский в униформе и, от удовольствия потряхивая книжечкой с квитанциями для штрафов, направился к Бруно. Он выглядел очень самодовольным в униформе.

Осуждающе посмотрев на Бруно, он что-то начеркал в квитанции и протянул ее в окошко машины.

— И что это значит?… — рискнул спросить Бруно.

— Ваша машина арестована ровно на сутки, — пыжась от самодовольства, объявил полицейский. — Выходите. Мы вернем вам ее завтра на стоянке Центрального управления. Возьмите свой талон.

— Послушайте, я вел машину невнимательно, но не совершил никакого преступления. Сейчас мне очень нужна машина. Я должен успеть на ракету, до старта времени в обрез.

— Вы могли стать виновником серьезного инцидента. Воспользуйтесь общественным транспортом, — предложил служака, всовывая штрафную квитанцию в руку Бруно. — Дайте мне ваши ключи от машины.

Раздосадованный, Бруно подчинился, хлопнул дверцой и молча удалился. На то, чтобы заехать домой за личными вещами, времени у него не оставалось. Бруно пожал плечами и слился с толпой, которая текла по направлению к мосту, выделенному для общественного транспорта. Если он хотел вовремя успеть в стратопорт, следовало поторопиться.

Глава третья

Откинувшись на сиденье автобуса, Бруно механически отмечал сменяющие друг друга остановки: «Милиана», «Ле Корбюзье», «Уади», «Жан Ростан»… Чтобы хоть как-то отвлечься, вытащил свой билет на ракету и забеспокоился: 12 часов 07 минут — старт! Шеф сказал, что у него в запасе два часа, а выходило, что около полутора. Бруно рисковал не успеть. Он встал и пробрался к двери, чтобы сойти на следующей остановке и поймать такси, упрекая себя в том, что не сделал этого сразу, но вдруг вспомнил, что гелитакси уже два дня бастуют.

Он вновь сел, раздраженный, пытаясь успокоить себя мыслью, что уже едет по пригороду, а расстояние между остановками становится все больше, вплоть до стратопорта Геттара. В этот момент автобус проезжал по виадуку, перекинутому через долину, которая была застроена рабочими районами и фабриками пластмасс. Вскоре уже можно было различить край стартовой площадки с радарными вышками. Как только робот-водитель объявил о конце маршрута, Бруно открыл дверь, выпрыгнул на платформу и побежал по прохладным коридорам, залепленным рекламой. Перескакивая через четыре ступеньки, он, словно болид, вылетел на поле и устремился к указанной в билете стартовой площадке номер четыре. Однако решетка была закрыта.

— Слишком поздно, сэр, — сообщил служащий, — ракета стартует через две минуты.

— Какая неудача! Я так и думал. А когда будет следующий рейс в Париж?

— Только завтра. Если вы торопитесь, через полчаса от стартовой площадки номер шесть рейс на Алжир. Там вы пересядете на Марсель, а в Марселе на парижский экспресс. В Париже вы будете где-то через шестнадцать часов.

Бруно поблагодарил, повернулся и устало побрел в бар стратопорта. Когда он входил, послышался резкий звук, раздиравший воздух.

«А вот и моя ракета», — подумал он.

* * *

Минут десять он сидел, потягивая «Феникс» без льда. Затем подозвал посыльного и поручил ему купить смену белья, зубную щетку-автомат, ультразвуковую бритву и сумку, чтобы все это сложить. Неожиданно он почувствовал, что страшно проголодался. Когда посыльный вернулся с покупками, он застал Бруно уплетающим гигантский сандвич.

С набитым ртом, Бруно дал чаевые посыльному, взял сумку и направился к стартовой площадке. Он пристроился в маленьком трамвайчике, который доставил его и около пятидесяти пассажиров прямо внутрь ракеты.

Случай распорядился так, что место рядом с ним заняла изящная китаянка, очень разговорчивая, что, возможно, отчасти объяснялось ее профессией журналистки. Она собирала материал для серии статей о западном градостроительстве.

— Говорят, что Париж — это голова Афрансы. А что тогда Ин-Салах? — спросила она.

— Ин-Салах — это сердце, — заявил Бруно, — если только правомерно анатомическое сравнение для города или нации.

— Речь идет не об анатомии, а о поэзии. Бруно улыбнулся.

— Не совсем так, — возразил он. — Ин-Салах находится на перекрестке путей древней пустыни. Представьте себе, что…

Стюардесса прервала его объяснения:

— Пожалуйста, пристегните ремни.

Пассажиры молча подчинились. Бруно рассеянно посмотрел в иллюминатор и увидел, как невдалеке стартует небольшой корабль. Языки пламени вырывались из-под ракеты. Неожиданно пятьдесят пассажиров почувствовали, что они весят раз в десять больше, чем обычно. Бруно ощутил легкое головокружение.

Едва головокружение прошло, Бруно улыбнулся и, подмигнув попутчице, кивнул на иллюминатор.

Словно огромный зеленый шар, Земля, казалось, медленно вращалась под ними. Вначале промелькнули отроги хребта Атлас, затем плоскогорье, водонапорная башня на севере Сахары и, наконец, Алжир, словно огромное пятно на краю обезвоженного средиземноморского котлована.

Концентрическими кругами корабль начал снижаться. Китайская журналистка показала на какую-то светлую полоску, тянувшуюся от города прямо на север.

— Похоже на большую крепостную стену, — сказала она. — Так?

— Вы угадали, — ответил Бруно. — Это древний плавучий мост Алжир-Марсель. Он сейчас покоится на дне, но не потерял своего значения. Возможно, вам стоит рассказать о нем в своих статьях, так как он напоминает о целом ряде древних плавучих городов. Он включал в себя сорок передвижных мостов, двадцать железнодорожных путей, десять автострад, держался на трехстах опорах, в которых находились старые моретермические фабрики, а сейчас туристические объекты.

Китаянка вздохнула:

— Когда я слышу, как европеец сыплет цифрами, у меня всегда начинает кружиться голова.

— А ведь я еще не закончил, — предупредил Бруно. — Это сооружение вновь стало мостом, скажем так, через «латинское озеро» — жемчужину вод древности и самое старое море в мире. Соединяя два континента, оно всегда соединяло два города: Марсель-мать и Алжир-дочь. Эти два города поистине уподобляются друг другу: больше минаретов по одну сторону, больше колоколен по другую. Это, пожалуй, единственная разница. Они связаны друг с другом пуповиной, которой и является мост…

— Ваш анатомический лиризм просто бесподобен! Бруно расхохотался.

— Вы мне подали пример с вашей восточной склонностью к символам. Это лишний раз доказывает, насколько опасно доводить антропоморфизм до абсурда. Впрочем, мне удалось заинтересовать вас, — продолжил он, дотрагиваясь до ее руки и не заметив даже, что корабль приземлился.

Девушка улыбнулась и, поддерживаемая Бруно, вышла из корабля, который уже покинули другие пассажиры. Стюардесса проводила их, с легкой завистью глядя на удаляющуюся пару.

— Вы совсем не знаете Алжира? — спросил Бруно свою новую знакомую.

— Абсолютно. Я ведь приехала с юга. Мадагаскар, Кейптаун, Белго, затем Афранса, Бразза, Лами, Дакар.

Бруно сдал в камеру хранения свою сумку и багаж спутницы и повел китаянку к выходу из здания стратопорта.