Ирина Карнаухова - Повесть о дружных

• Название: Повесть о дружных
• Автор: Ирина Карнаухова
• Жанр: Прочая детская литература

---

- Ну, еще бы! А теперь спи!

Власьевна укрывает Таню и уходит в кухню.

Но спать приходится недолго.

Уроки в школе кончились, и у Тани отбою нет от посетителей. Нюра забегает и деловито сообщает ей школьные новости:

- У Мишки, Чижик, всё пятерки, пятерки; наверное, в отличники выйдет! А с Валей Веселовой беда! Сегодня опять двойку получила!

- По арифметике?

- По арифметике! - вздыхает Нюра.- Лена Павловна огорчается.

- А Саша?

- А Сашка говорит: "Обязательно буду писателем, очень толстую книгу напишу". Уж мы над ним смеялись-смеялись! Знаешь что, Чижик, выздоравливай поскорей! К Первому мая надо концерт сделать. Учительницы говорят,- и Берлин возьмут!

- Ну?!

Таня пугается: сколько она проболела! Совсем даже не знает, что на свете делается!

- Ну, а как же?! Теперь каждый день про берлинское направление говорят, наши все слушают-слушают... Все про это разговаривают. Говорят, скоро победа будет.

Только Нюра ушла, Манька всунула голову в дверь:

- Нюра тута?

- Нету, нету! - смеется Таня.- А что, боишься?

- Да нет, не боюсь, а заскучала. Она меня теперь уже не воспитывает. Говорит: "Теперь сама стала сознательной". А вот юбку я все-таки о щеколду разодрала... И как это она за всё цепляется?

Манька задумчиво разглядывает дыру.

- Дай иголку, зашью скорей.

Потом Миша притащил из лесу целую охапку еловых ветвей. В синей хвое уже появились новые, бледно-зеленые иголочки. В комнате сразу запахло весной и лесом.

Дверь не закрывается ни на минуту. Уходит один - приходит другой. К вечеру возвращается Леночка и выгоняет всех.

- Идите, идите, ребята! На Тане уже лица нет, устала.

Леночка садится проверять тетради, а Таня думает обо всем, что она узнала за день.

- Леночка, скоро наши Берлин возьмут?

- Да, Чижик, скоро, только бои очень большие. Вот в семь часов побегу слушать радио.

После работы заходят взрослые. Марушка прибежит, и тетя Дуня, и Марья Дмитриевна непременно зайдет хотя бы на пять минут.

Ребят в дом Леночка больше не пускает, но в окне то и дело появляются головы. Расплющит посетитель о стекло нос в белую лепешку и приветливо машет Тане рукой...

Потом Леночка Таню накормит, вымоет, закутает в одеяло, как маленькую, и Таня блаженно засыпает, думая сквозь дремоту:

"Как хорошо выздоравливать, когда кругом родные!"

Вестники

Со дня на день все ждали окончания войны. Казалось, можно задохнуться от волнения.

Наши уже бились на подступах к Берлину. И хотя враг сопротивлялся отчаянно, и жестокие битвы гремели в долинах и горах, на улицах городов и на берегах рек, но сквозь грохот орудий, гул самолетов, сквозь топот бесчисленных копыт все явственней слышалась поступь Победы...

И всем казалось, что еще день, ну, два, ну, неделя - и встанет над землей это удивительное слово - "мир". И зацветут сады, и жизнь станет немыслимо прекрасной...

Власьевна принесла из учительской стул, поставила его на крылечко и стала тщательно одевать Таню.

Чего-чего только она на нее не накрутила: и Ленин платок, и свою шалюшку, и варежки. И когда Таня стала похожа на круглую Тоньку, Власьевна, как маленькую, взяла ее на руки, вынесла на крыльцо, усадила на стул и укутала ноги одеялом.

- Сиди на солнышке и хорошенько дыши, прочищай грудь,- сказала она строго.

Таня с любопытством смотрела по сторонам. Ей казалось, что всё она видит в первый раз: и буро-черные поля, на которых копошились люди, и зеленую кайму леса, где среди темной хвои бледно зеленели молоденькими листочками березки, и по-весеннему полноводную речушку.

На фоне чистого-чистого неба избы казались сумрачными и темными, но весеннее солнце горело и перелива-: лось в протертых окнах.

Где-то звенел неугомонный ручеек, по дороге скакал, опьяненный солнцем, весной и воздухом, неуклюжий длинноногий теленок; расставив уши лопухами и нелепо задрав хвост с кисточкой на конце.

На школьном дворе было тихо: воскресенье. Но из деревни доносился неустанный шум работы, и среди него настойчиво раздавался какой-то новый, веселый звук: "стук-стук-стук" и "тук-тук-тук" - стучали десятки молотков.

- Что это такое, Власьевна? Что это стучит?

- А это ребята сегодня скворечни ладят. Постановили у каждого дома прибить - вот и стараются. Всё Лена Павловна удумала. Затейница!

- А скворцы уже прилетели?

- Сегодня или завтра прилетят. Вон уже разведчики шныряют. Гляди, гляди - высматривают, цел ли старый дом, да нет ли в нем кого чужого?

И правда, веселая черно-зеленая птичка закружила перед домом, села на крышу крылечка, заглянула в старую скворечню. К ней подлетела вторая и залились, защелкали, засвистели о чем-то своем, скворчином.

Власьевна ушла в дом прибираться, а Тане стало скучно.

"Что ж это никто не идет из ребят, а Леночка даже в воскресенье не может дома посидеть!"

И вдруг Таня увидела, что в деревне происходит что-то необычное. Вон две женщины побежали в правление. Быстро побежали, на ходу завязывая платки. Вон кузнец вышел из кузни. На свежем воздухе от его фартука, волос, могучих плеч поднялся легкий парок,- казалось, что человек дымится. Выскочила продавщица из сельпо и тоже заспешила в правление.

Девушка в красном платье, верно Марушка, стоит на крыльце правления и, приложив руки ко рту, кричит что-то, но до Тани доносится только "А-а-а!"

- Власьевна! - позвала Таня.- Иди сюда!

- Что такое?

Таня уже ничего не говорила, только показала вниз, на деревню.

Там уже из каждой избы бежали к правлению колхоза люди, останавливались, размахивали руками, собирались кучками.

- Таня, сиди тихонько! Я побегу узнаю. Неужели правда? Неужто уже?

Власьевна накинула ватник и побежала вниз. Вот она встретила кого-то, кажется, Марью Дмитриевну, о чем-то поговорила, и вдруг Таня увидела, что две взрослые женщины, словно маленькие, обнялись крепко-накрепко посреди белого дня на деревенской улице.

"Что же это такое? Что случилось?"

А тут вдруг весь воздух затрепетал, зашумел, засвистал, запел...

Сотни веселых птиц ринулись на деревню, на школьный двор, на опушку леса. Они дождем сыпались на деревья, на крыши, они щебетали, и пели, и купались в солнечных лучах. Скворцы прилетели - вестники победившей весны!

И голоса их сливались со звоном ручейка и шелестом берез, и казалось,сами солнечные лучи звенят, как туго натянутые струны.

И, покрывая шум и стрекотанье, задыхающаяся Власьевна взбежала на крыльцо и молодым, срывающимся голосом крикнула Тане:

- Наши вошли в Берлин! В Берлин, Чижик!

Платок упал с ее головы, и серебряные волосы распушились над высоким лбом; и Власьевна, плача и смеясь, повторила слова приказа: "...водрузив над Берлином знамя победы".

Слава нашему народу!

Настали какие-то странные, лихорадочные дни. Никто не мог работать. Леночка и Галина Владимировна то и дело убегали из дома. Непроверенные тетрадки часами лежали на столах. Власьевна всегда пропадала в деревне. Люди собирались кучками,- значит, говорили о Берлине. В кузне вдруг прекращался стук молота,- значит, там заговорили о Берлине. Марья Дмитриевна шла в деревню,- значит, хотела узнать новости.

Дружные дежурили у радио и все время прибегали к Тане с донесениями.

- Дерутся у каждого дома...

- Горит рейхстаг...

- Что такое рейхстаг?

- Ну, не знаю, какой-то их главный дом.

- Наши окружили центр Берлина...

Враг сопротивлялся отчаянно, дрался за каждый дом, но все равно, все равно это была победа!

Прошел день, и другой, и третий. Вот настала седьмая ночь. Люди старались быть вместе; ходили из дома в дом и толпились у правления.

Двери у Тани не закрывались. И ребята, и женщины наполняли Леночкину комнату и всматривались в карту, и в Берлин вкололи самый большой, самый красивый флажок.

Но фашисты еще не сдались.

И, ожидая этого, люди снова бежали слушать радио, и снова возвращались к карте.

Когда Таня, наконец, ложилась спать, деревня продолжала бурлить и волноваться.

Таня просыпалась и видела, что Лена, не раздеваясь, прикорнула на кровати, что Миша спит, сидя у стола в кухне, что в комнате Галины Владимировны горит свет.

А рано утром всех поднял на ноги зычный голос.

Петр Тихонович проскакал по деревне. Он стоял на двуколке во весь свой могучий рост и, запрокинув меднобородую голову, кричал во всю силу: "Победа! Победа! Победа!"

Так пролетел он по всем улицам Бекрят и повернул на дорогу к Холмам, словно сразу хотел сообщить всем деревням, всей стране, всему миру эту долгожданную весть!

Люди выскакивали из домов и смотрели ему вслед, обнимались и плакали, смеялись и снова обнимались, и снова плакали...

Леночка крепко обняла Таню.

- Чижик! Мир, мир! Война кончилась, и папа цел, и Андрюша приедет! Мир, Чижик, мир!

Галина Владимировна вбежала в комнату и подхватила Таню и заплясала с ней по комнате, наполняя высоким своим голосом весь маленький домик: