Дэвид Эттенборо - Живая планета

• Название: Живая планета
• Автор: Дэвид Эттенборо
• Жанр: Природа и животные

Имя известного английского зоолога, популяризатора науки и тележурналиста Дэвида Эттенборо хорошо знакомо многочисленным любителям живой природы по переводу книги «Жизнь на Земле» («Мир», 1984) и одноименной 13-серийной телевизионной передаче. В своей новой научно-популярной книге Эттенборо рассказывает об огромном разнообразии условий жизни на Земле, о связи живых организмов с окружающей средой и об их удивительной способности приспосабливаться к самым разным климатическим особенностям.

Живая, доходчивая манера изложения, множество интересных сведений и наблюдений, подкрепленных превосходным иллюстративным материалом, бесспорно, заинтересуют любителей книг о животном и растительном мире нашей планеты.

---

2. Гималайская малая панда.

3. Верховья реки Кали-Гандак (Непал)

4. Аммонит в верхней части долины реки Кали-Гандак (Непал)

5. Гималайские хребты, снятые со спутника.

6. Снежный барс.

Часть Азии тогда, как и теперь, была покрыта джунглями, животные и растения которых нашли подходящие для себя условия в невысоких предгорьях у южных склонов новых хребтов. Но над предгорьями лежал новый край на высоте, какой еще не знали ни Индия, ни Азия.

Для того чтобы освоить эти пустые просторы, живые организмы должны были измениться. В некоторых случаях адаптационные изменения оказывались невелики. Лангурам с жарких равнин, для того чтобы перебраться выше, в прохладные рододендровые леса, и лакомиться там цветами и листьями, оказалось достаточно чуть более густой шерсти. Тем же обошлись и травоядные вроде таров. А вот снежный барс, происходивший от тех же предков, что и леопарды джунглей, не только обзавелся более густым и пушистым мехом, но и сменил окраску на более бледную, чтобы не бросаться в глаза на фоне серых скал или снега, добывая себе на обед уже не антилоп и диких коров, на которых, по-видимому, охотился в джунглях, но дичь помельче: таров и сурков. Для птиц вроде грифов высота роли не играла — ведь они и так привыкли парить в поднебесье, а потому без труда осваивались в горных долинах при условии, что там уже водились животные, способные обеспечить им корм.

Новые леса и их обитатели ко времени появления человека давно перестали быть новыми. Когда точно там поселились люди, нам не известно, но, несомненно, это не один десяток тысяч лет назад. Поднимаясь вверх по долинам, люди также понемногу адаптировались к новым условиям. В отличие от остальных животных им не нужно было полагаться только на физические изменения своего организма, чтобы спасаться от холода. Уровень интеллекта, присущий только роду людскому, и умение прилагать его к практическим нуждам обеспечили их теплой одеждой и возможностью греться у костров. Однако они еще не были способны создавать приспособления, чтобы компенсировать трудность привыкания к воздуху, бедному кислородом. Преодолеть эту трудность они могли, только изменившись физически. И необходимые изменения в их организме произошли. В настоящее время их кровь содержит на 30 % больше эритроцитов, чем кровь людей, живущих на уровне моря, а потому переносит больше кислорода на литр. Объем их грудной клетки и легких также увеличился, а потому на одном вдохе они вдыхают больше воздуха, чем обитатели низин. Но даже они еще не полностью адаптировались к условиям жизни на верхних склонах гор. Выше шести километров женщины не способны доносить плод. Воздух там настолько разрежен, что кислорода в их крови недостает для питания эмбриона.

История возникновения Гималаев и последующее их освоение животными и растениями — всего лишь один пример множества изменений, происходящих на нашей планете. Горы не только рождаются, но одновременно и разрушаются ледниками и реками. Сами реки запруживаются собственным илом и меняют русло. Озера мелеют от отложений, превращаются в болота, а затем и в равнины. И не только Индия скользит по нашей планете. Все континенты движутся в той или иной степени. По мере того как они меняли свое положение, приближаясь к экватору или, наоборот, к одному из полюсов, джунгли могли превратиться в тундру, а богатые травами степные просторы — в иссушенные солнцем пустыни. Каждая такая перемена в высоте и количестве солнечного света, в выпадении дождей и температурах неумолимо воздействует на сообщества растений и животных. Некоторые приспосабливаются и выживают, другие не приспосабливаются и исчезают.

Сходная среда порождает сходные приспособления, и вот в разных уголках мира появляются животные, происходящие от предков, между которыми не было ничего общего, и все же поразительно похожие друг на друга. Так, на склонах Анд питаются нектаром крупных цветков колибри — крохотные птички в ярком оперении, которых на первый взгляд легко спутать с гималайскими нектарницами, хотя принадлежат они к совсем другому семейству, а для перевозки грузов обитатели Анд приручили длинношерстных, уверенно ступающих по самым крутым склонам лам — родственниц верблюда, но не коров, как гималайский як.

Лишь две важнейшие среды обитания не изменялись физически на протяжении колоссальных сроков: джунгли и море. Но и там биологические условия постепенно становились иными, по мере того как эволюция и внутри и вне их пределов создавала новые организмы, так что исконные обитатели должны были уже по-иному решать проблемы выживания.

Вот так почти все уголки Земли — от самых высоких до самых низких, от самых жарких до самых холодных — приобрели собственные популяции взаимозависящих растений и животных. И тема этой книги — природа адаптационных процессов, благодаря которым живые организмы смогли так широко распространиться по нашей планете, чьи лики столь разнообразны.

1. Топки Земли

Титанические силы, создавшие Гималаи и все другие горы на Земле, действуют столь медленно, что обычно мы их совсем не замечаем. Однако время от времени они внезапно демонстрируют такую мощь, с какой в нашем мире ничто сравниться не может. Недра Земли сотрясаются, взрывы раскалывают скалистые громады.

7. Поток базальтовой лавы (Исландия)

8. Лавовый туннель (Гавайи)

Если извергается черная и тяжелая базальтовая лава, значит, весь район может сохранять непрерывную активность из столетия в столетие. Наглядным примером служит Исландия, где вулканы дают о себе знать каждый год. Расплавленные породы изливаются из трещин, пересекающих остров. Часто по поверхности медленно и неотвратимо ползет безобразный вал раскаленных глыб. Он словно поскрипывает — это трескаются остывающие камни. И все время погромыхивает — с его переднего края скатываются и скатываются обломки. Но базальт бывает и более жидким. Тогда в воздух на полсотни метров вверх может взметнуться фонтан огня, оранжево-красного снаружи, слепяще желтого внутри, и ревущего, как реактивный двигатель. Жидкий базальт дождем рассыпается вокруг жерла. Вспененная лава взлетает выше огненного столпа, ее подхватывает воющий ветер, охлаждает и уносит, облепляя отдаленные скалы слоями серых колючих крупинок. Если подходить с наветренной стороны, то к жерлу можно приблизиться, не опалив лица, метров на пятьдесят — пепел и жар относятся в противоположную сторону. Но стоит ветру перемениться — и вокруг вас начинает сыпаться пепел, градом стучат раскаленные камешки, с шипением погружаясь в снег. Тут уж держи ухо востро — не полетят ли камни покрупнее, а благоразумнее сразу отойти подальше.

Жерло окружают потоки стынущей черной лавы. Шагая по их сморщенной, покрытой волдырями поверхности, вы видите в трещинах, что под коркой толщиной в несколько сантиметров масса все еще раскалена докрасна. Кое-где скрытые в ней газы образуют особенно большие пузыри с оболочкой настолько тонкой, что под вашей подошвой они лопаются с оглушительным треском. Если же вслед за такими предупреждениями вы почувствуете, что ловите ртом воздух, разумнее тут же повернуть назад — многие ядовитые газы прозрачны и не имеют запаха. Однако, быть может, вы уже приблизились настолько, что успеете увидеть самое грозное зрелище — реку лавы. Расплавленные породы поднимаются из жерла под таким давлением, что образуют содрогающийся купол. Дальше лава устремляется бешеным потоком, шириной метров в двадцать, и стекает под уклон с поразительной скоростью — порой до ста километров в час. С наступлением темноты эта чудовищная багровая река озаряет все вокруг зловещим красным светом. Ее пылающая поверхность выбрасывает пузыри газа, и воздух над ней колеблется жарким маревом. В нескольких сотнях метров от истока края реки успевают остынуть и затвердеть — теперь она течет между берегами из черного шлака. Еще дальше ее поверхность покрывается коркой. Но под этим твердым сводом лава течет и течет еще несколько километров — и потому, что базальтовая лава остается жидкой при сравнительно низких температурах, и потому, что окружающие ее теперь стенки и своды затвердевшей породы обладают теплоизоляционными свойствами. Когда через несколько дней — или недель — жерло перестает выбрасывать лаву, река продолжает течь, оставляя за собой длинную извивающуюся пещеру. Такие лавовые трубки или туннели бывают высотой до десяти метров и тянутся на километры внутри застывших лавовых потоков.

Исландия — лишь одно звено в цепи вулканических островов, протянувшейся посередине Атлантического океана. К северу лежит остров Ян-Майен, к югу — острова Азорские, Вознесенье, Св. Елены и Тристан-да-Кунья. Цепь эта погуще, чем она выглядит на обыкновенных картах, так как в нее входят вулканы, извергающиеся на океанском дне. Все они расположены на огромном подводном хребте, сложенном из вулканических пород. Он пролегает примерно посередине между Европой с Африкой на востоке и обеими Америками на западе. Пробы, бравшиеся со дна по обе стороны хребта, показывают, что под слоями ила находятся базальты, такие же, какие выбрасываются вулканами. Базальт поддается датированию с помощью химического анализа, и мы теперь знаем, что пробы тем древнее, чем дальше от хребта они взяты. Собственно говоря, расположенные по хребту вулканы и создают океанское дно, которое медленно отодвигается от них направо и налево.