Елена Грушковская - Печальный Лорд

• Название: Печальный Лорд
• Автор: Елена Грушковская
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

Началось всё с того, что в фаруанне, перед самой сессией, у Элихио умер отец. Умер скоропостижно, по дороге с работы домой. Элихио как раз готовился к экзаменам, когда ему позвонили и сообщили об этом. Своих доходов у Элихио ещё не было, оплачивать квартиру стало нечем. Ему выдали крошечное пособие по потере кормильца в размере одной трети от жалованья отца, которого хватило только на погашение задолженности за квартиру, в которую Элихио уже не мог вернуться. Он перевёз все свои вещи в кампус, но по окончании сессии он был обязан его покинуть на время каникул — а куда ему податься, никого не интересовало. Хорошо, что он учился бесплатно, а то смерть отца поставила бы крест ещё и на его образовании. В такой обстановке он готовился к экзаменам.

Нужно было готовиться к экзаменам, а он думал о том, где бы достать денег, и ничего не мог придумать. Пойти работать? Но какую он мог найти работу, чтобы совмещать её с учёбой на очном отделении? Перевестись на заочное? Но чем платить за жильё? Пособие по потере кормильца такое крошечное, что его не хватило бы, чтобы снять даже полкомнаты. Словом, Элихио был в растерянности, а от мыслей об отце слёзы почти ежеминутно подступали к горлу.

Его не было рядом, когда это случилось: он был в академии. Подробности смерти отца он узнал позже от главного эксперта морга. У отца произошёл разрыв аорты, когда он был уже недалеко от дома, на станции городского экспресса. По-видимому, он заходил в магазин, потому что рядом с ним нашли пакет с продуктами. Его заметили не сразу, какое-то время он лежал, и его даже успело немного припорошить снегом. Его обнаружил уличный патруль, была вызвана «скорая помощь», но было слишком поздно: он был уже мёртв. В ушах Элихио всё ещё звучал негромкий голос, спросивший:

«Элихио Диердлинг? Сын Ариана Диердлинга?»

Когда Элихио подтвердил это, голос сказал:

«Мужайся, сынок. Твой отец умер сегодня от разрыва аорты… Скоропостижно. Он сейчас находится в морге Центральной городской больницы скорой помощи. Если есть возможность, приезжай».

Элихио не мог выговорить ни слова: он осел на пол. Голос в динамике обеспокоенно спросил:

«Сынок, ты меня слышишь? Что с тобой? Ответь мне, не молчи!»

Элихио пробормотал:

«Слышу. Я в порядке».

Негромкий, немного усталый голос сказал:

«Держись. Если ты сейчас один, найди кого-нибудь, обратись к друзьям. Не оставайся один. Немного успокойся и приезжай. Морг Центральной городской больницы, спросишь доктора Кройца».

Элихио не стал ни к кому обращаться, а сразу поехал в больницу. Там он растерянно побродил, а потом сел на диванчик в коридоре и заплакал. Он не заплакал сразу, как только услышал страшное известие, в вагоне экспресса тоже ехал с каменным лицом, а слёзы прорвались к глазам лишь сейчас. К нему подошёл кто-то:

«Что случилось? Вам помочь?»

Элихио из-за слёз даже не разглядел спросившего. Он только пробормотал:

«Вы не подскажете, где здесь морг? Мне нужен доктор Кройц».

После некоторой паузы незнакомец взял Элихио за руку и сказал мягко:

«Вам на подземный этаж. А доктор Кройц — это главный эксперт. Пойдёмте, я провожу вас».

Когда Элихио спускался в лифте на подземный этаж, его ноги были как деревянные, а под низким потолком сумрачного коридора стали ватными. Он бродил по этому мрачному коридору, не решаясь постучать ни в одну дверь, потом прислонился спиной к стене и закрыл мокрое от слёз лицо руками. Послышались чьи-то шаги, и Элихио услышал знакомый, негромкий и чуть усталый голос, говоривший с ним по телефону:

«Что с вами? Вам плохо?»

Открыв лицо, Элихио увидел довольно высокого незнакомца в белой спецодежде и перчатках, средних лет, с чёрными короткими волосами с проседью. Строго говоря, он был некрасив, с чёрными широкими бровями и небольшими, но внимательными и умными голубыми глазами, которые смотрели на Элихио с искренним участием, и в целом его лицо производило приятное впечатление. Элихио пробормотал:

«Я Элихио Диердлинг… Мне сказали, что мой отец здесь. Мне нужен доктор Кройц».

Незнакомец снял перчатки и взял Элихио за руки.

«Доктор Кройц — это я, сынок, — сказал он. — Я знаю… То есть, знал твоего отца. Извини, что я к тебе на ты — у меня сын твоего возраста… Пойдём, дружок».

Доктор Кройц обнял Элихио за плечи и повёл куда-то по мрачному коридору.

«У нас здесь неуютно и жутковато, — сказал он. — Это из-за того, что подвальный этаж, нет окон».

Он привёл Элихио в небольшой, чистый и уютно обставленный кабинет с окном, выходившим в коридор. На двери висела табличка:

Д-р Азахель Кройц

главный эксперт

Усадив Элихио на коричневый кожаный диван, доктор Кройц налил в рюмочку воды и накапал из флакончика успокоительное.

«Выпей».

Элихио послушно выпил. Доктор Кройц взял у него пустую рюмочку и погладил его по голове, как ребёнка. Эта отеческая ласка незнакомого человека была и удивительна, и вместе с тем поддержала и приободрила убитого горем Элихио.

«Можно мне его увидеть?» — спросил он.

«Конечно, сынок, — ответил доктор Кройц. — Только посиди немного, успокойся».

Он рассказал Элихио подробности смерти отца. Узнав, что отец умер на улице и долго лежал, засыпаемый снегом, Элихио расплакался снова. Тёплая рука доктора Кройца лежала на его плече, а тихий, немного усталый голос говорил: «Держись, мой хороший».

Потом он повёл Элихио в прозекторскую. Элихио не боялся трупов, но сейчас ему предстояло увидеть тело отца, и его ноги плохо его слушались. Доктор Кройц обнимал его за талию.

«Держись, я с тобой, — подбодрил он Элихио. Он подвёл его к одному из столов, на котором лежало накрытое белой тканью тело, отвернул её край. — Мужайся, дружок».

Отец лежал на столе, спокойный и бледный. На его груди багровел шов.

«Я сам вскрывал его, — сказал доктор Кройц. — Исследование я провёл самое тщательное, какое только возможно. Причиной разрыва аорты была аневризма, которую он запустил. Часто случается так, что в течение долгого времени аневризма никак себя не проявляет и выявляется только после развития осложнений. Что и имело место в даном случае. Твой отец совершенно не следил за своим здоровьем, дружок… У него и помимо этой аневризмы целый букет патологий. Впрочем, вряд ли об этом сейчас стоит говорить».

Элихио сам не знал, что с ним происходит. Он ощущал вокруг себя пронизывающий холод гробницы, а тишина его оглушала. Он закрыл глаза, а когда открыл их снова, на столе перед ним лежал Даллен. Бледность его кожи была и ужасающей, и вместе с тем красивой: ни у кого не было такой гладкой и нежной кожи, как у него. Ничего страшного, только природа — ничего, кроме естества, обнажённого и раскрытого, как в анатомическом атласе, в котором открыты все тайны. Улыбка на губах Даллена была замком на двери, за которой пряталось Нечто — жизнь и смерть, родовые муки и муки агонии, трепет зачатия и предсмертная судорога. Он, Даллен, знал что-то за пределами этого существования, ему была ведома божественная механика бытия, фундаментальные основы воли к жизни и воли к смерти, главы и параграфы которых были написаны неразгаданным шифром в рисунках кожных складок и переплетениях сосудов. Где была та одухотворяющая частица света, которая заставляла двигаться, смеяться и плакать этот туго свёрнутый комок живой материи, стремящийся породить себе подобных и распасться на составляющие? Бессмертный свет, без которого живая материя становится мёртвой, без которого она ничто, просто кусок вещества, составленного основными элементами вещества Вселенной? Куда он уходит, этот мыслящий свет, к какому первоисточнику, и что с ним потом происходит? Какова скорость его передвижения на просторах Бездны, и во что он воплотится — ведь разум всегда стремится стать осязаемым в конечном счёте? Все эти тайны знал теперь Даллен, он обитал в пространствах, измеряемых иными единицами — единственно верными, изначальными единицами, в которых выражена всеобщая Основа. Его мысль билась теперь в иных чертогах, а вернее — в тех же самых, что и прежде, только непостижимых для ограниченного разума молодого живого существа по имени Элихио Диердлинг, стоявшего над телом своего отца в прозекторской морга Центральной городской больницы скорой помощи.

«А можно мне ознакомиться с документами по вскрытию?» — спросил он.

Доктор Кройц посмотрел на него удивлённо.

«Для чего тебе это?»

«Я студент медицинской академии, — сказал Элихио. — Мне хотелось бы знать…»