Чак Хоган - Город воров

• Название: Город воров
• Автор: Чак Хоган
• Издательство: Книжный Клуб 36.6
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-98697-210-7

Пригород Бостона Чарлзтаун породил столько банковских грабителей и налетчиков на инкассаторские фургоны, сколько не вырастил бы никакой другой уголок мира. В этом захватывающем романе жертвой воровской банды становится Клэр Кизи, управляющая одного из местных банков. Налетчики берут ее в заложницы, а затем освобождают, однако Дуг Макрей, глава и вдохновитель нерушимой команды бандитов, не может выкинуть девушку из головы. Сбросив маску и спрятав оружие, он начинает встречаться с Клэр в обычной жизни, и вскоре становится ясно, что их влечение взаимно…

---

— Чем я занимаюсь? Ну… это зависит от многого. Мы еще пытаемся друг друга поразить?

— Само собой. Дерзай.

— Я очищаю небо.

— Ого! Ты победил.

— Я занимаюсь взрывными работами. Взрываю горную породу, дома сношу. Небо очищаю. Когда сравниваешь с землей высокое здание, открывается пространство. И получается, что — оп! — небо появилось.

— Мне нравится, — решила Клэр. — И всякие там старые гостиницы и стадионы, еще по телевизору показывают, как они складываются стопочками — это ты их так?

— Не, я все больше руками работаю. Вот мультик «Флинстоуны» видела? Вот, это я. Раздался свисток, я скатился по шее бронтозавра — и вперед.

По улице Банкер-Хилл они поднялись на самый верх холма, таким образом перебравшись с девяти на почти одиннадцать, если по-прежнему смотреть на Чарлзтаун как на часы. Дуг провел Клэр по освещенной газовыми фонарями магистрали к началу Жемчужной улицы. В его голове начал вырисовываться план.

Все мысли о том, чтобы переодеться, мгновенно улетучились, когда он увидел достойный сноса дом матушки Джема на уходившей вниз улице. Огнемет, принадлежавший Джему подержанный «Понтиак Транс-Ам», синий с голубыми языками пламени, прорисованными по бокам и на капоте, стоял на дороге, словно сигнальный огонь, предупреждая Дуга об опасности.

Его собственный «Каприс Классик» отделяли три другие машины.

— Секундочку, — сказал Дуг, вытащил ключи и открыл дверцу.

Клэр осталась на тротуаре, глядя на видавшую виды белую машину с выгоревшей голубоватой крышей.

— Это твоя машина?

— Нет. — Дуг запустил руку под велюровое сиденье, задев освежители воздуха с мускусно-апельсиновым запахом, висевшие на прикуривателе. — Я этому придурку одолжил несколько дисков. — Он пощупал голубой коврик, ища их, выпрямился и помахал коробочками, но Клэр не успела прочитать названия.

Они вернулись на улицу Банкер-Хилл, в свете газовых фонарей прошли три квартала к западу, к Высотам, остановились на вершине холма у церкви святого Франциска с ее пирамидальной башней.

— Пришли.

Здесь стоял чистенький трехэтажный домик из песчаника с эркерами и подвешенными на них огненно-красными кадками с буйно разросшимися цветами. Черные двери с потертыми латунными кольцами, ручками и окантовками. Дуг поднялся на порог из искусственного мрамора, отпихнул новеньким ботинком несколько коробок с логотипом «ФедЭкса».

— Ты здесь живешь? — опасливо спросила Клэр, все еще стоя на тротуаре.

— Никоим образом. — Протянув руку, Дуг ощупал раму внутренней двери. — Нет, тут один мой приятель заправляет. — Он выудил ключ, показал девушке и повернул его в скважине. — Просто воспользуемся тутошней лестницей, чтобы подняться наверх. Что скажешь?

Боязливо оглянувшись, Клэр вошла следом за ним.

Крыша была ребристой, из прорезиненного шифера, обрамленная со всех сторон кирпичными зубцами в полметра высотой. Заброшенная решетчатая голубятня не закрывала вид на город — он будто сошел с открытки. Бостон — от башен финансовых корпораций до зеркальной Башни Хэнкока и небоскреба Пруденшл-Центра — лежал внизу, словно на иссиня-черном шелке. И все это обвивала сверкающая лента загруженного шоссе.

Клэр стояла на южном краю крыши, со стороны большого города, и смотрела на Чарлзтаун, словно женщина, застывшая на высоком мосту с пустым бокалом в руке.

— Ух ты!

Крыши, окружавшие их с обеих сторон, напоминали ступени, поднимавшиеся к небу, на многих были устроены деревянные площадки с пластиковыми столами, стульями и даже барбекюшницами. Колючки старых телеантенн торчали вперемежку со спутниковыми тарелками, которые обращали свои полные надежды лица к югу. Налево, к востоку от Флагманской Верфи, принадлежащей военно-морскому флоту, из темноты неба, словно звезды на нитке, выныривали огни реактивных самолетов. Другие воздушные суда кружили в вышине по заданной схеме, ожидая посадки, словно вращающееся созвездие.

Гул Города поднимался вверх. Держа свободную руку в кармане, Клэр вернулась к стулу, рядом с которым стояла бутылка вина.

— Это небо очистил ты?

Дуг внимательно осмотрелся.

— Ага, я.

— Особенно мне нравится, как ты поработал со звездами.

— Мы их импортируем. Слушай… ты заказывала что-нибудь из телемагазина? Ну, после ночной рекламы?

— Нет. Но если бы решила заказать, выбрала бы вакуумную машинку для стрижки волос.

Дуг показал ей два диска.

— «Золотые хиты». Музыка всех времен и народов, попробуйте послушать в течение месяца. Через каждые четыре-шесть недель мы будем высылать остальные, можете отказаться от рассылки в любое время.

Старый переносной проигрыватель «Саньо» без отделения для кассет был прикован велосипедным замком к столбу голубятни. Дуг поставил первый диск и запустил его.

— Ах, боже мой! — узнала она. Запели «Карпентерс».

— Погоди, пусть тебя захватит. Для меня это серьезный шаг.

— Что именно? Признаться всему миру, что ты — фанат «Карпентерс»?

— Позволь тебя сразу же поправить. Я уж точно не фанат «Карпентерс». Тут дело в общем воздействии музыки, той, что была в семидесятых, до появления диско. Не все песни в этом сборнике я одобряю — некоторые просто ужасны. Однако тут есть «Любовь ондатров».[48] Что мне нравится — так это ощущение радиотрансляции. Как будто поймал радиосигнал, который плутал где-то двадцать лет.

Клэр взяла у него коробочку и стала ее рассматривать.

— Ух ты! — поразилась она. — Мама целыми днями эти песни слушала.

— Конечно, «Дабл-Ю Эйч Ди Эйч»,[49] да? — Дуг сидел на почтительном расстоянии от нее. Они оба смотрели на город, словно на океан.

— Каждое утро, когда я в школу собиралась.

— Джесс Кейн.[50]

— Да. Ух ты! — Вот она, ни с чем не сравнимая сила ностальгии. — И полицейский Билл на вертолете дорожной полиции.[51]

В кухне у матушки Дуга радио работало денно и нощно. Это было одно из самых четких воспоминаний о ней. Но делиться им с Клэр он не решился, опасаясь дальнейших расспросов. Прошлое у него — что минное поле. Ходить надо осторожно, чтобы ненароком не подорваться.

Девушка вернула ему коробочку от диска.

— Часто сюда поднимаешься?

— Нет. Почти никогда.

— Разве ты не приводил сюда всех своих девушек?

— Должен признаться, там внизу я слегка приврал. На самом деле я не знаю, кто управляет этим домом. Знаю только, где ключи лежат.

— А… — Клэр задумалась, глядя на Бостон, который подмигивал ей огнями.

— Мне хотелось, чтобы мы забрались на большую высоту и поглядели оттуда на Город. Ну, понимаешь, хотелось тебе что-нибудь показать.

— Понятно. — Она откинулась на спинку стула, небольшое озорство ее не пугало.

Лоу Роулс[52] затянул «Леди Любовь», и Дуг, изо всех сил постаравшись изобразить бас, подпел:

— О, да-а-а…

Клэр улыбнулась и, вытянув ноги, согнула лодыжки так, словно вытаскивала мокрые ступни из набежавшей на берег волны.

— Так где же ты живешь?

— За холмом. — Дуг указал большим пальцем за спину. — Снимаю. А у тебя собственная квартира?

— Мне банк такую хорошую ставку по кредиту сделал. Мне дешевле за свое жилье платить, чем снимать. А ты тут всегда собираешься жить?

— В смысле, как большинство горожан? Если честно, еще пару лет назад я ни о чем другом и помыслить не мог.

— Ну, теперь ты понимаешь… я даже не представляю, как можно жить в том же городе, где обитают твои родители. Это просто невозможно. Что же такого в этом месте, что так крепко держит людей?

— Наверное, уровень комфортности. Каждый закоулок здесь знаешь.

— Допустим. Но если то, что вы найдете в этом закоулке, не так уж и… хорошо?

— Я тебе рассказываю скорее о том, как было, чем о том, как есть сейчас. Потому что, положа руку на сердце, я не возьмусь сказать, как теперь обстоят дела. Последние пару лет я будто в стороне оказался. Но вот когда я рос, было легко. Тебя все знают. У тебя есть собственная роль в Городе, и ты ее играешь.

— Как в большой семье?

— А семьи бывают и хорошими, и плохими. Хорошими и плохими. Вот моя роль в Городе была — паренек Мака. Маком звали моего папашу. Куда бы я ни пошел, на любом углу меня узнавала каждая собака. «А вон паренек Мака идет». Яблоко от яблони недалеко падает. И когда долго в этом живешь, как-то срастаешься. Но теперь все меняется. Нет такого, что все всех знают. Новые лица, приезжие. Люди, которые не знают историю твоей семьи, твою родословную. В этом есть какая-то свобода. По крайней мере для меня. Уходит какая-то фамильярность. Мне так только приятно, что на каждом углу не напоминают: «Вот ты кто такой, ты — паренек Мака».

— А я думала, такие вещи побуждают людей уезжать, убегать от привычного. Начинать новую жизнь. С чистого листа.