Евгений Кутузов - Во сне и наяву, или Игра в бирюльки

• Название: Во сне и наяву, или Игра в бирюльки
• Автор: Евгений Кутузов
• Жанр: Современная проза
• Год: 1991
• ISBN: 5-289-00924-8

Роман Евгения Кутузова во многом автобиографичен. Но все-таки это не воспоминания и не собственно жизнеописание. Это скорее биография поколения, к которому принадлежит автор, поколения, чьё детство и отрочество совпали с великими и трагическими потрясениями в истории нашего Отечества.

В определенном смысле можно говорить и о «потерянном поколении», однако герои романа заняты не поиском истины, а поиском путей к выживанию, которые приводят — увы! — как раз к обратному — к гибели физической и духовной.

---

— У меня нет в Ленинграде друзей.

— Ну а привет кто-нибудь кому-нибудь передавал?..

— Никто не передавал, — сказал Андреи, пряча глаза.

— Ладно, хорошо, что нет друзей. То есть вообще-то плохо, когда и нет, но в данном случае хорошо. Чем же ты собираешься заняться?

— Пока сам не знаю. Устроиться бы на работу и прописаться, да направление вот…

— В том-то и дело! — Сергей Сергеевич поднял указательный палец, — И судимость у тебя, брат, неприятная. Кража на транспорте. Впрочем, никакая судимость не может быть приятной. — Он вынул из нагрудного кармана расческу и провел по волосам, — И как же ты умудрился попасть туда?..

— Так получилось, — тихо сказал Андрей.

— Но ведь не у всех же так получается?!

— Когда мама… умерла, меня отправили в приемник Оттуда хотели в колонию… Я испугался…

— Испугался! — Сергей Сергеевич усмехнулся и укоризненно покачал головой. — Да, брат ты мои. А был такой хорошенький мальчик. Меня-то помнишь?

— Помню. Вы приходили к нам на проспект Газа…

— На проспект Газа, верно, — И вдруг быстро спросил-Кличка у тебя какая?..

— Племянник, — машинально ответил Андреи.

— Ничего И чей же ты племянник?

— Просто прозвали так, — попытался исправить ошибку Андрей.

— Там, откуда ты явился, просто так ничего не бывает. Хорошо, подумаем, чем можно тебе помочь. Ничего обещать не могу, но попробую что-нибудь сделать. А сейчас-обедать. Ты питался сегодня? Деньги есть?

— Есть еще немного.

— Заработал в колонии или снабдили дружки?

— И то и другое, — ответил Андрей честно. Его, по правде говоря, удивляла осведомленность Сергея Сергеевича, и он чувствовал себя как бы просвеченным насквозь и оттого беспомощным.

— Мылся? Вшей нет?

— Вроде нет.

— Руки все-таки помой перед обедом. Пойдем, покажу где.

Обедали молча, только негромко стучали ложки. Сергей Сергеевич был сосредоточен, хмур, а Катя явно прятала глаза, не поднимая головы от тарелки. Андрей почти ничего не ел, стеснялся. Да и не лез кусок в горло. У него снова пробудилось желание встать и уйти. В сущности, Сергей Сергеевич устроил ему настоящий допрос. И документы проверил, словно легавый какой, про вшей не забыл спросить… Никогда еще, кажется. Андрей не чувствовал себя таким униженным, а шел сюда с надеждой. Правда, Сергей Сергеевич сказал, что попытается помочь… Только это, пожалуй, удерживало его.

— Дядя Андрей, вы к нам насовсем жить приехали? — спросила девочка.

Он чуть не поперхнулся, а Катя строго сказала:

— Быстро доедай — и марш из-за стола!

Этот нечаянный, невинный вопрос окончательно испортил всем и настроение, и аппетит. Сергей Сергеевич отказался от второго, выпил стакан чаю и ушел в комнату. И девочка ушла за ним следом. Андрей и Катя остались в кухне вдвоем.

— Ты не обижайся, все так неожиданно получилось, — заговорила она. — А Сергей очень устает на работе. Это он сегодня пришел рано, а вообще приходит ночью…

— Я не обижаюсь, я понимаю.

— Он только кажется таким строгим, а на самом деле добрый. Он постарается тебе помочь устроиться, мы уже говорили с ним.

— Спасибо. Это, наверно, очень трудно…

— Еще как трудно! — сказала Катя.

— Тогда, может, не надо?..

— А куда же ты денешься? Ничего, попробует, раз обещал. А сейчас тебе нужно принять ванну. Ляжешь в гостиной на диване. Белье-то грязное? И сменного нет?..

— Не очень грязное вообще-то.

— Все равно, я дам тебе трусы и майку Сергея Сергеевича. — Катя почему-то так и не решилась сказать, что она завтра с дочкой уезжает, хотя у них с мужем была договоренность, что скажет об этом именно она.

После ванной, на чистом крахмальном белье, Андрей мгновенно уснул, хотя обычно он засыпал плохо. Особенно на новом месте. А тут словно провалился куда-то.

А вот Катя с мужем не спали долго.

— Ты дала ему чистую постель? — поинтересовался Сергей Сергеевич.

— Конечно.

— Зачем? Могла бы постелить, которая приготовлена в стирку.

— Неудобно, Сережа. Все-таки гость.

— Гость! С этим гостем хлебнем еще. Сказала, что вы завтра уезжаете?

— Не смогла, — вздохнула Катя. — Подумает, что специально.

— Все равно же ехать надо!

— Ты, может, скажешь?.. Мне его жалко. И ничего такого в нем нет, парень как парень.

— Ты думала, что у них на лбу написано, кто они такие? — усмехнулся Сергей Сергеевич, — Я же тебе объяснял, что его подельник — рецидивист, опытный ворюга.

— Ну, судьба так сложилась, Сережа, — сказала Катя, — Ты же знаешь.

— Ему уже ничем не поможешь, поверь мне. Даже если б он и захотел завязать, ему дружки не позволят. А ты лучше подумала бы о своей судьбе и о судьбе дочери…

— Но чем он нам-то может навредить.

— Антонов пригрел уголовника, сына врага — этого тебе мало?! И потом, откуда я знаю, чем он дышит, что у него на уме…

— Ох, не знаю, Сережа, прямо не знаю. Василий Павлович столько сделал для меня…

— Об этом надо молчать, — жестко сказал Сергеи Сергеевич — А лучше всего — забыть раз и навсегда. — Ну позвони хоть кому там… Пусть пропишут, на работу возьмут, дадут общежитие…

— Очень хорошо! Замечательно прямо! Как ты себе представляешь это? Что я могу сказать?.. Объяснить, что прошу за сына врага, что мать его покончила с собой при весьма странных и невыясненных обстоятельствах, когда ею заинтересовались органы, что сам он — уголовник, проходил по делу вместе с рецидивистом? Прекрасная характеристика! И прекрасный вывод для тех кто спит и видит себя на моем месте!.. А вы?.. Но допустим, допустим, я позвоню, поговорю. Ему помогут устроиться, а он завтра попадется на чем-нибудь. Ты это-то понимаешь? Кто принял, кто прописал и на каком основании, если у него направление в Южноуральск?! Ага, Антонов рекомендовал! С какой стати товарищ Антонов это сделал?.. Почему вообще освобожденный из мест лишения свободы Воронцов объявился в Ленинграде и обратился… к Антонову? Какая тут связь? Ты чувствуешь, Катенька, чем это пахнет?.. Начнется служебное расследование, поднимут дело отца, запросят Койву…

— Неужели совсем ничего нельзя придумать?

— Если только в область попробовать? — с сомнением проговорил Сергей Сергеевич. — Это, пожалуй, можно.

— Видишь, не все так плохо, — с облегчением сказала Катя.

— У вас поезд в два?

— В два.

— Пусть вечером приходит, я выясню, какие есть возможности. Дома одного не оставляй.

— Но не выгоню же я его на улицу, Сережа.

— Надо что-нибудь придумать. Пошли его в жакт, например, за справкой с прежнего места жительства. Скажи, что такая справка необходима. А я потом разберусь. Машина придет за вами около часу.

— Ты разве не проводишь нас?

— Если смогу, подскочу на вокзал.

Андрей проснулся поздно, в десятом часу. Тихо вышел в прихожую. В квартире, кажется, никого не было, стояла тишина, а на полу возле двери — чемоданы, которых вчера здесь не было. На вешалке висел китель с погонами подполковника, но эмблемы рода войск не было. Только две звезды и голубые просветы. И тут Андрей понял, что Сергей Сергеевич не просто военный, а служит в органах. Вот почему он все знает и почему учинил настоящий допрос.

А Катя с дочкой ходили в магазин. Вернувшись, они застали Андрея в кухне. Он сидел и курил, пуская дым в открытое окно. Катя догадалась, что он не мог не обратить внимания на чемоданы в прихожей.

— Так получилось, Андрей, не совсем удобно… Мы с Наденькой сегодня уезжаем. Вчера я тебе не стала говорить… Билеты уже взяты. Да билеты-то ладно, но родители Сергея Сергеевича будут нас встречать. А им не сообщить, они в деревне живут, за сорок километров от станции. Ты извини. А тебе Сергей Сергеевич велел съездить в ваш жакт и взять справку, что вы жили до войны на проспекте Газа. Вечером он тебя будет ждать. Сегодня же и переговорит с кем надо. Только сначала, наверное, тебе придется пожить в области. Но это ничего, лишь бы устроиться… Сейчас позавтракаем, и мы будем собираться — в два часа поезд. А ты поезжай за справкой.

— Не хочется есть, — сказал Андрей. Он понял, что ему пора уходить, что его на самом деле боятся оставить дома одного. Однако в тот момент он еще, пожалуй, верил что Сергей Сергеевич хочет ему помочь…

* * *

Наша мать с младшим братом и сестрой вернулась в Ленинград из Тавды в конце сорок шестого года, когда отменили пропуска на въезд. Мы со старшим братом учились в это время в ремесленном. Жили в общежитии.

Трудно сказать, откуда мы с ним, узнали (от родственников, должно быть, от кого же еще?), когда именно и даже каким поездом приезжает мать. Ехали они через Москву — там жила (и теперь еще живет, старушка) единственная родная сестра матери.

Мы с братом встречали их. Причем разделились: старший брат ждал поезда на Московском вокзале, а я — в Колпине. Не знаю, из каких соображений брат отправил меня в Колпино — дальние поезда, вообще-то, там не останавливались. Но чего не случается в жизни — этот поезд как раз почему-то остановился, и таким образом мне посчастливилось встретить мать с младшим братом и сестрой. Я увидел их в окне вагона, а мать увидела меня, и я бежал рядом с замедляющим ход поездом, пока он не остановился.