Александр Силаев - Так хохотал Шопенгауэр

• Название: Так хохотал Шопенгауэр
• Автор: Александр Силаев
• Жанр: Юмористическая проза

Русская антинародная былина, она же книга для всех и ни для кого

---

Илюха с Добрыней больше бухали в дым, но советом изредка помогали. Огромную роль играла Дюймовочка. Вдохновляла главного вдохновителя.

А Шопенгауэр, как водится, повестушки гнал.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ШОПЕНГАУЭР ЗАНУДСТВУЕТ И ВИТИЙСТВУЕТ, МИМОХОДОМ ДАРУЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ

Каждому все-таки свое: кому варежки, кому лапоть, а кому и вечная благо дать. А кому и мелкая благодать, на жизнь или на год. А кому и на день работы, час подвига, минуту оргазма. Каждому свое, заслуженное или не очень. Кому-то — умереть в возрасте десяти лет. Нормально это: умереть в таком возрасте. Потому что кто-то по правилам должен умирать именно в таком возрасте, а если умирает не абстрактный представитель людского рода, а конкретный индивид с именем — что ж, судьба его такая, рулетка. Нельзя, нельзя пенять на рулетку. А кому-то и мировое господство. А кому-то и сапоги. И неча на Господа пенять, если карма не та.

— Ну да ладно, — сказал Артур Шопенгауэр.

Он чувствовал легкую нерешительность. Впрочем, он умел преодолевать легкую нерешительность, сначала превращая ее в большую, а затем взрывая внутри себя. И получалась решительность. Большая или не очень, но это по удаче, по обсnоятельствам, в зависимости от того, какой день, какие люди и что надлежит сегодня завершить.

— Давайте выведем некую модель правильного человека, — предложил он небольшлому уютному залу. — Давайте, да? Только будет брать внутренние константы, а не внешние атрибуты. Внешние — это слишком просто. Правильно ездить на правильной машине, правильно общаться с правильными людьми. Но это неинтересно рассматривать, такая атрибутика правильности весьма самоочевидна. Интереснее сознание, то, что закрыто. Вот что закрыто и неочевидно, то и привлекает внимание. Иными словами, структуры сознания и внутренней жизни. Очень часто они приводят и к успеху в материальном мире, а иногда не приводят — если не везет, но в любом случае обладают и некоторой ценностью в себе.

Это опять-таки не рецепты счастья, потому что его нет и вряд ли таковое объявится. Это рецепты того, что все-таки есть и подвержено распространению. Скажем так, рецепты правильной духовности, правильной гигиены сознания, да и вообще правильной жизни по некоторым законам. Она тем и отличается от неправильной, что подразумевают в себе законы, а в неправильной все хаотично и неосмысленно.

Вот давайте назовем первое: наличие принципов. Не принципов добра, а вообще: наличие принципов как внутреннего императива, неважно — добра, зла, еще чего. Иными словами, наличие стержня, скрепляющего личность в полной независимости от внешнего мира, потому что только принципы и скрепляют. В широком смысле все проявления делятся на реактивные и проактивные. Причем реактивные достойны малого уважения и свойственны абсолютно всем, а проактивные могут быть только у сжатой личности, скрепляющей себя неким стержнем. Таким, чтобы не рассыпаться, не стать податливой, аморфной массой. Большинство людей податливы, то есть попросту реактивны без намека на проактивное происхождение своих действий, чувств, мыслей. Их трогают — они отвечают. И вот в этой формуле исчерпывается жизнь, тронули — ответил. Причем примерно одинаково по модулю: затрагивание и ответ на него. Совершенно очевидно, что ни к чему достойному так не придешь. И вообще довольно убогая модель жизни, если рассмотреть, вдуматься, сравнить с другими моделями. Ну что такое? Его обидели, он сразу обиделся. Погладили по голове, вильнул хвостиком. Для подлинной личности, по-моему, унизительно. Это механистичность, причем дурная, блокирующая самореализацию, потому что самореализация лежит в проактивном, а не в реактивном. Тебя обидели, а ты улыбнись. Тебя погладили, а ты укуси. Куда интереснее, как тебе, так и окружающим тебя правильным людям. А реакция на раздражитель изначально слаба тем, что затухает, как только раздражитель убирают из поля действия.

Реактивное добро всегда второсортно, потому что кончается в момент, когда человека перестают гладить по голове. Он попадает в другую среду и сразу перестает быть добрым, получается очень жалкая картина. Поэтому на таком пути в первую очередь надо любить врагов, поскольку это сразу свидетельствует о наличии стержня, диктующего проактивную модель поведения. А только она и есть подлинная Добро, означающее самореализацию вот на этом конкретном пути. Со Злом также (мы договорились, что Добро и Зло достойны равного уважения). Так вот, месть и зависть — плохие вещи, в большинстве случаев, хотя, конечно, есть исключения. С теми же исключениями агрессия хорошая вещь. Мы сейчас, как вы поняли, говорим о самореализации на пути Зла. В чем разница между агрессией и ненавистью, проистекающей из мести, зависти, раздражения? Первое есть удел здоровых особей, а второе больных, но в глаза это не бросается. Вроде бы одинаковые состояния, имеющие целью одни действия: что-то негативное, насильственное, стремление сломать и разрушить. Однако разница как между видами добра. Она в присутствии или отсутствии внутреннего закона. Если у негодяя есть внутренний стержень — в данном случае, конечно, стержень негодяя — то он эстетичен. А эстетичен потому что осознан, собран и наполнен силой, а сила в данном случае есть следование закону. А если у мелкого подонка украли пачку сигарет и он готов за это убить, то это мерзко, потому что некрасиво, а некрасиво, потому что мелочно, а мелочность в данном случае есть пример чисто реактивного поведения. Я повторяю то, что говорил когда-то: людей нельзя любить за то, что они хорошие и нельзя ненавидеть за то, что они плохие. Любить и ненавидеть можно за одно — за то, что они люди, конечно же. Вот тогда получается чисто, естественно. Собственно говоря, в этом и лежит отличие проактивных чувств от реактивных. Или твои внутрение состояния диктуются неким законом, или зависят от того, как в данную минуту к тебе относится мир. Вторая позиция явно детская, глупая и невзрослая. Все должно определяться однажды найденными правилами, которым нельзя изменять.

Заметьте, что наличие четкого императива начисто отсекает моральные терзания, свойственный мелкой «справедливой» шушере. Это она всегда взвешивает, никогда не может точно отладить весы и потому колеблется. А человек с внутренним законом всегда все знает. То есть не все в мире, конечно, знает — такого знать нельзя, это привилегия Бога. Он всегда знает, как ему поступить, а для человеческого существа это есть основное и часто вполне достаочное для подлинной жизни знание. Дети, кстати, не обладают законом, у них нет проактивных внутренних правил. Их обидели они обижаются. Приласкали — они добрые. Но это же несерьезно. Когда человек вступает во взрослую жизнь, он должен определиться с этим самым стержнем. Вырастить его в себе, усилием воли и мысли однажды поставить. Что нового я сказал? По крайней мере одну вещь, о моральном законе ведь говорили всегда. Только от ограниченности ума, от стереотипов и недоумия полагали, что это обязательно императив добра. И вот тогда, если императив добра — тогда стержень и подлинная, сильная жизнь. На самом деле важен сам императив. Добра, зла, еще какой-то модели — неважно, поскольку все дает стержень одинаковой крепости, одну и ту же путевку во взрослую и сильную жизнь.

Итак, первое, что мы отметили в правильном человеке: проактивность, а не реактивность его активности. Наличествует закон внутри. Он двигает, а не влияния мира, дарвинизм работает только для вечных детей: мир тронул — человек колыхнулся. А если не тронул, то не колыхнулся? Кстати, из дарвинизма совершеннно невыводимы две вещи: достижение вершин власти и создание шедевра. Там нет ответа на феномен Наполеона и феномен Бетховена, скажем так. Потому что тот и другой проактивны, а дарвинизм устраняет из рассмотрения этот метафизический срез. Правильный человек не реактивен, поскольку великие действия никогда не реактивны. Нельзя представить такой раздражитель внешней среды, который заставлял бы стремиться к мировому господству. И нет адекватного сверхраздражителя, провоцирующего на шедевр. Там все идет проактивно, отталкиваясь от внутреннего стержня, от желания, закрепленного в правилах. Первое — закон внутри, для себя закон, не для мира. Закон, по которому ты бьешься с миром за свое место в нем.

Второе давайте назовем пониманием. Об этом раньше говорилось, да? Онтологичесекая картина мира, максимально правдиво описывающая мир — вот и все правильное понимание. Видеть вещи такими, какие есть. И не ставить на их место иллюзии. Чем «проще» человек, тем максимальней количество илюзий в его голове. Любое явление там толкуется превратно, ничего не понимается таким, как есть: будь то любовь, политика, экономика… Дурак народ — как правило. В голове там мусор, который годами расчищать и то, наверное, не расчистишь. Там только ложь, освященная веками и заклинаниями: мол, прав всегда народ, надо бы у него правде поучиться. На самом деле, конечно, народ смертельно глуп, а учиться у него можно только вот этой исконней дурости. Все интеллигенты, которые ходили в народ за правдой, так или иначе возвращались обратно, переполненные ерундой. Место такое — зашел туда, проникля и сразу же поглупел. Не надо туда заходить. Эти места надо как-то расчищать, наиболее перспективных оттуда выдергивать, а с остальными не знаю что делать. Повторяю, глупость там — вековая, бронированная, логикой непрошибаемая принципиально, поскольку отсутствует механизм понимания чего-то логичного.