Яков Полонский - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Яков Полонский
• Жанр: Поэзия

---

И вдруг - тебя увидел я,

Знакомка милая моя.

Тебя, мой критик музыкальный.

К коленам уронив цветы,

К полудню сорванные нами,

Меж двух колонн сидела ты

Бледна, с померкшими очами.

Я угадал: страдала ты

Без мысли и без наслажденья,

Как от какой-то духоты

Иль в ужасе от сновиденья.

И думал: скоро на балкон

Мы выйдем... звезды видеть будем...

И эту музыку забудем

(Инструментальный гром и звон)

Забудем, как тяжелый сон.

1858

УТРАТА

Когда предчувствием разлуки

Мне грустно голос ваш звучал,

Когда смеясь я ваши руки

В моих руках отогревал,

Когда дорога яркой далью

Меня манила из глуши

Я вашей тайною печалью

Гордился в глубине души.

Перед непризнанной любовью

Я весел был в прощальный час,

Но - боже мой! с какою болью

В душе очнулся я без вас!

Какими тягостными снами

Томит, смущая мой покой,

Все недосказанное вами

И недослушанное мной!

Напрасно голос ваш приветный

Звучал мне как далекий звон,

Из-за пучины: путь заветный

Мне к вам навеки прегражден,

Забудь же, сердце, образ бледный,

Мелькнувший в памяти твоей,

И вновь у жизни, чувством бедной,

Ищи подобья прежних дней!

<1859>

НА ЖЕНЕВСКОМ ОЗЕРЕ

На Женевском озере

Лодочка плывет

Едет странник в лодочке,

Тяжело гребет.

Видит он по злачному

Скату берегов

Много в темной зелени

Прячется домов.

Видит - под окошками

Возле синих вод

В виноградном садике

Красный мак цветет.

Видит - из-за домиков,

В вековой пыли,

Колокольни серые

Подняли шпили,

А за ними - вечные

В снежных пеленах

Выси допотопные

Тонут в облаках.

И душой мятежною

Погрузился он

О далекой родине

В неотвязный сон

У него на родине

Ни озер, ни гор,

У него на родине

Степи да простор.

Из простора этого

Некуда бежать,

Думы с ветром носятся,

Ветра не догнать.

<1859>

ПЕСНЯ

(Посв. Н. В. Гербелю)

Выйду - за оградой

Подышать прохладой.

Горе ночи просит,

Горе сны уносит...

Только сердце бредит:

Будто милый едет,

Едет с позвонками

По степи широкой...

Где ты, друг мой милый,

Друг ты мой далекий?

Ночь свежее дышит

Вербою колышет,

Дрожью пробирает.

Соловей рыдает.

Высыхайте, слезы!

Улетайте, грезы!

Дальний звон пронесся

За рекой широкой...

Где ты, друг мой милый,

Друг ты мой далекий?

Зорька выплывает

Заревом играет.

Я через куртину

Проберусь в долину...

Я лицо умою

Водой ключевою...

Вон и домик виден

На горе высокой...

Где ты, друг мой милый,

Друг ты мой далекий?

<1859>

* * *

Корабль пошел навстречу темной ночи...

Я лег на палубу с открытой головой;

Грустя, в обитель звезд вперил я сонны очи,

Как будто в той стране таинственно-немой

Для моего чела венец плетут Плеады

И зажигают вечные лампады,

И обещают мне бессмертия покой.

Но вот - холодный ветр дохнул над океаном;

Небесные огни подернулись туманом...

И лег я ниц с покрытой головой,

И в смутных грезах мне казалось: подо мной

Наяды с хохотом в пучинный мрак ныряют,

На дне его могилу разгребают

И обещают мне забвения покой.

<1859>

* * *

По горам две хмурых тучи

Знойным вечером блуждали

И на грудь скалы горючей

К ночи медленно сползали.

Но сошлись - не уступили

Той скалы друг другу даром,

И пустыню огласили

Яркой молнии ударом.

Грянул гром - по дебрям влажным

Эхо резко засмеялось,

А скала таким протяжным

Стоном жалобно сказалась,

Так вздохнула, что не смели

Повторить удара тучи

И у ног скалы горючей

Улеглись и обомлели...

<1859>

СУМАСШЕДШИЙ

Кто говорит, что я с ума сошел?!

Напротив... - я гостям радешенек... Садитесь!..

Как это вам не грех! неужели я зол!

Не укушу - чего боитесь!

Давило голову - в груди лежал свинец...

Глаза мои горят - но я давно не плачу

Я все скрывал от вас... Внимайте! наконец

Я разрешил мою задачу!..

Да, господа! мир обновлен. - Века

К благословенному придвинули нас веку.

Вам скажет всякая приказная строка,

Что счастье нужно человеку.

Народы поднялись и обнажили меч,

Но образумились и обнялись как братья.

Гербы и знамена - все надо было сжечь,

Чтоб только снять печать проклятья.

Настало царствие небесное - светло

Просторно... - На земле нет ни одной столицы,

Тиранов также нет - и все как сон прошло:

Рабы, оковы и темницы

Науки царствуют - виденья отошли,

Одни безумцы ими одержимы...

Чу! слышите - поют со всех концов земли

Невидимые херувимы.

Ликуйте! вечную приветствуйте весну!

Свободы райской гимн из сердца так и рвется

И я тянусь, тянусь, как луч, в одну струну

Что, если сердце оборвется!..

1859

* * *

Я ль первый отойду из мира в вечность - ты ли,

Предупредив меня, уйдешь за грань могил,

Поведать небесам страстей земные были,

Невероятные в стране бесплотных сил!

Мы оба поразим своим рассказом небо

Об этой злой земле, где брат мой просит хлеба,

Где золото к вражде - к безумию ведет,

Где ложь всем явная наивно лицемерит,

Где робкое добро себе пощады ждет,

А правда так страшна, что сердце ей не верит,

Где - ненавидя - я боролся и страдал,

Где ты - любя - томилась и страдала;

Но

Ты скажи, что я не проклинал;

А я скажу, что ты благословляла!..

<1860>

ЧАЙКА

Поднял корабль паруса;

В море спешит он, родной покидая залив,

Буря его догнала и швырнула на каменный риф.

Бьется он грудью об грудь

Скал, опрокинутых вечным прибоем морским,

И белогрудая чайка летает и стонет над ним.

С бурей обломки его

В даль унеслись; - чайка села на волны - и вот

Тихо волна, покачав ее, новой волне отдает.

Вон - отделились опять

Крылья от скачущей пены - и ветра быстрей

Мчится она, упадая в объятья вечерних теней.

Счастье мое, ты - корабль:

Море житейское бьет в тебя бурной волной;

Если погибнешь ты, буду как чайка стонать над тобой;

Буря обломки твои

Пусть унесет! но - пока будет пена блестеть,

Дам я волнам покачать себя, прежде чем в ночь улететь,

<186О>

БЕЗУМИЕ ГОРЯ

(Посв. пам. Ел. П....й)

Когда, держась за ручку гроба,

Мой друг! в могилу я тебя сопровождал

Я думал: умерли мы оба

И как безумный - не рыдал.

И представлялось мне два гроба:

Один был твой - он был уютно-мал,

И я его с тупым, бессмысленным вниманьем

В сырую землю опускал;

Другой был мой - он был просторен,

Лазурью, зеленью вокруг меня пестрел,

И солнца диск, к нему прилаженный, как бляха

Роскошно золоченая, горел.

Когда твой гроб исчез, забросанный землею,

Увы! мой - все еще насмешливо сиял,

И озирался я, покинутый тобою,

Душа души моей! - и смутно сознавал,

Как не легко в моем громадно-пышном гробе

Забыться - умереть настолько, чтоб забыть

Любви утраченное счастье,

Свое ничтожество и - жажду вечно жить.

И порывался я очнуться - встрепенуться

Подняться - вечную мою гробницу изломать

Как саван сбросить это небо,

На солнце наступить и звезды разметать

И ринуться по этому кладбищу,

Покрытому обломками светил,

Туда, где ты - где нет воспоминаний,

Прикованных к ничтожеству могил.

1860

* * *

Я читаю книгу песен,

"Рай любви - змея любовь"

Ничего не понимаю

Перечитываю вновь.

Что со мной! - с невольным страхом

В душу крадется тоска...

Словно книгу заслонила

Чья-то мертвая рука

Словно чья-то тень поникла

За плечом - ив тишине

Тихо плачет - тихо дышит

И дышать мешает мне.

Словно эту книгу песен

Прочитать хотят со мной

Потухающие очи

С накипевшею слезой.

<1861>

БЕГЛЫЙ

- Ты куда, удалая ты башка?

Уходи ты к лесу темному пока:

Не сегодня-завтра свяжут молодца.

Не ушел ли ты от матери-отца?

Не гулял ли ты за Волгой в степи?

Не сидел ли ты в остроге на цепи?

"Я сидел и в остроге на цепи,

Я гулял и за Волгой в степи,

Да наскучила мне волюшка моя,

Воля буйная, чужая, не своя.