Валерио Манфреди - Башня одиночества

• Название: Башня одиночества
• Автор: Валерио Манфреди
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-049132-2, 978-5-9713-7550-0, 978-5-9762-6613-1

«Таблицы Амона» и Камень Созвездий.

Единственные артефакты древней, загадочной, давно исчезнувшей цивилизации, на поиски которой когда-то отправился знаменитый археолог Десмонд Гаррет. Однако ни он сам, ни его сотрудники так и не вернулись из песков Сахары…

Они погибли? Так считали десять лет.

Однако теперь Филипп Гаррет, сын и ученик Десмонда, внезапно получает секретную информацию, из которой следует — его отец жив. Есть люди, готовые спонсировать спасательную операцию.

Но чтобы найти пропавшую экспедицию, Филипп и его друг и помощник падре Бони должны раскрыть загадку «Таблиц Амона» и Камня Созвездий, а также найти путь к последнему приюту пропавшего народа — легендарной Башне Одиночества…

---

— Полусферой… Боже мой, петасом… Он так сказал? Петасом?

— Да, это то самое слово. Но если нам хватит часа на сон и мы снова тронемся в путь, он сам расскажет тебе об этом. Через четыре дня в Ал-Мумвайлихе на Красном море твоего отца будет ждать фелюга, которая переправит его на египетский берег. Если Аллах поможет нам, мы прибудем туда в то же время.

На следующий день Филипп и эль-Кассем обнаружили следы всадников Арад — путь колонны пролегал на юг, в то время как сами они спешили на запад. Филипп посмотрел на эль-Кассема и не посмел даже намеком выдать то, что творилось у него в мыслях. Он молча последовал за арабским воином под палящим солнцем по тропе, идущей к морю.

— Ты нашел ее? — спросил эль-Кассем.

— Да, — ответил Филипп, — и снова потерял. На этот раз навсегда.

13

Полковник Жобер встал до рассвета, чтобы проверить, все ли готово к походу, и лично снарядить своего коня. С начала службы в легионе ему нравилось просыпаться рано и смотреть, как восходит солнце и разливается из-за горизонта свет, как постепенно белеет черное небо пустыни и тени растворяются, словно испаряясь под яркими лучами, а барханы будто оживают, подобно волнам окаменелого моря, пробужденного от долгого оцепенения, и рассеиваются ночные кошмары.

Несколько минут все было замечательно: ни холодно, ни жарко, не слышно мух с их оглушительным жужжанием, животные спокойно отдыхают. И мир, осиянный волшебным светом, безмолвно встречает чудесное возвращение нового дня.

В то утро он оказался не первым и не единственным. Вдали Жобер заметил падре Хогана, стоявшего на бархане в глубокой сосредоточенности. Какое-то время полковник наблюдал за ним, потом подошел ближе.

— Помолитесь и за меня, — попросил он. — Я уже много лет на это не способен.

— Что вы пытаетесь найти, полковник Жобер? — спросил падре Хоган не оборачиваясь.

— Путь.

— Путь куда?

— Не знаю. Пустыня — пограничное пространство бесконечности, бескрайняя земля, разделяющая населенный мир и первородный хаос. Быть может, в этом уединенном месте, охраняемом утратившими человеческий облик созданиями, стоят Геркулесовы Столпы застывшего и в то же время изменчивого океана, рождающего призраков и обманчивые миражи… А вы? О чем вы просите, когда молитесь, падре Хоган?

— Ни о чем. Я зову: «Авва, Отче!»

— И что он отвечает?

Падре Хоган мгновение колебался, потом обернулся и проговорил:

— Глас Божий — это как…

Но Жобер уже уходил, так же тихо, как и пришел.

Он вошел в свою комнату, чтобы забрать личные вещи, а когда садился в седло, офицер штаба принес ему депешу:

— Ее доставили несколько минут назад, полковник, из египетского порта на Красном море.

Жобер кивнул и взял у него депешу. Она гласила:

«Я нашел своего отца, и теперь мы направляемся в Калат-Халлаки. Сельзник на свободе и, вероятно, преследует нас.

Филипп Гаррет»

Наконец-то! Все окончится там же, где и началось. Старый охотник возник из небытия и следовал по дороге, ведущей в Вади-Аддир и дальше, к Пескам призраков. А где он, там и Сельзник.

Они двинулись в путь вскоре после восхода солнца и взяли курс на юго-восток. Жобер скакал во главе колонны, падре Хоган — рядом с ним. Он никогда прежде не ездил верхом, и командующий выбрал для него спокойную лошадь, прежде использовавшуюся в обозе.

Позади шли два верблюда, груженные оборудованием падре Хогана, тщательно завернутым в двойной вощеный холст и запечатанным.

Жобер оглянулся, проверяя, все ли в порядке.

— Вы сказали, что внутри радио.

— Так и есть.

— А как вы собираетесь заряжать батареи?

— Система питания подключена к небольшому роторному мотору, который можно запустить силой ветра или вручную. В энергии не будет недостатка.

— Вероятно, когда мы доберемся до тех мест, нам предстоит кровавая схватка, вы подумали об этом? Вы тоже примете участие в битве, если придется, или будете просто смотреть, как другие убивают за вас?

— Я пришел не убивать, Жобер, а услышать послание и знаю, что это сопряжено с определенным риском. Я не трус и тем более не лицемер, если это вас интересует. Я понимаю, что человек, сделавший такой выбор, как вы, имеет длинную и мучительную историю за плечами, но не забывайте, что избравший такой путь, как я, тоже идет нелегкой дорогой, полной препятствий. Не пытайтесь испытать меня, полковник: я могу вас удивить.

Они шли целый день и весь следующий той самой дорогой, по которой возвращался Жобер. Зимняя жара была невыносима. Вечером третьего дня, пока солдаты разбивали лагерь, Жобер подошел к падре Хогану с топографической картой.

— Ваше радио может нам пригодиться, если, конечно, вы готовы помочь. Прежде чем двинуться в путь, я отправил телеграммы нашим информаторам и в гарнизоны, находящиеся у нас на пути. Филипп и Десмонд Гарреты идут в Калат-Халлаки, а Сельзник наверняка преследует их по пятам. Если нам удастся сообщить о его продвижении по одной из трех дорог, ведущих в ту сторону от Красного моря, возможно, мы загоним его в ловушку.

— Радио в вашем распоряжении, — сказал падре Хоган, — дайте мне только время открыть футляр. Я лично занимался упаковкой и должен вскрыть ее своими руками.

Вскоре радиоприемник был освобожден от своей оболочки и приведен в действие с помощью антенны, но полковник Жобер рассматривал ящик побольше, стоявший рядом, тщательно запечатанный и закрытый на стальные замки.

— А там что, преподобный? — спросил он с иронией. — Секретное оружие Святой Римской церкви?

— Там — мощный магнитный носитель, полковник, с определенной долей смелости его можно назвать памятью массы.

— Боюсь, я не понял.

— Теперь, когда мы уже приступили к выполнению нашей миссии, я могу открыть вам: мы давно засекли таинственный передатчик, который через двадцать пять дней, семнадцать часов и семь минут сосредоточит гигантский поток информации в строго определенной точке юго-восточной пустыни. Поскольку мы не знаем, какова будет скорость и доступность сигнала, то подготовили носитель, который теоретически должен запечатлеть его, чтобы позже позволить расшифровать.

— Теоретически?

— Да. Речь идет об эксперименте, до сих пор никогда не ставившемся.

— Но откуда вы знаете, что этот… ящик обладает достаточной вместимостью? Если нам предстоит иметь дело с водопадом, то какая разница, что у нас в распоряжении для сбора воды — стакан или цистерна? Огромная часть потока все равно будет потеряна.

Падре Хоган ощутил вечерний ветерок и поднял вверх ротор, лопасти которого начали вращаться, приводя в действие источник питания. Потом включил передатчик.

— Назовите мне частоту вашей станции… — Настроив радио, он продолжил: — Вы считаете, мы об этом не подумали? Хочу рассказать вам одну историю: однажды я находился в миссии в Центральной Африке, в одной деревне, много дней остававшейся в изоляции в результате гражданской войны. Люди были обессилены, дети и старики гибли от голода и усталости. Наконец мы получили известие, что грузовику с мукой удалось прорваться, и он прибудет на следующее утро. Еще до рассвета все, кто мог подняться на ноги, ждали, выстроившись вдоль дороги со всевозможными емкостями в руках. Как только показался грузовик, люди бросились ему навстречу, но, оказавшись достаточно близко, машина подорвалась на мине. Раздался ужасный грохот, и белое облако поднялось к небу. После нескольких мгновений ступора люди вновь побежали, сжимая свои посудины. Эта мука в тот момент была столь драгоценна, что собрать пусть даже ничтожную малость было лучше, нежели потерять ее всю.

Жобер не ответил и ушел, чтобы провести проверку в лагере.

Падре Хоган оставался рядом с передатчиком весь вечер, попросив принести себе полагавшуюся ему порцию пищи и воды, но аппарат молчал. Уже собираясь ко сну, он услышал голос из некой точки на побережье: там получили телеграмму, в которой сообщалось, что какой-то офицер легиона продвигается с отрядом конных бедуинов к юго-восточному квадрату по дороге на Себху. Описание офицера соответствовало внешности Сельзника. Он велел позвать полковника Жобера, тот немедленно явился и разложил на столике карту.

— Он пытается пробраться с севера через Египет и Феззан самой надежной дорогой, где никто не может его обнаружить. Кроме нас.

— Что вы намерены делать? — спросил падре Хоган.

Жобер провел пальцем по карте вдоль маршрута, который мысленно начертил для себя.

— Если Сельзник, как я считаю, спускается отсюда, то у него нет выбора. Он волей-неволей должен будет пройти через единственный колодец, находящийся над ороге, прежде чем добраться до Вади-Аддира, где намерен перехватить своего врага. И мы будем ждать его здесь, — ткнул он пальцем туда, где на карте был обозначен колодец Бир-эль-Валид.