Семён Липкин - Махабхарата

• Название: Махабхарата
• Автор: Семён Липкин
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

---

Смешение каст. — Подразумеваются не сами касты — наследственно-профессиональные социальные объединения, а четыре основные сословия — варны. Нарушение запрета на браки между представителями высших (брахманы и кшатрии) и низших (вайшьи и шудры) вари ведет к рождению детей, чья сословная принадлежность уже не может быть точно установлена; в последующих поколениях подобная неопределенность все возрастает. Увеличение неопределенности расшатывает род (общество), низводит социальную организацию к хаосу.

И предки, о коих потомки забыли, // Лишив прародителей жертвенной пищи... — Важнейшей обязанностью сыновей — наследников рода является совершение поминального обряда — шраддха, цель которого — обеспечение (через ритуальные жертвоприношения) проживающих "в том мире" предков едой и питьем. Гибель рода является поэтому не только земной, но и космической катастрофой и равно страшна для обеих сторон: погибшие в сражении не смогут иметь заботящихся о предках потомков; поглощенные же ратными подвигами воины, чьи руки обагрены кровью, не могут и не должны совершать шраддху, — в любом случае проживающие на небесах предки будут низвергнуты в нижний мир и станут мучиться от голода и жажды.

Лук знаменитый. — Чудесный лук "Гандива" был подарен богом луны Сомой повелителю вод Варуне, тот преподнес лук в дар богу огня Агни, последний же вручил его Арджуне. С помощью этого бьющего без промаха лука Арджуна, посрамив остальных женихов-соперников, добился руки Драупади, ставшей общей женой пандавов.

Смятенье твое недостойно арийца... — Санскритское слово "арья" (первоначальное значение, по-видимому, "приветливый к чужим", позже стало значить "благородный, высший, лучший") здесь употреблено не терминологически (как название группы индоевропейских племен, пришедших в Индию три с половиной — четыре тысячи лет тому назад), но в смысле "благородный представитель высших вари".

Закона и Долга — Подразумевается санскритский термин "дхарма" (религиозный и нравственный долг). Существование личности в "явленном" (феноменальном) мире определяется тремя целями, из которых" дхарма" — наивысшая; две другие — "артха" (стремление к благосостоянию) и "кама" (стремление к чувственным удовольствиям).

Мы были всегда... — В последующих строфах Кришна излагает теорию метампсихоза, являющуюся психологической основой большинства религиозно-философских учений Индии. Суть ее составляют представления о вечном странствии неуничтожимого духа, сменяющего подверженные разрушению телесные оболочки: воплощение, облик и поведение его в каждом данном рождении определяется суммой заслуг и грехов во всех предшествующих рождениях.

Есть в чувствах телесных и радость и горе... — Источником знания о внешнем мире для человека являются ощущения типа: "приятное — неприятное", "холодное — горячее" и т. п.: ощущения непостоянны и противоречивы и потому — несущественны для истинно мудрого: осознавая их иллюзорный характер, он должен при любых условиях сохранять невозмутимость и спокойствие.

Скажи, — где начала и где основанья // Несуществованья и осуществованья? — Для истинно мудрого не только очевидно небытие ("асат") и бытие ("сат"), он знает и о призрачности самой этой противоположности: истиной лишь вечный, единый и нечленимый Дух (Брахман), все прочее — плод индивидуального сознания, опутанного тенетами неведския. ...равно не бывают // И тот, кто убил, и кого убивают. — В буквальном переводе: "(Дух) не уничтожает и не уничтожается". Доказывая Арджуне необходимость его участия в сражении, Кришна взывает к самому простому и понятному: всякий должен неукоснительно следовать предписаниям варны; Арджуна — воин (кшатрий), поэтому воинский долг для него должен быть превыше всего. Если же исполнению воинского долга нужно метафизическое обоснование, то оно заключается в следующем: и убиваемый, и убивающий, л самый ход убийства, и орудия убийства, и где и когда оно совершаете:! — все это лишь легкое (и к тому же кажущееся) волнение на поверхности недвижимого, вечного и всеобъемлющего Океана Духа, находящегося на пределами явлений типа: "смерть — рождение", "убийство — умирание"... Так, постепенно Кришна подводит Арджуну к пониманию одного из важнейших положений "Гиты": исполнять должное, не будучи заинтересованным в плодах своих деяний.

А если он есть, — и незрим, и неявлен... — Буквально: "Он (то есть — Брахман) называется "неявленным" (то есть — по вступающим в контакт с органами чувств и потому недоступным для чувственного восприятия), "немыслимыми (то есть — не могущим также быть постигнутым и рассудком) и "неизменным" (то есть — не характеризующимся ни концом, ни началом, пи длительностью существования, ни процессом становления; не подверженным никаким внешним изменениям или внутренним преобразованиям — единственно сущным и вечным).

И должен ли ты предаваться печали, // Поняв, что неявлены твари вначале, // Становятся явленными в середине," Неявленностъ вновь обретя при кончине? — Если и отвлечься от идеи Абсолюта (Брахман) и обратиться к индивидуальным "я" (Атман), то и тогда, утверждает Кришна, нет оснований для скорби и отказа от сражения. Существование индивидуального "я" всецело определяется кармой ("действие", "поведение" и — переносно — "судьба") — законом перерождений и воздаяний; в соответствии с кармой Атман лишь меняет телесные оболочки — как человек меняет одежды; как, падевая новое платье, не следует жалеть об обветшавшем старом, так не следует и скорбеть в случае чьей-то смерти. Лишь то, что создано и, следовательно, имеет начало, должно иметь и конец и подвергнуться разрушению. Так обстоит дело с телом (как и с миром явлений вообще). Атман же не имеет начала и, значит, не имеет и конца, он — вечен. Жизнь есть кратковременный промежуток существования данного Атмана в данной телесной оболочке, и наблюдаемое от рождения до смерти бытие данного индивидуума явлено лишь этой "срединностыо": сознание высвечивает лишь центральный участок приходящей из бесконечности ("до рождения") и уходящей в бесконечность ("после смерти") прямой индивидуальной кармы. Поэтому "умерший" означает и "возрожденный", а все, что не связано с началом или концом данного существования, оказывается "неявленным", то есть — не принадлежащим явленному, феноменальному миру.

Убитый, — достигнешь небесного сада. // Живой, — на земле насладишься, как надо. — Речь Кришны строится как партитура симфонии с ее ритмичными чередованиями подъемов, пауз и снижений. Мастер риторики, Кришна начинает изложение с высочайших философских вершин, переходит затем к объяснению основы долга воина-кшатрия и, спустившись ярусом ниже, ведет далее изложение в терминах Атмана; наконец, он опускается еще ниже и приводит доводы, рассчитанные на самый неискушенный уровень сознания. Общежитейское же, упрощенно-земное представление о долге кшатрия состоит в том, что, вступая в битву, должно идти до конца и сражаться, не щадя жизни; наградой доблестному воину будут либо прижизненные почет и восхищение соплеменников, либо посмертные услады "на третьем небе", то есть — в райском саду Индры.

Услышал ты доводов разума много: // Внемли же, чему учит светлая йога. — Советом воспринимать одинаково приятное и неприятное, приобретение и утрату, победу и поражение и отважно сражаться, коль скоро и победивший и убитый в бою равно выигрывают, Кришна заканчивает до времени наставление Арджуны в "дисциплине знания" (джняна йоге) и — в свете этой последней — излагает основы "дисциплины поведения" (карма-йоги).

Все философские школы Индии и до "Гиты" признавали деяние главным препятствием на пути к освобождению человеческого "я": совершая деяние (а живя, невозможно бездействовать), думая о плодах деяния, человек неизбежно продолжает "накапливать" святую заслугу и скверну, а значит, остается в тенетах кармы и, следовательно, вновь и вновь возрождается в этом мире. Поэтому единственным способом избавления от привязанности к деяниям признавался аскетизм, отшельничество, полный уход от мирской суеты.

Путь этот, конечно же, был доступен немногим; "Гита", обращаясь к массам (а она и до настоящего времени остается любимейшей книгой индуистов), предлагает доступный любому мирянину путь к Освобождению: не деяние, а порождающее его Желание (то есть подверженность страстям) является главной помехой на пути к избавлению от уз кармы. Вот почему нужно подавить в своем "я" всякое желание действовать, всякое ожидание результата от предпринимаемого действия или намерения. Пусть действует тело (и все, что с ним связано: двигательные органы, чувства, рассудок, волн), Атман же должен пребывать спокойным, избавленным от желания. Только таков путь к Освобождению, и он не связан с уходом от мира: предоставить телу (то есть — Материи) совершать деяния (карма), "отстранив", "обособив" Атман (Дух), безразличный к самому деянию и его плодам.