Вадим Климовской - Марш Обреченных. Эстафета

• Название: Марш Обреченных. Эстафета
• Автор: Вадим Климовской
• Жанр: Фэнтези

Вторая книга хроники. События в "Эстафете" являются отдельным продолжением действий второй части "Изгоев Зоргана", но повествование романа начинается с момента, когда отгремела Эльсдарская Сеча и территория эльфов попала во власть людей, а сами остроухие разделившись на две Общины, были вынуждены искать на континенте другие земли обитания. Корона Эльсдина — заняла Эльфран, западную часть континента; а Община Альрина — поселилась на юго-востоке в дебрях Черного леса.

---

Истошный крик долетел до сознания господина Коршуна, он перевернулся на спину, тяжело дыша. Гибкое насекомое стрелой взлетело и нависло над ним, раскачиваясь и готовясь к роковому броску.

Плеть из связки раскаленного до бела пламени и искрящейся молнии, врезалась в своды тоннеля с яростью файербола, разнесла на своем пути колоны сосулек и оплавила пики сталактитов.

Когда энергетический жгут настиг тварюгу, верльв только изготовился к яростному полету на жертву и потому заряд магии застал его врасплох, отрезав напрочь всякие попытки к отступлению. Плеть разрубила монстра пополам, окатив Коршуна градом и потоком вонючей крови, неправдоподобно буро-зеленой, неестественной и оттого отвратительной на ощупь и вид. Сермена залило с ног до головы, но не в этом оказалась последняя напасть. Две части поверженного чудовища скрутились в устрашающих конвульсиях. Изливаясь кровью и слизью, монстр агонически задергался. Сплошное мельтешение когтей и щупалец настолько опасных и смертельных, забились в дюймах от нерасторопного Сермена.

Тварь билась в снегу, царапала когтями землю и камни, острые, словно сталь, многочисленные когти, так и рвались к застывшему в испуге графу Коршуну. Жвала и хвост выдергивали молниеносные танцы смерти, Сермен изворачивался от неудержимых ударов существа. Пару раз его бросало на землю, когда конечности существа едва не доставали по нему.

Рев и крик невольно заставили перевести его внимание на сцену боя между Абрахамом и верльвами, вступившим с ними в схватку. Сермен задрожал от слепящей ярости, когда увидел, что старшего аколита окружили семь извивающихся тел, обступавших сжатую и готовую к бою фигуру человека.

Его враг с редкими дерганьями испустил дух, глянув на останки верльва, начальник Тайной службы понял, что монстр подох. Сермен неуверенным шагом ринулся на помощь Абрахаму.

Он не был одинок в своем стремлении, Колам гнал изо всех сил, руки раскиданы вдоль тела, магические плетения готовы вот-вот сорваться с кончиков пальцев. Именно он выпустил огненную плеть по верльву, готовившему бросок на господина Коршуна и именно в его силах есть возможность спасти жизни Абрахама и Сермена. С заливистым свистом по ущелью разнеслось море пылающей концентрированной энергии — плетения огня и силовых нитей, сцепленных в невообразимо цельное полотно режущей все на своем пути материи. Коршун секунду назад бешено бежал на помощь Абрахаму, а тут — уже летит кувырком через голову, сметая снежные навалы и ломая ребра. Чудовищное чувство, постоянно перестраиваться под ход событий, быть пешкой в перипетиях смертельных сражений!..

Пока Сермен со стонами и охами поднимался на ноги, Колам организовал яркую атаку на поверженных врагов, которые пытались занять позиции среди дергающихся конечностей.

Морды созданий замаячили в опасной близости, аколит разогнал связку пламени и воздуха в трехметровый веер энергетического топора. Смертоносный поток закружился вокруг оси фигуры адепта, уничтожая каждого монстра, желающего дотянуться до ненавистного врага. Поверженных и раненых верльвов отшвыривало и размазывало об стены ущелья. Расщелина наполнилась визгом и шипением умирающих тварей. Особо свирепые чудовища, не желавшие так просто сдаваться магикам, резко переключались на утомленного боем Абрахама. Старший адепт все чаще стал пропускать шустрые выпады когтей, уклоняться от мощных жвал, пока более смышленые существа не сообразили инстинктивно напасть с трех сторон, на что бедняга абсолютно не смог достойно отреагировать, а занятые своими жизнями Колам с Серменом, вообще опоздали прийти на выручку боевому товарищу.

Две товарки, огромнейшие многоножки тут же забились в диких судорогах, когда магический таран Абрахама достал их гибкие туловища, но к великому ужасу, помощник архимага слишком поздно почувствовал, надвигающуюся тень смерти за спиной и гигантская сколопендра довершила бросок, сомкнув стальные жвала на торсе магика. Абрахам заорал не своим гласом, отчаянно попытался оказать предсмертное сопротивление, выпустив на волю изрядный поток магической силы. Древнее заклятье высших магов, вырвавшись на волю, не позволило противнику и убийце насытится человеческой плотью. Ритуальное плетение арканом разметалось вокруг безжизненного тела адепта, накрыло тварь, и когда магия сомкнула изумрудную сеть заклятья, раздался громогласный хлопок, высвободивший всю мощь колдовства, оторвавший сколопендре башку и изжарив останки Абрахама до костей.

Коршун успел только на жуткую кульминацию трагического действия, с горьким сожалением выругавшись, четко пришел к мысли, что пора уносить ноги, поспешным решением спасти Томиша, они уже потеряли двоих членов беглого отряда.

Проклиная в сотый раз свою поганую судьбу, Сермен метнулся к мечущему по сторонам смерть Коламу, дотошные въедливые мысли нагнали его на бегу и принесли только душевное расстройство. Какого беса он отважился довериться герцогу Альвинскому? Какого демона Бездны, он послушался мессира архимага? И какого такого дурацкого, ради интереса, его потянуло, совать нос в чужие тайны?

Быстрые и нешуточные помыслы…

— Колам!! Колам!! Ко-олам, мать твою!!

Магик продолжал обрушивать на стены тоннеля изрядные порции магии, а Сермен для большей безопасности, укрыться за каменными валунами. Тела безжизненных верльвов окружили пространство ущелья, останки еще дымились, а некоторые даже продолжали корчиться. Граф Коршун брезгливо обходил их стороной, перепрыгивал обугленные куски сочащегося слизью мяса, добивал тянущиеся конечности и стальные коготки. Встреча с верльвами породила в его душе, негасимое чувство неприязни, отвращения к магии и всех продуктов ее деятельности.

С последним душераздирающим свистом магический топор распался в воздухе, а его вибрирующие энергией останки, под действием заклятий Колама, унеслись в глубину черного провала тоннеля, в даль, из которой с таким трудом пришли беглецы и туда, куда умчалась поверженная свора убийственных гадов.

Внезапная передышка показалась удивительной и абсолютно нереальной!

Колам шатался на ровном месте, гримаса боли отразилась на скорченном судорогой лице, кровоподтеки и запавшие глаза, дрожь в суставах. Особо яркий показатель того, что на адепта обрушился несокрушимый откат, побочный эффект творимой волшбы.

Сермен в который раз не преминул подставить магику собственное плечо.

— Бер-рнард? То-омишш?

Шепот губ в самое ухо.

Главе Тайной службы не оставалось другого, как ответить прямо и правдиво.

— Мертвы, Колам. Они мертвы.

Физиономию адепта свела болезненная гримаса.

— Если не выберемся отсюда, то тоже… — он не стал договаривать, все и так было ясно.

Те шаги, что они прошли, им дались ужасающе трудно, но Сермен шел. Шел на встречу с рассветом, не жалея не чьих сил. Заставляя переставлять ноги, бредущего без сознания Колама, откат таки накрыл мага, зажав трепещущее в кошмаре сознание, в бездонную прорву хаоса.

Уже когда оставались пару шагов к финишу из вечного мрака, навстречу им метнулась темная фигура, человеческий силуэт, Сермен от неожиданности растерялся, чуть не повалившись в снег с ношей.

— Ваша тайность?! Ваша тайность, вы живы? Я не смел, оставить мессира архимага, а тут такое началось! Маги приняли бой? Вы столкнулись с отрядом Лестора? Колам бросился вам на выручку! Или вы сцепились… — Богдаш резко замолчал, вдруг вспомнив слова Абрахама. Немой ужас перекосил его лицо.

— Все в прошлом, Богдаш.

— А где Абрахам, Томиш и Бернард?

Их взгляды встретились и по тягостному выражению, Богдаш мгновенно правильно понял, что лучшего ответа и не знать, правда, господин Коршун спокойно ответил:

— Нет их больше в живых. Помоги донести Колама до костра.

Богдаш подхватил Колама, Сермен задержался, отстал от тащившихся в хвосте спутников, стараясь прикрывать их спины, только безоружное его состояние вряд ли спасет от внезапных атак монстров.

Языки костра догорали и чуть раскрасневшиеся угольки сгоревших дров, указывали путь беглецам, ворох плащей и очертания лежащего тела, подсказывали, что мессир Бартольд так и не очухался после боя с коротышками и продолжал отлеживаться на боку.

Граф Коршун позволил себе даже расслабиться, почему-то уверившись, что все напасти и преграды на время отпустили их грешные души. Поэтому ошпаренный вереск Богдаша просто вкопал его в заснеженный сугроб. Шаря по поясу в поисках клинка, Коршун моментально обернулся, чтобы тут же заледенеть от безумного шока: длиннюще-тонкое, совсем не похожее на товарок, крутящееся юлой туловище верльва, впилось круглыми наростами, заменяющими пасть гада, в правую ногу советника Сермена и, ввинчиваясь в сугробы снега, работая мышцами и конечностями, тянуло бедного мейдринца в пропасть ущелья.