Георгий Гачев - Как я преподавал в Америке
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Как я преподавал в Америке"
Описание и краткое содержание "Как я преподавал в Америке" читать бесплатно онлайн.
В осенне-зимний семестр 1991 года (сентябрь — декабрь) я преподавал в Весленском университете в США. Я вел два курса: «Национальные образы мира» на английском языке и «Русский образ мира» для славистов по-русски. Это был мой первый приезд в Америку, и я удивлялся многому. Как мне привычно, я вел дневник своей жизни там и мыслей об Америке в сравнении с Россией и нашей ситуацией. Когда я раскрыл эти записи три года спустя, я понял, что они могут представлять общий интерес.
Г. Гачев
Но изобретатели — неистощимые! Искусственной цивилизации мастера. Для того и потребности все новые придумывают: чтобы творческой игре выдумок непрерывный зов спереди был.
Что ни возьмешь — все так остроумно и экономно придумано! Куртку-плащ мне давала Надежда Петерсен (хозяйка дома, где мы останавливались с Холквистами в штате Мэн. — 2.7.94) для восхождения на вершину Вашингтона в горах. Под рукавами — дыра: можно как «пончо» носить, накидку, — и как плащ с рукавами. У нас бы две вещи шили: накидку и куртку.
При широте-богатстве — экономия. В ванной пузырьки с жидким мылом: нажмешь — и выльется чуть, сколько надо. А у нас весь кусок мыла смыливается в воде нещадно. Разброс душа в ванной регулируется даже. Плита сама зажигается: спичек не надо…
Но ведь сразу в рабство к удобству поступаешь: если не понимаешь в этой технике, сломаешь, — вызывай на ремонт, плати… То же и лекарства мудреные. Врачи самые дорогие. Ибо здоровье — главная ценность тут. Во что себя вкладывать? В миг жизни сего дня и в успех грядущего.
Скорость — вот первокатегория тут заместо Пространства и Времени, что в странах Евразии — ориентиры жизни и разума. Недаром и кино тут обозвали «муви» = то, что движется. Вообще движение — тут общая атмосфера, но не статика, покой, созерцание. Американец и есть «муви» (не «муни» = муДрый, в Индии), номад в машине. То-то и кровь им нужна черная — нефть… Персидская. Веселы-то — на убиенных индейцах и на черном солнце арабов, на жидкостях Ада.
Но когда в штате северном Мэн мы в горы, леса и озера девственные шли, понятен мне стал подвиг и ужас первопоселенцев, осваивавших эту природу: священный ужас, как перед божеством, они имели. И у Шервуда Андерсона в рассказе одном женщина боится вступать в лес за поселком: там в деревьях ей тени убиенных и изгнанных индейцев мерещатся, и вину она чует…
…Вдали музыка колокольчиками вызванивается — в кирхе, может быть, иль в церкви какой пресвитерианской…
Тут музыкальный центр — в Весленском университете и малая консерватория, есть и оркестр. Много культуры. Кино за бесплатно — история кино. И концерты…
Французская и русская революции
То, что произошло за эти дни в России, тут именуют «Русской революцией» и сравнивают с Французской. Муж Присциллы, Билл, — так.
— Нет, тут не то, — я возразил. — Французская — от избытка силы и сангвы в народе и стране, так что могли четыре года этот избыток крови проливать на гильотинах, а потом залить кровью всю Европу в войнах Наполеона. Вот какая пассионарность и извержение крови, как магмы вулкана. Россия же — изможденная страна: целый век самоубиванием-кровопусканием занималась, так что сейчас в нас не кровь, а лимфа. И даже переворота-то не смогли порядочного сделать — с малым кровопусканием — правые силы: не хватило воли-энергии. Анемия и бессилие, «ущерб, изнеможенье» — во всем.
— А как же — молодые на баррикадах!
— Да победили-то не от своей силы, а от бессилия старых. И никто не «сэлф-мэйд-мэн», не знает, как за дело свое при няться, ибо весь век — под кнутом. Сейчас расшалились дети, подростки — у одра умирающего отца — вот и «революция». Пока-то вырастут, возмужают! А сейчас — растерянность, неумение быть личностью и хозяином, начать дело — самому, одному, рискуя! На Западе за тысячу лет вышколили такого индивида смелого, личностного. А у нас — «мы»…
А и антитезис это сейчасное происшествие — Революции 1917 года. Каков же будет синтезис? — Бог весть.
И даже жалко Коммунизма — как веры романтической и утопии царствия небесного — на земле… А вот оно почти создано — тут, в Америке, другими путями — эгоистическими, творческими…
Когда мы, промокшие под ливнями, спустившись с горы Вашингтона, сели в машину, а в ней — печка и музыка Моцарта, я сказал Майклу:
— Вот рай! Понятно, почему американцам не нужен рай в загробной жизни. Ведь здесь себе соорудили рай. А разве будет музыка сфер и пение ангелов звучать прекраснее Моцарта?..
Однако пора за дело — план студентам составлять.
11 ч. Прошелся по полянкам — есть тут. Ладно: менять места не буду, от добра добра не ищут. В другом месте-доме другие мне неприятности откроются — пожалею об этом…
12 ч. Взявшись готовить список литературы для группы на «Русский образ мира», стал листать английскую антологию русской литературы — и незаметно зачитался «Смертью Ивана Ильича»; потом «Челкаша» раскрыл — и странно: неузнаваемо свежи вещи и смыслы и сюжеты стали, раз непривычными словами сказываться им пришлось.
Будто глазами марсианина стал на себя и свое же глядеть. Не из своей тарелки, с чужой точки опоры. Потеряв инерцию и равновесие сонно-обломовское привычного ума и сказа.
Так, наверное, Набоков и все эмигранты, ставшие на ином языке писать, могли чувствовать. И сейчас Эпштейн (литературовед-культуролог, осевший в Америке. — 2.7.94) удобно остраняет советчину и Россию: есть на это спрос, и он процветает.
В гостях у Джерри
2. IX.91. Ой, зачем я здесь? Никчемно заброшен. Там быть — дома, где душа и темы мои…
В гостях вчера у англичанина Джерри, кто в двухэтажном доме с дочерью — тоже приглашенный профессор. Присцилла принесла бутылку водки — и полувыпитую назад отнесла.
Странно: мы 6 оставили хозяину… Но приятна простота — одежд и отношений.
Дочь Джерри, Кристиана, окликает отца — «Джерри» (как и меня дома — «Гоша»). На равных дети с родителями — тут особенно. Я делаю заключение, что отношения родителей и детей тут — как братьев и сестер: одноуровневы, не вертикальны, в отличие от евразийских патриархальных, с почитанием родителей. Это, конечно, вообще стиль века, но пошел он — с Америки. Как и многое.
Долгое обсуждение вызвало мое уравнение американца — как «муви» = движущегося. Джерри опровергал, говоря о миграциях в европейских странах из деревни в город. Но это — не то. Тут же — как зуд менять места, будто горит земля, вертикаль под ними.
Спрашивал я про американское национальное блюдо — каково оно?
— Может быть, кукуруза — «корн»?
— A! Ex pluribus unum[5] = из атомов — единое!
Называли еще яблочный пирог с покрышкой. И гамбургер: он — пища на скорость-спех и нейтрального вкуса: чтоб не отвлекать вкуснотой, но — чистая заправка человека, как машины. Да и сам американец в авто = кусок мяса между двух ломтей, как гамбургер.
— А напиток национальный?
— Кока-кола.
— Каков же ее состав?
— До сих пор — секрет фирмы.
Но во всяком случае — искусственная, химизированная жидкость. Вся пища — ургийна, пропущена сквозь ум, изобретение, индустрию, и полуготова: «ургия» уже в продукте заложена. Пища — не с прямой подачи Природы, но полуфабрикат всегда.
Да, надо будет со студентами национальную пищу толковать, жилище, жесты, как с аспирантами Института мировой литературы в 1967 г. я домашний семинар по философии национального быта проводил.
…А у нас в стране пошла новая дележка, нивелировка бедности. Снова «вторичное смесительное упрощение»: не дают аристократии сложиться — хотя бы и из партийных родов. Ничем не хуже их образование, чем при Петре — дворян «в случае». А шли бы хоть накопления вертикальные — для капитала и интеллекта детей… Нет, снова зависть и перераспределение — вместо создания богатства.
С утра гулял — смотрел дома. Нельзя тут описывать дом — как характер владельца (как это у Бальзака, у Гоголя): дома часто перепродаются и меняют владельцев, так что души-характера в домах нет.
11 ч. Да, моя темница. Вернулся с лужайки — везде солнце, а у меня первый этаж, да во двор смотрит, на стены и асфальт. И темно.
Вдруг звонок — Юз (Апешковский: он тут живет и мне по дружбе давней устроил это приглашение. Здесь он в статусе «писатель-эмигрант». —3.7.94). Сразу поднялся дух.
— Ты, б…, не бзди ностальгией[6]. Ностальгия — это такое состояние, когда у человека есть все, кроме нее.
— Прекрасная формула, почти математическая!
4. IX.91. «Не бзди, малютка!» — себя подстегиваю формулировочкою. Завтра уж — лекции. Вчера измудохался с Присциллою, готовя план и список чтения студентам, которые, оказывается, ничего из культуры не знают. На х… ж я им — «культуролог», обитатель высшего этажа культуры?.. Ну ладно: пока переводить надо…
5. IX.91. 8 утра. Через два часа с половиной начнется моя лекция. Мандражу несколько. Но включил радио, что Юз дал, — и в подкрепление мне классическая музыка. И снова я в родном доме души.
6. IX.91. Проклятье! Заел в машинке перевод на малые буквы — придется так, гигантами шпарить…
Начинаю успокаиваться. Вчера первые занятия хорошо прошли. Перестаю бояться студентов и своего английского. Просты и доброжелательны. Надо теперь подумать: как постараться себе приятными сделать эти занятия и полезными? Главное — подобрать тексты для сравниваний. Тогда готовое пространство английского текста будет на уроке мне подспорьем — и мой метод конкретных сравнений и анализов будет к месту, работать.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Как я преподавал в Америке"
Книги похожие на "Как я преподавал в Америке" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Георгий Гачев - Как я преподавал в Америке"
Отзывы читателей о книге "Как я преподавал в Америке", комментарии и мнения людей о произведении.