Майкл Форд - Огонь Ареса

• Название: Огонь Ареса
• Автор: Майкл Форд
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-373-03542-2

«Спартанец» — серия о чести и славе, наполненная эпическими битвами и сражениями, не оставит равнодушными даже самых искушенных юных читателей.

«Огонь Ареса» повествует о захватывающем превращении древнегреческого юноши Лисандра из раба-илота в бесстрашного спартанского воина. И это лишь начало его увлекательных приключений.

---

Спартанцы ждали, что скажет Демаратос. Немного подумав, тот вышел вперед.

— Но ведь это всего лишь… — начал он.

— Всего лишь что? — прервал его незнакомец. — Всего лишь илот? — Незнакомец умолк, дожидаясь, когда до них дойдет смысл его слов. — Он вам ничего плохого не сделал, не представлял никакой опасности. Тем не менее, вы набросились на него, как стая шакалов. Вашим матерям следовало бросить вас на склонах горы Тайгет. Почему вы не в казарме? Чем вы тут занимаетесь?

Спартанцы переглянулись. На этот вопрос у них не было ответа.

— Немедленно возвращайтесь в казармы, если не хотите, чтобы ваш воспитатель узнал об этом происшествии.

Уважение к старшим было краеугольным камнем спартанского общества. Лисандр был знаком со спартанской дисциплиной и знал, что неповиновение сурово каралось.

— Чтобы я вас здесь больше не видел! — крикнул незнакомец.

Спартанцы повернулись и бросились бежать. Вожак замыкал группу и пятился назад, не спускал глаз с Лисандра.

— Мы еще встретимся, — прошептал он.

— Пошли, Демаратос! Он никто, пустое место! — прозвучал голос одного из его приятелей, уже добежавшего до конца переулка.

Лисандр остался один с незнакомым взрослым спартанцем.

— Тебя сильно поколотили? — спросил тот, протягивая ему руку. Юноша был так напуган, что не посмел взять ее. Он принялся ползать по земле, собирая листья — лекарство для матери. Еда лежала втоптанная в землю, и он подобрал то, что еще уцелело.

Лисандр поднял глаза на мужчину, которого освещал горевший факел. Тот был лет шестидесяти, высокого роста, крепко сложен и держался прямо. Его плечи покрывал темный плащ, спускавшийся почти до земли. Длинные седые вьющиеся волосы незнакомца свободно ниспадали ему на плечи, в большую черную бороду тоже вкралась седина. Рядом с левым глазом мужчины тянулся глубокий бледный шрам, множество других, более мелких, бороздили его лицо.

— Я Сарпедон, — представился спартанец. Он говорил так, будто это имя что-то означало.

Лисандр осторожно поднялся на ноги. Похоже, после драки его кости были целы.

— Вижу, ты не очень разговорчив, — проворчал старик. — Спартанская черта характера. — Он умолк, взглянув на переулок, по которому убежали нападавшие. — Спартанцы сурово воспитывают своих детей, и часто те не сразу понимают, когда следует драться, а когда проявлять миролюбие. Будь уверен, они понесут суровое наказание.

Лисандр улыбнулся.

— Илот, скажи мне, что тебе известно о спартанском воине по имени Торакис?

— Ничего, — ответил Лисандр, — совсем ничего. Я илот, работаю в поле… — Но это имя все же что-что для него значило — по телу пробежала дрожь, по причине о которой он не догадывался.

«Что в этом имени?» — мысленно спросил он сам себя.

— Ну что ж, — сказал Сарпедон, делая жест рукой.

Лисандр заметил, что у него не хватает двух пальцев выше второго сустава — не было сомнений, что Сарпедон потерял их во время какой-то битвы.

— Тогда расскажи мне о драгоценном камне, который валялся на земле.

Лисандр пытался не выдать, как ему страшно.

— Давай же, говори начистоту. Я не люблю ни воров, ни забияк.

Лисандр еще крепче стиснул амулет в руке. В его ушах звучали слова матери: «Храни его как зеницу ока. И никому о нем не говори».

Неужели он не сумеет убежать от старика, если придется?

— Я не вор, — невольно выкрикнул Лисандр. — Этот амулет мне дала мама. — Он мысленно отругал себя: «Я и так уже сказал слишком много!»

— Я тоже не вор, — успокоил его Сарпедон. — Я только хочу взглянуть на него поближе. Даю тебе слово спартанца.

Что-то в голосе старика успокоило юношу. На плечи Лисандра свинцовой тяжестью навалился груз испытаний угасающего дня. Он почувствовал усталость и понял, что не выдержит новых столкновений. Лисандр опустил амулет в покрытую шрамами руку старого воина.

Сарпедон поднес амулет к глазам и, склонив голову, долго рассматривал его.

«Наверно, он его все-таки отнимет…» — пришло Лисандру в голову. Он затаил дыхание. Что тогда скажет мать? Поверит ли она ему или подумает, что он по неосторожности выронил амулет в поле?

Сарпедон осторожно вернул ему камень. Лисандр вздохнул свободнее.

— И где же илот нашел такую красивую вещь? — спросил мужчина.

В его голосе не чувствовалось угрозы, но на этот вопрос у Лисандра не было ответа. Он и так уже слишком много сказал. Молодой человек начал потихоньку продвигаться вдоль стены — подальше от спартанского воина.

ГЛАВА IV

По дороге Лисандр споткнулся, растянувшись в грязи, но поднялся и, не обращая внимания на жгучую боль, убежал в ночь. Только добравшись до края поселения илотов, юноша остановился. Ноги отказывались идти дальше.

Вперед его гнал страх, но когда сердце в груди забилось спокойнее, Лисандр снова почувствовал мучительную боль, ноги сводил судорога. Ему ничего не оставалось, как кусать губы и массировать стянутые узелками мышцы, надеясь, что судорога пройдет.

Наконец Лисандру хватило сил пройти по извилистой дорожке среди низких жилищ, которые его соплеменники называли домами. Поселение почти не изменилось с тех пор, как он был маленьким. Это было скопление низких глинобитных лачуг, расположенных близ реки. В воздухе стоял тяжелый запах животных и немытых людей. После изнурительного дня на полях царила тишина.

Теперь, когда страхи Лисандра улеглись, его обуревали тревожные мысли.

«Меня выследили? Неужели этот старый спартанец со шрамами разузнал, где я живу?»

Лисандр вспомнил о камне, который по-прежнему крепко сжимал в руке — Огонь Ареса. Он раскрыл одеревеневшие пальцы, и взглянул на лежавший у него на ладони амулет.

«Я чуть не потерял его», — подумал молодой илот.

Теперь алый камень казался почти черным, под ярким лунным светом на нем играли белые крапинки. Лисандр спрятал амулет в складках туники. Взявшись за дверь из необработанного дерева, он собрался с духом и вошел.

В единственной комнате лачуги было тепло, кожу стало покалывать. Последние угли догоревшего полена угасали на решетке.

— Мама? — тихо позвал он, стараясь дышать ровно. Никто не отозвался.

Лисандр тихо приблизился к огню, рядом с которым у стены стояла кровать матери. Он сам сколотил ее раму из кусков дерева, которые удалось стащить. Лекарь сказал, что его мать в столь плохом состоянии, что не должна спать на утрамбованной земле. Несколько месяцев назад кровать придвинули ближе к огню, надеясь, что тепло уймет боль у нее в груди.

Когда Лисандр подошел ближе, его пульс забился быстрее — что-то было не так. Он потрогал одеяла — кровать была пуста. Всматриваясь в угрюмую темноту, он оглядел комнату, но матери нигде не было видно.

Лисандр выбежал из лачуги. Ночь напоминала черное бездонное озеро, он слышал лишь тяжелое биение сердца в своей груди.

— Мама? — тихо позвал Лисандр. В ответ прозвучал стрекот цикад, облюбовавших окружавший поселение низкий кустарник. Юноша позвал громче: — Мама!

В одной из соседних лачуг кто-то недовольно проворчал в ответ.

В груди у Лисандра похолодело от страха, и он крикнул что было сил:

— Мама, где ты?

Рядом с лачугой раздался едва слышный стон.

«Мама!» Лисандр бросился в сторону, откуда прозвучал стон. Там, в беззвездной темноте, он обнаружил Атеназию.

Она сидела, прислонившись к стене глинобитной лачуги, рядом валялась опрокинутая пустая миска и немного чечевицы. На виске у женщины запеклась кровь.

Лисандр опустился на колени и прижал голову матери к своему плечу. Она так исхудала, что ему показалось, будто он держит маленького ребенка.

— Мама… тебя обидели? — заикаясь, спросил он. — Что случилось? Кто это сделал? — Юноша чуть не рыдал.

— Лисандр, никто не обижал меня, — вздохнула Атеназия. — Твоя глупая старая мать сама себе навредила.

Лисандр смутился, но голос матери успокоил его.

— Видно, я споткнулась обо что-то… — Мать поднесла руку ко лбу и поморщилась. — Я ударилась головой. Наверно, весь ужин пропал.

Лисандр почувствовал облегчение. Он обойдется тем, что осталось от ужина. Он бережно поднял мать на ноги.

Лисандр промыл во дворе остатки чечевицы и вернулся в лачугу. Снова горел огонь, отбрасывая во все стороны оранжевые тени. До наступления зимы надо будет починить крышу в тех местах, где потрескалась глина и частично отстала солома.

Атеназия снова легла в кровать. Лисандр промыл и перевязал ей голову.

Стоя на коленях перед огнем, он помешивал сухие целебные листья в кипевшем на медленном огне горшке. Пар жег Лисандру глаза, ему приходилось сдерживать слезы.

Мама болела уже несколько месяцев. Ее голубые глаза поблекли, кожа стала бледной, но сын видел в ней красавицу, какой она была прежде. Высокие скулы проступили резче, чем раньше, щеки провалились. Прежде каштановые волосы поседели и начали редеть. Но были по-прежнему длинными.