Кейт Мосс - Святилище

• Название: Святилище
• Автор: Кейт Мосс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-065922-7, 978-5-403-03462-3

Горы Лангедока хранят множество тайн, — и тайны эти не спешат открываться посторонним.

Крестоносцы, которые огнем и мечом уничтожали города и замки мятежных альбигойцев, и инквизиторы, без числа сжигавшие их на костре, упорно считали катаров не просто еретиками, а приспешниками Тьмы, искушенными в таинственной и могущественной черной магии.

Кто был прав? Они или мы, считающие альбигойцев мудрыми философами, невинными жертвами безжалостных «воинов Севера»?

Заброшенные святилища Лангедока по-прежнему ждут наследника запретного знания, который вновь проведет мрачный и загадочный древний ритуал, некогда позволявший посвященным в таинства обрести власть, недоступную обычному человеку.

И однажды находится та, что способна это совершить…

---

— Горим! Горим!

Новая волна паники накрыла зал. Все помнили о пожаре в Комической опере, погубившем пять лет назад восемьдесят человек.

— Пропустите, — кричала Леони. — Умоляю!

Никто ее не слушал. Пол под ногами был усеян программками, перьями с головных уборов, лорнетами и театральными биноклями, крошившимися под ногами, как сухие кости в древней гробнице. Леони ничего не видела, кроме локтей и затылков, и все-таки продвигалась вперед, мучительно, дюйм за дюймом, удаляясь от самой жестокой драки.

Рядом с ней споткнулась и стала падать пожилая дама.

Ее затопчут!

Леони вскинула руку и подхватила женщину под локоть. Под накрахмаленной материей ощутила тонкую хрупкую руку.

— Я только хотела послушать музыку, — плакала женщина. — Немец, француз, мне все равно. Подумать только, увидеть такое в наше время. Опять то же самое!

Леони пробиралась вперед, поддерживая обмякшую старушку. Та, казалось, с каждым шагом становилась тяжелее. Она была на грани обморока.

— Еще совсем немножко! — кричала Леони. — Пожалуйста, постарайтесь, прошу вас. — Все, что угодно, лишь бы женщина удержалась на ногах. — Мы почти у двери. Почти выбрались.

Наконец она заметила знакомую ливрею служителя оперы.

— Помогите, ради Бога! — пронзительно прокричала она. — Скорее сюда!

Служитель мгновенно повиновался. Он молча освободил Леони от ее подопечной, подхватил старую даму на руки и вынес в фойе.

У Леони подгибались ноги, но она заставила себя идти дальше. Еще несколько шагов.

Вдруг чья-то рука схватила ее за запястье.

— Нет! — крикнула она. — Нет!

Она не даст затянуть себя в пожар, в толпу на баррикадах. Леони ударила наугад, но удар ушел в воздух.

— Не троньте меня! — завопила она. — Пустите!

Глава 3

— Леони, это я, Леони!

Мужской голос, знакомый и успокаивающий. И запах сандалового масла для волос и турецкого табака.

«Анатоль? Здесь?»

Сильные руки уже обхватили ее за пояс и выдернули из толпы.

Леони открыла глаза.

— Анатоль! — воскликнула она, обнимая его за шею. — Где ты был? Как ты мог? — Она уже не обнимала его, а нападала, в ярости колотила в грудь кулачками. — Я ждала, ждала, а ты не пришел. Как ты мог меня оставить…

— Знаю, — торопливо ответил он. — И ты вправе меня бранить, но не теперь.

Гнев ее отступил так же быстро, как и нахлынул. Она в изнеможении опустила голову на широкую грудь брата.

— Я видела…

— Я знаю, малышка, — тихо сказал он, гладя ладонью ее растрепанные волосы, — но снаружи уже солдаты. Надо выходить, пока не попали под огонь.

— Какая ненависть на их лицах, Анатоль! Они все крушили. Ты видел? Видел? — Леони чувствовала, как в ней поднимается истерика, подступает из живота к груди, к горлу. — Голыми руками, они…

— Потом расскажешь, — резко оборвал он, — а теперь надо выбираться отсюда. Пойдем!

Леони сразу опомнилась. Глубоко вздохнула.

— Вот и умница, — похвалил он, увидев ее решительный взгляд. — А теперь скорее!

Высокий и сильный Анатоль прокладывал путь сквозь массу людей, спасающихся из зала. Они миновали бархатный занавес и очутились среди хаоса. Держась за руки, пробежали вдоль балкона к главной лестнице. На мраморном полу валялись бутылки шампанского, перевернутые ведерки для льда и программки, под ногами хрустели льдинки. Они не раз поскользнулись, но не упали и наконец выбрались за стеклянную дверь на площадь Оперы.

И тут же за их спинами зазвенело разбитое стекло.

— Сюда, Леони!

Если то, что она видела в зале, казалось невероятным, то на улице было еще хуже. Демонстранты-националисты заполонили и ступени Пале Гарнье. Они стояли в три ряда, вооруженные палками, бутылками и ножами, ждали, ждали и скандировали. Внизу, на площади перед зданием Оперы, шеренга солдат в коротких красных мундирах и золотых касках, припав на колено, целилась из ружей в протестующих, надеясь на команду стрелять в воздух.

— Их слишком много, — крикнула она.

Анатоль не отвечал, увлекая ее сквозь толпу перед барочным фасадом Пале Гарнье. Добравшись до угла, он резко завернул на улицу Скриб, уходя с прямой линии огня. Их уносило людским потоком, пальцы их сцепились так крепко, что не разорвать. Почти целый квартал их вертело и бросало, как щепки в быстрой реке.

Но теперь Леони чувствовала себя в безопасности. С ней был Анатоль.

Потом раздался одиночный выстрел. На мгновение людской поток замер и тут же снова устремился вперед. Леони чувствовала, что туфельки у нее на ногах расстегнулись, потом мужской ботинок наступил на оборванный и волочащийся подол платья. Она с трудом удержала равновесие. Сзади прозвучал залп. Во всем мире казалась надежной только рука Анатоля.

— Не отпускай! — вскрикнула она.

За их спинами воздух вспарывали пули. Мостовая дрожала. Леони развернуло в толпе, и она увидела пыльный, грязный гриб дыма, серый на фоне городского неба, поднимающийся над площадью Оперы. Потом новый залп дрожью отдался в мостовой. Воздух словно затвердел и смялся складками.

— Пушки! Они стреляют!

— Нет, нет, это петарды.

Леони всхлипнула и крепче уцепилась за руку Анатоля. Они спешили вперед и вперед, не понимая, куда идут, не чувствуя времени, гонимые звериным инстинктом, приказывавшим не останавливаться, пока шум, и кровь, и пыль не останутся далеко позади.

Леони чувствовала, как слабеют ноги. Усталость брала свое, но она все бежала и бежала, пока только могла двигаться. Мало-помалу толпа стала редеть, и наконец они оказались на тихой улочке, далеко от сражения, взрывов и ружейных залпов. Ноги у нее подламывались от усталости, кожа пылала в сыром ночном воздухе.

Анатоль остановился и прислонился к стене. Леони повисла на нем, ее медные кудряшки спутанным шелком рассыпались по спине. Она почувствовала, как его руки обхватили ее за плечи, защищая и успокаивая.

Она глотала ночной воздух, стараясь восстановить дыхание. Стянула запачканные перчатки, утратившие цвет от копоти и грязи парижских улиц, и уронила их на мостовую.

Анатоль откинул рукой со лба густые черные волосы. Он тоже дышал с трудом, хоть и проводил по многу часов, тренируясь в фехтовальном зале.

Удивительно, но он улыбался!

Сначала оба молчали, пытаясь отдышаться. Горячее дыхание вырывалось в холодный сентябрьский воздух белыми облачками. Наконец Леони собралась с силами.

— Почему ты опоздал? — воинственно спросила она, как будто ничего больше и не случилось за последние несколько часов.

Анатоль уставился на нее, словно не веря своим глазам, и вдруг начал смеяться, сперва тихо, потом все громче, не в силах заговорить, наполняя тишину своим хохотом.

— Ты меня бранишь, малышка, даже в такой момент?

Леони сурово глянула на него, но тут же почувствовала, что и у нее вздрагивают уголки губ. Из груди вырвался смешок, за ним другой, и вот уже она вся трясется от смеха, и слезы стекают по чумазым хорошеньким щечкам.

Анатоль снял с себя вечерний смокинг и накинул ей на обнаженные плечи.

— Ты и в самом деле изумительное существо, — сказал он. — Просто необыкновенное.

Леони горестно улыбнулась, сравнивая свой растрепанный вид с его элегантностью. Опустила взгляд. Подол зеленого платья волочился за ней как шлейф, а уцелевшие и треснувшие стеклянные бусины висели на ниточках.

Анатоль, так же, как она, сломя голову удиравший из Оперы, выглядел почти безупречно. Рубашка с короткими рукавами осталась белой и хрусткой, накрахмаленные уголки воротничка торчали вверх, на синем нарядном жилете ни пятнышка.

Он отступил назад и поднял голову к табличке на стене.

— Улица Камартин, — прочел он. — Превосходно. Поужинаем? Ты, я думаю, проголодалась?

— Умираю с голоду.

— Я знаю здесь неподалеку одно кафе. Подвальчик известен исполнителями и их поклонниками из кабаре «Ле Гран Пинт», но на первом этаже вполне респектабельные кабинеты. Тебя устраивает?

— Вполне.

Он улыбнулся:

— Тогда решено. Хоть разок погуляю с тобой допоздна, когда хорошим девочкам пора уже спать. — Он усмехнулся. — Не могу же я доставить тебя домой к маман в таком состоянии. Она никогда мне этого не простит.

Глава 4

Маргарита Верньер вышла из фиакра на углу улиц Камбон и Сент-Оноре в обществе генерала Жоржа Дюпона.

Пока ее кавалер платил за проезд, она плотнее завернулась в свой вечерний палантин — к вечеру похолодало — и удовлетворенно улыбнулась. Ресторан был лучший в городе, всем известные окна затянуты, как всегда, бретонским кружевом. То, что Дюпон привел ее сюда, доказывало его возросшее к ней уважение. Они под руку вошли в «Вуасин». Навстречу им звучали сдержанные тихие голоса. Маргарита почувствовала, как генерал расправил грудь и вздернул голову. Он, конечно, знал, что все мужчины в зале смотрят на него с ревнивой завистью. Она пожала ему локоть и почувствовала, как он ответил тем же — жест, напомнивший о том, как они провели последние два часа. Он посмотрел на нее взглядом повелителя. Маргарита подарила ему ласковую улыбку, чуть приоткрыла губы, с удовольствием отметила, как он покраснел от воротничка до кончиков ушей. Именно ослепительная улыбка и полные губы отличали ее от обычной красавицы. В них были и обещание, и призыв.