Артем Ивановский - Утерянные победы Красной Армии

• Название: Утерянные победы Красной Армии
• Автор: Артем Ивановский
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24353-2

Война могла закончиться намного раньше…

Красная Армия могла остановить вермахт еще летом 1941 г.

Если бы советское военное командование действовало в соответствии с реальной ситуацией, а не полагалось на устаревшую догму бить неприятеля «малой кровью на вражьей земле»!

Коренной перелом в войне мог наступить уже в 1942 г.

Если бы имевшиеся силы и средства использовались грамотно, а не так, как об этом написал A.M.Василевский: «Наспех создаваемые ударные группировки состояли, как правило, из ослабленных в боях стрелковых соединений. Войска же, направляемые Ставкой по железной дороге, поступали медленно и, не закончив сосредоточения, сразу же вводились в бой…»

Мы могли бы войти в Берлин в 1943 г., самое позднее — в 1944 г.

Если бы вместо сотен тысяч солдатских жизней, напрасно положенных в лобовых атаках, в Красной Армии было бы четко отработано взаимодействие родов войск. Так почему же сражения Второй мировой войны развивались именно так, а не иначе? Как получилось, что потенциальные победы превратились в тяжелейшие поражения? Кто конкретно принимал ответственные решения и как могли бы развиваться события на полях сражений в ином случае? Возможен ли был другой ход сражений и. соответственно, их итог? Как одно событие влияло на ход всей кампании?

На эти и другие вопросы дает нестандартные ответы автор, аргументированно утверждающий, что весь ход Отечественной войны — это история утраченных побед и неиспользованных возможностей.

---

Как только у генерала Хубе обозначился успех, Манштейн отдал приказ о нанесении встречного удара. 5 апреля танковый клин, состоявший из дивизий СС «Фрундсберг» и «Гогенштауфен», начал выдвижение из района Подгайцы в юго-восточном направлении. Их удар принял на себя 18-й стрелковый корпус 1-й гвардейской армии. Но сдержать натиск противника не удалось. Г.К. Жуков кратко упомянул в мемуарах, что оборона 18-го корпуса была смята и немецкая танковая группа устремилась в район Бучача навстречу выходящим из окружения своим частям. 9 апреля немецкие войска соединились. 1-я танковая армия заняла отведенную ей линию обороны севернее Карпат и вскоре приняла участие в новых боях. За эту блестящую операцию Манштейн получил мечи к Рыцарскому кресту и… был отстранен от должности командующего группой армий «Юг».

В виде утешительного приза советскому командованию достался гарнизон «крепости Тернополь». Для его уничтожения маршал Жуков собрал значительные силы: 4-й гвардейский танковый, 15-й и 94-й стрелковые корпуса. Штурм города продолжался двое суток. Закончив ликвидацию противника, окруженного в Тернополе, войска 1-го Украинского фронта перешли к обороне на рубеж Торчин — Берестечко — Коломыя — Кута. Таким образом, задачу разгрома всей южной группировки немцев выполнить не удалось. Окончательное изгнание захватчиков с украинской земли предстояло завершить в ходе летней кампании.

Утерянный третий Сталинград

Обстановка, сложившаяся в каменец-подольском котле, многими своими характерными чертами напоминала котел сталинградский. Прежде всего такое сходство проявлялось в решениях немецкого главнокомандующего. Гитлер повторял те же ошибки, которые совершал Сталин в 1941–1942 гг. Вот что писал по этому поводу Манштейн: «В 16 часов 24 марта прибыло решение о том, что фюрер в общем плане согласен, чтобы 1-я танковая армия пробивалась на запад. Однако он продолжал требовать, чтобы она удерживала в основном тот же участок фронта между Днестром и Тернополем… Обстановка складывалась точно такая же, как под Сталинградом в декабре 1942 года. И тогда Гитлер готов был согласиться с попыткой 6-й армии вырваться из окружения навстречу 4-й танковой армии. Но в то же самое время он требовал удержать Сталинград»..[177]. То есть Гитлер делал все возможное для того, чтобы подставить свои войска под разгром. Советскому командованию оставалось только воспользоваться этой возможностью.

Далее, как в свое время Паулюс, так и Хубе, невзирая на критическую обстановку, тратил драгоценное время на бесполезные дебаты с командующим группой армий. Он настойчиво отказывался выполнять план Манштейна, основанный на идее прорыва в западном секторе, в свою очередь предлагая прорываться на юг, за Днестр. И сам Манштейн, и его начальник штаба генерал Буссе устали доказывать упрямцу, что русские именно в южном секторе ждут попытку прорыва и готовят немецким войскам соответствующую встречу. Только после прямого приказа Ставки фюрера Хубе согласился подчиниться.

Не избежало повторения сталинградских ошибок и советское командование. Опять-таки в плане точной оценки численности окруженных войск противника. Как мы помним, маршал Жуков писал об окружении 21 дивизии немцев. В действительности в каменец-подольском котле находилось только восемь дивизий. Конечно, ничего страшного в таком просчете не было. Преувеличенные данные о силах противника заставляли командующего 1-м Украинским фронтом наращивать собственные силы по периметру котла, что явно не улучшало положения окруженных. Но главная проблема заключалась в допущенной Г.К. Жуковым роковой неточности в определении направления немецкого прорыва.

Ход своих мыслей бывший командующий фронтом описывал следующим образом: «Мы имели тогда основательные данные, полученные из различных источников, о решении окруженного противника прорываться на юг через Днестр в районе Залещика. Такое решение казалось вполне возможным и логичным.

В таком случае противник, переправившись через Днестр, мог занять южный берег реки и организовать там оборону. Этому способствовало то обстоятельство, что правофланговая 40-я армия 2-го Украинского фронта 30 марта все еще не подошла к Хотину.

Мы считали, что в этих условиях необходимо было охватить противника 1-й танковой армией глубже, перебросив ее главные силы через Днестр. Но когда командованию группы армий «Юг» стало известно о перехвате советскими войсками путей отхода на юг, оно приказало окруженным войскам пробиваться не на юг, а на запад через Бучач и Подгайцы»[178].

Таким образом, советский командующий повторил ошибку, которую совершил двумя месяцами ранее при ликвидации черкасского котла. Он произвел перегруппировку своих главных сил, обнажив фронт на направлении немецкого прорыва. Создалась парадоксальная ситуация, когда немцы, многократно уступавшие Красной Армии в живой силе и технике, успешно осуществляли прорыв путем концентрации абсолютно превосходящих ударных группировок. Так было в Лисянке в феврале 1944 года, то же повторилось в апреле в районе Бучач — Подгайцы.

Интересно, что генерал Хубе в своих соображениях обнаруживал полную солидарность с маршалом Жуковым. Он упорно не желал прорываться на запад, а предлагал прорыв в южном направлении через Днестр. К большому счастью для немцев, Манштейн был из тех людей, кто умел отстоять свое мнение. В противном случае все восемь дивизий генерала Хубе оказались бы раздавленными в лепешку советской 1-й гвардейской танковой армией. Это ясно видел его начальник: «Конечно, путь на юг через Днестр был вначале менее рискованным. Однако более детальный анализ показывал, что он вел армию к гибели… Противник вел наступление с востока уже южнее Днестра. Рано или поздно армия оказалась бы между этими наступающими силами противника и теми его двумя танковыми армиями, которые только что перерезали ее коммуникации и собрались форсировать в тылу армии Днестр в южном направлении»[179]. Так появилась идея обмануть русских: пока они продолжают наступать на юг, мы ударим на запад. В итоге план Ман-штейна полностью удался. Главную роль при этом сыграла достигнутая внезапность.

Между тем 1-я танковая армия имела все шансы на то, чтобы каменец-подольский котел стал ее могилой. Еще 15 марта командованию группы армий «Юг» было понятно, что войскам Хубе грозит окружение и их необходимо как можно скорее отводить. Но соответствующий приказ затормозили вышестоящие инстанции. Тем самым немецкие «верхи» фактически сыграли на руку противнику. Советские войска получили достаточно времени не только на завершение окружения, но и на ликвидацию котла.

Для начала следовало самым решительным образом пресечь деятельность вражеского «воздушного моста». Выше уже было сказано о том, что окруженные войска испытывали серьезные проблемы с горючим. Бензина не хватало настолько, что генерал Хубе отдал приказ бросать все машины, за исключением боевой техники. Запасов горючего в котле не было, они восполнялись исключительно за счет поставок по «воздушном мосту». А ведь немцы планировали крупную перегруппировку. С южного сектора котла им требовалось перебросить все свои силы в западный и далее около 150 километров пробиваться с боями через оборонительные порядки советских войск. Но без непрерывного восполнения запасов горючего ни перегруппировка, ни последующий прорыв были просто невозможны. В лучшем случае немцам пришлось бы бросить половину своих танков, чтобы заполнить топливные баки в остальных. В худшем — на прорыв они пошли бы пешком.

Однако по сложившейся традиции советское командование предоставило немцам полную свободу в налаживании «воздушного моста». Борьбу с немецкой транспортной авиацией по собственной инициативе вели отдельные советские летчики. Весьма показательны в этом смысле мемуары участника тех боев, прославленного аса, дважды Героя Советского Союза Арсения Ворожейкина: «К концу дня стало известно, что ночью и на рассвете над нами проходили фашистские транспортные самолеты. Они доставляли боеприпасы и горючее окруженным войскам. Если самолеты в эту ночь появятся, мы с Хохловым подготовились взлететь на перехват…

Серпик молодой луны сиял вовсю, и я хорошо разглядел, что летят трехмоторные «Юнкерс-52». Машины с малой скоростью, без брони, защитные пулеметы только сверху. Подходи снизу, сзади, и ты недосягаем.

После первой же очереди с левого борта «Юнкерса» высунулся огромный черно-красный язык… На очереди второй транспортник, а сзади — целая вереница. И нет истребителей противника. Вот здорово! Бей без оглядки, как по мишеням. К тому же лунный свет освещает цели. Да и сесть на землю поможет ночное светило»[180].

В ВВС 1-го Украинского фронта весной 1944 года было много других, таких же лихих и опытных воздушных бойцов, как Ворожейкин. В течение считаных дней они могли полностью очистить небо от немецкой транспортной авиации и сорвать снабжение котла. Но отчего-то командование не поставило перед ними такой задачи. В результате немецкие танки могли уверенно продолжать свое движение на запад.