Семён Липкин - Махабхарата

• Название: Махабхарата
• Автор: Семён Липкин
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

---

Настойчивый, сдержанный, щедрый и скромный,

Являл он величье и разум огромный.

С желанием блага, с душою открытой,

Для Бхаратов был он надежной защитой.

Он жил, постоянно к добру тяготея.

Казалась белейшей из раковин шея,

Широкими были могучие плечи,

Как слон в пору течки, был яростным в сече.

Ничтожным считал он того, кто корыстен,

Добро почитал он превыше всех истин.

Ему среди воинов не было равных,-

Царю и вождю властелинов державных.

Из всех знатоков, мудрецов и ученых,

Он сведущим самым считался в законах.

К нему прибегали, желая охраны,

Цари, возглавлявшие многие страны.

При нем, восприняв благочестья условья,

Познали отраду четыре сословья:

Судьбы наивысшей был жрец удостоен,

Жрецу подчинялся с охотою воин,

Тому и другому служили умельцы,

И люди торговые, и земледельцы,

А им угождали покорные шудры,-

Таков был закон стародавний и мудрый.

В столице, в чарующем Хастинапуре,

Блистал государь, словно солнце в лазури.

Владел он, моленьем молясь неустанным,

Землей, опоясанною океаном.

Не ведая зла, небожителям равен,

Как месяц, был светел, правдив, добронравен.

Как Яма, бог смерти, с виновными гневен,

Он был, как земля, терпелив и душевен.

При нем не должны были в страхе таиться

От смерти напрасной ни вепрь и ни птица.

При нем не знавали убийств и насилий:

Животных лишь в жертву богам приносили.

Он правил, исполненный праведной власти,

Людьми, что отвергли желанья и страсти.

Он стал для несчастных и слабых оплотом,

Отцовскую жалость питая к сиротам,

Увидел он в щедрости — жизни основу,

И правду он сделал опорою слову.

Он, женскую ласку познав, веселился,

Но минули годы — он в лес удалился...

Таким же правдивым, познавшим законы,

Был сын его, юноша, Гангой рожденный.

Он Гангея имя носил в это время,

Бог васу, — людское украсил он племя,

Воитель, из лука стрелок наилучший,

Отвагой, душою и сутью могучий.

Однажды вдоль Ганги-реки за оленем

Охотясь в лесу, увидал с изумленьем

Шантану, что стала река маловодной.

Задумался праведник, царь благородный:

«Что сделалось ныне с великой рекою?»

И вот, озабоченный думой такою,

Заметил он: юноша, сильный, пригожий,

На Индру, Борителя Градов, похожий,

Великоблестящий, высокий и смелый,

Вонзает в речное течение стрелы.

Из стрел среди русла возникла запруда,-

Под силу ли смертным подобное чудо?

Не сразу Шантану, средь шума речного,

Узнал в этом юноше сына родного.

А тот на отца посмотрел, сильнозорок,

И создал волшебный, таинственный морок,

И скрылся, отца подчиняя дурману...

Очнувшись, тотчас заподозрил Шантану,

Что сына скрывает речная долина,

И Ганге сказал: «Приведи ко мне сына».

И женщиной Ганга предстала земною,

Явилась нарядно одетой женою,

Держащею сына за правую руку.

Шантану, так долго влачивший разлуку,

Не сразу признал ее в ярком уборе,

А Ганга промолвила с лаской во взоре:

Узнал ли ты нашего сына восьмого?

Веди его в дом и люби его снова!

Великий стрелок и воитель победы,

Он с помощью Васиштхи выучил веды,

Он сведущ в вождении войск, мощнорукий,

В священной науке и в царской науке.

На радость тебе родила я такого,-

Возьми же отважного сына восьмого!"

И с юношей, блеском затмившим денницу,

Отправился гордый Шантану в столицу.

Шантану женится на рыбачке Сатьявати

В столице, похожей на Индры обитель

На город, где жил Городов Сокрушитель,

Был счастлив Шантану, блюститель закона,

И сына нарек он наследником трона.

Царевич был вежлив, умен, образован,

Отвагой его был народ очарован.

Четыре прошло многорадостных года.

Царевич был счастьем отца и народа.

Однажды у влаги, под сенью древесной,

Шантану почувствовал запах чудесный.

Окинул он реку внимательным взглядом,-

Увидел красавицу с лодкою рядом.

Спросил: "Благовоиная, с прелестью кроткой,

О, кто ты и чья ты, представшая с лодкой?"

Сказала: "Я дочь рыбака. И удачу

Я в праведном вижу труде: я рыбачу.

Отец мой над всеми царит рыбаками,-

Едим, что добудем своими руками".

К прелестно душистой, к божественноликой

Внезапно охваченный страстью великой,-

Пришел он к царю рыбаков, восхищенный:

"Отдай мне, — сказал ему, — дочь свою в жены".

Глава рыбаков властелину державы

Сказал: "Есть обычай, священный и правый,-

Невестой становится дочь при рожденье.

Но выслушай волю мою и сужденье.

Коль дочь мою в жены ты просишь с любовью,

О царь, моему подчинись ты условью.

Условье приняв, удостоишь ты чести

Отца и подаришь блаженство невесте".

"Поведай условье, — воскликнул Шантану,-

И знай, что раздумывать долго не стану,

Отвечу я "да" или "нет" непреложно:

Нельзя — так не дам я, и дам, если можно!"

А тот: "Сын, рожденный рыбачкой-женою,

Да царствует после тебя над страною".

Шантану отверг рыбака притязанья,

Ушел, унося в своем сердце терзанья,

Сжигаемый страстью, вернулся, угрюмый...

Однажды к царю, погруженному в думы,

Приблизился Гангея с речью такою:

"Отец, почему ты подавлен тоскою?

Послушны тебе все владыки и страны,-

Какие же в сердце скрываешь ты раны?"

Шантану ответствовал мудрому сыну:

"Узнай моей скорби сокрытой причину.

Ты — отпрыск единственный Бхаратов славных,

Но смерть не щадит и вожатых державных.

Ты ста сыновей мне милей, но не скрою:

Умрешь ты, — наш род прекратится с тобою.

Нужна для продления рода царица,

Однако мне трудно вторично жениться.

Бездетен, — согласно уставам старинным,-

Отец, что владеет единственным сыном.

Огню возлиянье, труды богомолий –

Не стоят потомства шестнадцатой доли.

А ты, столь воинственный, смелый, горячий,-

В сражении смерть обретешь, не иначе!

Наш род от стрелы прекратится случайной,-

Теперь ты узнал о тоске моей тайной".

Поняв миродержца смятенье и горе,

Сын Ганги ушел и с тревогой во взоре

Советнику царскому задал вопросы,-

Поведал царевичу седоволосый:

"Шантану понравилась дочь рыболова,

Но слишком условие брака сурово".

Тогда к рыбаку, с благородною свитой,

Приехал царевич как сват именитый.

Рыбак, по обычаю, вышел навстречу,

Приветствовал свата почтительной речью:

"Хоть сын для отца — наилучший ходатай,

Невесту отцу с разумением сватай.

Почетно и лестно, скрывать я не стану,

Сродниться с блистательным родом Шантану.

Жених-миродержец — награда невесте,

И кто от подобной откажется чести?

Не станет наследником царским, однако,

Дитя, что родится от этого брака,-

Но сможет соперничать, властный, с тобою,

О, бык среди Бхаратов с гордой судьбою!

Ты даже и бога и демона вскоре

Осилишь, как слабых соперников, в споре!

Об этом подумай. Скажу тебе кратко:

Иного не вижу в тебе недостатка".

Радея о пользе отца ежечасно,

Ответствовал Гангея твердо и властно:

"Я слово даю безо лжи и коварства,

Что станет твой внук повелителем царства!"

Рыбак, добывая для внука державу,

Сказал: "Ты защитник Шантану по праву,

Я верю, что будешь ты верной защитой

И нашей Сатьявати, муж знаменитый.

Не жду от такого, как ты, вероломства,

Но я твоего опасаюсь потомства".

Услышав сомненье того рыболова,

Ответил царевич: "Узнай мое слово.

Клянусь я в присутствии царственной свиты,-

О царь рыбаков, эту клятву прими ты:

От царских отрекся я почестей громких.

Отвергнув престол, говорю о потомках:

Безбрачья обет возглашаю отныне.

Бездетный, — возжажду иной благостынн:

Познав целомудрия, свет вожделенный,

Войду я в миры, что вовеки нетленны!"

Глава рыбаков задрожал от восторга.

"Бери!" — он сказал без дальнейшего торга.

Тогда полубоги, богини и боги,