Людмила Астахова - Дары ненависти

• Название: Дары ненависти
• Автор: Людмила Астахова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44333-8

Три луны царят в ночном небе, и три народа живут на земле. Три народа, разделенные веками жестокой вражды, веками войн и нашествий, так и не сумевшие поровну поделить Джезим – Землю Радости, землю столь же прекрасную и щедрую, сколь и политую слезами и кровью. Давным-давно покоренные и завоеватели смешали кровь в своих потомках, но старая ненависть жива и поныне. Разные люди, разные боги, разные государства, и только Проклятие на всех одно.

Никто не знает и не желает знать, на чьей стороне истина и кто был прав, а кто виноват в древнем раздоре. Если есть повод ненавидеть и возложить всю вину на кого-то другого, то кому нужна правда?

Но пока живо Проклятье Внезапной Смерти, у Джезима нет надежды.

И все же есть предел ненависти и вековечной вражде…

---

– Не то, о чем ты подумала, судя по пятнистому румянцу на твоей нежной шее, девушка, – ухмыльнулся комендант. – Это же подарок, ты не забыла? Так что можешь перестать трястись и бояться.

– А я и не боюсь. – В доказательство своих слов она храбро допила остатки вина и подставила стакан для следующей порции.

– О да, я вижу, как мы отважны во хмелю. Ну-с, тогда продолжим. Прекрасная Дама, жена Умника, оказалась той еще дрянью. И года не прошло, как она начала блудить напропалую и, в конце концов, попросту сбежала на материк, прихватив с собой часть мужнего имущества: фамильные побрякушки, деньги, молоденького адъютанта и содержимое секретного ларца из кабинета. И это послужило причиной того, что Умник не стал обнимать бывшего друга при встрече, ведь он решил, что Честный подложил ему изрядную свинью. И верно, редко когда поговорки сбываются столь буквально.

– Что-то ваш Умник… перемудрил, – фыркнула Грэйн. – Неудачный брак – это печально, но при чем тут его друг?

– Не ищи логику там, где ее нет, – пожал плечами Фрэнген. – Умники обычно не любят, когда простакам везет больше. Честный оказался в выигрыше, а зависть к чужому счастью – чем не причина для неприязни?

– Дурацкая причина.

– Да уж какая есть. Впрочем, мстить бывшему товарищу он не собирался – согласись, это было бы невместно. Тем более их связывали теперь служебные дела. Снова. Наш Умник к тому времени вскарабкался уже довольно высоко по парадной лестнице в Генштаб, а Честный командовал прекрасным фрегатом…

– «Верность Морайг», – хрипло пробормотала Грэйн, опустив голову. И это не было вопросом.

– «Верность Морайг», – кивнул комендант. – Выпей, Грэйн. Тебе это не помешает.

– Но и не поможет.

– Просто слушайся командира, – он фыркнул. – И не обольщайся – я ему не сочувствую, этому Честному Простаку.

– Однако вы не зовете его предателем.

– Потому что он предателем не был, – жестко ответил Фрэнген. – Но он наверняка был глупцом, а это гораздо хуже в некоторых ситуациях. Например, в той, в какую попала потрепанная бурей «Верность», возвращаясь из рейда.

– Их застигло штормом! – вскинулась девушка. – Они укрылись в Барсайском заливе, и это не было глупостью!

– Это – не было, зато глупостью было соваться к берегам острова Тэлэйт, рискуя нарваться на эскадру имперцев. Они и нарвались. А еще большей глупостью было пытаться уйти проливом Беруин, когда твой штурман лежит в бреду, а лоции вместе с рубкой разнесло прямым попаданием… Каким бы отличным командиром ни был Честный Простак, он ничего не мог сделать. Уйти не удалось, оставалось только принять бой с заведомо сильнейшим противником – и погибнуть или…

– Или сдаться, – Грэйн вжала голову в плечи, зажмурилась и обхватила себя руками, не заботясь более о том, как жалко это выглядит. Рэйберт эрн-Фрэнген умел бить больно, а главное – он знал, куда ударить. – И он сдался.

– И сохранил этим без малого три сотни жизней, кстати, – комендант непонятно хмыкнул. – Не слишком героический поступок… но тем не менее это был поступок. Я бы на его месте застрелился. А ты?

– Вы… – она задохнулась. – Вы не смеете спрашивать! А я – не смею отвечать.

– Почему? – невинно улыбнулся майор. – Ведь все это случилось давно и не с тобой, Грэйн. Но, может быть, ты знаешь, почему наш Честный капитан все-таки не застрелился?

– Он… у него была семья. Он не мог.

– Именно так все и решили, – Фрэнген кивнул. – Между тем для его семьи было бы гораздо лучше, если б капитан лишил себя жизни, но сохранил честь. Свою и семьи. Скажи, что я не прав.

Девушка молчала.

– Он не пустил себе пулю в лоб вовсе не из любви к жене и прелестным малюткам. У него был приказ, и наш Честный капитан-простак не посмел его нарушить. Даже во имя собственной чести.

– Приказ? – Грэйн вытаращила глаза. – Какой приказ?

– Ну, разумеется, тайный, – комендант усмехнулся. – Какой же еще? Такой тайный, что даже его командиры о том не знали. Тайный настолько, что и перед трибуналом он не обмолвился ни словом, хотя это могло бы его спасти. Но долг перед родиной оказался важнее, а кроме того, Честный не мог предать друга. Хотя друг с легкостью им пожертвовал. Должно быть, Умник решил не рисковать карьерой. Не слишком достойно, но очень умно. Впрочем, Мэрид всегда отличался завидной способностью поступать правильно в спорных ситуациях…

– Тайный приказ… – подозрительно прищурилась она. – Откуда же вам известно о его существовании?

– Ах, милая моя! – лицемерно вздохнул эрн Фрэнген. – Поверьте, разведка – это такая собачья работа… Если хочешь выжить, нужно научиться знать больше, чем тебе положено, – и молчать об этом. Мэрид думал, что об истинной причине визита «Верности Морайг» к берегам Империи знали только двое, он и капитан Кэдвен, а на самом деле нас было трое… таких осведомленных.

– И вы, конечно же, промолчали, – Грэйн презрительно скривила губы.

– Это ничего, что я тогда только-только получил капитана и очень хотел не просто остаться в живых, но и сохранить свой чин? – он насмешливо повел бровью. – Выживают те, кто знает свое место, и тебе это известно лучше других. Уже тогда не мне было тягаться с Конри. Он друга не пощадил, а такого щенка, как я, попросту раздавил бы и не заметил. Тем более что Кэдвен предпочел молчать. Потому прикусил язык и я, а при первом же удобном случае с облегчением расстался с лордом Конри. Чин я сохранил и шкуру тоже и, поверь, ничуть о том не жалею.

– Зачем вы все это мне рассказали? – помолчав, спросила девушка.

– Затем, что твой отец не был предателем, но был идиотом! – Фрэнген неожиданно рявкнул это ей прямо в лицо, склонившись так близко, что Грэйн ощутила на губах его дыхание. – А ты – достойная его дочь, такая же восторженная дура! Ты пошла в армию, чтоб вернуть ему честь, но – проклятье! – он мертв и давно уже доложил Оддэйну в его Чертогах о своей глупости! Он сгинул ни за что, и теперь ты собираешься сделать то же! Думаешь, он сильно радуется, глядя на твои самоубийственные ужимки?!

– Он отдал жизнь за родину и Князя! – Грэйн вскипела и с размаху грохнула стаканом об стол, расплескав вино. – Он…

Она уже готова была разразиться гневной и пламенной речью, чтоб раз и навсегда объяснить этому карьеристу и трусу, в чем разница между ними, но Фрэнген ее опередил. Одним резким движением комендант схватил ее за плечи так, что смял пальцами бронзовые стрелы на новеньких погонах, и практически вытряхнул девушку из кресла. Грэйн испуганно дернулась, дрыгнула ногой, пытаясь вывернуться и отскочить, но он был сильнее, и девушка сдалась, обмякла, с ужасом ожидая, что же он сделает дальше.

Ей показалось, что комендант бесконечно долго сверлит ее тяжелым гневным взглядом, словно ищет что-то, ведомое лишь ему. Грэйн не понять было, что он искал, но, верно, не нашел, потому что в зеленых волчьих глазах промелькнуло разочарование, и Фрэнген брезгливо отпустил ее, толкнув обратно в кресло.

– Твой отец купился на знаменитое обаяние Конри, – сухо сказал он, отворачиваясь и нашаривая на столе свою погасшую трубку. – Мэрид использовал его и выбросил, а когда тот стал опасен – фактически убил чужими руками. Теперь ты попалась на ту же приманку, Грэйн эрна Кэдвен, и с тобой он проделает то же, с той лишь разницей, что ты – женщина, а уязвить женщину можно более изощренными способами. Ты и сама не заметишь, как отдашь за него сперва честь, а потом и жизнь. Что ж, значит, туда тебе и дорога. Ты никогда мне не нравилась.

– Если так, – осторожно поинтересовалась Грэйн, – то почему же вы меня предупредили?

– Потому, – все еще не оборачиваясь, молвил комендант, – что, может быть, я надеялся, что знаю тебя лучше, и вдруг ты окажешься умнее своего отца… Забудь. Я ошибся.

– Но, возможно… – еще более осторожно продолжила она, удивляясь сама себе, – возможно, что вы не так уж сильно ошиблись.

– Хм, – отозвался Фрэнген, занятый своей трубкой.

– Вы были правы, я пошла в армию из-за отца. – Она не знала, с чего вдруг решила стать откровенной, выложить то, что не рассказывала прежде никому. Не оттого же, что откровенным был он? – Но все-таки не только из-за него. Вы сами сказали, что мне должно быть известно мое место. Мне известно. Я слишком хорошо его помню. Мое место – в доме моего отца, на его земле. В моем Кэдвене! Я… – Грэйн осеклась, задохнувшись откровениями. Даже затылок коменданта, даже серебристо-русый его «хвост», аккуратно перехваченный уставной черной лентой, излучали сарказм.

– Вот именно поэтому Конри и выбрал тебя, – вопреки ее опасениям, эрн-Фрэнген не улыбался, посмотрев на нее через плечо с неясной грустью во взоре. – Мне неведомо, для чего ты ему понадобилась, но понятно, отчего понадобилась именно ты. Тобою легко управлять, Грэйн. Если не попадешься на верности Священному Княжеству – хотя попадешься, это же у вас семейное! – то клюнешь на улыбочки Мэрида, а если и перед ним устоишь, то уж на возвращение имения он тебя точно поймает. Ты ведь ради своего Кэдвена наизнанку вывернешься, верно?