Александр Шульгин - Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1

• Название: Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1
• Автор: Александр Шульгин
• Издательство: Ультра. Культура
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-98042-032-0

 Выдающийся американский химик-фармаколог русского происхождения прожил удивительную жизнь, аналогом которой может послужить разве только подвиг Луи Пастера. Но в отличие от Пастера Шульгин испытывал на себе не новые сыворотки, а синтезированные им соединения, правовой и социальный статус которых в настоящее время проблематичен - психоактивные препараты. Бросив вызов «новой инквизиции», ограничившей право человечества на познание самого себя, доктор Шульгин, несмотря на всевозможные юридические препоны, продолжал свои исследования на протяжении сорока лет, совершив своего рода научный подвиг, значение которого смогут оценить лишь будущие поколения.

---

«Биллю о правах» постоянно бросают вызов. Этот вызов исходит, главным образом, от законов, принимаемых Конгрессом. Эти законы пишутся без особого раздумья о том, какой опасности они могут подвергнуть основные свободы, или ограничить их. Функция Верховного суда всегда заключалась в том, чтобы служить гарантом Конституции и не допускать принятия законов, не уважающих ее. Однако все больше становится ясно, что мы уже не можем положиться на защиту Верховного суда.

Существуют и свободы, унаследованные нами от Англии, хотя мы и объявили свою независимость от нее. В Англии никогда не было написанной конституции; тем не менее в этой стране имеется документ, большей частью основанный на нескольких выдающихся законодательных актах, которые принесли с собой значительные изменения. Этот документ известен под названием Великая хартия вольностей. Из этих собирательных актов родились наши представления о habeas corpus (то, в чем меня обвиняют) и о суде, который вершит суд присяжных (те, кто должен меня судить). Оба эти положения закреплены в шестой поправке к Конституции.

Имеются еще три самые важные свободы, являющиеся частью этого наследия и не включенные в нашу Конституцию. Тем не менее они всегда лежали в основе нашего собственного представления о себе как о нации. Это презумпция невиновности, право на неприкосновенность частной жизни и свобода следствия. Перечисленные свободы размываются у нас на глазах. Кроме того, раздается все больше и больше голосов в пользу того, что несоблюдение этих традиционных прав - это не такой уж существенный вопрос, если в результате достигается цель национальной важности. В данный момент официально утвержденной национальной целью и является победа в так называемой Войне с наркотиками. В будущем эта цель может обрести форму войны с какой-нибудь другой угрозой нашей национальной безопасности - эта фраза срабатывала раньше, можно на нее рассчитывать и в будущем - и восстановления утраченных прав и свобод просто не произойдет; по крайней мере, не в наше время и даже не при наших детях или внуках.

Мы должны действовать самостоятельно - те из нас, кто осознает происходящее. Порознь или объединившись, мы должны потребовать восстановления того, что было у нас отнято, и предотвратить дальнейшие утраты свобод.

Законы рождаются в виде идей, но их необходимо фиксировать в форме записанного слова, которое, в конечном итоге, вводится в действие. А точная интерпретация некоторых этих слов в значительной степени зависит от того, как в данный момент народ их использует и понимает их значение. Поскольку полностью договориться о некоторых определениях невозможно, остается определенная двусмысленность. Я проанализирую несколько примеров недавних изменений, использующих подобную двойственность, если не ликвидирующих ее окончательно.

Рассмотрим принципы, на основе которых выносится решение о признании невиновным или виновным человека, который как потенциальный подсудимый попал под официальное расследование по причине какого-то обвинения. В прошлые времена обвинение выдвигалось в виде формального иска, после чего производился арест. Задача обеспечения доказательств обвинения возлагалась на истца, в роли которого обычно выступал народ.

В случае уголовного преступления (наказанием за него может служить срок в федеральной тюрьме) вина должна быть доказана при отсутствии разумных сомнений. Сомнения, очевидно, относятся к представленным доказательствам вины, но, скажите ради Бога, что означает слово «разумные»? В юридической практике установилась традиция подразумевать под этим словом единодушное согласие присяжных в том, что у них не осталось ни малейших сомнений по поводу виновности подсудимого. Данным критерием нужно руководствоваться при осуждении человека за совершение уголовного преступления.

Однако в безумной ситуации, сложившейся в наши дни вокруг наркотиков и нарушения законов о наркотиках, уже отпала необходимость созывать суд присяжных или - раз уж на то пошло - даже выдвигать обвинение, чтобы помешать тем, кто подозревается в имеющей отношение к наркотикам деятельности, и наказать их. Самое хрупкое доказательство, которого ни по качеству, ни по количеству недостаточно для вынесения в зале суда вердикта «виновен без разумного сомнения», теперь обычно используется для того, чтобы «достать» подозреваемого преступника.

Если вы обладаете властью, то в наше время вам не нужно сталкиваться лицом к лицу с подозреваемым. Вместо этого вы имеете дело с его собственностью. Скажите, что его банковские счета явились результатом незаконной деятельности, и наложите на них арест. Скажите, что его грузовик перевозил запрещенные наркотики, и конфискуйте его. Скажите, что его дом был приобретен на кокаиновые доллары, и отнимите его. Это переход от уголовного к гражданскому процессу. Такой человек, наделенный силой закона, может решить, что твоя машина, твоя лодка, твои двадцать акров земли связаны с преступной деятельностью, имеющей отношение к наркотикам. Этот человек может наложить арест - и он наложит арест - на твою машину (лодку, землю), задействовав механизмы гражданской конфискации, и ты не сможешь ничего сделать. С учетом обвинения в уголовном преступлении получается, что конфискованное имущество было использовано в процессе этого преступления или получено в результате его совершения.

Все перечисленные выше действия со стороны властей могут быть произведены без участия присяжных и в действительности вообще без всякого судебного разбирательства.

Защита от гражданской конфискации тоже была частью доставшегося нам в наследство общего права Англии, и это право неизменно уважалось в Соединенных Штатах со времени «отцов-основателей». Но в 1978 году оно было аннулировано с принятием Конрессом Закона о психотропных веществах. Этот законодательный акт должен быть отменен.

Эти законы о конфискации следуют критерию «перевеса доказательств».

Рассмотрим само это словосочетание - «перевес доказательств». Первое, что приходит в голову, - это то, что слово «перевес» предполагает преимущество представленных доказательств. Так сказано в словаре, но вот в судах не всегда руководствуются лексическим значением этого слова. В судебной практике связь (скажем, между вашей машиной и запрещенными наркотиками) признается, скорее, действительной, чем не действительной по критерию «перевеса доказательств» на основе имеющихся доказательств. Другими словами, имеющаяся связь определяется, по меньшей мере, на 51 %. Решение о том, что здесь не требуется никаких дополнительных доказательств, может быть принято одним человеком, одним судьей, даже одним-единственным полицейским. Таким образом, качество доказательств сводится на нет.

Не забывайте о том, что получение дополнительной информации порой превращает презюмируемый факт в фикцию; дополнительные доказательства могут подтвердить невиновность.

Если вы возвращаетесь домой из-за границы и в кармане вашего пальто находят недокуренный косяк, иммиграционные службы могут отобрать у вас паспорт. Если я, как лицо, обладающее достаточной властью, обнаруживаю, что на вашем счету в местном Wells Fargo Bank лежит $23.000, и прихожу к выводу, что эти деньги вы заработали за счет продажи наркотиков, то я могу конфисковать и конфискую эти деньги. Я уже не должен выдвигать обвинение в совершении преступления, и, разумеется, мне уже не нужно ждать, пока вас обвинят в совершении противозаконного действия в суде. Я просто должен заявить, что, на мой взгляд, имеется перевес доказательств в пользу того, что вы плохо себя ведете.

Пугающий вывод, вытекающий из выше сказанного, заключается в том, что человек, чувствующий, что вы делаете то, что он не одобряет, может лишить вас возможности выезжать за границу или наложить арест на ваши счета, которые могли бы доказать вашу невиновность с помощью хорошего адвоката, если и когда обвинения против вас будут, в конце концов, выдвинуты.

Совсем недавно суды решили, что после признания подсудимого виновным в преступлении, имеющем отношение к наркотикам (по критерию «без разумного сомнения»), приговор, который должен быть вынесен в соответствии с правилами этой процедуры, может быть более строгим с предоставлением дополнительных фактов, нужных лишь для «перевеса доказательств».

В качестве примера того, как можно смазать эти различия, рассмотрим арест человека за обнаруженное у него в спальне некоторое количество эфедрина (эфедрин - это внесенный в список предшественник метамфетамина, но запрета на владение им не существует). На основании такой находки этого человека могут обвинить в том, что он намеревался производить наркотик, и в наши дни его, возможно, сочтут виновным. И от количества (законного) эфедрина, найденного под кроватью, может зависеть суровость приговора.