Журнал «Если» - «Если», 2005 № 06

• Название: «Если», 2005 № 06
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2005
• ISBN: ISSN 1680-645X

Олег ДИВОВ

У БИЛЛИ ЕСТЬ ШТУКОВИНА

Неужели сия пучина поглотила ея? Будем оптимистами: ведь… см. заголовок.

Дмитрий КОЛОДАН

ПОКУПАТЕЛЬ КАМНЕЙ

Зачем же ему такое безумное количество камней?

Эндрю ВЕЙНЕР

НОВЫЙ ЧЕЛОВЕК

Карьерист, бабник и обжора становится на путь исправления. Как-то не верится…

Андрей МАТВЕЕВ

ЗЕЛЕНЫЕ ЛИЦА, СИНЯЯ ТРАВА

Эх, молодежь! Посмотрели бы они старый добрый «Рубин».

Кори ДОКТОРОУ

ПРЫГУНЫ ПО ИЗМЕРЕНИЯМ

…носятся за преступниками, при этом крайне дестабилизируя обстановку.

Джерри ОЛШЕН, Эми ХАНСОН

НАГРАДЫ И СОКРОВИЩА

Терраформирование может открыть человеку новый мир, но не сделать новым человека.

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

СЕРДЦЕ СНАРКА

Очередной творческий эксперимент известного фантаста. Угадайте «соавтора».

Джон ВАРЛИ

ЗАКАТНЫМИ СОЛНЦАМИ

У этих пришельцев странное занятие…

ВИДЕОДРОМ

Пол Андерсон — фантаст, но не писатель… Родригес «оттянулся по полной»… Если вы один в темноте и вдруг раздаются два телефонных звонка, а сняв трубку, вы слышите лишь белый шум — значит, скоро придут веселые роботы!

Мария ГАЛИНА

ПЯТЬ ПАЛЬЦЕВ ОДНОЙ РУКИ

Эти авторы уверены: в большой компании новеллы писать интереснее.

Сергей ПИТИРИМОВ

ГОНКА ЗА ЛИДЕРОМ

Первые три книги амбициозного проекта Б.Акунина. Игра на чужом поле оказалась не слишком убедительной.

Сергей НЕКРАСОВ

МИР НЕ ПЕРЕВЕРНУЛСЯ

Более трети века добиралась к российскому читателю самая знаменитая книга британской «Новой волны».

РЕЦЕНЗИИ

Как всегда — по гамбургскому счету!

КУРСОР

Московский форум фантастики: журнал «Если» объявляет лауреатов премии «Сигма-Ф» и Мемориальной премии им. Кира Булычёва.

Эдуард ГЕВОРКЯН

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛИТЕРАТУРА, ИЛИ МИССИЯ ЗАБЫТА

Казалось бы, жанр рассказа наконец-то востребован издателями, но писателя сей факт почему-то не очень радует.

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Эксперты разошлись во мнениях.

Евгений ХАРИТОНОВ

БЕЗ СЮРПРИЗОВ

Подводим итоги очередного интернет-опроса.

Вл. ГАКОВ

ГАРРИ — ГЕРОЙ ГАЛАКТИКИ

У Стальной Крысы западной НФ, оказывается, русские корни и широкая русская душа.

ПЕРСОНАЛИИ

Для многих из них это первая публикация в «Если».

---

Но люди трехмерны, они могут встать возле Плоскоземья, взглянуть на него сверху или снизу, увидеть его обитателей из таких точек, в которых они никогда оказаться не смогут. Фактически, мы способны заглянуть им внутрь, разглядеть их органы, протянуть руку и потрогать сердце или мозг плоскоземельца.

По ходу сюжета книги к мистеру Квадрату является гость из третьего измерения, мистер Сфера. Он способен попадать из одного места в другое без явного перемещения между точками А и Б. В книге приводилась и дискуссия о возможности существования измерений еще более высокого порядка — миров, столь же непостижимых для нас, как и трехмерный мир для мистера Квадрата.

Я не математик, но не надо быть Эйнштейном, чтобы прийти к выводу о том, что и Линия, и линейные прибыли из такого, многомерного, мира.

Наши начальники и командиры тоже не были Эйнштейнами, но когда им требовались эксперты, они знали, куда надо отправиться, чтобы их призвать, как призвали меня.

Нашего математика звали Ларри Уод. Выглядел он таким же ошарашенным, как, должно быть, выглядел накануне я, и времени приспособиться к новой ситуации ему дали не больше, чем мне. Нас торопливо усадили в другой вертолет, и мы полетели к Линии. В полете я ввел его в курс дела. Насколько мог.

Как только мы подошли к Линии, от нее снова отделился желающий поговорить. Он спросил, прочитали ли мы книгу, хотя подозреваю, он уже знал, что мы это сделали. А у меня мурашки по телу пробежали, когда до меня дошло, что он — или такой же, как он — мог стоять… или существовать в другом, невообразимом для меня измерении, всего в нескольких дюймах от меня, и смотреть, как я читаю эту книгу в номере мотеля. Совсем как Сфера мог смотреть на А. Квадрата.

В воздухе между нами возникла плоская белая доска, на которой сами собой стали появляться геометрические фигуры и уравнения. Она просто висела, безо всякой опоры. Ларри это не очень впечатлило, да и меня тоже. По сравнению с Линией, антигравитационная доска казалась почти обыденностью, пустяком.

Линейный заговорил с Ларри, но из их разговора до меня доходило лишь одно слово из трех. Сперва Ларри, как мне показалось, понимал его без труда, но через час он уже потел и хмурился — услышанное явно превосходило уровень его познаний.

К тому времени у меня возникло чувство, что я тут совершенно лишний, а лейтенанту Эвансу и его солдатам было еще хуже. Наша роль свелась к тому, чтобы следовать за Ларри и Линией, ползущей со скоростью ледника, но столь же неумолимо. Некоторые из солдат от безделья стали проходить между линейными, становиться перед ними и проделывать всяческие глупости, лишь бы те отреагировали, уподобившись туристам, возжелавшим разозлить караульных перед лондонским Тауэром. Линейные совершенно не обращали внимания на эти выходки. Эвансу, похоже, все было до лампочки. Я заподозрил, что он мучается от жестокого похмелья.

— Взгляните, доктор Льюис.

Я обернулся и увидел линейного, неожиданно возникшего позади меня. В сложенных чашечкой ладонях он держал бледно-голубую сферу, внутри которой я увидел замечательный образец Papillo zelicaon, она же парусник-анисовка. Одно крыло у бабочки было голубым, а второе — оранжевым.

— Гинандоморф, — мгновенно сказал я, охваченный странным ощущением, будто снова оказался в аудитории. — Это аномалия, которая иногда возникает во время гаметогенеза. Одна сторона у нее мужская, а вторая — женская.

— Как необычно. Наш… лидер будет счастлив иметь это существо у себя… во дворце.

Я понятия не имел, насколько им можно верить. Оказывается, линейные сообщили различным группам исследователей не менее дюжины мотивов, объясняющих эпопею со сбором бабочек. Мексиканской группе сказали, что из бабочек будет извлечено — разумеется, без вреда для них — некое вещество. Энтомолог из Франции утверждала, что бабочек раздадут детишкам из четвертого измерения в качестве домашних любимцев. Трудно сказать, была ли хоть одна из этих версий правдивой. В результате общения с линейными мы усвоили одно: надо постоянно помнить, что в нашем сознании могут отсутствовать многие концепции, которые для этих существ столь же фундаментальны, как верх и низ для нас. И нам следует исходить из предположения, что с нами разговаривают примерно так, как мы разговариваем с детьми.

Примерно с час мы толковали о бабочках. Ларри тем временем все больше увязал в трясине уравнений, а солдатами быстрее овладевала скука. Линейный знал названия всех чешуекрылых, собранных ими сегодня, и тут я с ним тягаться не смог. Прежде этот факт никогда меня не волновал. В современные каталоги занесено примерно 170 тысяч видов бабочек и мотыльков, включая несколько тысяч спорных видов. Никто не смог бы знать их все… но я не сомневался: линейный их знает. Не забудьте, Что им была доступна любая книга из любой библиотеки, и им не нужно было раскрывать книгу, чтобы ее прочесть. А время, которое, как мне говорили, было четвертым измерением, но теперь оказалось лишь четвертым, наверняка проходило для них совсем не так, как для нас. Ларри потом сказал мне, что миллиард лет для них — не такое уж и значительное… расстояние. Они оказались повелителями пространства, времени… и кто знает, чего еще?

Единственной эмоцией, которую они проявляли, оказался восторг перед красотой бабочек. Они не выказывали ни гнева, ни раздражения, когда в них стреляли — пули не причиняли им никакого вреда. Даже когда на них обрушивали бомбы или артиллерийские снаряды, они и тогда не показывали эмоций, а попросту делали так, что нападавшие вместе с оружием исчезали. В конце концов начальство, кем бы оно ни было, заподозрило, что на весь этот шум и гром линейные реагируют только потому, что пальба пугает бабочек.

Солдат предупреждали, чтобы они ни во что не вмешивались, но какой-нибудь придурок обязательно отыщется…

Поэтому когда перед рядовым Паулсоном запорхала Antheraea polyphemus, он протянул руку и схватил ее. Точнее, попытался. Не дотянувшись до бабочки на какой-то дюйм, он исчез.

Вряд ли кто из нас в первую секунду поверил собственным глазам. Лично я — нет. Я смотрел на то место, где только что стоял солдат, и гадал — может, мне надо что-то сказать? Вместо Паулсона остался лишь порхающий в солнечных лучах мотылек. Но вскоре послышались гневные возгласы. Многие солдаты сорвали с плеч винтовки и наставили их на Линию.

На них отчаянно кричал Эванс, но солдат уже охватили злость и отчаяние. Громыхнуло несколько выстрелов. Когда затрещал пулемет, мы с Ларри проворно ткнулись носом в траву. Осторожно приподняв голову, я увидел, как Эванс врезал пулеметчику в челюсть и отобрал у него оружие. Стрельба прекратилась.

На несколько секунд растянулась ошеломленная тишина. Я поднялся на колени и посмотрел на Линию. Ларри был цел и невредим, но «доска» с формулами исчезла. И Линия невозмутимо двинулась дальше.

Я решил было, что на этом все и кончится, но тут прямо у меня за спиной кто-то завопил. Едва не обмочившись, я быстро обернулся.

Передо мной на коленях стоял Паулсон, уткнувшись лицом в ладони, и вопил во всю мочь. Но он изменился. Волосы у него стали совершенно седыми, выросла и длинная седая борода. Выглядел он старше лет на тридцать, а то и на все сорок. Я подошел к нему, не зная, что делать в такой ситуации. Глаза его были полны безумия… а на полоске с именем, нашитой на груди, теперь значилось:

— Да они его отзеркалили, — ошеломленно пробормотал Ларри.

Он принялся расхаживать взад-вперед, не в силах остановиться. Я же отнесся к ситуации философски. Похоже, нет смысла изводить нервы перед лицом того, на что способны линейные. Вот если я проделаю нечто такое, что их разозлит, тогда и начну волноваться.

Наш штаб в Северной Калифорнии к тому времени полностью заполнил большое здание отеля «Холидей инн». Армия реквизировала его целиком, потому что эта эксцентричная операция успела обрести украшение из ракушек, которым обрастает любой правительственный проект — буквально сотни людей носились по отелю, словно занятые чем-то очень важным. Но, хоть убейте, я никак не мог понять, какую пользу делу приносит любой из нас — если не считать Ларри и пилота вертолета, доставлявшего его к Линии и обратно. Казалось очевидным, что, если мы и получим какие-либо ответы, то именно через Ларри или кого-то вроде него. Но уж точно не с помощью солдат, танков и ядерных ракет (а я не сомневался, что и они нацелены на Линию). И тем более не через меня. Но меня не отпускали — наверное, потому что еще не разработали процедуру отправки кого-либо домой. Впрочем, я не возражал. Здесь я мог пугаться не хуже, чем в Нью-Йорке. А тем временем я делил комнату с Ларри… который полез в карман и достал одноцентовую монетку. Он взглянул на нее и перебросил мне.

— Я ее прихватил, когда они обшаривали его карманы, — пояснил он.