Иван Дорба - «Третья сила»

• Название: «Третья сила»
• Автор: Иван Дорба
• Издательство: Вече
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5349-6

Пока Алексей Хованский, уже знакомый читателю по роману «В чертополохе», борется вместе с друзьями-югославами против фашистских оккупантов, его лучший друг и бывший сослуживец Олег Чегодов, выполняя задание Центра, попадает под видом агента румынской сигуранцы в секретную разведшколу абвера в оккупированном Витебске. По имеющимся данным, именно в этой школе готовят специалистов-диверсантов из членов Народно-трудового союза для заброски в глубокий тыл Красной армии…

---

— Любовь… одно имя чего стоит! Любовь Леонова! Ваша, доктор, медсестра. А вы и не знали! — спокойно улыбнулся он Околовой.

— Вот уж не думала про Любу! — удивилась Ксения Сергеевна.

«Любовница Денисенко? Та, что на квартире Кабанова спаивала Лео Брандта? Не она ли сняла отпечатки ключей? Возьмем ее сегодня же ночью! А сейчас усыпим бдительность. Накроем всю банду! Как этот полковник на меня смотрит!» — напряженно размышлял Бременкампф. И, повернувшись к Околовой, щелкнул каблуками и осклабился:

— Прошу прощения за внезапное вторжение, меня не предупредили, что у вас пациент. Хотел посоветоваться. Зайду в другой раз, время терпит. Лучше завтра, впрочем, завтра не получится, занят… Я заеду в понедельник: посоветуюсь с вами, доктор, а с вами, полковник, встретимся здесь и поедем в СД. Познакомлю вас с самим Адольфом Хойзингером, он приезжает завтра в Витебск. Еще раз прошу вас хорошенько подумать о моем предложении. И ваша карьера обеспечена! Ауфвидерзеен! — И вышел.

Приехав в СД, он тут же вызвал Дольфа и отдал распоряжение: на рассвете, «когда сладко спится», арестовать «всю банду». Не трогайте только мать Околовой. Сын… Сами понимаете…

* * *

Когда дверь за Бременкампфом затворилась, Тищенко, поднявшись с топчана, прихрамывая, подошел к окну; увидев выруливающую машину оберштурмфюрера, вздохнул с облегчением:

— Пронесло! Но наша городская подпольная деятельность закончилась. Сегодня вечером, в крайнем случае ночью, наша группа должна покинуть Витебск.

— Павел Никандрович, так сразу? Он ведь сказал — в понедельник… Надо как-то подготовиться, всех предупредить… — начала Ксения и осеклась, поняв, что это приказ, который не обсуждается!

— Неужели не поняли, что это игра, дорогая Ксения Сергеевна? Они давно уже нас выследили и теперь, подняв небольшой переполох с отсрочкой, хотят выяснить до конца наши связи. Дадут нам несколько часов времени, в расчете на промахи, будут неустанно следить. Поэтому надо обязательно сбить их с толку. Но как?

— Какая я глупая! За последнюю неделю ведь трижды видела на Ветеринарной, у нашего дома, двух подозрительных типов, которые, как только я выходила из подъезда, скрывались за угол. Но за мной вроде не шли. Я проверяла.

— Они передавали вас другим либо следили за вашим «запорожцем» Денисенко. А он дважды в неделю бывает у Боярского. Неужели и тут провал?

— Вряд ли! Лесик заходит сначала к Любе Леоновой, а оттуда уже задами отправляется к капитану.

— Кто еще знает, где живет Боярский?

— Тамара Бигус, Кузнецова… Больше никто.

— Значит, так: я остаюсь в больнице до вечера. Леонова сегодня, к счастью, кончает дежурство в двенадцать и отправляется домой; там пусть дожидается Денисенко и вместе с ним, соблюдая осторожность, идут к Боярскому. Все ему доложат и немедля уходят. Дорог каждый час. Маршрут они знают. А вы, Ксения Сергеевна, тоже собирайтесь, навестите несколько пациентов, тех, которые связаны с немцами. Это собьет с толку Бременкампфа. Оглядывайтесь, хитрите, делайте вид, что опасаетесь слежки. Если она будет нахальна, звоните в больницу: сообщите дежурной Тамаре Бигус, что к матери зайти не сможете. Потом постарайтесь оторваться от слежки.

— Оторвусь! Не сомневайтесь, оторвусь!

— Вот и отлично! Зайдите к Тамариной маме и предупредите, чтоб на несколько дней покинула дом.

— Павел Никандрович, а как быть с вашими однополчанами?

— Завтра утром их «арестуют» наши партизаны: явятся в форме полицаев. Намечено было провести эту операцию на будущей неделе; форсируем события и проведем на рассвете. Для этого случая в партизанском отряде припрятан грузовичок и сфабрикован путевой лист. А сейчас позовите Леонову.

Вскоре в кабинет вошла Люба, в белоснежном халате, невысокого роста, плотная, круглолицая, с живыми карими глазами, и протянула руку полковнику:

— Прозевала я подлеца Бременкампфа, тихой сапой, гад, проскользнул, а когда выходил, морда довольная, идет, улыбается. Уехал, а за воротами, чуть подальше, машина в сторонке стояла — чую недоброе… Как бы сейчас за нами не нагрянули. Утекать надо, товарищ полковник!

— Погоди, Любаша. — И он рассказал план операции. — Запомни: Якову Ивановичу надо скрыться из города. Предупреди и нашего доктора — пусть тоже уходит. А потом как ни в чем не бывало ступай домой и жди Алексея. — Тищенко повернулся к Околовой: — А вы?…

— У меня с чердака можно сойти в любой подъезд. Черным ходом я ночью спущусь во двор, оттуда через сарай, задами в парк, пересеку Задуновскую и мимо церкви Александра Невского доберусь часам к двенадцати до «Старика». Люба и Лесик будут ждать, и вместе все двинемся к вам, Павел Никандрович! Договорились?

— Хорошо, Ксения Сергеевна! Но как же предупредить Денисенко? Он ведь, ничего не подозревая, явится прямо ко мне. Чтоб потом ему на Ветеринарную не заходить, вы уж сами его соберите, — попросила Люба.

— Соберу, Любаша, обязательно соберу! Как его предупредишь? Каждая встреча, каждый шаг у них на виду. А Лесик у них на особом подозрении!

— Это точно, соглядатаев немало, — вмешался в разговор Тищенко, — установить их трудно. Бременкампф с Дольфом поставят опытных ищеек. И все-таки надо постараться отвлечь их внимание. Разошлите сестер «делать уколы» и сами отправляйтесь «по больным». Вы, Люба, прямо домой. Если даже заметите хвост, из дому не показывайте носа. А я выйду, малость прогуляюсь. К моему возвращению чтобы никого тут не было, а в два часа ночи — встреча на берегу Двины у Лесного переулка.

— А доберетесь одни? Далеко ведь!

— Доберусь, Люба. Моя дорога не как у вас, не по городу… Ну, до свидания! В добрый час!

* * *

Алексей Денисенко собирался уходить, когда его вызвали к начальнику телефонной станции Кабанову. Чертыхаясь и поглядывая на часы, он вошел в кабинет. Там сидели Гункин из паспортного стола и новоиспеченный энтээсовец бургомистр Родько. Речь шла о смерти Вилли Брандта и убийстве сторожа больницы Игната. Высказывались разные предположения. Кабанов жаловался на то, что вокруг них образовался вакуум, нет верных людей. И в голосе его звучала тоска.

На столе вскоре появились бутылка водки и немецкие консервы. Денисенко сидел, как на иголках. Прежде чем идти к Любе, он хотел побывать дома и убедиться, что кольцо-перстень, с которым никогда не расставался, он оставил вопреки обыкновению у себя на умывальнике. «Не мог же я его потерять! И с какой стати его снял?» Вспомнилось, как, надевая кольцо на палец во время венчального обряда, Маруся сказала: «Пусть будет тебе оно талисманом, хранителем счастья и жизни!»

Вскоре в кабинет пришли какие-то девицы, среди них Дроздовская, потом явился лейтенант Дольф. И Алексею волей-неволей пришлось задержаться. Телефонную станцию он покинул, когда все уже порядком подвыпили и никто, как ему казалось, его исчезновения не заметил. Теперь о том, чтобы зайти домой, не приходилось и думать. Он уже опаздывал на конспиративную квартиру.

Люба встретила его в глубине двора, в руках у нее был узел. Кинувшись к нему навстречу, она с беспокойством тихо спросила:

— Что случилось? Хвоста за тобой нет?

— Вроде не замечал! Погоди… — И, согнувшись, прячась за кустами, тихонько прокрался к калитке. Сначала он ничего не увидел. Потом его острые глаза разглядели три серые фигуры, почти сливающиеся с черным забором соседнего двора. Одна из фигур отделилась и двинулась вдоль забора в противоположный конец, застыла на другом углу.

Денисенко вернулся и рассказал об увиденном.

— Я так и думала! — Люба вкратце объяснила сложившуюся обстановку и приказ полковника Тищенко.

Осмотревшись еще раз, они убедились, что двор с четырех сторон стерегут полицаи.

— Будем выбираться. Надевай! — И Люба вытащила из узла два больничных халата, сунув один Алексею.

Ползком они проникли в соседний двор, потом перебежали на другую сторону улицы и через пустырь, поросший мелким кустарником, проваливаясь в рыхлом, ноздреватом снегу, добрались до ограды церкви Александра Невского, а оттуда глухим переулком к Боярскому — «Старику».

Дверь была не заперта, в условленном месте нашли записку. Люба громко прочитала: «Будем ждать до четырех. Далее по маршруту В-о. С».

На столе, собранные аккуратно, лежали вещи Денисенко. Рядом пистолет, компас, карта. «А кольца нет!» — огорчился он.

Алексей машинально взял из рук Любы записку и сунул в карман.

— Ну что ж, пойдем! До четырех вполне успеем добраться до Лесного переулка. У нас в запасе почти два часа. По дороге я на минутку заскочу на Ветеринарную: с Евгенией Ивановной попрощаюсь, она мне как мать; не спит, бедняжка, успокою ее, скажу, что дочь добралась благополучно, и, кстати, амулет свой возьму. Как-то не по себе мне без талисмана!

— Не рискуй, Лесик. Немцы могут уже знать, что ни Ксении, ни меня нет. Я ведь лампу не гасила, когда мы уходили…